Раечка

   Когда она была еще совсем юной медсестрой, ее называли только Раечка, но с течением времени она неумолимо менялась внешне  и постепенно превратилась  в Раису Павловну. Однако ее обходительность и уникальная  способность располагать к себе остались неизменными. Есть такая фраза: «Ничто не стоит нам так дешево, как вежливость», но зато продать эту вежливость можно уже дороже себестоимости и получить выгоду. Раечка это поняла с первых дней своей практической работы. Она не любила выполнять обязанности медсестры, выписывающей справки и больничные листы, так как приходилось все время находиться на одном месте. Но работа в гипсовой, процедурной или операционной была ее коньком.

     - Присаживайтесь, пожалуйста, вот на этот стул, – исполненным участия голосом сказала Раиса Павловна, пациентке с переломом луча в типичном месте на правой руке.

     Та, поддерживая здоровой рукой поврежденную конечность, пересела на указанное место.

     - Так, а сейчас ручку вот сюда на подставочку положите.  Аккуратненько. Давайте я вам помогу!  Как же это вы?

     - Скользко на улице. Гололед. Упала возле своего дома.

     - Песочком дорожки присыпать то надо.

     - Да, присыпают дворники, но мне захотелось сократить путь, и пошла напрямик.

     - А где вы живете?

     - На улице Привокзальной.

     - У меня там знакомые проживают. Теперь мерочку снимем, - Раиса Павловна кусочком бинта измерила руку пострадавшей и отрезала кусок гипсового бинта по мерке. Ну вот, как раз. Самый лучший бинтик для вас выбрала! Жать и давить не будет.

     Опустив гипсовый бинт в воду, и, дав ему несколько секунд намокнуть, Раиса Павловна извлекла его и приложила к руке, зафиксировала обычным бинтом.

     - Сейчас пусть подсыхает! Вы, знаете, у больницы средств не хватает, на всем приходится экономить. Даже за свой счет всякие мелочи покупаем, - сокрушалась Раиса Павловна.

     - Спасибо! Вы все такие добрые. Есть же еще хорошие люди!

     «Неужели ничего не даст?» - мелькнуло в голове у медсестры.

     - Все, гипс высох. Вы посидите, а я вам сейчас справочку принесу и больничный.

     Вскоре Раиса Павловна вернулась и вручила документы.

     - Вас кто-нибудь сопровождает, или такси вызвать?

     - Муж на коридоре ждет, позовите его, пожалуйста.

     Когда муж пострадавшей подошел к ней и начал помогать надеть пальто, она что-то шепнула ему. Мужчина достал из портмоне небольшую денежную купюру и подал Раисе Павловне. Та медленно кончиками пальцев взяла ее и равнодушно опустила в свой карман.

Вежливость и внимание сработали.

     Но Раиса Павловна разнообразила свои тактические приемы, чтобы невинно что-нибудь выудить у пациента. Иногда, увидев сидящую в очереди молодую девушку с небольшим повреждением на лице косметического масштаба, она подходила к ней и говорила:

     - Ну, у вас совсем маленькая ранка, ее зашивать не надо. Я умею хорошо их стягивать пластырем. Когда вас доктор запишет, вы скажите ему, что швы накладывать не будете. После того, как врач записывал в журнал фразу «от наложения швов больная отказалась», подтверждая это автографом больной и своим, он доверял пациентку искусству Раисы Павловны. Надо сказать, что она эту манипуляцию исполняла виртуозно. Медленно и точно, как рукодельница на пяльцах, она наклеивала две или три параллельных тоненьких полоски пластыря через ранку. Для мелких повреждений, где нет мимических движений, этот метод применим.

     Бывало и так. Видя, что повреждение на лице все же требуется стянуть швами, она начинала беседу с пациентом в таком ключе:

     - Да, ранка у вас большая, края расходятся. Врач, конечно, скажет, что надо зашивать. Но это надо делать специальной тонкой  не травмирующей иголкой с ниткой. Не знаю, остались ли такие нитки в наборе.

     - Но вы поищите, пожалуйста! – умоляюще просили ее молодые люди, весьма ревностно относящиеся к своему внешнему виду.

     - Это дефицит, сама рассасывается. Швы снимать не надо. Мне их приходится за деньги доставать.

     - Сколько? Я заплачу.

     Сделка обычно ограничивалась какой-нибудь мелочевкой и «высокие» договаривающиеся стороны были довольны. Павловна думала, что все проделывает втайне от других медработников, но те просто закрывали глаза на ее  фокусы, памятуя, что женщины не исправимы, а в ее возрасте, тем более.

     Кода же у Раисы Павловны, по каким либо причинам, было плохое настроение, она действовала иначе. Перед  обработкой антисептиками ссадин и прочих мелких повреждений у больного, она  проводила пробу на алкоголь. Затем уже  при малейшей возможности, старалась доказать факт опьянения. После реплики условно пьяного, выпивавшего накануне, пациента: «За мной не станет», она смягчалась.

     Уговаривать докторов выдавать фиктивные больничные листы своим многочисленным знакомым она не решалась, так как уже имела неприятный опыт еще с периода своей молодости. Раиса Павловна уважала и ценила врачей, так как сама непосредственно участвовала в их нелегкой во всех отношениях работе, на которой, кроме немалых  физических нагрузок, присутствует еще психологический фактор.

     Надо сказать, что отказ врача взять у пациента принесенную им поллитровку или еще какую-нибудь мелочь в виде коробки конфет или шоколадки в связи со сложной юридической ситуацией, воспринимается иногда больным, как личное оскорбление. «Значит врач, до того добрый и внимательный, теперь не хочет общаться, значит он что-то сделал неправильно, может быть он обижен», - начинают вертеться в голове у бывших больных предположения. Маленькое, иногда чисто символическое, подношение медработникам со стороны больного, которого они вернули к жизни, воспринимается им, как ритуал, формирующий ауру выздоровления. Это еще один из моментов, относящихся к сфере деонтологии. 

     Раиса Павловна уже числилась в ветеранах, но, как и прежде, словно опытная цыганка-гадалка, она на своих дежурствах прохаживалась по коридору и выискивала среди сидящих пациентов отзывчивые души.