Паутина. Глава VIII

На тёмно-синем небе призрачно-серебристые облака наплывали на яркий коготь месяца. Звёзды поблескивали среди расплывчатых, туманно-серых облаков; от земли поднималась дымка. Где-то за темным перелеском, там, где уже не было дорог, слышался одинокий вой серого хранителя леса, уханье крылатого хищника, а в сене, около темных построек конюшни, – шуршание мышиной возни. В леваде похрапывали лошади, топча копытами и срывая бархатными губами влажную траву, отмахивались хвостами от надоевших кровососущих насекомых. В ручье, под мостом, слышался тихий плеск, словно кто-то кидал туда камешки.
Аме, держа в руке фонарь с зажжённой свечой, неторопливо шла через леваду, в знак приветствия оглаживая изредка подходивших к ней коней. Глаза её слипались от усталости, ноги едва шли – ей в одиночку пришлось справляться с большим количеством обязанностей, а из помощников почти никого не осталось. Конюхи отказались работать по ночам, боясь расстаться со своей драгоценной жизнью, многие из работников просто сбежали. Аме не сердилась на них, она понимала, что у каждого дети и семья, что тяжелый труд с риском для жизни не сможет окупиться никакими деньгами. Но голодать почти сотне лошадиных голов она не позволила бы никогда, поэтому и взялась за всю работу в одиночку.
Кормежка утром, обед, вечерняя раздача сена и кормежка, а между тем выгулы, тренировки, занятия с жеребятами – все это легло на плечи юной наездницы. Аме ни разу не пожаловалась, для неё лошади – святое, а значит и выкладываться для них на полную – благородное дело.
Девушка тихо приоткрыла калитку левады, потрепала гриву какой-то лошади и вышла, приближаясь к воротам конюшни, освещённым парой настенных фонарей.
«А если, вот, мне так же когда-нибудь снесут голову? - вдруг подумала она. – Что будет с лошадьми? Кумо-тян ещё слишком мала, чтобы взваливать на себя такую тяжелую ношу, работать здесь больше никто не согласится… коней придется распродать, но это слишком долго. Многие умрут от голода».
В мыслях Аме сразу всплыла картинка: истощенная лошадь лежит в деннике, её ребра торчат наружу так, что их можно пересчитать, голова с приоткрытым ртом тонет в грязном опиле. Она помотала головой, отгоняя ужасы, и зажмурилась.
«Нет, этого не должно случиться. Шиноби должны спасти ферму».
Аме не без усилий открыла одну из створок ворот, затушила фонарь и, взглянув в проход между денниками, замерла.
На развязках стоял молодой гнедой жеребец, явно не понимавший, почему его так поздно вывели из стойла. Кони в денниках суетились, взволнованно храпели и смотрели в коридор, наблюдая за происходившим.
Напротив молодого жеребца стоял мужчина, одетый в темно-синюю рабочую одежду. Он даже не обернулся, когда послышался звук открывающейся двери. В правой руке он держал охотничий нож, начищенный до блеска; конюх явно был напряжен, с яростью смотрел на стоявшую перед ним лошадь, а та, в свою очередь, не отводила взгляда от его глаз, навострила уши, внимательно наблюдая за ним.
- В чём дело? – спросила Аме, осторожно подходя к человеку сзади.
- Это всё из-за них… - дрожащим от злости голосом проговорил он. – Пусть будут прокляты эти чертовы лошади!
Мужчина яростно вскрикнул, перепугав своим громким голосом полконюшни, и кинулся к гнедому жеребцу, занеся нож. Конь вскинул голову, пытаясь освободиться от развязок, и, едва не присев от испуга, попятился, но задние ноги разъезжались на скользком покрытии. Раздался лязг подков о бетонную поверхность и громкий взвизг лошади, похожий даже на поскуливание собаки.
Аме, не раздумывая, оттолкнула мужчину с такой силой, что тот отшатнулся и, не удержав равновесие, ударился о стенку одного из денника, выронив нож.
- Я не позволю! – крикнула юная наездница, закрыв собой коня.
- Ты не понимаешь, - прошипел конюх, поднимая оружие с земли. – Если их не убить всех, то они убьют нас сами.
