Негасимое пламя души

  Для меня прошлое это не то, что осталось позади. Не то, о чём я предпочёл забыть, выкинул на свалку ненужных воспоминаний. И уж точно не то, про что я могу сказать "Ну, это же было так давно!", если кто-то из друзей вспомнит нелепый случай из былых времён.
Прошлое, моё прошлое, это часть моего настоящего, оно греет меня холодными вечерами маленьким, но невероятно тёплым огоньком в сердце, добавляет твёрдости и уверенности в мои слова, мысли и поступки. Я помню то, что было, ценю это. Так я говорил и говорю до сих пор. Но сейчас эти слова звучат не так искренне, как раньше. Иногда я даже замечаю, что пытаюсь убедить себя в правдивости собственных размышлений.
  Мне 38, десять лет назад я решил завести свой бизнес - лётчика из меня так и не вышло - стабильный заработок, стабильный рабочий день, стабильная жизнь... Я превращаюсь во взрослого. В худшем смысле этого слова. В редкие моменты отчаяния я принимал это для себя, как неизбежную истину. О, восьмилетний я при одном слове "бизнес" сморщил бы нос, нахмурился так сильно, как только можно, и закрыл бы уши ладонями - "И слышать таких мерзких слов не хочу". А теперь тот же мальчуган, но на тридцать лет старше, сам держит в своих огрубевших от возраста руках это самое "мерзкое слово".

  Все бумаги, что только есть в моём доме, исписаны какими-то расчётами, номерами телефонов, словами, начирканными быстрым, угловатым почерком. Ни о каких рисунках не могло пойти и речи. Да и кто в таком солидном возрасте картинки рисует?! ... Ну вот... Видимо, дело совсем плохо.

  Тем временем голубое ясное небо рассекал своими массивными крыльями белоснежный самолёт. "Air mail" ("Воздушная почта") - было выведено красными буквами на блестящем корпусе. Он везёт на своём борту свал конвертов. Голубые, чисто белые, в горошек - разные. А в них таились письма: от Маши для Пети, от Майка для Алекса, от Колина для Надин... И среди тонн бумажных посланий было одно - в желтоватом плотном конверте, от него для меня. Самолёт несёт письма с одного конца света на другой; я сижу в офисе и увлечённо стучу по клавишам компьютера. И всё пока что так, как и было раньше.

  Пока что.

  Две трети дня ушли за горизонт. Небо окрасила синевато-серая дымка. И, кажется, не только небо. Моё настроение было в точности изображено природой. Вечерняя утомлённость вперемешку с раздражением, еле уловимая тоска и... ностальгия? Меня пронзило чувство, будто я в одну секунду сильно постарел. Неудержимо хотелось вернуться туда, где я всё ещё мечтаю стать художником и показываю взрослым своего "Слона в удаве". Рабочий день завершён. Я поехал по знакомой до тошноты дороге, проезжая мимо давно изученных домов, повернул и в конце концов оказался в двух шагах от своей обители.
  В который раз я оглядел дом "с ног до головы" и, как и подобает моему настроению, подумал, насколько он мерзок: идеально белые оконные рамы, полупрозрачные занавески, через которые проглядываются прибранные комнаты, скучная коричневая треугольная крыша. По привычке открыв одной рукой почтовый ящик, я уже собрался идти дальше к крыльцу, но волна удивления откинула меня обратно к ящику: в нём что-то таилось. Кроме ежедневных газет я почти никогда ничего там не находил.
  Очень осторожно, даже почему-то пугливо я взял содержимое указательным и большим пальцами. Чтобы растянуть щекотяший момент интриги, я вошёл в дом, зажёг свет и сел на диван, не раскрывая конверта. В комнате повисла тишина, даже дыхание моё стало совсем беззвучным. Я бросил на конверт недоверчивый взгляд: в правом нижнем углу был начертан мой почтовый адрес, а в левом верхнем - пусто. Слегка нервничая, я надорвал плотную бумагу и нетерпеливо вытащил оттуда лист такого же цвета, что и конверт. Нацепив на нос очки в блестящей чёрной оправе, начал разбирать мелкий, но изящный почерк. Вот, что я прочёл:

  "Здравствуй, мой друг.
 Я тосковал по тебе. Каждый день тосковал. Мне казалось, ты приедешь ко мне в гости. Ты же так хотел посмотреть на мою планету, помнишь? Надеюсь, и ты скучал. Ведь у меня есть важные новости, и хочется, чтобы они были радостными для тебя. Хочу сообщить, что я возвращаюсь. Спустя столько лет. Было бы очень глупо не увидеться с тобой! Но на этот раз я буду ждать у твоего офиса в пять часов вечера. Завтра же".

