Льдинка

Мне было лет одиннадцать. Я не умела ходить. Едва я переступала последнюю ступеньку родного серого подъезда, как шаг тут же подталкивал в спину и заставлял бежать. Бежать что есть мочи, чувствуя, как волосы бьют по лопаткам, как воздух хлещет легкие, как сердце радостно заходится…

Я никогда не умела радоваться наполовину, отдаваясь чувству веселья, и безграничного счастья настолько, что иногда начинала плакать. Благодарность и сострадание к кому-то захватывали меня настолько, что мне хотелось обнять человека и отдать ему последнее, что у меня было…

Я никогда не умела доверяться с оглядкой, оставляя в заветном рукаве козырный туз, чтобы щегольнуть им потом, когда это будет эффектно и более уместно. Я отдавала все и сразу…

Я никогда не умела рассчитывать, копить и экономить, подчиняясь внутренней потребности отдать и радоваться здесь и сейчас…

Но оказалось, что такие мотыльки быстро сгорают, падая на бегу, отдавая последнее, доверяясь не тем и радуясь слишком откровенно.

А жизнь щедра с теми, кто таит в сердце красивую загадочную льдинку, кто ходит тихо и неслышно, кто расчетливо вымеряет косинусы углов человеческих отношений.
 
Жизнь появилась не в огне.

Она рождалась в спокойных, прохладных, размеренных волнах.