Читайте фантастику

   …Гы-ы-ы-ы!
Галактиконы снова налетели все как один, туз бубновый покрыл крысу сверху, ну мы же договорились с ними, хотя какая на хрен разница, они всё равно суют мне свои щупальца…гы-ы-ы-ы… щупальца как у осьминога, осьминог прилетел с какой-то красной планеты, но сам он почему-то розовый и не поёт, как этот… как его? Козёл такой белобрысый они говорят, ну раз проигрался, значит ты шпион, они все знают эту игру, а шпионы не знают…король пик, да ещё дама и валет и будет у тебя полная рука, как будто её чем-то наполнили… не надо было мне туда идти, но приказ есть приказ, кто же знал, что триагонусы пьют фиолетовый цвет и на завтрак и на ужин, они когда раскрывают свою безгубую пасть, появляются эти острые клыки, на которых вырастает много тонких ножек как у гусеницы и они перебирают ими… гы-ы-ы-ы… что она там перебирает, хочет найти мне  книжку про исчезнувшую галактику, которая гы-ы-ы… исчезла вникуда, говорит это всё из-за ядерной войны, которая произошла у него на лысине гы-ы-ы-ы в Ночь Кровавой Луны из-под зонта звёзд, когда наступило царство смерти после радиационной бури, а эти трёхногие всё пялятся на меня своими огромными глазами, в которых распускаются орхидеи с экрана. Они теперь все такие неожиданные, потому, что когда у неё раскрываются по спирали лепестки, под ними ещё одни, а когда те раскрываются, внутри оказывается ещё один свёрнутый бутон, и вот он тоже раскрылся, а оттуда зубастая слюнявая пасть и в каждой капля, внутри которой по сверкающей галактике… гы-ы-ы-ы…. Ну, ладно, говорите, вам мои руки не нравятся, потому, что они прибыли из другой галактики за 300 миллиардов парсек отсюда…. Да вы лучше на свои посмотрите! Когда бумагой вам глаза разрывают и пальцы туда же, это ещё почище радиационных бурь, которые проносятся над дюной, где двое стоят на краю вечности, на которой прилипли мои мозги… гы-ы-ы, они их расщепили лазерным лучом…ну всё-всё, отъезжаю, надо посмотреть в другом отделе, может хоть там эти драконы не летают….Да-да, говорит мне иди на хрен, ну и что, что небо белое и с лампами? Я же не хожу по фонарным столбам… А этот охранник, что он такой здоровый ничего не значит. Да, похер! С любым можно разобраться, если врезать, как следует, это не показатель, вот только руки с ними что-то не то… и на ноги я не могу встать с этого кресла на колесе времени гы-ы-ы, он так быстро это время показал и ушёл… А я…я не успел у циферблата спросить, что я должен делать с красным асфальтом? Кому я его продам? Ведь пока информация не продаётся, солнце империи не зайдёт так быстро… гы-ы-ы-ы… быстро рулить отсюда на нижний уровень г-ы-ы-ы…на нижнем уровне живут другие существа. А что если это мы? Вы только подумайте, мы — другие существа… гы-ы-ы-ы… другие существа! Ты, гуманоид с Венеры, чего пялишься зелёными стёклами, ты не такой как я и они, гы-ы-ы-ы… под хоботками усы не растут. Не, тараканов я не люблю, они слишком быстрые, особенно когда они в голове сейчас разбегаются так, что и не поймаешь ни одного, а ещё когда ступеньки на тебя лезут, а ты пытаешься руку изо рта вытянуть, чтоб до перил дотянуться, а они говорят, что специально его тебе обрезали, чтобы лишнего не болтал…гы-ы-ы-ы… чтобы я лишнего не болтал… Снова мысли обрываются гы-ы-ы-ы… когда они обрываются и падают в пропасть, я опять чувствую как во рту рука вырастает…это всё галактиконы из зубастой галактики Орхидея экспериментируют над людьми, а никто даже не догадывается, но я знаю, потому, что вижу, как свет стекает по их телам, пока они перемещаются между стенами… гы-ы-ы-ы, не вписался я в дверь, но слава Юпитеру, он поймал меня за руку, которой нет…
Куда эти двое меня тащат? Что-то бормочут между собой, думают я их не понимаю, а я всё прекрасно понимаю, воздух такой текучий из-за радиации, после того как сгорела в огне дама пик и таблетку под язык, вот так теперь я чувствую себя лучше и солнцу меня здесь уже не достать, потому, что темнота высосала все его лучи до капли и теперь растекается по моим венам, которые набухли так, что я чувствую, что вот-вот взлечу и звёзды вспыхнут как искры, которые играют на скрипке, г-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы!... Так печально играют на скрипке… гы-ы-ы-ы… сказал, что я несу всякий бред тот бровастый, гы-ы-ы-ы… что из сна  переделанного вышел, чтобы вырвать мне руки и исказить глаз, я не могу на вкус попробовать цвет…гы-ы-ы-ы!
— Когда он уже перестанет мычать?