В его глазах Аме увидела лишь безумие, вызванное страхом за свою жизнь. Она поняла, что разговаривать с ним будет бесполезно, но нужно было что-то сделать, иначе он зарежет не только лошадь, но и её саму.
- Прекрати! – крикнула она.
Страх больше за любимых животных, чем за себя, завладел ею. Мысли стали путаться, Аме отчаянно пыталась что-то придумать, но в голову ничего не приходило. Дрожащими пальцами она принялась быстро развязывать узел веревки, державшей жеребца, но он не поддавался – слишком тугой.
Конюх, подбежав к девушке, схватил её за руку и отшвырнул в сторону, чтобы та не мешалась, и поспешил совершить задуманное.
- Не смей! – срывая голос, закричала Аме.
В один миг она вскочила, полетела на конюха, нож которого был уже занесен над головой животного, и закрыла лошадь собой.
Лезвие блеснуло в свете тускло горящих ламп и выпало из рук мужчины, испуганно отшатнувшегося назад. По блестящему металлу стекала красная струйка, пара капель гранатовой крови упала на пол.
Воцарилась мертвая тишина, даже лошади замерли.
Аме распахнула глаза, с ужасом смотря на конюха. Её левая щека горела, словно в огне, по шее сочились горячие струи, кровь стучала у неё в висках. Она провела рукой по щеке и посмотрела на окровавленную ладонь – порез был глубокий. Обернулась – лошадь не пострадала, только одна из развязок упала, обрезанная.
- А… Аме-сама… - прошептал работник фермы, отползая назад.
Он понял, что едва не зарезал внучку хозяйки фермы, и его сознание прояснилось.
Она опустила взгляд на пол, где валялся нож, медленно подняла его, обрезала вторую рязвязку и холодно взглянула на конюха.
- Уходи отсюда, - с ненавистью сказала она, - чтобы я больше не видела тебя здесь.
Тот пополз к деревянным воротам конюшни, с ужасом смотря на Аме, сжимавшую в руке нож, по щеке её все струилась кровь.
- Вон, я сказала! – она закричала во всю силу голоса и метнула в конюха нож.
Мужчина вскрикнул, поднялся и выбежал из конюшни, а с лезвия, наполовину засевшего в двери, стекла капля крови.
Аме развернулась и обняла коня, ласково оглаживая его по шее, трепля черную гриву.
- Прости, я напугала тебя, - тихо выдохнула она. – Пойдём-ка.
Всадница отвязала узлы, оставшиеся от развязок на недоуздке, потом сняла и его, отшвырнув в сторону, и, взяв коня за гриву, повела в открытый денник. Заведя лошадь, она осела на пол, оперевшись спиной на деревянную стену, и закрыла лицо руками. По телу пробегала мелкая дрожь, слезы катились по щекам, обжигая рану, на губах чувствовался медно-солёный привкус крови.
«Еще бы немного…»
Аме с усилием поднялась, придерживаясь за стену, и пошла на выход, выключив всё освещение, кроме лампы у входа. Она не стала вытаскивать нож из двери, она уже не помнила о нём. Прочно закрыв вход в конюшню, спортсменка уткнулась лбом в ворота, устало и прерывисто выдохнула, закрыв глаза.
«Ах да, мне нужно закончить…»

В солнечных лучах кружились частички пыли, оседая на деревянный пол, через приоткрытое окно в коридор вливался поток свежего воздуха. Общую тишину и покой нарушило внезапное появление всего отряда шиноби, прибывшего на ферму.
- Нет, - протянул Наруто, недовольно шагавший позади всех, - я точно не понимаю, почему это мы должны сообщать ей о ещё одной отрезанной голове?
- Мы на задании, если ты не забыл, - безразлично ответил ему Шикамару.
Он, как всегда, держал руки в карманах и, казалось, его не заботило ровным счётом ничего из того, что происходило.
- К тому же, - прибавила Сакура, дружелюбно улыбнувшись и посмотрев на джинчуурики, - нам стоит оповестить не только её, но и…
Договорить куноичи не успела - уткнулась носом в спину внезапно остановившегося Какаши и едва не упала.
