Записки психа-2 Продолжение

Записки психа 2

Вспоминаю: День, когда мы расстались.
Я просыпаюсь на девяносто пять процентов и еще пять добываю из кружки свежего кофе. Мой день заладился. Гул в моей голове это не зажатый лад шестой струны гитары – мелодия «Прощай пароход». Сегодня я прощаюсь с тобой, и наши отношения дышат на ладан. День определенно заладился. Ну, и ладно!
В это самое время ты собираешь свои вещи, чтобы уехать навсегда из моей жизни. Ну, и ладно!
Я собираю вещи, напоминающие о тебе – все, что больше не понадобится. Больше не надо биться. Вещи о тебе – листья в октябре – летят в мусорную корзину.
Твои валентинки – по одной на каждый год знакомства. В корзину!
Открытки на день рождения – в корзину. Каждый год знакомства.
Подаренная тобой ароматическая смесь трав – яблоко, лаванда, роза – в корзину.
Наш парный подарок друг другу – серебряный браслет, такой же, как у тебя – в корзину.
Открытка с аккуратно вклеенным маленьким розовым бантиком с твоих трусиков – открытка-приглашение на наш первый секс – в корзину.
Корзина источает запах яблока соблазна.
Фото – ты и я – в корзину.
Гигабайты фото, видео, аудио информации на жестком диске – в корзину.
Чувствуется запах электронной лаванды.
Вспоминаю: Делай со мной все, что хочешь, только в терновый куст не бросай. Не бросай.
Стихи для тебя – в корзину.
Песни для тебя – в корзину.
Чувствуется запах розовой наивности.
Бензиновая зажигалка с памятной гравировкой «от А.».
Целый склад – день заладился, не так ли?
Последний штрих - корзина в компьютере – очистить корзину.
Последний штрих – зажигалка летит в мои воспоминания, сжигая воздух.
Склад источает ароматы жженой травы, бантика с твоих трусиков и едкого дыма фотографий. Чувствуется запах необратимости.
Все, что осталось – номер телефона.
Нажимаю УДАЛИТЬ
Высвечивается УДАЛИТЬ?
Высвечивается УДАЛЯЕТСЯ
Высвечивается УДАЛЕНО
Нет больше контакта на букву А.
Нет контакта с контактом на букву А.


* * * * *

Я просыпаюсь в роли высоченного человека, такого, что, когда я встаю, у меня кружится голова, и я непроизвольно пригибаю шею.
Из числа волейболистов или кто-то из этой серии.
Трудно сказать, насколько процентов проснулся (а насколько спит) мой мозг по сравнению с активностью мозга этой штакетины.
Читаю сводку новостей – загадочная смерть, загадочная смерть, еще загадочная смерть.
Преподаватель. Наш общий друг. Руководитель танцевальной группы.
Твои любовники.
Лучший способ проверить верность.
Читаю смс – «я хочу тебя».
Читаю смс – «я скучаю».
Читаю долбанные смс – бла бла бла – я пишу это, чтобы иметь возможность время от времени тебя иметь.
Смотрю дату – читаю смс – «Давай встретимся».
Вспоминаю: этот момент. Не говори ни слова. Оправдание: встреча с близкой подругой.
Читаю смс – «Классная у тебя попа». Мозг работает процентов на 30. По всему видимому ключевую роль в ваших отношениях сыграл рост. Мозг (Мос. Москва) – рост. (Рос. Россия). 


* * * * *

Записки психа:
«Недостаток – рост. Самооправдание: рост мерят не от головы до пят, а от головы до неба. Для тех, кто сыт не хлебом, а мечтой о той, что где-то. Средство: веревка. Петля сдавливает  мое горло, душит меня, и, кажется, с каждой секундой я прибавляю в росте. Идеальная ростишка. Вспоминания о тебе душат мое воображение и, кажется, я только, что вздернул на веревке некоторое количество своих нервных клеток. Вспоминаю: скарфинг (от англ. Шарф) – удушение во время полового акта. Чтобы стать таким длинным мне надо быть повешенным миллионы раз. А этот, похоже, заядлый дрочильщик. Из числа тех, кто не упустит момент, чтобы «потрогать» себя, дрочер, из числа тех, кто о сексе думает не каждую минуту, а каждые десять секунд. При этом душить себя. Как в покере есть комбинация – «флеш-дро» - обозначающая неполный флеш. Так и он – «дроч-дро» - дрочи, души – но сумей не сдохнуть, при этом будешь вознагражден миллиметром роста. Дроч в ночь, дроч в день, дроч сколько хочешь, дроч в петле».