Мужчина, сидящий за столиком с неприязнью посмотрел на человека в коляске и насупил
светлые кустистые брови.
— Не волнуйтесь, Николсон, таблетка уже начала действовать и он скоро заснёт.
— И всё-таки, мне кажется, что над ним недостаточно поработали, он частично, но воспринимает реальность, да ещё эти проклятые карты никак не исчезнут из его головы.
— Не всё сразу, не всё сразу, — заговорил мужчина в сером аккуратном костюме и отпил из стакана, в котором пузырился лаймовый фреш. — Мы работали над ним всего пару недель и как видите эффект уже налицо. Ещё месяц и в голове у него будет такая каша, что никто в ней ничего не разберёт, даже если его целыми днями будут кормить сывороткой правды. Тогда и отправим его обратно.
Он снова сделал глоток из стакана и посмотрел на людей у книжного магазина, из которого эти двое только что вышли, толкая перед собой коляску с пациентом.
— Месяц! — проворчал его грузный и более пожилой собеседник. — Неужели действительно стоит тратить столько времени на этого недоумка? До сих пор не могу понять, почему его просто не убрали после того как получили всю нужную информацию.
Брови темноволосого взлетели вверх.
— Ну, что вы, а как же акция устрашения согласно инструкции? И потом, мы же не изверги, чтобы вот так взять и убить человека, даже если он прибыл с враждебными намерениями.
Николсон хрипло рассмеялся и показал пальцем на пациента в коляске, который свесил голову на грудь и что-то бессвязно бормотал с закрытыми глазами. 
— Это уж точно! После того как вы отрезали ему пальцы по самые кисти, выкрутили глаз, да ещё потом обработали химией и электрошоком. 
— Ну, это было необходимо, чтобы ускорить процесс, — мужчина с непроницаемым лицом изучал пузырьки в стакане, а потом, не меняя выражения глаз, словно тот был для него таким же пузырьком, посмотрел на Николсона. — И потом, разве не вы настаивали на том, чтобы побыстрее покончить с этим делом?
— Да, но не такими же методами! — толстяк в сердцах всплеснул руками, так что чуть не перевернул маленькую чашку, которая зазвенела на блюдце.
— Эти методы придумали не мы с вами, а значит не нам их отменять. Моё дело выполнять и наблюдать и не задавать глупых вопросов.
— Ну-ну, — проворчал мужчина, поправляя светлую шевелюру. — Я тоже не просто так интересуюсь. А как давно вы этим занимаетесь?
Мимо столика за которым они сидели, прошла группа подростков в широких джинсах и футболках. Темноволосый подождал, пока они не скроются за группой пальм, потом ответил:
— Достаточно, чтобы не допускать ошибок. Вы же знаете, во сколько нашей стране могут обойтись наши ошибки. — Он бросил на Николсона неоднозначный взгляд и по деловому сцепил пальцы. — Всю последнюю неделю мы работали над новым прогрессивным методом. И, кстати, более человечным, — добавил он с ноткой сарказма.
— А, этот полусумасшедший Морсберг опять что-то придумал. Я что-то слышал о его новых опытах, но в подробности не вникал. В чём же, интересно, заключается его человечность? 
— Вот в этом. — Мужчина в сером костюме взял стоящий у стула кейс, раскрыл его и вытащил из него несколько книг. Николсон с удивлением посмотрел на их названия:     «Лабиринт смерти», «Гроба из преисподней», «Спящий во тьме», «Путь воинов».
— Фантастика?   
— Да. Если запереть человека в комнате и читать ему целый месяц обрывки книг наших фантастов без всякой взаимосвязи, при этом лишая его сна, то информация постепенно начнёт откладываться в его памяти, вытесняя оттуда всё остальное. Пока мы ещё не отказываемся от старых методов но начнём постепенно убирать их, как только фантастическая теория Морсберга докажет себя на практике.
— Интересно, интересно, — Николсон скрестил руки на животе. — Но, знаете, я не согласен с вашей теорией запугивания. Когда русские увидят своего агента в таком виде, они не столько испугаются, сколько разозлятся.
— Тем лучше. Злость лишит их разума. Ведь самый опасный противник — это разумный противник. А безумным легко манипулировать, как вы сами в этом убедились.
Человек в костюме с триумфом посмотрел  на сидящего в коляске калеку, потом пошарил в кейсе и достал оттуда колоду карт.
— Как насчёт, продолжить нашу партию?
— Что, прямо сейчас? — Николсон несколько растерялся и с опаской посмотрел вокруг.
— Ну, а к чему тянуть? У нас есть ещё час, до того как мы отвезём нашего общего друга в лабораторию.   
Он начал сдавать, а Николсон полез искать что-то в карманах и вытащил разлинованную табличку с каким-то обозначениями.
Человек в коляске, сидевший за спиной  вдруг приоткрыл единственный глаз. 
— Валет треф и тув пик у бровафтого.
Николсон с недоумением посмотрел сначала на него, потом на своего партнёра. Темноволосый в костюме ответил снисходительной улыбкой.
— Ну вот видите! Ещё работать и работать…г-ы-ы-ы-ы!