Саломэя 2

      
продолжение

 Солнце уже стояло низко, светило прямо в лицо, и Мея  снова сняла очки, чтобы избежать  незагорелых кругов вокруг глаз, -  загар приставал к ней быстро. Распрощавшись с Сашей и пообещав подумать о переезде в «Приморскую»,  она  потихоньку пошла  по  набережной по направлению  к своей гостинице. 
Навстречу  ей, тарахтя и  вихляясь,  двигался  двухголовый    дракон  с  оранжевой  грудью и  частоколом   длинных  шипов  на зубчатой спине.  Головы переговаривались  баском и фальцетом  с  хохлатским   акцентом   и добродушным   матерком   о каком-то  гаде – бригадире,   одна голова пускала жиденький  дымок. Рядом с драконом ползла и извивалась его страшная тень.  При ближайшем рассмотрении   чудовище оказалось  оранжевым  автокаром  с двумя  работягами в грязных  робах  на платформе.   За автокаром  громыхало  на  прицепе    несколько  тележек,  груженных  перевёрнутыми пластиковыми столиками  и  стульями с торчащими   вверх многочисленными  алюминиевыми  ножками;  один из  работяг  курил  трубку. 
Променад  пустел,  море тихо  лежало  громадным  листом  рифлёного серебра под  низким  солнцем, длинные  тени  ползли впереди  идущих  навстречу  или  шлейфом волоклись  за обгоняющими  Мею расплывчатыми  фигурами утомлённых  солнцем  пляжников.  Тени  извивались-искажались  на неровностях  дороги,  скамейках,  поребриках  и прочих  предметах;  может быть,  подумалось  Мее,  эти кривляющиеся тени и есть  истинная  сущность идущих  мимо  людей?... -  фу  ты,  какие мысли лезут в голову,  пора возвращаться в  гостиницу… Она  купила винограду с  лотка  на  набережной,  завтра надо  будет наведаться   на базар  за фруктами,  хотелось  хурмы и инжира.
Снова надев очки чтобы  не плутать по городу,  Мея поднялась на центральный проспект и   махнула  рукой проходящему такси. По проспекту всюду  были  развешены  афиши  о  гастролях  знаменитого  циркового  иллюзиониста  Лео.  Можно  бы  и сходить от  нечего  делать – подумала  Мея, она не очень  любила  цирк:  её было   жаль  несчастных  дрессированных  животных,  но  известный  фокусник -  это может  быть  интересным. 
   В  гостинице было тихо  и  прохладно. Без всяких  встреч  со  странными  существами и  ясно видя окружающую  действительность  вооружённым очками  взглядом,  она  поднялась в номер, помылась,  переоделась,  позвонила через гостиничный коммутатор по  межгороду  домой – муж  сказал,  что закончит дела и вот буквально -  сегодня-завтра-послезавтра прилетит.
    Надо  бы  поужинать – подумала  Мея и  отправилась  в ресторан.
В  ресторане  звучал  рояль, -  пожилая дама в длинном платье  мягко наигрывала  попурри  из  «Травиаты»,  чинно  принимали  пищу  пожилые немцы,  в  углу компания  финнов   шумно  галдела,   видно праздновала  разлуку со своим  полусухим законом,  имевшим  место  быть  в 
Финляндии  – то-есть скудная месячная  норма на спиртное, а если  сверх  нормы,  то очень-очень  дорого.   
Несколько сухопарых персон неопределённого  пола бормотали между собой  по-английски;   ни одного соотечественника, ни Пейсашкина  не  видно,    даже  скучновато. 