* * * * *

Записки психа:
«Вспоминаю: Ты мне сказала: Вы, должно быть, неровно дышите, и ваш смрад направлен в мою сторону. Глубокий вдох. Даже не думай! Даже не думай это повторить, сволочь! Проглоти все свои позывы! Не говори ни слова! Не пиши ни буквы! Резкий вдох. Приготовься к худшему! Прячься! Возьми в руку что-нибудь острое…».


* * * * *

Сперва ушел Антон, за ним Алина и Света. Как-то под конец лета ушла Аня, и больше никто не приходил.
Антон был нашим общим другом. Он вымучивал себя тренировками в спортзале, оказалось, только для того, чтобы избавиться от мыслей о самоубийстве. Поднимал все эти тяжести и скидывал груз с души. Все это холодное железо. Падал замертво, а утром все повторялось.
Антон сорвался, когда в очередной раз имел глупость влюбиться. На этот раз в Алину.
Алина – all in – поставь на нее все, что у тебя есть.
Алина – кого-то на ней клинит.
Алина – заживляющий бинт.
Алина – подруга Светы, а Светы – сестра Антона.
Антон влюбился, и сердце его стучало.
Стучало и стучало.
Стучало Свете на Антона.
Стучало Алине на Антона.
Сердце стукач.
И девочки видели это, поднимаясь на 4 этаж вдоль каждого пролета можно было разглядеть зашифрованные «А + А».
Вдоль каждого пролета Антон оказывался в пролете.


* * * * *

Записки психа:
«И ты сказала, что недостоин, что мало стоит моя обыденность, что перестройка мыслей должна быть истинной, но не на столько, чтобы с жизнью проститься. Что никуда не годится моя харизма, что из толпы выделяются лица, но не я. Что серые глаза, серая душа, серая одежда – не подчеркивают образа, и нет надежды. Ты мне сказала, что я зациклился на чувствах прежних».


* * * * *

Записки психа:
«Еще одно слово – скажи еще одно слово. Я бы смотрел на тебя, сжав зубы. Всего одно слово – «ты сказала, что недостоин». Это недостаток, и это еще не все. Недостаток недостатков.
Ты сказала, тебе стало скучно разглядывать эти полосы а ля «от ран впадаю в траур».
 - эта линия, когда я не смог дозвониться.
 - эта, когда ответа на смс не было пару часов глубокой ночью.
Ты сказала, я недостоин. Я недостаточно груб и недостаточно крут, чтоб словно карточный гроб воспринимать все вокруг.
Но когда дело дошло до траха, ты в укор сказала – «ты такой же, как все».
Ты сказала – «Ничем не лучше».
Ты сказала – «Всем вам нужно только одно».
 - эта линия, когда вспомнил эти слова.
 - эта тоже.
 - эта тоже.
Потом ты сказала – «Мы можем сделать это еще раз, но мне будет скучно».
Чтобы писать в таком стиле, я должен как минимум повториться пару раз.
Чтобы не было скучно – повторяю действие.
Два члена в тебе.
 - эта линия появилась, когда я просто нажрался и вспомнил тебя.
 - и эта.
 - и эта.
 - и еще несколько.
Чтобы обострить ситуацию я должен повторить момент.
Три члена в тебе.
Чтобы тебе не было скучно.
 - эта линия за «правду», что ты сказала – «помнишь тот день? Тогда я тебе изменила с тем-то тем-то».
Чтобы подчеркнуть какая ты шлюха я должен постоянно повторяться.
Миллионы членов в тебе.
Это сранная добрая десятая часть действующих членов нашей страны в тебе.
Это так… чтобы не приходилось скучать».


* * * * *

Точка, точка, запятая – вышла рожица смешная.

