За созданием именных книг будущее!

На мою долю однажды выпала приятная обязанность участвовать в работе по составлению одного из проектов в серии «Библиотека Энциклопедии Забайкалья». Там я выступил одновременно в качестве и ответственного редактора и автора-составителя. Речь идёт о томе «Судебная система в Забайкалье: судьи. 1923-2007 гг.». По смысловому содержанию настоящий труд очень отличается от других томов той же серии, например, «Забайкальцы – герои Отечества: К 60-летию Великой Победы» или «Забайкальцы – интернационалисты и миротворцы: Участники локальных войн и вооруженных конфликтов: 1929–2008 гг.», но несколько приближен к тому «Государственная и муниципальная власть в Читинской области и Агинском Бурятском автономном округе: 1994–2007 гг. Персоналии». Тома данной серии в проекте называются научно-популярными справочниками, так как в них приводятся данные не только общественно значимые и «самые-самые», как в самой «Энциклопедии» или тематической «Малой Энциклопедии Забайкалья», но и такие, про которые говорят «они были». Здесь главное – чего-то не пропустить. А потому, на мой взгляд, чисто алфавитный принцип (а это основное правило в работе над энциклопедиями) начинает вступать в некое противоречие с другим принципом – хронологическим (основное правило в работе с историческими повествованиями).

Проиллюстрирую это на примере тома «Судебная власть…». По структуре он состоит из трёх частей: разъясняющая проблему статья «Судебная системы Забайкалья: страницы истории», собственно основная алфавитная часть по конкретным персоналиям и объёмная часть приложений. Именно в приложениях редактором планировалось подать приведённый материал внутри опять же алфавитно расположенных понятийных статьях уже в хронологическом порядке, но редакционная коллегия «Энциклопедии Забайкалья» этого не допустила. Тем самым из исторического повествования уже о судах как учреждениях выпал огромнейший пласт уже собранного материала о работе в них судей с позиции сменяемости в должности, так как ранее судьи были избираемы на определённый срок. Отчасти это сегодня помогло бы коллективам конкретных судов говорить о последовательной истории своих коллективов. А в процессе работы над томом именно составленная таблица с датами приёма на работу и увольнения с работы судей помогла организовать работу над теми персоналиями, по которым в ведомственных архивах Читинского областного суда и Управления министерства юстиции РСФСР по Читинской области по тем или иным причинам не оказалось на хранении личных архивных дел, особенно по сороковым годам.

При составлении настоящего тома уже не в научной среде, а в корпоративной по поднимаемой теме, были слышны высказывания, смысл которых можно назвать морально-этическим: «А достоин ли данный имярек для включения в данную книгу?». По этому поводу на презентации тома тогдашний председатель Совета судей Читинской области заслуженный юрист РФ Людмила Алексеевна Калашникова однозначно ответила: «Это не книга Почёта, а книга Памяти. И поэтому место в ней должно найтись всем, кто работал в этой системе».
   
Как бы не воспринимали эту работу историки, она явилась предтечей составления тематических именных профессионально-исторических «раскладов» в крае. И, думается, за этим будущее. Конечно, в существующем море профессий приподнятие только одного вида деятельности вполне резонно может восприниматься как самолюбование и вызывать некое отторжение к нему вообще как к изучаемой теме. Но если такие работы возникнут по максимально большому количеству профессий, то согласно известному правилу в физике – «количество перейдёт в качество».
 