Бравые   «суоми пойки» (финские  парни), конечно, скоро напьются  и зашумят по-простецки,  нарушая  благолепие,  но ей-то  это только  усугубит  скуку  и одиночество.  За  соседним столиком симпатичный,  похоже,  скандинав  деликатно косил на неё  голубым  глазом,  а  вот уже  и  бокал  приподнял  приветственным  жестом… – ах, этого ещё не доставало! -  не нужны ей эти не поощряемые  контакты с иностранцами,  да ещё  в  таком кагэбэшном гнезде, как  эта  гостиница,  тут,  наверное,  под  каждым  столиком подслушка и в каждом  углу  ресторана – камера наблюдения!  И она  приняла  совершенно  неприступный   вид – скрестила  руки  на  груди   ( жест закрытости  и  недоступности)  и, сняв очки, устремила  пустой  равнодушный взгляд поверх его  головы. Скандинав обескуражено  уткнулся в свою  тарелку.   Прав  был  Саша Серебров – надо переезжать в  «Приморскую».
Корректный официант составил с  подноса  заказанный  салат,  горячий бутерброд  и чай,  называя всё  по-английски,  и выжидательно  встал рядом с подносом  подмышкой и крахмальной салфеткой через руку.  Она отпустила  его  жестом и принялась за свой ужин. 
К пианистке присоединилась  немолодая певица  и грудным голосом  запела старинное танго: - «….утомлённое  солнце  нежно  с  морем прощалось, в этот час  ты призналась,  что нет  любви…»  Несколько пожилых  немецких  пар танцевали,  финны  галдели всё громче,   скандинав переключил  своё внимание  на двух пухленьких девиц. Те хихикали  и перешёптывались, вероятно, местные профессионалки -   заплатили кому  надо   и  прошли.   Зажглась  неоновая вывеска  над  дверью  за колонной,  загремела  ритмичная музыка -  открылся  бар,   компания  финнов, скандинав с  девицами  и  кто-то  ещё  переместились  туда.  К  Мее  подошёл  толстенький немец,   пригласил на танец,  она  вежливо и сухо  отказалась.   
    Нет,  надо   съезжать  отсюда,….она  подозвала  официанта  и  попросила  50 граммов коньяка и  мороженое,  он  мгновенно принёс.  Мея рассчиталась и медленно  пригубила коньяк.  Какой день выдался – длинный,  утомительный;  надо пораньше лечь  и   выспаться…
      Прихватив  со  столика  ключ от номера на тяжёлой бирке и очки, она  пошла к  себе в  бельэтаж  по  пологой  лестнице.  Настенное  зеркало   на площадке   туманно  отразило её  силуэт и  пустой  длинный коридор за поворотом.  В  начале коридора  на  красную  ковровую  дорожку из какой-то дверцы  в стене  сползал   серый удав  свободным  кольцом и   дальше волнистыми  изгибами по полу вдоль стены. Мея остановилась, удав зашевелился? ...Здесь неподалёку  цирк,  сбежал, что ли,  оттуда…
     Она,  не двигаясь  с  места,  надела свои  дымчатые  фасонистые очки с диоптриями, - фуууу,… это  же  серый брезентовый  рукав пожарного гидранта - наполовину  вывалился из  стенной  ниши из-за  приоткрытой  стеклянной  дверцы  и  развернулся  вдоль  стены.  Опять обман  зрения и оптическая иллюзия,… но  почему он,… -  шланг конечно, шланг  - шевелился? – А потому что у страха глаза велики плюс коньяк, наверное… В   дальнем  конце коридора  тускло светятся  парковые  огни через торцевое окно, мокрая подсвеченная листва платанов вяло  трепыхается за  стеклом  в каплях   дождя,  блики  скользят  по  красной дорожке.  Последняя дверь направо – её номер.  Мея открыла  дверь  и шагнула в  полумрак  своего полулюкса;  помнится, она  оставляла  свет,  но горничная после уборки, уходя, наверное,  его  выключила.