Я просыпаюсь в роли Антона, соседа сверху. Место вокруг не совсем обычное. Стальные решетки на стенах, доктора в белых халатах и умалишённые в полосатых пижамах.
Я из их числа.
Раз в три месяца здесь проводится процедура, благодаря которой есть возможность выйти на улицу. Те, кто уверено мог стоять на ногах. Мы выносили наши матрацы и подушки на пропарку. Ну, знаете, чтобы в них не завелись всякие насекомые.
Думаю, нас бы тоже можно было поместить на пропарку, чтобы удалить тараканов из головы.
Все было довольно празднично, добрые психи щурили глаза от яркого света, солнце грело наши безумные макушки, и кривых улыбок было достаточно, чтобы превратить это место в печальный цирк.
Мы вышли на улицу в сопровождении санитара Сани.
Саня и его ансамбль.
Саня самых честных правил.
У Сани короткая стрижка, и это его единственное сходство с нами.
Он приезжает сюда на работу каждое утро на велосипеде из соседней деревни.
Сто килограммов Сани на велосипеде советской сборки.
А зимой Саня катит сани.

Вспоминаю: наше знакомство. Наше учреждение состояло из нескольких корпусов, соединенных длинными коридорами и множеством дверей. Door – next door. Мы прошли на улицу через Door, за которой дурь.
Одно из отделений было самым любопытным для долгожителей – содержание женской половины сумасшедших.
Вспоминаю: как называл тебя сумасшедшей.
Вспоминаю: ты была ей на самом деле.
Мы проходили мимо таких же комнат, как и наши.
Я засмотрелся, когда проходил перед окном.
Я засмотрелся, когда шел напротив окна.
Засмотрелся и не смог оторвать взгляд, когда проходил окно, за которым была она.
Я засмотрелся, споткнулся и разбил себе нос.
Она встревожилась и подбежала к окну, а я привстал и нарисовал своей кровью смайлик на стекле.
Она улыбнулась краешком губ и показала, где еще у меня была кровь.
Как бы вытирая, я повторял ее движения.
Она вытерла мою кровь, манипулируя моей рукой, направила в сторону смайла и дорисовала моим окровавленным пальцем несколько полосок, зашивающими рот.
Не говори ни слова!
Один из психов с татуировкой на спине в виде саперной лопатки готов схоронить нашу тайну.
Тссс – не говори ни слова!


* * * * *

Я просыпаюсь в роли музыканта.
Из числа гобоистов или кого-то из этой серии. Из числа тех, что все время что-то тянут в рот.
Вспоминаю: оральные ласки с тобой.
Вспоминаю: твой бесценный опыт (откуда бы ему взяться).
Студия «Лиза» - «Мы отполируем ваш бриллиант».
Читаю сводку новостей – загадочная смерть, загадочная смерть, еще загадочная смерть.
Волейболист. Студент-рэпер. Водитель автобуса.
Твои любовники.
Читаю смс – «поиграем вместе… на гобое…».
Читаю смс – «да, мне понравилось в попку…».
Вспоминаю: этот момент. Не говори ни слова. Оправдание: застряла в лифте. Вопрос: Не боялась?
Студия – «Жим-жим» - «Образ жизни».
Вспоминаю: анальный секс с тобой.
Читаю смс – «Сколько этажей тебе нужно, чтобы достичь оргазма?»
Читаю смс – «Нужен ли тебе небоскреб или, чтобы вознестись к небесам или опуститься на землю? Или ты уже точно знаешь на кнопку какого этажа нужно нажимать?»
Предвижу завтрашнюю сводку – загадочная смерть.
Будь я автором получше – я бы обязательно повесил на стену ружье, и оно бы выстрелило.


* * * * *

Записки психа:
«На этот раз лезвия под рукой не оказалось. Взгляд сумел выдернуть из всего множества перевернутых вещей только старый притупившийся канцелярский нож.
Приходится проводить много раз по линии вен, чтобы добиться успеха.
Тупой нож оставляет лишь красную полоску даже после десяти повторений.
Гимнастика для моего сердца – вдох-выдох – и еще десять повторений – никакого эффекта, кроме покраснения вокруг красной полосы на руке.
Румянец – да, это слишком интимный процесс.
Рука режет руку, а я голый в ванной думаю о том, что тупой кусок железа ни к чему не годится.
Я должен повторяться.
Ничего не говори.
После тридцать повторений моей гимнастической процедуры по восстановлению сердце на руке только красная полоска, вокруг покраснения и еще полоски, те, что пролетали мимо.
Чтобы получить хоть немного откровения нужно делать быстрые движения – пару силовых упражнений и мне уже не так больно.
Мне все еще хочется умереть, но медленно вытекающая кровь согревает и, кажется, что лучший способ убиться – полет с крыши, т.к. нет обратного пути.
«Я веселый самоубийца, как прикольнее мне удавиться?»
После сотни повторений наших случайных встреч, я смогу вырезать свое сердце, чтобы согреться от вытекающей крови».


