060712

Кто все эти люди, что мешают мне жить? В квартире никого, кроме меня. Воздух пропитан жужжанием лампочки, тонущей в свете дня. С улицы доносится гул машин, в которых нет ни одного человека. Не смотря на то, что лето, здесь жутко холодно и совсем нет одежды, кроме той, что на мне.
Я хочу выйти, но мне страшно. Вдруг они там, за дверью. Стоит только открыть её, и я увижу эти пустые глаза и застывшие спокойные лица…
Звонит мобильный. Вибрация слишком сильная, словно стучит отбойник, сотрясая стол и всё вокруг, отдаваясь эхом в моей голове. Если я увижу номер, он будет мне не знаком. Не стану отвечать, мне не нужны проблемы... Нужно сменить номер.
Так громко... Но как бы, ни хотелось прекратить это, я боюсь трогать трубку, вдруг в руках вызов случайно примется и я услышу из далека чей-то знакомый голос.
Вновь стало тихо. Струйки пыли в лучах солнца движутся так же случайно, как электроны при нагревании в обучающем фильме по физике. Быть может, пыль тянет к свету, и она только там. В любом случае я стараюсь не дышать, когда прохожу у окна. Солнце словно нарисованное на картине, совершенно не меняет своё положение. Шторы и палас выцвели квадратами окон. Несмотря на солнце, холод пробирает до костей. Пахнет влагой, пылью, старым железом.
Хочется с кем-то побыть, поделиться всем этим, но людей нет, и никогда не было. Мне не понять всего, что я помню своим прошлым. Словно кто-то нарисовал у меня в голове всё это, и это не могло произойти никогда и ни с кем. Больно смотреть на эти картины, наверное, так же мать может смотреть на фото убитого сына. Мать, отец, Кристина, человек в белом - всех их я видел уже, они так же пусты, как остальные. Здесь я один.
Чувствую себя чистым. Не хочу ни есть, ни спать, ни чего. Что-то влечёт меня, и я сажусь в кресло, откидываю голову, и расслабляю всё тело. Не понимаю, что рвёт меня изнутри. Будто хочу чего-то, очень хочу. Или скорблю о ком-то, кого я начисто забыл. Хочется плакать, тело медленно пронзает боль и тяжело дышать. Глаза открыты, но я почти ничего не вижу. Наконец потекли на влажную щёку слёзы. Свет из слегка жёлтого становится мертвенно бледным. Я не знаю, что это за комната, и сколько я здесь был, но мне уже не встать, как раньше. Боль всё сильнее, машины всё громче, тяжелее дышать. Я чувствую кровь на лице, на руке, на теле… И меня тянет к стенке справа от кресла, словно магнитом, вжимает голову в стену, рёбра в подлокотник. Кровотечение не останавливается, тёмная лужица растекается по стене, словно по полу. И, похоже, я обмочился…
Моя дверь была открыта всё это время! Они зашли. Уже всё равно. Знакомые и не знакомые лица, но только оболочки. Стоят на стене, смотрят на меня, но не подходят, отступая от струящейся крови. Телефон снова завибрировал, уже на стене, но разбитый дисплей показывает лишь паутину на белом фоне. Стена покрывается асфальтовой коркой и видение растворяется.
Я лежу на краю дороги, перегнувшись через бордюр, и вижу, как в крови отражается небо.  Кругом люди… Едут машины. Холодно.