     Закрыв за собою  дверь,  Мея остановилась,  соображая,  с  какой  стороны  выключатель  и  вдруг   услышала  звук работающего моторчика, - похоже на  урчание холодильника, но немного по-другому -  вроде, как   электробритва,  нет, тоже  не   очень похоже… Звук  шёл из  середины  комнаты,  где  стоял  круглый стол и  три    мягких  кресла.  Она всё  не могла  нашарить  выключатель, глаза попривыкли к  полумраку,  но  очки-то  на ней были дымчатые…  И вот под креслом она разглядела  что-то  тёмное,  округлое  и звук  моторчика исходил именно  оттуда.  Она нагнулась и ей навстречу замигали  шесть  зелёных огней…По  спине побежал холодок страха,  сердце  заколотилось… Да где же этот выключатель, наконец?! Похоже, к ней в номер летающая  мини-тарелка залетела  и  приземлилась  под креслом,…четыре  огня погасли, два продолжали  гореть   зелёным светом,   и  тут её  рука  нащупала  выключатель,  вспыхнул свет.
    Под креслом на ковре  лежала большая чёрная  мокрая кошка  и два взъерошенных котёнка;  свернувшись  клубком, они все громко мурлыкали и  смотрели  на Мею шестью круглыми жёлтыми  глазами.  Ну  да,  это  мама-кошка  нашла чудное  местечко от дождя и перетащила котят в тепло и на ковёр, - сообразила Мея. Действительно,  форточка   открыта, но  как  она  влезла   в бельэтаж?  По карнизу,  что ли?   Ну, уже  хорошо,  что это  не  НЛО… Кошка   же, убедившись,  что Мея её не  гонит,  зажмурилась и стала вылизывать  то свои мокрые лапы, то котят,  и все вместе замурлыкали ещё громче.
      У  Меи  всегда были хорошие отношения с  кошками,  к тому же её восхитила  сообразительность и заботливость  мамы-кошки, и она  позвонила  в буфет, -  попросила  принести в номер  молока и булочку,  на всякий  случай  заказ   сделала по-английски.  Заказ доставили, Мея  подала  кошке  еду в блюдце прямо  под  кресло,  та с благодарностью  поела,  и кошачий клубок  мирно  заснул  на  ковре.
     Мея тоже  клубочком  расположилась в кресле под торшером  с  книжкой ``Death in the clouds`` ( «Смерть в облаках» А. Кристи)  и,  читая,  пощипывала виноград.  Ничего нет лучше для  совершенствования языка, чем  читать  в подлиннике  простой и правильный  английский текст Агаты Кристи!   Но книжки было не так-то просто  достать, ей же  привозил  муж   Антон из заграничных командировок.  А  муж  Антон работает в такой серьёзной организации,  которая  занимается непотопляемостью  судов, безопасностью   морских  перевозок  и  выдачей разрешений на эксплуатацию   кораблей  –  в  Морском Регистре СССР, где  половина  работающих  по совместительству штатные  сотрудники КГБ, особенно  те, кто по два  года, сменяясь   чтобы  не  зажрались,  работают  в  зарубежных  Инспекциях  Регистра, в капстранах.   Сюда,  в Сочинский  морской   порт  он  должен  приехать  по   делам   службы, в   местную  Инспекцию  Регистра;   да  и в  эту  гостиницу  интуристовскую  он её  устроил  по своим   каналам  и скоро должен  к  ней  присоединится.
    Под уютное кошачье мурлыканье  Мею  стала одолевать дремота,  буквы на странице зарябили,  слились в запутанный мелкий узор,  в какое-то   марево,  из которого начал   выползать  серый   удав,  вот  он  приподнял  свою плоскую блестящую  медную  голову,….но  ведь  удавы, кажется, бояться кошек,…  или  не бояться?...а удав подползает всё  ближе и звенит  медным   раздвоенным  языком… Мея  встрепенулась,  книга  упала  на  пол, -  это дребезжали   гудки  междугородней -  звонил Антон  сказать,  что прилетит  завтра,   ещё не знает каким  рейсом, но обязательно. Она  предупредила  его, что  переедет  в  «Приморскую»,  пусть ищет  её там.