* * * * *

Записки психа:
«Сколько это могло продолжаться? Могло и может. Ведь это продолжается до сих пор. До сих… До (П)сих пор…
Вспоминаю: Не бросай меня, а?
Делай со мной все, что хочешь, только не в терновый куст не бросай. Не бросай.
Только не задохнись от этого смрада.
Это как, знаете, при прямой речи в тексте ставится знак « - ».
А я, когда пытаюсь выразить свою непрямую речь, в сторону, свои мысли, тогда я ставлю знак « + ».
Плюс 1 в мою пользу!
Шепотом.
+ Потому что ты чокнутая…
Совсем тихо.
+ Сука!
+ Сука!
+ Сука!
- Сука! – вырвалось у меня вслух…
Минус один… Минус одна… Я один…
Вспоминаю: И ты сказала… Не держи меня за руку при лучшем друге, с которым я еще вчера имела связь… Только не задохнись от злости.
Вспоминаю: И ты сказала… Не держи меня за руку при моей лучшей подруге, с которой еще пять минут назад я смеялась над тобой.
Не задохнись от смеха!
Вспоминаю: И ты сказала… Не держи меня за руку при всех этих прохожих, которые думают обо мне так же, как и ты… Не задерживай дыхание в неловкую минуту… только не задохнись…
- Держись моих рук в темной комнате. Обнажив свою грудь… Говори о том, что ты все понимаешь. И скажи, что  такой же, как и все, и не прочь тебя трахнуть. Скажи это!
+ Я бы трахнул тебя!
Плюс 1.
Лучше бы ты молчала в этой темноте.
Расскажи мне молча. Расскажи то, о чем ты уже говорила. Расскажи о том, как ты громко стонешь, как соседи ворочаются в своих кроватях от твоих стонов и наполняют свой сон фантазиями.
Расскажи как я купился на твои мокрые глаза, а уже следующим вечером ты обнаженная говорила мне, что я не лучше других.
+ Я идиот!
Минус один… Минус… Один сплошной минус…»


* * * * *

Я в роли Антона, психопата, попавшего сюда с моей помощью.
По моей вине.
Она не говорила ни слова. Она даже не открывала рта.
Все, что было написано на лице – пойми меня.
Закрой уши. Пойми. Закрой глаза. Пойми, как это делается. Закрой себя. Закрой.
Курс кройки и шитья.
Зашитые губы невидимой нитью.
Тише. Не задавай вопросов. Не издавай звуков.  Так лучше.
Не говори совсем. Молчи.
Она не сказала ни слова при нашей встрече.
Каждый раз она смотрела мне в глаза и держала за руки.
Потом глаза закрывались.
Четыре закрытых глаза – и открывался каждый из третьих.
Она учила меня молчать и понимать все без слов. Все, что нужно для поиска моих ответов.
Тише! Чтобы не думать о ее пальцах в моей ладони мне приходилось часами привыкать к этой тишине. Очистить разум от предрассудков и посторонних звуков.
Не думать ни о чем, закрыть себя полностью.
Не думать о тишине, не оставлять открытых форточек в голове. Закрой! Закрой!
Вспоминаю: Ты сказала: Эй, док, не выпускайте его!
Я держу тебя за руки, но не думаю об этом. Ты сидишь на траве, облокотившись о дерево. Я делаю вид, что проваливаюсь в сон. Голова на твоих коленях, руки в твоих ладонях, и я не думаю обо всем этом. Все, что мне нужно, прислушаться к тишине и услышать высокий шум и постараться усилить его в своей голове.
Ты молчишь, и я не представляю, как бы звучал твой голос.
В моем шуме я должен уловить колебания волн, и мои ноги начинают раскачиваться из стороны в сторону. Твои глаза закрыты, но ты все чувствуешь.
Возможно, если б не твои ладони, меня бы уже вышвырнуло.
Но ты держишь меня, я теряюсь в пространстве, шум поглощает нас обоих. Но я не думаю обо всем этом. Я не думаю.
Мои глаза закрыты, но я вижу все вокруг.
Вижу тебя, и ты улыбаешься, поднимаешь меня за руку и ведешь от дерева, от наших «я» и «ты», от того места, где до сих пор ты сидишь, облокотившись о дерево, а я, сжав руку, лежу на твоих коленях.
Предвижу завтрашние сводки – Загадочная смерть.