Есть ли этому научное объяснение? Безусловно. Во-первых, оно полностью согласуется с идеей А.М. Горького по организации движения по созданию «Истории заводов», высказанной им ещё в 1931 году. Эта традиция идёт к нам из «золотого десятилетия» советского краеведения. А, во-вторых, традиция написания советской истории в последующие затем тридцать лет предопределила нам безымянное изложение событий. Даже сложилось мнение, если это положительные герои - то «массы», если отрицательные – то «толпы». Но и «массы» и «толпы» состоят из людей. Только в шестидесятые годы, с началом «хрущёвской оттепели», в исторических исследованиях вновь описываемые события стали обрастать конкретными именами их участников (взять хотя бы классический, правда, литературный пример советского писателя Сергея Сергеевича Смирнова с книгой «Брестская крепость»).  «Книги Памяти о тех, кто не вернулся с войны» стали появляться только в девяностые годы, а в отношении репрессированных по политическим мотивам – в первом десятилетии XXI века. И этот процесс находит своё развитие. Подтверждение тому появившееся двухтомное издание В.Ю. Апрелкова «Георгиевские кавалеры Забайкальского казачьего Войска в русско-японскую войну 1904-1905 годов». Но сколько пришлось потратить сил, чтобы приведённые в нём списки обросли какой-то дополнительной информацией, нашли взаимосвязь с сегодняшним временем, а не остались лишь пятном воспоминания давно прошедшего времени!

 Возвращаясь к обозначенной в начале статьи теме, скажу, что в настоящее время начата подготовительная работа по составлению списка персоналий работников органов внутренних дел к будущей книге, которая, возможно, сможет войти в серию «Библиотека Энциклопедии Забайкалья». Сравнивая эту работу с уже проведённой по судейской тематике, отмечу, что она значительно объёмнее предыдущей. Чтобы внести необходимую информацию на 1250 персоналий в книгу о судьях пришлось в буквальном смысле перелопатить свыше 5000 архивных дел и несколько сотен дел, имеющихся в отделах кадров ряда судов тогдашней Читинской области.  Тогда на это ушёл год, и ещё один изматывающий год по доработке уже собранного материала. Теперь же придётся «рыться» в более чем 45 тысячах архивных делах ведомственного архива УМВД России по Забайкальскому краю по временному отрезку с начала образования Читинской области, то есть с 1937 года по настоящее время. А сколько придётся пересмотреть дел до 1937 года в государственном архиве Забайкальского края, чтобы найти необходимые крупицы для включения вначале в формируемый словник, а затем и в постатейный материал! Говорю об этом только потому, чтобы показать сложность подобной работы, а вовсе не для того, чтобы отпугнуть желающих взяться за аналогичный труд по любой другой сфере профессиональной деятельности.

В свете настоящей темы выскажу предложение, над которым впервые задумался после ознакомления с работами выдающего историка горного профессионального сообщества дореволюционной России Евгения Михайловича Заблоцкого. Родился он в 1938 г. в Ленинграде, окончил Ленинградский Горный институт, работал во Всероссийском научно-исследовательском геологическом институте, кандидат геолого-минералогических наук. В свободное от основного занятия время он воссоздал имена многих горно-заводских чинов Уральских, Алтайских и Нерчинских горных заводов. Я не знаю, бывал ли он в Чите, но здесь в государственном архиве Забайкальского края как раз имеются объёмные фонды: «Нерчинское горное правление Кабинета Его Императорского Величества», «Нерчинское горное правление» и «Главное Управление Нерчинского горного округа». Сравнивая встречающиеся в данных фондах имена из формулярных, статейных, послужных списков и личных дел служащих округа с классически оформленной информацией, касающейся Нерчинских заводов в кратком биографическом  словаре «Деятели горной службы дореволюционной России» Е.М. Заблоцкого, видишь, как профессионально к этому подошёл петербургский исследователь по включённым в него именам, но сознаёшь - как далеко не полон этот список!

Сегодня, как, впрочем, и на всём протяжении изучения истории Забайкалья, тема нерчинской горно-заводской деятельности в списке приоритетных разработок продолжает стоять под номером один. Добываемое здесь серебро и драгоценные самоцветы делали наш край удобным сырьевым придатком России. Об этом написано немало книг, но до сих пор не существует объединяющего базисного труда. Словарь «Горные служители Нерчинских заводов», не краткий, а максимально полный, мог бы стать одной из составляющих этого труда. И тогда, говоря о рудниках и заводах, о тех или иных событиях протекающих на нашей земле в XVIII, XIX и XX веках, мы бы зрительно представляли, чьими помыслами и руками богатела наша страна. Почему мы, живущие в XXI веке, должны не знать их имена?