Прогулка в осень

  Очерк               
               
            

                Сломалась машина!  Она, единственная, связывала меня с дачей, которая последние годы стала для меня отдушиной в жизни. Проснулся с мыслью: поездка не состоится! Закурил. «Куда ж податься?»  Я долго сидел на диване и понял: надо идти в люди. Городок у нас небольшой, однако, уютный. Даже внутри цепляет что - то, когда  его надолго оставляешь.
         
              Я специально пошел пешком: хотелось посмотреть город за время моего отсутствия. Людей было много: одни, обгоняли меня, другие шли навстречу. Меня поразили лица! Лиц было много,  как  много их в городе в погожий  субботний день, но самое странное, я не встретил, ни одного улыбчивого лица.  Даже не смеющегося, а просто улыбчивого! Было ощущение, что они в масках. В масках равнодушия и отрешенности. Что же у всех одинаковые маски для выхода на улицу. А для выхода на работу, в гости – другие? Но не может у каждого дома висеть, как в театре, несколько масок. Нет! У всех она одна! И эта маска и есть их лицо. Лицо современного человека. 
          
            А вы давно слышали беззаботный, заливистый смех? Я не слышал такого лет двадцать! Удивительно, но его не слышно даже в песочницах! Я зашел в кафе, выпить кофе. Было много молодежи, лет до двадцати и немного старше. Все пили пиво и о чем- то разговаривали между собой без всяких эмоций, как  роботы, перемежая общение долгими разговорами по мобильникам. И все те же безучастные лица. У меня было ощущение, что они выполняют какой- то ритуал, в основе которого равнодушие. Выйдя из кафе, решил пройти парком, полюбоваться цветами, искусно высаженными и очень яркими. Вижу стандартную картину: две молодые мамы катят коляски. Идут неторопливо, при этом каждая умудряется  курить, а между затяжками глотнуть пива. И те же равнодушные лица. Я даже подумал, а хорошо бы встретить плачущего человека, или в гневе. Нет – у всех полное спокойствие и безучастность к окружающему. А может и к самим себе? Странно, сейчас в стране, вроде, все есть: информация на любой вкус и невкус, продукты, красивая и разная одежда, косметика, обувь, квартиры, машины.  Даже дороги. Есть все, но не у всех!
         
                Я присел на лавочку. Напротив равнодушно журчал фонтан. «Курить бросил, а все равно тянет. Не угостишь?- пожилой мужчина присел рядом. - У нас опять цех на трехдневку переводят. Заказов нет!  Думал те времена прошли навсегда.  Ан, нет!  Мы с женой все дочке помогали. Теперь хана! А наверху трубят: мы средний класс растим, а сами истребляют его ростки, как в тридцатых». Мужчина надолго замолчал. «Давай еще по одной. Вот жизнь почти прожита, а все гонка была за копейкой. А для чего? Да чтоб иметь самое необходимое. Мизерный минимум. А в цехе я человек не последний… Эти олигархи, вроде, неглупые люди, а простой вещи не понимают, что поделиться с народом надо. И все довольны будут, а главное им же спокойней будет.  А для этого власть нужна!  Твердая и жесткая по отношению к любому.  Тогда и закон как  Господь будет!»  Я думал про себя: «Вот хоть одного прорвало!» 

Однако весь его монолог,  был каким - то вялым. Да и говорил он как - бы не о себе, а о ком - то постороннем. Мужчина встал, махнул безвольно рукой и ушел, а я, под журчанье фонтана, еще долго размышлял об увиденном за день. Получается парадокс: все есть, а, будто, ничего нет. Последнее время я чаще всего слышу один и тот же вопрос: «Почему мы так плохо живем?»  И говорится это в сердцах, на трезвую голову. И говорят это люди уже среднего возраста. О пожилых  не говорю. Они беспомощны по- своему. «А нам много и не надо. Вон в войну, да и после войны, как жили? В коммуналках, да впроголодь!»  Трогает за душу их беззащитность. А беззащитны они во всем: и материально, и при получении  медицинской помощи, и в содержании коммуникаций в жилых домах, и перед всевозможными службами…
 - А в больницу я больше и не пойду! Ходила, ходила, а мне говорят: чего тебе бабка дома не сидится. И без тебя дохнуть  некогда… Кому я такая старая нужна? Мне вот таблетки прописали, раз прошлый… Я взяла, да купила. За квартиру теперь должницей значусь!
         
            Может, нет главного? Нет духовности, тепла, уверенности в жизни, а главное -  цели. Нет чего - то особенного, что объединяло людей лет сорок – пятьдесят  назад.  Может чувства нужности самого себя стране и другому человеку, чувства сострадания, не сегодняшнего, телевизионного, а простого?  Когда на кухне две женщины или двое мужчин: одни по- бабьи льют слезы, а вторые, по- мужски, после рюмки – другой, затянут песню. Может, нет идеи, веры, которые  рождаются при огромном счастье или великом горе?
      
             В пору моего детства, когда еще не было телевизоров, субботними вечерами, после работы, мать выносила во двор пироги. Пироги были разные: с картошкой, капустой и чем – то сладким. Взрослые, а собирались не подъездом, а всем домом, общались до глубокой ночи, а мы, детвора, были рады до смерти и бегали без задних ног, играя в «хоронючки», в прятки, иначе. Славное было время!         
        Я брел по главной улице. Желтые листья что – то шептали на ухо. Солнце смотрело мне в глаза и улыбалось!
                Виктор Попов