* * * * *

Записки психа:
«Ловлю себя на мысли, что не думаю о тебе. Ловлю себя на том, что даже в мыслях не ловлю тебя с кем-то. И я далеко не рыбак-охотник, скорее я не «ловлю», а просто «лав ю». Скорее всего, я не охотник – охотник до охоты. Это мои отходы в голове. Жду твой ход. А вместо него бездействие – молчание. И я опять делаю глупый шаг, отдавая тебе все фигуры. Это как после победы белые фигуры продолжают «рубить» оставшиеся черные.
Меня рубит. После трех дней без отдыха, чтоб не ловить себя на мысли, что снова будет сон, в котором…
В котором меня рубит. Когда я провожаю тебя до подъезда, а потом ухожу и бьюсь головой о дерево, роняющего листву на влажную от дождя землю.
Бьюсь головой, потому что отпустил тебя, и «влажная» ты упорхнула домой, и теперь влажные листья делают мою жизнь и мои глаза не такой сухой, как я к этому привык.
И снова будет тот сон…
В котором меня рубит. Когда я такое ничтожество с постоянно преследующими меня мыслями о самоубийстве плачусь в дурацких записках.
Когда же меня подрубит?»





* * * * *

Все началось с того, что однажды я проснулся совсем на небольшой процент.
Я открыл глаза и увидел перед собой комнату, свою комнату, освещаемую фонарем.
Я видел все в достаточно подробных деталях.
Я открыл глаза и увидел, как не открыл глаза в отраженье зеркала рядом с кроватью.
Мой разум пульсировал шумовым гулом. Я владел собой на 30 проснувшихся процентов и 70 находящихся во сне.
С физическим телом меня соединяла слабая нить.
Случилось то, что я не смог остановить – меня выкинуло из тела, после всех моих переживаний о расставании. Меня выкинуло и понесло вверх. В соседнюю квартиру.
По чистой случайности меня занесло в тело Антона, соседского парня. А его душевный комок погрузился в мое тело.
После этого нам обоим снесло крышу. Антон, совсем свихнувшись, спрыгнул из окна, потерял память, и, не зная, кто он, путая мои воспоминания со своими, начал путь поиска девушки с именем на А.
И нашел. Потому что Никита не смог догнать его. Никита не смог предупредить обо всех секретах. Антон, в моем теле, нашел А. и уехал вместе с ней. Уехал, приняв ее такой, какая есть.
А я… я попал в лечебницу для душевнобольных, где получил ответы на вопросы о том, как можно покинуть тело от своей немой вымышленной подруги.
В каждой из тех историй, где герою или героям приходится пройти множество лишений, прежде чем история подойдет к концу.
Я отматываю одно убийство назад. Убийство ее любовника.
В каждой из этих историй персонаж живет лишь надеждой, что добьется цели.
Я отматываю назад еще несколько убийств.
Хочет вернуть все на свои места. Отчаяние убийцы.
Я отматываю в памяти все свои попытки НЕ любить тебя.
Слушатели, читатели историй ждут, пока у героя станет все хорошо.
А ему на все наплевать…
Я отматываю назад все убийства, всех любовников. В самое начало.
К тому моменту, как мы познакомились.
К тому моменту, когда я тебя люблю.
Чтобы начать сначала.

Записки психа:
«Все когда-то уходят. Мы сидели под зеленым деревом, а потом просто ушли. Ты все время молчала, и я без слов понимал, что сегодня мы должны уйти. Это был всего лишь сон для кого-то.
Мое тело нашли под деревом в одиночестве.
Затем в газетах писали о десятке случаев непонятных смертей.
Я выяснил, где ты сейчас. Ты уехала в другой город.
А я тебя нашел – выпытал у родных и друзей все, приходил к ним в телах близких и задавал вопросы, потом они умирали.
А я уходил дальше.
Все когда-то уходят.
Уйти вдаль, преследовать твой путь, ждать печаль, аттракционы счастья, и как февраль закрыл в ванильном небе окна, не смей – не останавливай теперь.
Я покидал свое тело, и каждый раз обрывал связующую нить. Она светилась бледным светом, тускнела и тело умирало.
А теперь я нашел тебя. Ты рядом с Антоном, который в моем теле и в моей жизни, с воспоминаниями, которые влили окружающие в его голову.
Завтра напишут о последней загадочной смерти.
И я буду с тобой… Пока мне снова не сорвет крышу».