Тени прошлого 31

Лондон. Англия.
10 июля 1916 года

     Полковник Эдвард Хаус прибыл в Англию из Парижа, где по заданию Рэкстона имел встречу с Зиновием Пешковым. Французское правительство готовило дипломатическую почву для переговоров о вступлении США в Мировую войну, и в задачу полковника входило подготовить к встрече с делегацией Франции, возглавить которую предстояло Пешкову, президента Вудро Вильсона.
 
     Время было ограничено – полковник Хаус должен был успеть на линейный корабль "Куин Элизабет", уходящий в США через три часа, поэтому встречу организовали в небольшом портовом кабачке «Jonathan Walker».

     - Как наш друг мистер Пешков? – спросил сэр Рэкстон. – Он все еще в госпитале?

     - Нет, сэр! – Хаус улыбнулся, вспомнив о встрече с Пешковым. – Он бодр и жизнерадостен, невзирая на то, что правый рукав его пиджака свободно болтается. Мы обсудили с ним варианты встречи с президентом США и приняли решение. В общем и целом, переговоры  должны пройти успешно, хотя в США имеются силы, не желающие вступления Америки в Мировую войну. Президент же подготовлен мною к принятию того решения, которое нужно нам. Но могут возникнуть осложнения… Я говорил с Вудро Вильсоном из Франции посредством телеграфного аппарата, и он показался мне расстроенным…

     - По какой причине? Это связано с предстоящими переговорами?

     - Нет, сэр! Газета «Times» выступила с критикой поддержки Америкой большевиков. Эти газетные писаки указали, что в случае победы революции в России, президент был бы дискредитирован в глазах многих людей и народов Европы и Америки.

     - Президент ответил?

     - Да, в своей ответной статье он настаивал, что без его ведома главными движущими силами, оказывающими помощь российским революционерам, выступили Якоб Шифф, Варбург и другие международные финансисты, которые больше всего хотели поддержать еврейских большевиков, чтобы получить поле деятельности для германо-еврейской эксплуатации России.

     - Опять «теория еврейского заговора»?
 
     - А разве могло быть иначе? – полковник Хаус пожал плечами. – Для нас с вами национальность банкиров – Якоба Шиффа, Феликса Варбурга, Отто Кана, Мортимера Шиффа, Макса Брейтуна, Исаака Зелигмана, Гугенгейма и других, не является секретом. И пока есть возможность прикрывать ими свою приязнь к большевикам, президент будет идти на это. Благо, существует обширная литература на английском, французском, немецком языках, отражающая тот аргумент, что всякая революция - результат «еврейского заговора», а более конкретно — заговора еврейских банкиров всего мира.

     - Здесь, пожалуй, вы правы, полковник! Но не только в России они видят свои интересы - в качестве конечной цели предполагается их контроль над миром! Большевистская же революция была бы лишь одной фазой более широкой программы, которая отражает многовековую религиозную борьбу между христианством и «силами тьмы». Не так давно сэр Уинстон Черчилль написал статью для «London Illustrated Sunday Herald»,  в которой он проводит различие между «национальными евреями» и теми, кого он называет «международными евреями», то есть миром банковского капитала. Черчилль доказывает, что «международные и, главным образом, атеистически настроенные евреи», конечно, сыграли и продолжают играть весьма большую роль в создании большевизма и, в конечном итоге, приведут к революции в России. Более того, Черчилль называет международных евреев «зловещей конфедерацией», образовавшейся из преследуемых групп населения тех стран, где евреев преследовали по расовым мотивам.
 
     - Интересно! Но откуда у него столь глубокие познания о состоянии социал-демократического движения в России? Неужели он специально занимался этим вопросом?

     - Я думаю, сэр Уинстон Черчилль проанализировал это движение по статьям Троцкого, Бела Куна, Розы Люксембург и Эммы Гольдман и пришел к выводу, что: «… Этот всемирный заговор для свержения цивилизации и перестройки общества на основе остановленного развития, завистливой злобы и невозможного равенства постоянно ширится».

     - Ну, а нам приходится признать, что сионизм и большевизм конкурируют в борьбе за душу еврейского народа, и эта конкурентная борьба рано или поздно отразится на судьбах всего мирового сообщества!
 
     - Именно так, полковник! Но пока наши интересы совпадают с интересами банковских кругов, мы тоже будем поддерживать революцию в России. Правительство ее слабеет с каждым днем. Император под давлением Государственной Думы и военных вот-вот отречется от престола… И что будет? Свободная Россия? Но можно ли ожидать, что свободная Россия, не готовая к большой ответственности правительства из дворян и интеллигенции, необразованная, не подготовленная к сколько-нибудь серьезному отпору внешней агрессии, долго просуществует, когда ее ближайшим соседом является имперская Германия? Определенно нет. Демократическая Россия, в таком случае, вскоре стала бы величайшим военным трофеем, который когда-либо знал мир. Поэтому нам тоже выгодно, чтобы к власти пришли большевики, которые обязаны будут делать только то, что им будет позволено.

     - Но, вкусив власти, они могут сорваться с привязи! Как тогда удержать их в подчинении?!

