Белые ангелы

   Главы 17 - 18

       С Валентиной мы помирились. Правда, пока по телефону. Утром она обещала приехать. Утром – не вечером. Видно, поняла моя дорогая Валя, что со мной ей ловить больше нечего. Но своё дело она уже сделала – познакомила меня с женой самого президента! А там чем чёрт не шутит, может быть, даже с ним самим буду бухать!
Мне жилось хорошо. Прошлое я почти не вспоминал. Так, иногда вспомнив, что-то дрогнет внутри – и пройдёт. Но я старался ничего не ворошить. А зачем? Чтобы, не дай бог, разбередить свою душу? Да и глупо опускаться к тому, что так низко стоит от тебя. Ненароком опустившись, можно уже не подняться. Опыт есть. И немалый.
  Да, мне жилось хорошо, но в последние дни меня  стало что-то беспокоить. Может быть, сон, который я никак не мог вспомнить? Что-то мне подсказывало, что тот сон скрывает какую-то загадку, которую мне необходимо разгадать. Я чувствовал, что мне это может пригодиться. Но что же мне снилось, чёрт возьми?
  Помогла мне разгадать этот  сон Валентина.
- В прошлый раз я уехала, так и не сказав о самом главном, - сказала она, когда мы  вновь скрепили нашу пошатнувшуюся дружбу чудесным звоном бокалов. - Ну а дело вот в чём. Только, пожалуйста, не задавай лишних вопросов. Ты и так всё должен понимать.
- Короче.
- Как ты знаешь, или, может, не знаешь, скоро грядут президентские выборы.
- Предсказать, кто победит? – улыбнулся я.
- Нет. Вдруг предскажешь не то? Тут другое…
-О, это уже интересней. Ну-ну!
- Не перебивай, пожалуйста. В общем, нужен пиар. И такой пиар, чтобы в самое яблочко! В самую гущу народа! Чтоб проняло! Чтоб  был такой крутой, что…
- Стоп! – воскликнул я, изумлённо уставившись на Валентину. - Да ведь это  мне и снилось! Снилось, кем-то произнесённое слово «пиар». Так, так, что же снилось?
  Несколько минут, морща лоб, я вспоминал, этот чёртов сон. И, наконец, вспомнил. Всё до мельчайших деталей!
-Вспомнил! Это действительно будет круто!
- Что с тобой?
- Продолжай, Валя, продолжай, - я довольно потёр руки. – Кажется, я смогу помочь.
-Да? Ну что ж, отлично.
Странно поглядывая на меня, она сказала:
- Наш президент пробовал  уже всё. Нужен новый совершенно необычный ход.
         - Есть, есть такой ход!
- Ну?
- Прыгнуть с парашютом!
- Шутишь? Так рисковать? Да не один  кандидат не пойдёт на такое!
- А моё дело предложить! А там сами решайте! Только это ещё не всё. Прыгнуть – ерунда.
Валентина с ужасом смотрела на меня.
- Что, это не всё?!
- Нет. Суть в другом. Прыгать надо с группой парашютистов.
- Это уже легче.
- Но всё впереди, - улыбался я. – У одного из участников не раскроется парашют.
- Боже мой, - Валентина всплеснула руками, - страсти-то какие!
- Всё закончится благополучно. Благодаря кандидату. Дело в том, что он сумеет поймать того беднягу, и они  на одном парашюте вместе спустятся на землю.
- Господи, ужас-то какой!
- Но зато, какой поступок! И никакого-то, в общем-то,  риска! Ведь всё закончится удачно!
Валентина задумалась.
- Вообще-то реклама что надо. Лучше и не придумаешь. Кандидат в президенты спас ценой своей жизни человека. Да, это очень понравится народу.
- Президент спаситель! Каково, а?
- Да, круто.  Ну, хорошо, я скажу.
- И за это надо выпить!
- Выпить – это напиться?
- В доску!
  На прощанье мне хотелось расспросить её о покойном муже. Неужели у такой хорошей женщины муж был  таким злодеем, да ещё и в погонах? Но не его в том вина, что он приказал убрать Маркова.  Ведь он находился, сам того не понимая, под воздействием Легиота. Может, он был очень хорошим человеком, но где-то чуть не устоял. Впрочем, какая теперь  разница. Все герои той истории давно умерли. И незачем ворошить прошлое. Умер он, и меня тоже нет в живых. Я же «утонул»! И теперь у меня  новая и куда более интересная жизнь!

