Праздник. Гл. 20

Начало:  http://proza.ru/2013/12/17/248
         http://proza.ru/2013/12/18/145
         http://proza.ru/2013/12/19/318
         http://proza.ru/2013/12/20/296
         http://proza.ru/2013/12/21/262
         http://proza.ru/2013/12/21/270
         http://proza.ru/2013/12/21/278
         http://www.proza.ru/2013/12/22/412
         http://www.proza.ru/2013/12/23/146
         http://proza.ru/2013/12/23/159
         http://proza.ru/2013/12/24/207
         http://www.proza.ru/2013/12/24/219
         http://proza.ru/2013/12/15/1275
         http://www.proza.ru/2013/12/25/348


20
- Ну что же это, никто ничего не ест, – расстраивалась Алевтина Савельевна. – Для кого я старалась? Я, конечно, не шеф-повар, но что могу… невкусно, наверное. Лиза, Андрюша, ещё салатика? Рыбки?
- А можно майонезу в салат? – спросил Андрей.
- Майонез? С ума сошёл! Да это отрава! – всколыхнулась Алевтина Савельевна боевым конём на звук трубы.
- Почему? – опешил Андрей. – А вот Августа Васильевна любит говорить, что под майонезом хоть резину сжевать можно…
- Знаю! – не стала слушать Алевтина, скривившись презрительно. – Я вообще не понимаю, как можно, в нашем-то с ней возрасте, лопать что попало! Говоришь с ней по телефону, и в ужас приходишь. Я и звонить перестала, не могу слышать, что она несёт. Никакой воздержанности… дикость какая-то. Невежество дремучее. Рыбу она любит, скажите! Ест минтай, кошачью эту рыбу… это же санитар водоёмов! у них в животах одни глисты. Или жарит этот, как его, пангасиус – там вообще жир один! Жарит «до хруста», люблю, говорит. Травит себя! будто телевизор не смотрит… Булку ест, колбасу копчёную, масло сливочное… словно никогда не слышала про холестерин… атеросклероз, диабет! Сахару в чай кладёт три ложки!!! Вот я, Лизочка, ты знаешь, утром кашку непременно, и без соли, и без сахара… мне вкусно, да, да! И чай я уже несколько лет не пью, только воду или соки.
- Крайности тоже могут неблагоприятно сказаться, – заметила Лиза примирительно, – к тому же научные исследования постоянно обнаруживают всё новые свойства продуктов, пересматривают прежние представления…
Мать села на любимого конька, обречённо подумал Андрей, переставая следить за разговором и поглядывая на настенные часы. Он любил вкусно поесть. А Лиза, кажется, тоже не прочь обсудить полезность пищи, вместо того, чтобы вкушать её. Ишь, как у них резво понеслось: трансжиры, лёгкие маргарины, плохой и хороший холестерин, витаминизация, пальмовое масло, раздельное питание… Сколько эмоций, праведного гнева, истовой веры в некие непреложные истины. Все предстаёт донельзя простеньким, примитивным, разложенным по полочкам, и достаточно следовать набору несложных правил, вычитанных в дешёвых журнальчиках, высмотренных в развязных телешоу, чтобы постичь тайны здоровья, старения и самого бытия… Питайся «правильно», веди «праведный» пресловутый «здоровый образ жизни», единый решительно для всех, – и тебе всенепременно воздастся несокрушимым здоровьем и долголетием… как будто журнальчикам, и даже врачам, ведомы причины болезней… сводить всё многообразие жизни к этим пошлым правильностям – весьма самонадеянно… будто мало примеров, когда поклонники священного «ЗОЖ», непьющие-некурящие, вкушающие только «полезное» и ведущие активную жизнь, вдруг сгорают за полгода… Интересно, Лиза подыгрывает матери или тоже свято верит в простые рецепты «счастья»? Вот даже карандашик у матери взяла и чертит на листочке схему в виде «ромашки», что с чем сочетается в пропитании…
Алевтина Савельевна благоговейно приняла у Лизы ценный листок и спрятала.
- Ну, если все наелись, – заявила она, – надо теперь подвигаться, растрясти желудки, чтоб не залежалось… Устроим танцы! Аркадий!! – трубно воззвала она к супругу, благостно клевавшему носом в уголке стола, – в телевизоре… звук убери! Ставь Пиаф! да поворачивайся ты, – с досадой командовала она встрепенувшимся и бестолково засуетившимся мужем, – ничего не соображаешь! Молодёжь, танцевать! Падам, падам, падам… медленное будем, нам с Аркадием медленное уже только… ну, смелее, смелее, Андрей, приглашай Лизочку на танец!
Андрей ошалело уставился на мать, растерянно взглянул на Лизу, рассчитывая на совместный отпор… Но Лиза в ожидании улыбалась и молчала.