  На этом письмо заканчивалось. Подписи не было, но я сразу понял, кто отправитель. Настроение резко улучшилось. Улыбка умиления не сходила с губ. Так я просидел весь вечер, глупо улыбаясь в пустоту. Вечер плавно перетекал в ночь, скоро меня начало клонить в сон, веки сомкнулись, дыхание стало более размеренным. Я уснул на том же месте, где и сидел, с письмом в руках.
  Завтра...
  Что же будет завтра?..

 ***

  Это было, казалось, первое за несколько лет утро, начавшееся с позитива, бодрости и хорошего настроения. Утро, когда я не посылал будильник, чайник, телевизор, да и вообще всё вокруг к чертям. Прекрасное, по-настоящему доброе утро. Прекрасный кофе, прекрасная машина, прекрасный офис. На секунду я даже испугался собственного оптимизма. Давно такого не было... А теперь работать, работать, работать, пока не наступит вечер, пока мой драгоценный друг не окажется прямо здесь.
 - Девять утра, десять, одиннадцать, как же долго! - Думал я, нетерпеливо постукивая по столу пальцами.

  Рутинная работа была всё такой же скучной, но сладость ожидания придавала ей привлекательности...
 Я взглянул на часы. На мгновение встреча с Маленьким другом скрылась из моей памяти, я уже перестал считать минуты до назначенного времени. И в именно это мгновение неизвестная сила заставила меня поднять глаза на часы. Бегущие по кругу стрелки буквально приковали к себе мой взгляд. Я невольно прошептал:
  "Без пяти пять...".

  Наверное, вы уже представляете, что было потом. Это чувство знакомо, я думаю, всем: память возвращается резко, сильным ударом, как ведро ледяной воды на голову - неожиданно, и только одна мысль захватывает всего тебя  - "опаздываю!".

  Сердцебиение учащается, вскакиваю со стула и отталкиваю его далеко в сторону, вылетаю из кабинета, спускаюсь по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. Да, выйти из офиса на улицу заняло бы у меня не больше тридцати секунд, и не стоило так торопиться с целыми пятью минутами в запасе, но мне совсем не хотелось опаздывать ни на миг. Я вылетел на улицу, навстречу чем-то до боли родному, но и абсолютно неизвестному...
  Ровно пять. Я стою около дверей офиса, мимо меня проносятся случайные прохожие, я слышу обрывки фраз, но всё это словно в тумане. Я стою, не смея пошевелиться, широко раскрыв глаза. На меня смотрит юноша лет семнадцати. Высокий, немного выше меня, широкие плечи, гордое, по-настоящему королевское телосложение, одет так же, как и тогда в пустыне - забавный костюм принца, как для детского утренника, только размером побольше. Прямо в упор смотрит, будто пронизывая меня своим взглядом насквозь.