               

  Глава восемнадцатая

      Ночью мне спалось как никогда плохо. Мучили  кошмары. Будто я пробирался  сквозь какую-то темноту, словно через какие-то колючие и цепкие кустарники. То и дело  просыпаясь, я вновь и вновь погружался в темноту и продолжал свой  невыносимо тяжёлый путь. Но, наконец, обессиленный я с трудом выбрался из колючей  гущи темноты и очутился на каком-то зелёном лугу. Надо мной от края до края простиралось ярко-синее небо. Небо было такое  яркое, что я невольно зажмурил глаза. Воздух благоухал травами и цветами. Глубоко вдыхая в себя аромат, я стоял с зажмуренными глазами и наслаждался.
 Двинувшись дальше, я с удивлением оглядывался вокруг, не понимая, куда я попал. Слева от меня  был  цветущий белый  сад, справа - берёзовая роща, из которой доносилось звонкое пение птиц. Впереди меня находилось большое синее озеро. Вдруг я заметил какого-то человека в капюшоне. Он, чуть нагнувшись, мирно сидел в лодке с удочкой в руке. Я поспешил к нему. Подошёл, поздоровался. Человек поднял голову и посмотрел на меня. Он показался мне знакомым. Кажется, я уже где-то его видел. Светлые короткие волосы, лоб высокий.… Но глаза у него были добрые. Ах, да, я однажды  его видел во сне! Так я что, снова сплю? Это сон? Только я хотел себя ущипнуть, как он вдруг улыбнулся и тихо сказал:
- Ты, наверное, очень устал. Не пора ли отдохнуть?
«А почему он об этом  спрашивает? Кто он такой? – с некоторым страхом подумал я. – Что ему нужно?»
- Где, здесь? – спросил я, с опаской посмотрев по сторонам.
- Пропуск есть?
Я в замешательстве похлопал себя по пустым карманам.
- Нету…
- Пропуск находится в сердце.
- Эх, все мои беды от водки, -  опустив голову,  признался  я.
- Да, это так, - ответил  он.
 «Он меня знает», - удивился я.
Я решил перед ним хоть как-то оправдаться и сказал:
- Да, я пью, но я слышал, что даже  Иисус Христос пил со своими учениками.
Незнакомец смотрел меня внимательным взглядом.
- Он пил вино, и всего одну кружку. Было ему хорошо, и он радовался жизни. Ты же пьёшь, пока тебя зверь не положит в грязь.
«Истинная, правда, - изумился я. - Но откуда он про меня знает?!»
- Как же  мне жить? – спросил  я.
Незнакомец пристально на меня посмотрел и сказал:
- Мир – это зеркало. Истина сакральна и таится по ту сторону жизни. Всё наоборот. Если человеку приятно опьянение вином, значит, этому человеку пить нельзя. А иначе будет худо. Помни об этом. Живи так, будто водки не существует. Алкоголик не тот, кто заглядывает в рюмку, а тот, кто не заглядывает до первой рюмки, - улыбнулся он.
Я вздохнул.
- Легко сказать. А скажи, Иисус Христос был счастлив на земле?
- Да, он был счастлив. Потому что, в нём была любовь. Много любви.  Вспомни себя юношей, - вдруг сказал он, снова улыбнувшись и продолжая пристально смотреть на меня.
- В  юности я не пил, а совершил такое, что и сказать стыдно.
- Можешь не говорить. Камень твой – ты и носи его.
- Лучше скажу. Только прошу, никому не рассказывай. Хорошо, а?
- Это уже не будет иметь значения.
- Почему?
- Потому что исчезнет камень.
- Что там исчезнет, я не знаю, но знаю одно, что я в юности совершил кражу.
И не у кого-нибудь, а у одного старого человека. Я украл у него вино.  Как же потом оно мне аукнулось.
- Как? – посуровел незнакомец, но глаза у него всё-таки оставались добрые. – Ты украл  у больного, старого человека?!
– Сам не знаю, как это произошло.
- Ну?
- Я любил одну девушку, которая впоследствии стала моей женой.  Каждый вечер я ходил к ней на свидания, посвящал ей стихи. И когда ей исполнилось семнадцать лет, она пригласила меня на свой День рождения. Я сказал об этом своей матери, и она дала мне три рубля. Мы жили бедновато, и тогда три рубля для нашей семьи  что-то да значили. Я пошёл в магазин, но за три рубля  не смог ничего  купить такого, чем  бы смог её приятно удивить. Подарить ей  что-то дешёвое мне было стыдно. Я решил повременить с покупкой, надеясь на какое-нибудь везение. Времени до вечера было  много, и я прогуливался по улице в надежде встретить кого-нибудь из старших товарищей, кто  бы смог мне помочь  деньгами. Эх, если бы кто занял мне десять рублей! Я бы потом отработал! Строить и ремонтировать я умел! Руки были!