- Мамма… что ты… – прошипел он вполголоса в сторону матери, тут же увидел, что это бесполезно, и растерянно забормотал Лизе: – Лиза, я совсем не умею танцевать… никогда и не пробовал! Что это… зачем… я вам ноги только отдавлю!
- А вы не бойтесь, – весело отвечала Лиза, – это не так страшно, как кажется. Тётя Аля права, это будет очень полезно. Идёмте-идёмте, я вас не съем!
Она взяла Андрея за руку и вывела на середину комнаты. Сам собою погас верхний свет, только ёлка в углу мигала лампочками гирлянды, и заливал комнату мельтешнёй цветных картинок онемевший телевизор. Вместо него из угла хрипло и насмешливо выпевала свою картавую песенку маленькая француженка, заполняя пространство томными вибрирующими звуками. Андрей запаниковал, чувствуя себя брошенным в воду щенком… это нелепо всё, неуместно! он не может, не хочет… нужно нырнуть в эти волны, чтобы не захлебнуться… чего от него хотят? Неловкость сковала его, делая картонным паяцем, зависшим в пустом воздухе… зачем всё это?
Он почувствовал, как Лизины ладони легли ему на плечи – она взяла его в свои спасительные руки… Он уцепился за них и отчаянно попытался поймать ритм её плавных движений. Стало немного легче, но вместо спокойствия его обуяла нервная дрожь, и унять её было невозможно. Близкое тело Лизы, податливое и в то же время полное гибкой силы, дышало теплом и тонким чужим ароматом, увлекало куда-то, указывало путь… Он ощутил головокружение и нарастание невнятной наполненности. Лиза что-то говорила, влажная полоска её губ шевелилась: аккордеон… шансон… Франция… не выходит из моды… Андрей с ужасом понимал, что не в силах связать воедино эти обрывки. Он затравленно оглянулся: мать топталась в дальнем  углу громоздкой тушей, заслоняясь неуклюжим сутулым столбом отцовской тени, и бросала оттуда быстрые, точные и безжалостные взгляды. Андрей почуял, что задыхается, пытка музыкой всё не кончалась, публичное истязание длилось и длилось…
- У вас оторвалась пуговка, вот здесь, – Лиза мягко приложила палец к краешку его воротничка; тонкий прозрачный ноготок слегка уколол его в шею.
«Оторвашка!» – вспомнил Андрей, мгновенно перенёсся на несколько часов назад и внезапно ощутил под ногами вожделенную твердь.
- Да, я знаю, – улыбнулся он, – извините… за такой непорядок.
- Потеряли?
- Нет, она тут, – он приложил руку к карману на груди. – Успел поймать.
- Отлично, – кивнула Лиза, – надо пришить…
Песня кончилась, Андрей с облегчением замер, но тут же музыка возобновилась, на сей раз пульсирующая, скачущая; движения Лизы сменились на более резкие, энергичные… «Без меня», – решительно подумал Андрей, медленно отвёл руки от Лизы и с вежливой улыбкой отстранился. Увлечённая вхождением в новый ритм, Лиза упустила этот момент, обнаружила Андрея уже сидящим на диване и призывно махнула ему рукой, но он, извиняясь улыбкой, поднял вверх ладони и помотал головой: «я пас». «Миллёррр!» – безнадёжно и горько рычала француженка; Алевтина Савельевна и Аркадий Петрович не одолели перебивки и тоже стали усаживаться возле стола… «А ведь это песня портовой шлюшки, ловящей клиента», – вспомнил Андрей, застеснялся этого и на миг испугался, увидев, что Лиза оставила свой танец, укоряюще разводя руками и покачивая головой. «Уж не читает ли она мысли», – пронеслось в нём.
- Ненадолго вас хватило, – шутливо упрекнула Лиза.
- Увы, Лиза! Я же говорил, музыка оставляет меня равнодушным, и танец, наверное, как следствие, – тоже… уж простите. Не знаю, что это маме взбрело в голову.
- Ты просто лентяй и невежа, – с досадой заявила Алевтина Савельевна, морщась от бурного завершения песни, – Аркадий, выключи, не слышишь, что ли… можешь прибавить телевизор… Всё ты можешь, позоришь меня только перед Лизочкой. Тебя воспитывать надо, и продыху для твоей лени тебе не давать. Ну что, нести уже горячее?
- Нет, нет! – запротестовал Андрей. – Я не в силах больше есть. Помилосердствуй…
- Я, тётя Аля, тоже пока не в силах, – присоединилась к нему Лиза. – Всё было так вкусно, – вежливо добавила она в утешение хозяйке. – Вот разве что Аркадий Петрович…
Но Алевтина Савельевна проигнорировала упоминание супруга и, вопреки ожиданиям Андрея, не стала настаивать на продолжении трапезы:
- Тогда подите отдохнуть, молодёжь, – немедленно распорядилась она, – Андрюша, проводи Лизу в свою комнату. Можешь там  у себя телевизор включить… Я вам сейчас фрукты туда принесу, мандаринчики, освежиться… а мы с отцом тоже тут… расслабимся.