  Глаза совсем детские, так же широко раскрыты, как и мои, ясно-голубые. Как небо в безоблачный тёплый день, как вода в море недалеко от берега. Ресницы рыжие, почти не видно их, но сейчас, лицом к лицу, я вижу, как длинные, словно светящиеся на солнце, они идут по краю нижних и верхних век Маленького Принца. Но, отрываясь от этих мальчишечьих глаз, я вижу, что Принц подрос. Его неуклюжие светлые растрёпанные волосы теперь спускаются почти до плеч золотыми, как колосья в поле, прядями. Маленькие ручки превратились в благородные кисти с длинными тонкими музыкальными пальцами.
 - Ты так повзрослел! - чуть ли не задыхаясь шепчу я.
 А он, будто последняя наша встреча была ещё вчера, нахмурил выгнутые домиком тёмно-русые брови и пробормотал:
 - Не говори так. Я не взрослый!
  Тут меня охватило волнение: Принц так и остался Ребёнком, он не изменил своим убеждениям и когда-то произнесёнными словам. Но я-то, я же уже не тот. Что скажет мой друг, когда поймёт это?
   Между тем я заметил, что рядом с Принцем стоит девушка, еле касаясь кончиками пальцев его ладони. Она было ниже его на голову, хотя и низкой назвать её никак нельзя. Стройная, нет, худая... Даже и слова нужного не подобрать, чтобы описать её хрупкую фигурку. Скажу лишь, что девушек стройнее я в жизни не видел никогда. На ней было зелёное шёлковое платье выше колена. Тонкие, как две соломинки, ножки неуверенно сгибались в коленях. Кожа белая, на щеках не проглядывалось даже легкого румянца. Из волнистых светло-русых прядей выглядывали края слегка оттопыренных ушек, за одним из них красовался алый цветок роскошной розы. Нос острый, но очень аккуратный, миниатюрный. Глаза, как показалось мне, напуганные, отчасти кошачьи, но добрые, даже наивные. И слишком большой для её кукольного личика рот, тонкие губы. Вот как она выглядела. Когда я оглядел её, мне показалось, что если бы я был моложе, то непременно влюбился бы в неё. До чего она была прелестна!
  Принц поймал мой взгляд, изучающий незнакомку.

 - Ты не узнал её? - Сказал он так просто, непринуждённо. - Это Роза. Мой цветок. Я рассказывал тебе, помнишь?

  Когда он произнёс имя "Роза", девушка пихнула его локтём в бок.

 - Ей хочется, чтобы её звали "Роззи". Но "Роза" звучит куда лучше и красивее, не так ли? - пояснил Принц.
 - А разве ты рассказывал мне о девушке? Я помню только рассказы о цветке, за котором ты ухаживал. - Я ровным счётом ничего не понимал.

  Принц рассмеялся, в его глазах блеснул огонёк:

 - Как же? Я не рассказал тебе? И не писал в письмах? Ну, тогда слушай. Когда я прибыл на свою планету, сразу поспешил проведать мою драгоценную розу. Но на месте, откуда раньше тянулся вверх зеленый стебель с шипами, стояла Роза! - Он улыбнулся. - Любовь может что угодно, даже превратить цветок в человека, если его наполняет это прекрасное чувство. Жаль только, что людей нельзя превратить в цветы, если в них нет любви. - Принц нахмурился, он говорил о взрослых, о ком же ещё. - Тогда они бы приносили в мир хоть что-то действительно стоящее. - Он встряхнул головой, будто разгоняя сердитые мысли, и обратился к Розе. - Это мой Друг. Я знаю его почти всю свою жизнь. Я думаю, ты полюбишь его так же, как и я.

 Роззи протянула мне свою хрупкую ладошку, мы обменялись лёгкими рукопожатиями.

 - Ох, прелестно - промурчала она и расплылась в неестественно широкой улыбке.
  Именно в это момент мне резко захотелось признаться Принцу:
 - Друг, хочу быть честным с тобой... Я, кажется, стал взрослым, - выпалил я.
 - О, я понял это, как только ты вышел ко мне навстречу.
 - Но... как? Это из-за бизнеса? - Меня удивил его ответ.
 - Нет. Твои глаза... Они серые. - Принц попытался улыбнуться, но как-то грустно у него это вышло.

 Я нахмурился: с детства гордился своими изумрудно-зелёными глазами.

 - Вот видишь. - Он уловил мою мысль. - Ты смотришь на факты, на то, что можешь доказать наглядно. Я же знаю наверняка, что глаза твои посерели, а значит, и душа. Но её ещё можно спасти. Пошли с нами!

  Он схватил меня за руку и мы втроём пошли по обочине шоссе. Роза начала жаловаться, что от долгой ходьбы у неё болят ноги.
 - Она считает, что если я буду видеть её беспомощность, то стану сильнее любить. Когда люди попадают в беду, о них сразу вспоминают - говорит она, - прошептал он мне на ухо и прыснул со смеху.