 Времени оставалось всё меньше. Я в раздумье присел на лавочку, на которой сидел какой-то человек.  Из бокового кармана у него выглядывала запечатанная пластмассовой пробкой бутылка вина. Этикетка была видна наполовину, сверху на ней было написано «портвейн». А что если купить вина, вдруг подумал я. Это был бы не просто неожиданный подарок, но и страшно красивый. Но мне как несовершеннолетнему не продадут, и я решил попросить об этом сидящего рядом со мной человека. Это был дедушка. Я узнал его. Этот старичок был выпивоха и частенько ошивался около магазина. И, кажется, он уже сейчас был выпивший, потому как бессвязно что-то  бормотал и ругался. Но просить его купить мне вина я побоялся. А вдруг он кому-нибудь  об этом скажет, например, учителям. Ведь, небось, он знает, чей я сын. А я готовился к поступлению в военное училище, и мне была нужна хорошая характеристика. Время текло, а я до сих пор  не знал, что мне делать. Но одного вина купить, наверное, будет мало, думал я.  Если бы ещё купить и цветы, те, пластмассовые розы, что я видел в магазине. На дворе была весна, и живых цветов ещё не было. А пластмассовые розы были красивые. Но дешёвые. А вот если  подарить их  вместе с бутылкой вина – было бы здорово. Но, увы, денег на две покупки не хватало. Надо было  выбирать что-нибудь одно. И тогда мне в голову пришла одна страшная мысль: стырить у старика бутылку. Он же пьяный, авось, не заметит. Несколько минут, что я обдумывал эту страшную мысль, показались мне  целым часом. Я мучительно боролся с сомнениями. Даже в какой-то момент мне хотелось, чтобы старик встал и ушёл. Но он всё сидел и сидел, продолжая бормотать под нос свои  ругательства. Но почему не ушёл я, вот что мучает меня  до сих пор. Но, наверное, не ушёл потому,  что мысль о необычном подарке глубоко запала мне в сердце. И, в конце концов, я решился. Выбрав момент, я незаметно  вытащил у старика из кармана бутылку, и был таков. Вот такая вышла у меня неприятная  история.
- Да, - вздохнул мой собеседник, - очень нехорошая история. Даже, я бы сказал, отвратительная. И хотя это не смягчает, но почему ты после не вернул ему его вино взамен  украденного? Как  бы  он обрадовался. И простил бы тебя.
 Я вздохнул.
- В то далёкое время я как-то не  думал об этом. А потом было поздно. Он умер.
- Умер? – улыбнулся незнакомец. – Хочешь с ним поговорить?
- Как? – опешил я. – Разве это возможно?
- Ты же спишь, а во сне всё возможно. Даже познать истину.
- Сплю? – усмехнулся я. – Сон это не жизнь. Что толку?
- Ну, так что? Будешь с ним говорить?
- Нет, - вздохнул я. – Сам скажи ему, что я очень сожалею, что всё так произошло. Скажешь?
- Хорошо, я передам ему твои слова. Но как передать ему твои чувства?
- Я не знаю.
- Ну, тогда хоть приди к нему на могилу и посиди рядом с ним, поговори. Выпейте. И не жадничай, купи ему всё-таки бутылку вина. Отдай, верни ему долг. Сделаешь?
- О, Господи, - с облегчением сказал я, - ну, конечно! Разве это проблема? Вот вернусь домой и обязательно схожу к нему на кладбище! А тебе спасибо за совет. Знаешь, легче стало на душе!
- И где твой камень? Нет его. Ну, ладно, иди. Возвращайся к себе и помни: время – это бремя. Пусть же оно будет лёгким.
  Я открыл глаза и, поняв, что всё-таки спал, наверное, первый раз за всё долгое время пребывания  в этом богатом доме я с  тёплой грустью вспомнил  о доме своём, где не было ничего, кроме свободы. Если бы я ещё и не пил, то моё бремя  было бы  действительно лёгким.