Андрей не успел ещё освоиться с этим новым «пунктом программы», а Алевтина Савельевна уже подняла его с дивана, оттеснила своим грузным телом их с Лизой в прихожую, отворила дверь его комнаты, и вручила стеклянную вазу с краснощёкими яблоками и оранжевыми шариками мандаринов.
В комнате, наедине с Лизой, на него сразу обрушилась непереносимая неловкость; любое слово и жест казались возмутительно фальшивыми. Он стоял столбом со злосчастной вазой в руках.
- Поставьте сюда, – нежно сказала Лиза, – какие чУдные мандарины! Согласитесь, без них и Нового года нет… запах экзотики, пряный, острый, да? запах и знак небывалых возможностей в новом году.
- Д-да… кхм, – откашлялся Андрей, пытаясь сбросить оцепенение. – Включить телевизор?
- Включите, – охотно согласилась Лиза – у меня телевизор включён день напролёт. Хотя я его не смотрю! Понимаете, почему? Нет? как же… в нашем доме, да в моей коммуналке, с картонными стенами и абсолютной звукопроницаемостью, это, бывает, единственный способ уединиться.
- Лизочка, – просунула голову в дверь Алевтина Савельевна, – если захочешь переодеться, почувствовать себя свободно… вот, возьми халатик. Он совершенно чистый! Возьми. Отдыхайте, мои милые.
Андрей смотрел на розовый пушистый ком халата в Лизиных руках и медленно соображал: уединиться… почувствовать себя свободно… переодеться… Что это тут происходит?! Что всё это значит? Мать что, сошла с ума? Его надеются заставить публично, с материнским ухом, прижатым к стенке, извергаться, как сегодняшнее шампанское?
«Сошедшая с ума» мать снова возникла в дверной щели, настолько узкой, чтобы ясно дать понять: их с Лизой тет-а-тет здесь священен, и только в случае крайней необходимости, и пока «процесс не пошёл»… На руках у неё лежал толстый жёсткий пласт знакомого Андрею постельного белья в мелкую розочку.
- Вот, возьмите… если захотите прилечь… – пропела Алевтина Савельевна. 
Андрей молча отпихнул бельё и попытался прикрыть дверь.
- Возьми, – тихо прошипела мать, глаза её сверкнули яростью, бельё сильным тычком вернулось в комнату. Некоторое время Андрей боролся с матерью, но сдался, понимая смехотворность этой скрытой потасовки и мучаясь её постыдным смыслом. Дверь захлопнулась, и он не решался повернуться, раздумывая, куда засунуть улику.
- Давайте сюда, – спокойно сказала Лиза, беря у него из рук стопку и откладывая её на полированную тумбу. – Не переживайте, это пустяки. Тётя Аля смешная… и очень нетерпеливая. Поймите её и не сердитесь.
Она развернула Андрея к себе лицом и положила ладонь ему на грудь.
- Пуговка здесь, верно? – Лизины пальцы легко забегали по нагрудному кармашку, нащупывая оторванную пуговку рубашки, а заодно ища другую, собственную «пуговку» Андрея и успешно её находя – Давайте попробуем вернуть беглянку на место… снимайте рубашку… но можете и не снимать, я вам пришью пуговку и так… у меня всегда с собой иголка, как у Золушки…а знаете примету?
Андрей отнял от своей груди Лизину руку, беспомощно повисшую в воздухе, и ладонью защитно прижал пуговку в кармане.
- Лиза, я знаю приметы, – сказал он твёрдо. – И даже иногда в них верю. Поэтому не обессудьте, но оторвашку эту мне пришьёт жена.
Они молча смотрели друг на друга. Лизино лицо посетили тень удивления, потом замешательства, потом румянец досады, и она опустила глаза. Зачем-то потёрла руки, отряхнула их, и виновато сказала:
- Простите… я не дум… ох! – выдохнула она решительно. – Конечно, пусть пришьет жена! А то зачем нужны жёны, верно? – добавила она уже шутливо.
Андрей перевёл дух. Глядя в Лизины прозрачные глаза, он мгновенно поверил ей, и проникся надеждой на полное понимание.
- Лиза! – воскликнул он горячо. – Посоветуйте, как мне быть! Помогите, что ли… Понимаете, меня ждёт жена!
- Когда? где? – не поняла Лиза.
- Сейчас! на другом конце города почти. Уже второй час ночи… мне нужно нестись к ней сломя голову.
- Так… – начинала соображать Лиза. – Что ж вы сидите?.. Постойте… на другой конец… а на чём? Транспорт никакой сейчас не ходит!