     - Полковник! – сэр Рэкстон хитро прищурился. – Долг большевиков только перед банкирами вашей страны уже сегодня перевалил за двадцать миллионов долларов!  Не менее пятидесяти миллионов марок получено от Германии! Это вполне оправданно, ибо ни одна революция не обходится без денег. Деньги - кровь не только революции, но и экономической и политической жизни мира. Привязанные долгами, большевики не станут дожидаться вторжения в страну военных сил стран Антанты, которые могут на каких-то условиях объединиться против нее с Германией!

     - Да, банковские дома – великая сила! Самое интересное здесь то, что расцвет еврейского господства в финансовом мире начался еще в XII-ом веке, и христианство само породило еврея-финансиста,  установив церковный запрет для христиан на занятие ростовщичеством, обозвав ростовщичество «самым презираемым занятием». А это «презираемое занятие» привело к тому, что в наше время иудейство успело занять господствующее положение в наиболее передовых нациях, а финансы и большая часть периодической печати находятся в их руках.

     - А внук раввина и чистокровный еврей Карл Маркс,  сделал из этого вывод, что именно евреи - носители капиталистической эксплуатации в мире! – рассмеялся Рэкстон.

     - И все же, сэр, почему Россия? Почему в качестве революционного эксперимента выбрана именно эта страна?

     - Я тоже много думал над этим, и еще год назад вряд ли смог бы сказать вам что-то вразумительное. Но, работая над планами уничтожения России, я поневоле вынужден был искать те силы, на которые возможна опора в этом вопросе. И понял, что могильщиком Российской Империи может выступить только социал-демократ во флаконе еврейского разлива! И вот по каким причинам… Россия, как активная православная цивилизация менее всего вписывается в представления о «прогрессе», таком, каким видится он большевикам.  Почему и стала главным препятствием для планов «мировой демократии». К тому же к началу XX века Россия была особенно возмутительным «белым пятном» в глазах международного еврейства, ибо в составе Российской империи волею Божиих судеб оказалась основная часть еврейского народа - около 6 миллионов человек, и именно Россия оставалась единственным государством, в котором существовали ограничения гражданских прав для евреев по религиозному признаку.

     - А что вы имеете в виду, говоря о прогрессе? Прогресс – это движение вперед, к какому-то светлому будущему. Разве для России прогресс – уничтожение страны и коренная ее перестройка, слом не только института власти, но и всего жизненного уклада? Это ведь будет сопряжено не только с большой кровью, но и с большой разрухой! Страна ведь может и не подняться из руин после такого «прогресса»?

     - Поясню! Упорство русских царей в еврейском вопросе объяснялось, прежде всего, религиозной причиной. В стране, где нормы нравственности и само оправдание самодержавной власти основываются на христианстве, нельзя признать равноправной религию, отрицаюшую Христа и имеющую черты расовой исключительности, как иудейство. Значит, нужен рывок вперед, к освобождению от таких норм и такого правительства, рывок к демократическому обществу! И в таком случае  прогресс отождествляется с обществом, лишённым не только «царя-батюшки», но и абсолютных духовных ценностей, в первую очередь, христианских, ибо только в такой среде главной ценностью становятся деньги, обеспечивая закулисную власть «финансовой аристократии»!  Именно поэтому она жизненно заинтересована в распространении такой модели на весь мир. И именно поэтому в борьбе против российского самодержавия объединился сейчас весь масонско-демократический мир. А поскольку эти цели совпадают с целями Комитета, мы поддерживаем все начинания большевиков, ожидая победы первой в мире модели социалистического государства. Россия – это своего рода полигон, большой эксперимент, который покажет нам жизнеспособность такого государства.
 
     - Сэр, прошло двенадцать лет со дня первой русской революции, неужели за это время невозможно было подготовить и осуществить новую революцию в России? На мой взгляд, социал-демократическое движение сегодня, это бездонная яма, которая поглощает колоссальные средства, ничего не делая для того, чтобы захватить власть в России! Вся верхушка этого движения без забот и хлопот мирно проживает за границами России, расходуя деньги, выделяемые на революцию…

     - Это не совсем так! – прервал собеседника Рэкстон. – Тому есть множество причин, но главная из них – это раскол в партии, обусловленный как борьбой за власть в партии, так и национальными различиями. В настоящее время  нужно объединить в одно целое  -социал-демократическую партию большевиков, партию меньшевиков, еврейский Бунд, украинскую организацию «Спилка» («Союз»), польскую социал-демократическая партию, социал-демократическую партию Польши, социал-демократическая партия Литвы, финскую социал-демократию и еврейский «Поалей-Цион». Поверьте, это титаническая работа, над которой успешно трудятся господа Парвус и Троцкий. К сожалению, непримиримую позицию в деле объединения занимает Ленин,  не желающий ни с кем делить свою власть, и это сильно тормозит прогресс.

     - Ничего, война подтолкнет его к объединению и ускорит революционные процессы! – полковник Хаус взглянул на часы. – Ко мне нет больше вопросов, сэр? Ибо мне уже нужно спешить на борт линкора.

     - Удачи вам, полковник! – сэр Рэкстон крепко пожал сухую ладонь Хауса. – Думаю, увидимся во время переговоров. Апостолы наверняка отправят меня в США проследить за их ходом и не допустить срыва, или еще хуже, принятия неверного решения…

Продолжение следует -