  А мне стало грустно от того, что подтверждения словам Розы я видел много раз своими глазами. Люди почти разучились любить просто так. Если бы Принц остался бы на Земле чуть дольше, его сердце разлетелось бы на мелкие осколки от холода и злобы нашего мира.
  Я представил, как они с Роззи живут вдвоём на крохотной планете, каждый вечер провожают закаты по несколько раз, переставляя стулья с места на место. Они одни посреди Вселенной, и единственное, что согревает их - это любовь. А мы покупаем обогреватели и топим печи. И теперь мне уже не грустно, а будто бы стыдно за то, что люди до сих пор зовут себя людьми.
  Пока размышлял, наш путь закончился. Я огляделся: это был зелёный парк, через кроны деревьев сочился на траву жёлтый свет, там не было скамеек, редкие парочки или компании располагались прямо на газоне.
 - Я никогда не видел этого места. Сколько мы шли сюда?
 - Всего десять минут. Ты не живёшь в этом городе на самом деле, а просто работаешь. Поэтому ты никогда не видел этого чудесного парка. Если бы я был на твоём месте, то приходил бы сюда каждый день. - Принц с упрёком посмотрел на меня.

  Потом мы прошли немного вглубь этого зелёного рая. Около массивного дуба присели, вытянув ноги. Роззи стала собирать мелкие цветки клевера в ладошку. А Принц подвинулся ближе ко мне и необычайно серьёзно сказал:

 - Я решил навестить тебя лишь затем, чтобы передать слова одного мудреца, которого однажды встретил, путешествуя.

 Он выдержал небольшую паузу и продолжил.

 - Мудрец сказал, что жизнь - костёр, а люди - угольки. Со временем многие люди устают полыхать в бешеном танце огня, выходят из этого ритма и постепенно угасают. Пока я шёл до твоего офиса, то встретил не меньше сотни таких "угасших" душ и ни одной горящей.
 - Значит, меня уже не спасти?
 - Если бы было так, то я и не приходил бы. Но сквозь серость твоих глаз я всё её вижу искры былого пламени. Нужно лишь разжечь его. Не упускай этот шанс, я прошу тебя, не угасай... - его сердитый тон сменился умоляющим. - На кого мне надеяться, если не на тебя?
 - Но... Что же мне сделать?

  Принц пошарил в карманах брюк. Вскоре он вытащил оттуда клочок бумаги и протянул его мне. На мятом пожелтевшем листке я увидел свой старый рисунок: ящик, в котором так же, как и много лет назад, сидит барашек.

 - Это ты нарисовал ещё когда не стал взрослым. Пусть рисунок станет каплей масла для розжига твоего душевного пламени.

 Я сидел на траве и смотрел на листок, а в голову одна за другой прилетали мысли из прошлого, прошлые идеи, слова, желания.
 Принц улыбнулся мне, встал с травы и побрёл в сторону собирающей цветы Розы. Он взял её за руку и они пошли по аллее. На секунду девушка остановилась, прошептала что-то на ухо Принцу и подбежала ко мне.

 - Тебе и правда рано ещё сгорать, - сказала она с той же широкой искренней улыбкой, чмокнула меня в щёку и осыпала клевером, что так долго и старательно собирала раньше.

 Смеясь, девушка вприпрыжку вернулась к Принцу, и дальше они шли уже не останавливаясь и не оборачиваясь. Я остался один посреди парка. Вдруг мне захотелось рассмеяться.

 - Маленький, маленький Принц! - думал я, - Столько лет я жил в стабильности и покое, а ты ворвался в мою жизнь и одной фразой изменил всё! - Сдерживать смех уже не получалось.

 ***

 С того вечера прошло два года. Я бросил бизнес и сбежал из города. Теперь я художник. Иногда иллюстрирую детские книжки. Ни один взрослый больше не может отговорить меня от настоящего предназначения. Я стараюсь избегать таких людей, чтобы они не крали пламени моей души и воображения. А когда наиболее хитрые из них пытаются вовлечь меня в один из их однообразных серьёзных разговоров, из нарисованного ящика нарисованный барашек шепчет мне голосом вовсе не нарисованного Маленького Принца:
 - Заткни уши, мой друг, и слушай лишь прекрасное пение твоей негасимой души!