налетчик

              Было это где-то в 1973 году. Работал я тогда инспектором  уголовного розыска 1 отделения милиции Ленинграда. К моим основным обязанностям – зонального - мне дали еще и дополнительные: требовалось завести учетные записи на всех наркоманов в районе. Тогда у нас компьютеров не было, поэтому я завел журнал и картотеку, где регистрировались все лица, задержанные за употребление наркотиков. В то время наркомания не была так распространена: границы Советского Союза  были на крепком замке, и поставок наркотиков из Афганистана или из какой-нибудь другой страны  не было (во всяком случае, если они и были, то не в таких объемах). Задерживали с коноплей, маком, очень редко с героином или кокаином. Местные  наркоманы приобретали лекарства по рецептам, содержащие наркотические вещества, и из них готовили себе «борматуху». Рецепты для покупки добывали у знакомых врачей или подделывали, а некоторые лекарства, содержащие наркотические вещества, вообще были в свободной продаже - например, кодеин с содой. Очень помогало при кашле – обычным гражданам, конечно.
              А наркоманы, покупая эти лекарства, выпаривали соответствующие вещества и получали чистый наркотик, который разбавляли и кололи себе. Некоторые не выдерживали такой длительной череды операций и глотали пачками «колеса», так они их называли, и балдели. Как только сердце выдерживало – совершенно непонятно.
             Чистые наркотики можно было найти только в больнице, поликлинике и, конечно, у врачей скорой помощи. И в это самое время начались в городе разбойные нападения на врачей скорой помощи. Обычно следовал вызов в какую-нибудь квартиру, но в парадной дома, врача поджидал налетчик: врач по квартирам ходил один, с чемоданчиком, в котором и находились лекарства. Налетчик, под угрозой применения ножа, забирал «наркоту» и скрывался. Оружие он ни разу не использовал, потому что врачи безропотно отдавали требуемое. И правильно делали - другого выхода у них объективно не было. Нападения происходили в центре города и после каждого следующего нападения учащались. Видно было, что налетчик серьезно «подсел» на дозу и ему ее требовалось все больше и больше. Врачи стали бояться выезжать на квартиры, требовали сопровождения работников милиции, но выезжать на все вызовы со «скорой», милиция просто не могла. Скоро эти происшествия стали приобретать большой общественный резонанс, и поэтому была создана оперативно-следственная группа с участием сотрудников Главка и территориальных отделений. Так как я занимался контролем и учетом наркоманов, то меня и включили в эту группу. Подняли мы все учеты и составили список лиц, подлежащих проверке - тогда это оказалось порядка двух-трех тысяч человек - и началась поголовная проверка каждого: как ведет себя, где был в момент совершения преступлений, ну и так далее.
             Постепенно круг лиц стал сужаться. При тщательной проверке всех подозреваемых вышли мы на некого Трофимова Сергея. Он длительное время нигде не работал, правда, ранее не был судим, жил на средства родителей, достаточно обеспеченных, был из интеллигентной  семьи. Состоял на учете, так как был замечен в употреблении лекарственных препаратов. Кстати, на учет ставил его я, и проживал он в нашем районе.
     Круг возле Трофимова стал сжиматься,  все больше доказательств указывало на его причастность к совершению этих преступлений. И тут мы, чуть не совершили грубую ошибку, и вот как это было. Мы за ним стали вести постоянное наблюдение и решили брать его в момент совершения преступления, с поличным, так сказать, чтобы не было потом никаких проблем на следствии. Но вдруг кому-то из руководства понадобилось срочно уточнить его приметы, во что он одет. Я попался под руку и получил команду выйти на Театральную площадь, где Трофимов находился в тот момент, и все выяснить. О том, что я ставил его на учет и он меня знает в лицо, я не помнил. Приехал я на Театральную площадь, покрутился вокруг него, все запомнил и уехал. Но он-то меня сразу же узнал и, конечно, насторожился. Хорошо еще, что я там недолго крутился. Он успокоился, осмотрелся, тщательно проверил, нет ли за ним слежки, и только после этого вызвал скорую помощь. Пошел он на преступление, так как действительно был уже «на дозе» и не мог долгое время терпеть.
        Взяли его в момент совершения преступления, он во всем сразу же признался и заявил, что, если бы не был в таком крайнем состоянии, ни за что бы не пошел в этот раз на совершение преступления, потому что заметил мою слежку. Меня чуть не наказали, но обошлось: победителей не судят.