«Как! -  поразился  Антон – ты  же  так  мечтала отдохнуть от знакомых, их  вечных  просьб и всего  такого…»
«  Ну да, я  думала,  встречу  новых интересных  людей,  вырвусь  из  привычного  круга, а тут  одни  иностранцы,  не  считая  Пейсашкина,  да и тот куда-то подевался,  скучно…»
« Так я вот  прилечу,  скучно не будет, …  а  кто такой Пейсашкин?» - ревностью повеяло  в  голосе  Антона.
« Ну, и вдвоём  будет скучно…Да не обижайся ты!  Не друг  с  другом  скучно, а  вообще… Ну,  общаться не с кем,  сюда «гостей» по паспортам  до 23-х  пропускают, да  никто  и не пойдёт сюда  к нам,  в баре одни  финны  пьяные и пара-тройка  местных девиц не очень тяжёлого  поведения,   ты хочешь,  чтобы  и меня  за  такую же  принимали?   Вот вчера  за ужином  скандинав какой-то…» - подпустила  она  драматизма.
«Ты –моя леди-совершенство, и  каждый нормальный мужчина только  так тебя и воспринимает… А Пейсашкин – кто?»
«  Да никто, пожилой директор овощной базы из  Москвы… - понизила она в должности  Пейсашкина…. -  А тут и нет нормальных мужчин, одни  иностранцы,   а если и есть – мне  они  не  интересны,  да не в том  смысле…»
« Так подожди  меня в  «Камелии»,  потом  вместе по  моему командировочному и по звонку из Комитета переселимся в «Приморскую».
« Ну, не знаю, я Сашу Сереброва  встретила, он  там живёт  и сказал – посодействует, ну, - это будет стоить мне – французские духи замдиректору по  расселению, она  у него прикормлена…»
« Да не напрягайся   ты,  моё совершенство  ненаглядное,  дождись  меня,  ты – моя молочная  река-медовые  берега, …» - заворковал  он всякие нежности-интимности…
    Оператор на коммутаторе что-то буркнула и разъединила.  Мечтательно и смущённо улыбаясь, Мея, не  выключив торшера, перебралась  с  кресла  в широкую  белоснежную постель  и  мгновенно заснула  без всяких  сновидений.

                ********************
      А в это  время  её   новый  знакомый  «студент археолог» -  катала  Андрей  сидел  на  задворках  цирка под   навесом в компании Макса - старого карточного  манипулятора, худощавого пожилого мужчины  с острыми  глазами  и малоподвижным  лицом. Только  что  прошёл  дождь, пахло  мокрым  асфальтом. Андрей,  упражняя руки вольтами и ложными тасовками   сразу  с  двумя  колодами  карт,  слушал  приятеля:
  - «… стало известно от  верных людей – будет большая игра: из Ростова, Харькова, Одессы,  Москвы и Питера  съезжаются на  свою ежегодную сходку цеховики, теневики и обехаэсники, ну, вроде свой партхозактив у них,  состоится послезавтра. Так среди них два известнейших, очень  состоятельных  игрока-профессионала: Павел  Бута и  Марк  Тучинский, на нашей шулерской мельнице известные как  Паша Седой  и  Туча. У  них  при себе по чемодану денег и по четыре телохранителя -  лаве  сторожат; кроме того,  завтра  утром приезжает к нам в цирк на гастроли знаменитый Лео, тоже одержим карточной игрой, -  легенды ходят, сколько  он проигрывал и выигрывал,  бывало, здесь, в Сочи, на прежних  гастролях, а в  прошлом  году его  вчистую обул  Альберт-одессит.  И вот бы хорошо  тебе, Андрей, к нему  в напарники -  колоду, скажем,  зарядить,  сменку, там, сделать…   Есть  нужные  люди,  вхожие к нему,  порекомендуют  тебя,  сынок,  а  остановится он  в  «Камелии».  Ты там  пошарься пока,  присмотрись…»
  « Так он же просто  упакованный лох,   повёрнутый на азарте,  ждёт  прухи,  его и раздевают, как младенца…»
«В  том-то  и дело, он не просто  лох, а  знаменитость, артист  заслуженный или  уже  народный?..  Ему,  ежели что, статью 148-ю уж  всяко   не станут клепать. Надо  его окучить,  на   понты  развести,  в   долю  войти,  да и  мнится  мне – он  уже  порченый  пассажир *)…»
   Из  цирка через  открытые задние выходы донеслись взрывы  хохота,  аплодисменты и визгливые  выкрики  ковёрного, - ага, подумал Андрей, скоро финал, парад-алле, и  освободится   приятель -  акробат  и силовой жонглёр Ивар
   Он  убрал карты в  кожаную квадратную коробку с ручкой  на крышке, взглянул  на  собеседника  честными  серыми глазами, покивал:
 «Да,  я уже познакомился сегодня кое с кем в  «Камелии»,  завтра  наведаюсь, попорхаю  вокруг  Лео».
