Рыбалка по-киевски

              Как часто в горестной разлуке,
              В моей блуждающей судьбе,
              Рыбалка, я думал о тебе!
              Рыбалка...  как много в этом звуке
              Для сердца моего слилось!
              Как много в нем отозвалось!
              Рыбалка! как я люблю тебя,
              Святая  леность ты моя!

              Пушкин и я

Кстати. Неплохой эпиграф получился. Я и Пушкин – фотографией на белом листе. Не той, что выше. То пескарь. О фотографии я для  убедительности. Неплохо сказал Владимир Владимирович. Не Путин. Я с Путиным не знаком.

Итак, рыбалка по-киевски. Не подумайте, что я профессионал и знаю какие– то секреты. И поделюсь с Вами. Все секреты уже давно в Интернете. Мои же скромные рассказы основаны на собственном опыте и в Интернете не присутствуют. Может, я не весь просмотрел? Все может быть.

После Чернобыля переехали мы с улицы Жилянской на улицу Вышгородскую. Это за Куреневкой. Приорка. Добровольно, конечно. Дом понравился соседнему НИИ. А НИИ принадлежал КГБ. Как не уступить. Ведь для Родины. Правда, сразу  перестройка. И  КГБ тоже попросили переехать. Ну и переехали.
Впрочем, здесь мне  нравится больше. Рядом Пуща-Водица. До Днепра 20 минут троллейбусом. Да и шума меньше. Почти на природе. И на рыбалку ближе. И ментов, охраняющих рыбные запасы,  меньше.

В воскресенье жену с дочкой в рюкзак и на рыбалку. Минут пятнадцать троллейбусом, немного пешком и уже Днепр. Между заливами Оболонь и Собачье гирло.

Почему так называются? Это просто. Оболонь, потому, что рядом жилой массив Оболонь. Или наоборот. Кто теперь поймет. А Собачье гирло – потому что узкий вход в залив, а сам залив на собаку похож. Это по легенде. Если долго всматриваться в карту и принять во внимание, что легенда очень старая, то можно и собаку увидеть. Особенно, если спьяну.

Легенда вещь странная. В конце Вышгородской есть место с названием ”Кинь грусть”. Легенда такая. При возвращении с Крыма Екатерина с Потемкиным остановились в Киеве и им устроили пикник. Пьянка такая. Поутру у Потемкина  головная боль. Екатерине гулять хочется, а у Григория отвращение ко всякого рода трудовой деятельности. 

Она ему: ”Григорий! Кинь грусть. Посмотри, какая красота кругом!”
За ней, конечно, ходили разные придворные и записывали цитаты для будущих поколений. Такова легенда.

Можете себе представить как София Фредерика Августа  Ангальт-Цербская, до конца жизни с трудов говорившая на русском,  говорит Гришке: ”Кинь грусть”. Легенда!
Отвлекся я.

Я бывал здесь  раньше. Рыбаки были. И даже клюет. Иногда. Но мне рыба не нужна. Я для интереса.

Жену с дочкой купаться. Метрах в пятидесяти  пляж. Дикий. Не в смысле для дикарей. Просто, дикий. Никто не убирает. А пляжующиеся, считают своим святым долгом тут же  весь мусор оставить, а завтра среди него же и продолжить отдыхать. Свое  г...но не воняет. Впрочем, на не диких то же самое.

Я же расположился почти у устья ”Собачьего гирла” на камнях. Пляжующихся нет. На камнях не полежишь. Рыбаков тоже нет. Остатки рыбного корма тут же доедают птички. Нужно быть внимательным. Зазевался, и твоя прикормка уже улетела. И сидеть можно. На камне. Из камней можно соорудить и кресло. Если есть желание. И удилище можно пристроить. Ловлю то на закидушку. Забросил. Под камень комель удилища. Камнем укрепил. И ждешь. Смотришь на кончик и ждешь. А может, клюнет. Может, и не клюнет. Какая разница. При деле ведь. Скучать некогда. Правда иногда приходится менять дислокацию. То на один бок, то на другой. Камень ведь не подушка. Для того и рыбалка.

И я сижу. Жду. Мечтаю. ”Уж полдень близится, а Германа все нет”. А тут и Герман. Может и не Герман. Не спрашивал.

Тоже рыбак. Наверное. Но за собой тянет тележку. У нас ”Кравчучками” называются. Это когда началась перестройка, то все на них возили товары разные и друг другу продавали.
А на тележке, что–то резиновое и очень большое. Лодка. Подкачивает и на меня смотрит.
- Ловишь?
- Не. Я рыбу ловлю.
- Лови. Лови.
Рожа у Германа красноватая.  Не то, чтобы совсем, но уже видно. Поддал, но в меру. У каждого своя мера.

Плывет. Но удочек не видно. Чем же он ловить будет? А может, катается? Похоже, просто отдыхает. Отплыл от берега метров на пятьдесят и плавает. Взад, вперед.  То вниз по течению, то вверх. Отдыхает.
Отдохнул. Возвращается. А в лодке, кроме него, еще что-то. Целая гора. Может водоросли? Нет, не водоросли. Сеть огромная. И рыба в ней. Небольшая Подлещики, плотва.  Грамм по пятьсот. Мелочь. Но много. И всю эту гору засовывает в огромный рюкзак. И сеть, и рыбу.
- Ловишь?
- Угу.
- Лови, лови. Там весь берег сетью отгорожен. Так что лови.

А что делать? Ловлю. Это ведь рыбалка. Правда, даже мелочь так  не клюнула. Наловились, накупались и домой. Пешком, троллейбус и дома. Хорошо - то как. Дома.