- Да транспорт чепуха… поймаю что-нибудь. Пешком дойду, в конце концов! Дело в родителях… в матери. Она ведь, знаете… проклясть меня обещала за это! ни больше, ни меньше.
- Ну, это тётя Аля через кра-а-ай… – Лиза осуждающе покачала головой, передумывая и что-то своё. – Так нельзя-а-а… Тут придётся поработать. Ну, тётя Аля… ураган и цунами…
- И я ужасно боюсь за её, их обоих с отцом, здоровье! Не представляю, как она это воспримет. Её ещё удар хватит, не приведи господи! Смотрю на них, и сердце сжимается от страха и жалости…
- Андрей! – Лиза уверенно взяла его за руку. – Без паники! Послушайте меня. Тётя Аля склонна невероятно всё преувеличивать… возможно, и не без определённых целей… ну, да это ладно… Андрей, могу вам сказать довольно компетентно, что здоровье ваших родителей, на данный момент, весьма стабильно… мне хорошо известны их диагнозы, обоих.
- А вы и к медицине… имеете?..
- Нет-нет, – поспешила Лиза, – я не медик. Просто у меня есть печальный опыт, по своим покойным родителям. Уверяю вас – ничего пугающего и неотвратимого. Аркадию Петровичу очень своевременно была сделана операция, и тот жёсткий режим, который тётя Аля для него установила… он даже чрезмерен. Но ведь лучше поостеречься, верно? Ну, а у самой тёти Али всё вполне вписывается в возрастные недуги… в пределах возрастной нормы, как говорят врачи. Говорю вам: им пока – пока! – совсем не требуется неотлучное попечение и уход… Надеюсь, не ошибусь, если скажу, что у них есть «хороший задел» здоровья на ближайшие годы… тьфу, тьфу, тьфу, чтоб не сглазить, всё в руке божьей. Контроль – да, но не постоянное нахождение рядом.
- Вот как… – растерянно протянул Андрей, – Спасибо вам, Лиза. Мне это очень важно! Я был совершенно уверен, что дела из рук вон плохи… Мама рисует мне такие мрачные, причём ближайшие, перспективы…
- Сгущает краски. Тут ещё немного суеверия – напугать себя и всех вокруг, с избытком, авось и сама судьба разочаруется, что не застала врасплох…Можете мне поверить: уж ровно ничего не произойдёт, если вы остаток новогодней ночи проведёте с женой.
- Лиза, вы меня успокоили… А всё-таки, не побудете ли вы с моими стариками, пожалуйста? раз всё так вышло…
- Побуду! – весело пообещала Лиза – Не беспокойтесь. Сделаем так: вы сейчас собираетесь…
- Уже! – Андрей поспешно схватил сумку.
- … и тихо, по-английски, не прощаясь с ними, исчезаете. А я вас героически прикрою… У них там телевизор вовсю… – прислушалась Лиза, осторожно приотворяя дверь, – идите в прихожую… тихо! Берите одежду… так… готовы? Задвижка у вас тут есть? есть… отлично! Я запрусь изнутри, они до утра и не догадаются... Поздравьте вашу жену с Новым годом… ну, идите, с Богом!
Лиза перекрестила его.
- Лиза! – Андрей, одетый, снова втиснулся в комнату и зашептал: – Мама сегодня мне говорила, что вы святая… кажется, тут она не преувеличила! что бы я без вас делал…
- Да уж прямо! – замахала руками Лиза. – Выдумаете тоже… идите, идите! счастливо добраться…
Лиза неслышно закрыла за ним входную дверь, и затем комнату, проскользнув в неё ящеркой. Какая там «святая»… Пришлось – чтоб не угодить в ведьмы! Так влипнуть, так развесить уши… позорище! Ну, тётя Аля… сплела-а-а паутину… «Лизочка, он от тебя без ума, но он так робок, его надо подтолкнуть!» Как можно было так попасться, быть такой наивной? просто наваждение какое-то. Чуть на шею бедняге не бросилась. Уф, как стыдно… Тётя Аля заслуживает, чтобы её теперь немного поводили на нос. Утром её ждёт сюрприз…
Мелко вякнул в кармане мобильник. Лиза открыла текст: «Доргая Елиз.Серг! с НГ!!! а мы пели во дворе в масках! нам хлопали!!!ждём вас в полднь на финские санки!!!Оксана, маша, Кристина, артём, ванечка». Лиза разулыбалась беззвучно, набирая ответ, и даже всхлипнула прерывисто… Это, конечно, всё Кристинка… умница и первая помощница, большая уже, четырнадцать… даже Ванечку пятилетнего не забыла. Перед санками выспаться! Лиза взяла с кресла мохнатый плед, сняла блузку-юбку, и уютно свернулась на диване в клубок.

(Продолжение: http://www.proza.ru/2013/12/26/97)