--------------------------
*) порченый  пассажир (шулерской жаргон) – Честный, но опытный  игрок, распознающий некоторые шулерские приёмы.

    А  вот  и  он,  - Ивар,  высокий   атлет,  блондин с  короткой  стрижкой и матадорской косичкой на затылке.  Андрей,  шутя, сделал пару боксёрских выпадов в железобетонную  грудь  приятеля, тот  заулыбался и поиграл  грудными  мышцами  под расстёгнутой рубашкой.  Посовещавшись  куда пойти, они отправились в  недавно  открытый   бар  «Театральный», почти  напротив цирка,  через  проспект. 
                ************************

    Море штормило, на гостиничном пляже  было малолюдно,  солнце не палило,  а  по-осеннему мягко, по-утреннему  грело.  Мея  сидела  под  тентом с чашкой чая  и сквозь дымчатые стёкла смотрела, как  два загорелых  смельчака  подныривают под  волну. Волна,  откатывая,  громко  шипела  гравием, оставляя  кромку неряшливой  пены. Что делать с кошачьим семейством -  думала  Мея, отламывая  печенье, - когда она уходила, кошки не было, котята возились на ковре.…Ну, да ладно, можно попросить горничную куда-нибудь их пристроить…
    Мея  огляделась, мир выглядел  чётким и определённым, пальмы, листья платанов и  хоста в рабатке  блистали  промытой зеленью после  вчерашнего дождя.  Неподалёку  расположилось семейство – Мея узнала  иллюзиониста Лео, с   ним   рядом -   прелестная невысокая темноволосая  женщина  и хорошенький мальчик  лет пяти;  говорили, что  его жена работает его же  ассистенткой в распиловках, исчезновениях и прочих  трюках.
    Народу прибавлялось,  появился Пейсашкин,  присел рядом – круглый  животик над модными белыми  плавками,  на голове  панама  с замысловатым вензелем латиницей. Он  зажурчал  своим  масляным  голосом: - « А я искал вас  вчера,  Мея, мы с друзьями  пикничок в Красной поляне соорудили,  я  вас  хотел  пригласить, да вот не застал.»
 - « Сожалею…» - мило улыбнулась  Мея, -  ему совсем не обязательно знать, что никуда  бы она с ним не поехала, а  доброе слово и кошке  приятно.
« Саломея Александровна, вы не забыли мою просьбу…Венечка мой, такой способный мальчик,…о логопеде. Помните?»
