Гибрид пчелы и лошади

Жила-была на свете особа. У нее не замечалось очевидных пороков, кроме одного: она всюду выбивалась из устоявшихся канонов. Окружавшие двуногие, четвероногие, многоногие, многорукие, и, наконец, просто ползающие и просто прикрепленные по-разному ее оценивали.
В ранней юности один злопыхатель назвал ее рабочей пчелой. Позже стремление новоявленной пчелы быть свободной расценивали так : ”Тщеславие”, ”Одно Тщеславие”. ”Гордыня одолела”- шипел краснолицый кирпич. – Лезет в каждую дырку! – трещал зловредный кровососущий комар, прыгая через костер. – Гы-гы ! – хмыкали трутни, - Ведь - баба! Женский род, а туда же! Хочет с нами, мужчинами сравниться! – и дружно мешали пчеле собирать пыльцу и нектар. То в улей не пустят, то падевым медом испортят взяток.
Но пчела была неприхотлива и твердо знала, что благоприятных условий жизни у нее не будет и надо приспосабливаться ко всем жизненным коллизиям. Она без устали летала на дальние поля, пристраивалась к пчелам из других ульев и даже к диким собратьям. Неприхотливость пчелы стала притчей во язытцах. Например: ”Подумать только! Она ест колючки кактуса опунции!” – язвил вечно нетрезвый житель улья.
Как-то сошлись вместе кровосос-комар, краснолицый кирпич и гусеница, вечно окукливающаяся и которую лелеяли окружающие, но никак не попадающая в бабочки. Разговор опять о грешнице пчеле. – Она на Нобиля работает, - говорили они. Гусеница вещала, что именно за ее шелковые нити иноземцы получили Нобелевскую премию, другим, не ей. Кровосос-комар сам трудиться не любил, зато обожал собрания, где предоставлялась возможность попить кровь очередной жертвы. Краснолицему кирпичу, бывшей исходно грубой глиной, хотелось непременно стать фарфором. Он так старался наладить связи с иностранными фарфоровыми фирмами и даже манеры западных боссов усвоил: ” Прошу в мой офис…”. Этой-то троице и стала пчела почему-то поперек горла. Сидели недоброжелатели, осуждали пчелу и думали, как от нее избавиться, да так, чтобы другим было неповадно быть свободными, летающими пчелами. Хотели отбить вкус к свободным полетам, не санкционированным этими господами.А пчела понимала, что единственное ее спасение в свободном полете. И… не обращала внимания на недоброжелателей, вредителей и просто кровопийц. Цветущие растения, сладкий запах нектара – разноцветный и чудесно пахнущий мир! Разве это было не счастье?! Кроме того, на ее пути попались прекрасные птицы – фазан, дятел, зимородок, которые были способны сказать: ”Долой реакционные центры!”.
- Почему вы ее защищаете, - спрашивали волки, чьим наслаждением было жевать зайчиков на рассвете, - Разве пчелы вкусные?
- Она работает, как лошадь, - сказал мудрый дятел, который постоянно долбил деревья и стоял за справедливость.
- Разве? – удивились волки, - Ее индекс цитирования идет под фамилией “Лошадь”?
- Конечно, - ответил дятел. – Посмотрите на нее. Какие большие лошадиные глаза! Какие тонкие скаковые ножки! - А крылья?- недоверчиво гнули свое хищники.
- Что ж, - хохотнул дятел. – У нас теперь сплошные мутации или гибриды. Она – гибрид
пчелы и лошади!

             Опубликовано также в книге "Всплески Жизни"