Но рыбалка зовет. Это как труба. Зовет и мочи нет.
На сети смотреть не очень интересно. Видел уже. Конечно, повторение мать учения. Но чему учиться?
Вспомнил. Когда – то был на Днепре за ”Собачьим гирлом”. Песочек.  Отдыхающих и рыбаком мало. Далеко. И даже чехонь поймал. Одну. А зачем много?
Решено. Иду на рыбалку. Жену не беру. Только мешает ловить. Да и не известно, можно ли там еще купаться. Скучать будет.

Наживка готова. Перловка запарена, … Хватит и перловки. Я на испытания.
В 6 утра уже на остановке. Маршрутка. Не долго. И уже улица Пивнична. И пешком к Днепру. Минут двадцать. Между заливами ”Собачье гирло” и ”Верблюд”. ”Верблюд” потому, что на верблюда похож. Похож. При изрядном воображении. И горб есть. Два. Так что верблюд.
 
Если идти прямо, то попадаешь прямо на камни. Фарватер  Днепра около правого берега и, для предотвращения размывания, укреплен камнем. Здесь же из камня, бревен и досок, сооружены многочисленные вымостки. Часть уже полуразрушенные, часть еще пригодные для рыбной ловли. Но устроится можно. Да и рыбаков не очень много. Но есть. В основном бомжеватого вида.  Живут здесь же в хибарках из бревен и досок.

Устроиться то можно, только ловить нужно на стальку. Течение сильное и у самого берега. Леску сносит мгновенно прямо на камни. И зацепы обеспечены.
Немного ”половил” и решил, что хватит. Зацепы на камнях не очень радуют.
Немного ниже Днепр поворачивает вправо, а фарватер уходит от берега. Когда – то я здесь был. Чистый песочек. Минимум посторонних. Чистая вода. Иногда устира клевала и даже чехонь поймал.

Переместился. Забросил закидушку. Метров на  сорок от берега. Кормушка мгновенно легла на грунт. Мелко. Занесло песком. Еще прошел. То же самое. Там  к середине есть течение. У берега тишина и мель.

Рыбалка - это ведь ожидание клева. Забросил. Жду. Гуляю по берегу. Народу не много. Мужик бродит да компания пацанов вдали после ночи на берегу бесится, орет и купается.

Жду. Жду. Начинаю скучать. Для интереса все же нужен и клев. Или видимость клева. Но ни того ни другого нет.

Солнце уже поднялось над горизонтом и начинает пригревать. Хорошо. Но клева все нет.

Есть еще метод развлечения. Ведь искупаться можно. Тепло и солнышко светит.  Отчего не искупаться. Почти рыбалка.

Купаться, так купаться. Разделся. Водичка хорошая. И купаться. Шел, шел, а глубина полметра. Идти уже надоело, а окунуться негде.
 
Вспомнился Рижский залив. Давно это было. Юрмала. Температура води 16 градусов. Шел, шел, а глубина полметра и ноги сводит. Плюнул и бегом обратно. Но ноги намочил.

Ну, это не Рижский залив. Вода теплая. Но идти надоело. Окунулся и обратно. Может,  клюет. Может, и нет. Спешить некуда. Вода теплая. Иду и природу рассматриваю. В воде тоже природа. Растения разные, букашки, таракашки.
Иду. Спешить некуда. Рыбалка продолжается. А я букашек рассматриваю. И вдруг вижу. Но уже поздно. Не букашка. Бутылка битая. Увидеть то я увидел, да поздно уже. Я уже на  нее наступил ногой. Бутылочное стекло не острое. Опасно стекло оконное. Оно мгновенно режет. А бутылочное не страшно. Все фокусы с хождением по стеклу делаются с бутылочным стеклом. Наступив на осколок бутылки, испытаешь только боль. Да и то если резко. Но это на берегу. В воде бутылка тоже не разрежет кожу. Она мгновенно ее разрывает. Тем более я весь свой вес перенес уже на одну ногу.
 
Вода окрасилась. Даже красиво стало. Вышел на берег. Песок окрасился. Чем кровь остановить? К такому повороту я не готов. Спрашиваю у бродящего мужика, нет ли у него йода. Обычно у бродящих мужиков с собой всегда йод в запасе. А у этого нет. Странно. Но кровь остановить то нужно. Чем остановить? Перевязать? В наличии только брюки, плавки и рубашка. Плавки не годятся. Брюки годятся, но домой без брюк не очень удобно. С рубашкой та же история. Стал на камень, прижал. Помогает мало. Только камень окрасился. Но я же не художник. Мне кровь остановить. А как?

Принимаю командирское решение. Натягиваю носки. Кроссовки. И домой. Пешком. Маршрутка.  Сел в уголок. Нормально. Кроссовок уже окрасился. И кровь на пол стекает. Немного. Для красоты.

Домой. Жена удивляется, почему так рано. Наверное, акулу поймал и сразу же домой хвастаться. Показываю кроссовок. Производит впечатление. Сразу в крик. Теперь я знаю, сколько будет шума, если умру. Спокойно умереть не удастся. Чего шуметь то? Нужен ведь йод. Или зеленка. Точно не помню что. Главное что – то нужно. От крика ведь кровь не останавливается. Впрочем, в этом я не уверен. Все может быть.

Все проще. Йод. Бинт. Бинт. И уже ходить можно. На пятке. Но уже можно. Да и не долго. Через неделю уже и не только на пятке.
Но на рыбалке побывал.