« Да-да, конечно,  мы обменяемся телефонами, как  только, так сразу…»
К   Пейсашкину присоединился  круглопузый  деятель помоложе, в таких же плавках и  такой же  панамке,  только синей.  «На одной базе брали…» - привычно  мелькнуло  у неё в  голове.  Пейсашкин  представил  подошедшего  как  референта какого-то министерства, Мея не запомнила ни имени, ни министерства.  Тот расположился рядом под тентом, а  от  входа  на пляж со стороны города уже издали  махал её приветственно  «студент» Андрей.  Вчера чтобы  пройти, он дал трёшку охраннику, а сегодня  прикупил  у швейцара визитку «Камелии».  И  вот,  лучась  обаянием,  приближался, неся в одной руке  свою кожаную  коробку, а  в  другой – корзинку,   полную персиков,  винограда,  инжира  и хурмы.
   Не доходя нескольких шагов, он  заговорил: - «Здравствуйте-здравствуйте! Какая вы красивая, Мея! А  я вот  вчера в  «розарии»  выиграл немного денежек в  преферанс,  а много ли  бедному студенту надо!  Сгонял утром на  рынок. Угощайтесь,- всё  мытое,…  разрешите?» -  он  дождался её  кивка и присел  на  краешек её  лежака, - «… очень приятно познакомится, угощайтесь!» -адресовался он  к Пейсашкину и референту. 
    Пейсашкин   охватил  одним  проницательным взглядом  Мею и Андрея, -  а не  амуры ли тут?… Не будь она в  очках -  не  увидела бы  его мимики, а заметив, – еле заметным  движением отстранилась и  сделала  жест недовольства  и недоступности. Андрей  же сразу отреагировал: -« Когда мы вчера с вами  познакомились,  Мея,…уважаемый, вы позволите?...» -  взглянул вопросительно на референта,  пересел рядом с ним  и продолжил,  меняя  тему,  - «…ах,  какая  привлекательная   эта жена  и ассистентка  знаменитого Лео…» -  и восхищённо  воззрился  на семейство иллюзиониста по  соседству. Подозрительное  любопытство в круглых на выкате  глазах  Пейсашкина  потухло, он полюбовался на роскошные  фрукты,  сделал  знак  бармену  пляжного кафе: -  « Четыре бокала « Алазанской долины»,  белой…» -  и  обратился к Андрею – «Так вы  играете  в  преферанс,  студент,  а  почему вы   не на занятиях  в институте?»
  « Так  у нас  практика  тут,  археологические  раскопки  здесь…недалеко…» - он  неопределённо  махнул  рукой  в  сторону  гор -  «…а  преферанс.. -  так, по  маленькой,  зато  я фокусы карточные  умею  показывать!» Он снял  джинсовую  рубашку,  остался  в  шортах.
    Иллюзионист, осанистый немолодой брюнет, время от времени  поглядывал  в меру заинтересованно,   красавица-жена  мазала руки кремом, кокетливо  поводя плечами  в  сторону  Андрея,  малыш   играл с камушками.
     Бармен  принёс вино,  все чокнулись – « за  хороший отдых, высокое солнце и низкую волну»  -  провозгласил референт популярную банальность и потянулся за  персиком. Фрукты были  восхитительные, а Мее как  раз   со   вчерашнего  дня так  хотелось  инжира.
«За успех  абсолютно   безнадёжного дела!» - прошептал  Андрей, глядя на  мадам  Лео.  Поставил  бокал,   достал  из кожаной коробки новую  колоду  карт,  распечатал  и  одной  рукой  выдал несколько шуршащих в разных  направлениях  карточных вееров;   карты мелькали то  картинками, то  рубашками, рубашки  меняли цвет и рисунок.
     Солнце заглянуло под  тент,  Мея  сняла очки,  чтобы  лицо  загорало  равномерно, -  и сразу мир обрёл интригующую неопределённость, она  перестала  видеть  мимику даже близко  сидящих людей и направление их  взглядов;  руки Андрея смутно вертелись,  как мельница,  он сдал  карты на четверых,   референт восторженно закудахтал -  колода распределилась по  мастям. Мея же  различила только цвет  – две  красных и  две чёрных  кучки. Дальше из  реплик  мужчин было  понятно,  - то он  сдавал одних  тузов кому-то,  а  другим – по  четыре  других одинаковых  картинки, то  поврозь, потом попарно, по заказу, то так, то  эдак.  Напоследок он  положил  колоду карт  на землю,  наступил на неё ногой и сказал – Туз пик, покажись!  -  и из-под ступни со  свистом выскочила из колоды карта, судя  по возгласам  Пейсашкина, именно  Туз  пик.
  « Где это вы так навострились?» -  спросил  референт.
  « Книжка есть  такая – «Самоучитель  карточных фокусов», ну и упражнялся в кружке  «умелые руки» в  ДПШ…*)» -  глядя невинными  глазами отрапортовал  Андрей.
 « Так в таком  кружке, вроде, табуретки  делаю?... -  ах, вы  шутите, ха-ха..»
    В  это время у  входа на пляж  из  гостиницы  появился высокий  абсолютно  седовласый  мужчина, известный  в  кругах   дельцов теневой  экономики, как  Павел  Бута - «харьковский трикотаж», а  в  кругах  азартных  картёжников  и  шулеров,  как  Паша Седой. Компания,  увлечённая  фокусами Андрея,  не обратила на него  внимания,  Алёна же,  не очень
-------------------*) ДПШ – Дом пионера и школьника


увлечённая, восприняла его  в образе  гигантского  белого  одуванчика – так  расплывчато  увидела  она  Пашину пышную белую  шевелюру. А Бута  сразу глазом  заядлого  картёжника узрел карты, приятного молодого  парня кидающего вольты и карточные веера, рядом -  красивую  девушку русалочьей  наружности  и с  ними двух  немолодых евреев  с магендоводами на толстых  рыжих цепях,  с «котлами»*)  Сейко и  Лонжин на запястьях  и с  барсетками из  кожи  ската.  Эти  двое, явно, из  «его   профсоюза» - похоже, дельцы  не  из  мелких.   Семейство  Лео он тоже   с интересом отметил, он  знал, что сам глава  семьи – из  второго  его «профсоюза» - а именно, азартный  игрок.  Бута заселился в  «Камелию» полчаса   назад и вот вышел  к морю  с папкой деловых  бумаг, -  завтра большая сходка  чрезвычайной важности,  да и сегодня, предварительно, - встреча вечером кое с кем   очень  нужным в отеле   «Фрегат»,  надо  подготовиться, - и   он прошёл в дальний  конец  пляжа поработать со  списком перераспределения левых доходов..
   Море штормило. Завтра,  наверное,  можно будет купаться, подумала Мея, а если шторм не кончится, - она поплавает в бассейне отеля «Жемчужина».
    Её надоели карточные фокусы и, сославшись на неважное  самочувствие,  она стала  собирать свою пляжную  сумку,  искать  очки…Андрей  подал их ей, она  надела.  Он продолжил  прерванную фразу: -  «…так вот, вчера мы с приятелем  наведались  вечером  в новый  бар  «Театральный», здесь неподалёку, напротив  цирка,  Так интересно всё  там  оформлено,  всё красное…»
   Уходя, Мея не  услышала продолжения.  Она  отправилась к себе в номер  помыться, переодеться  и отдохнуть от  солнца:  её, такую северянку-снегурочку, - оно утомляло.  На широкой лестнице навстречу  ей попалась  дама в малиновом  с  псинкой у щеки ( вчерашний Псиглавец); в коридоре  серый шланг-удав смирно  лежал  свёрнутый за стеклянной  дверцей,  из  двери номера, соседнего  с её полулюксом,  высунулась палка пылесоса  с треугольной  насадкой  (  вчерашняя  костяная нога  с копытом).   У неё уже  было  убрано, кошачье  семейство  отсутствовало, - горничная  выгнала,  что ли?... Антон, наверное,  прилетит  к  вечеру.
                **********************
     Час спустя   Мея, свежая и отдохнувшая, в джинсовом  сарафанчике и джинсовых  же  босоножках, в  своих затемнённых  окулярах, -  вышла на Курортный проспект и остановилась в раздумье, где бы пообедать в новом  месте.  Есть  не хотелось, если  только  что-нибудь  лёгкое….А вот как-раз  бар «Театральный»  через  дорогу  наискосок, она направилась  туда,  вошла.   
----------------
*) Котлы (жарг.) – наручные часы

    Действительно, интересно -  всё небольшое помещение  представляло
собой амфитеатр, он повышался  от  входа  в  глубину красными  ковровыми широкими ступенями-ярусами; на каждом ярусе высились  спиралеобразные красные бархатные  пирамиды ( вроде пирамид Татлина );  нижние ярусы пирамид – это места   для сидения;  между пирамидами выгнуто-вогнутые столики;  стойка  бара  -  в глубине наверху. Играет  тихая  музыка,  подсветка  ярким  неоном, по стенам – театральные  маски; народу – не протолкнуться.   Мея остановилась,  высматривая местечко, и  тут её окликнула  и приглашающе замахала  питерская знакомая,  энергичная яркая брюнетка  Полина   Монастырская,  известная на весь  Питер, -  как бы это поделикатней сказать,  чтобы не употреблять грубого  слова - спекулянтка? – Ну, скажем  -  труженица  по продаже импортных модных вещей на дому  благодарным  согражданам. Бывало, она  встречала по прибытии круизные лайнеры  в  порту на трёх такси  и битком  набитые баулами  и тюками  везла  домой,  знакомые  оповещались,   и   открывался модный  магазин.
      Мея присела рядом с ней на  бархатное основание пирамиды,  прозвучали первые приветствия и восклицания: - когда, где, с кем, кто ещё…  заказали  подскочившему  официанту  салат, жульен, коктейль  и ещё  что-то.   Полина  представила   сидящего  рядом  мужчину – Марк  Тучинский, управляющий Базой Ленгалантереи,  и:
   -  «… хотя  у  него  только  завтра  здесь в  Сочи  ответственное  совещание, он прилетел  с  ней,   любимой Полиной сегодня ( Марк  поцеловал её ручку), бросив все дела (Марк  приподнял  плечи, возвёл  глаза и улыбнулся),  потому  что  у неё  сегодня день  рождения (Марк покивал, поглаживая её  плечико), и уже заказан банкет  в новой гостинице  «Фрегат», в отдельном кабинете  «Коралловая лагуна»!  И она,  Полина,  приглашает её, Мею, к  8-ми  часам  прибыть  на  банкет!  - 4-ый  этаж,  вправо  от  лифта  за  драпировкой - холл со  штофными  панелями, такая  же  дверь,  недпись  «Коралловая  лагуна». И   Марк пусть  приходит  к 8-ми;   нет, его  помощь  ей  не нужна (он  поцеловал её щёчку),   а сейчас ей  ещё – в  парикмахерскую…» -  и,  поклевав  салат  и глотнув  коктейля,  она  упорхнула.
   Незаметно  разглядывая Марка  сквозь дымчатые очки,  Мея подумала -   вылитый Аркадий Райкин. А  он,  потягивая  коктейль, заговорил о погоде-природе, (надо же,  удивилась  Мея, - он,  оказывается,  разговаривать умеет!), потом  разговор, как  это  водится, перешёл  на  поиски  общих  знакомых и,  разумеется,  нашли пару-тройку. Разговор  иссяк, коктейль –тоже;  вышли  вместе,  он  проводил  её до « Камелии» и распрощался, -увидимся,  мол,  вечером  на банкете.
                *********************
                продолжение следует

Журнальный вариант
Опубликовано в журнале "Золотое слово" дек.2013г.