- Какаши-сенсей! – возмутилась она.
Шикамару, шедший рядом с главой отряда, нервно цокнул языком и с нескрываемой неприязнью, посмотрел на человека, встретившегося им на пути.
- О, Аме-сан! – радостно помахал рукой Наруто.
Сакура удивленно выглянула из-за спины Какаши, пристально посмотрев на всегда резкую особу, и сразу заметила на её лице обычные признаки сильной усталости.
- Что это ты тут делаешь? – не сдержался Шикамару, с вызовом посмотрев на неё.
- Имею полное право находиться здесь, - резко отозвалась Аме, даже не посмотрев на него. – Я не стану разговаривать с тобой, ты здесь не главный.
Чунин собирался бросить что-то колкое в ответ, но сдержался, стараясь не принимать её слова близко к сердцу.
- Аме-сан, - спокойно произнес Какаши, которого, казалось, никакая ситуация не смутит, - мы хотели сообщить хозяйке дома, что утром было найдено ещё одно тело. Мы можем зайти к ней?
- Ещё одно? – она отшатнулась, однако сразу взяла себя в руки и, чтобы скрыть свой минутный испуг, с уверенностью посмотрела на джонина. – Пойдёмте, она должна быть у себя.
Какаши кивнул, и весь отряд двинулся следом за Аме, которая, от досады закусывая нижнюю губу, пыталась собраться с мыслями, чтобы продумать весь непростой день.
Она остановилась около двери и, присев, тихо постучала.
- Обаа-сан, к тебе пришел отряд, чтобы поговорить. Я могу войти?
Ответа не последовало.
Шикамару рассматривал потолок дома с таким видом, словно ему в чай вместо сахара сыпанули килограмм соли, Сакура, заметив это, тихо усмехнулась, отведя взгляд в сторону и слегка почесав шею. Наруто большими удивлёнными глазами и с чуть приоткрытым ртом наблюдал за Аме, покорно дожидавшейся ответа.
- Обаа-сан, я могу зайти? – она повторила чуть громче, но, не дождавшись, приотворила сёдзи. - Я вхожу. 
Аме заглянула в комнату, где было довольно светло, и тут же её глаза широко распахнулись, она вскочила и, едва не запнувшись, забежала в помещение.
На полу лежала старая женщина; её седые волосы были растрепаны, в широко распахнутых глазах читался безумный ужас, она прижимала к груди колени и что-то шептала, едва шевеля губами.
- Обаа-сан! Обаа-сан! – кричала Аме, тормоша её за плечо и пытаясь усадить.
Больше всего в последнее время она боялась, что с её бабкой что-то случится, и ей одной придется брать в руки всю ферму. Она знала - с такой ответственностью не справиться молодой девушке, не имеющей никакой поддержки со стороны взрослых.
- Она пришла… - хрипло прошептала старуха.
- Что? – Аме затаила дыхание, чтобы расслышать. – Кто пришёл?
Женщина резко приподнялась и вцепилась костлявыми пальцами в плечи внучки, с ужасом осевшей на пол. Невероятный страх сковал всё тело девушки, она вдруг почувствовала себя маленькой и слабой. Внезапно бросило в холод, по спине скатились капельки пота, дышать было тяжело, казалось, душа медленно выходит из тела и поглощается темными глазами старухи.
- Она знает, что я сделала, - истерично взвизгнула хозяйка фермы и оттолкнула Аме. – Она придет за мной! Она уже здесь! Закрой, закрой…. – она отползла в сторону и стала что-то чертить пальцами на полу, - надо закрыть её, как я сделала это тогда… закрыть, закрыть.
По щекам Аме ручьём текли слезы, она молча смотрела на старуху и испуганно отползала назад.
Шикамару и Какаши молча стояли в дверном проёме, не в силах сделать шага.
- Да чтоб вас! – послышался голос Сакуры, оттаскивающей их обоих от двери.
Она подбежала к старухе и резко ударила её по шее тремя пальцами, тело обмякло и рухнуло на пол, седые волосы разметались по лицу.
- Наруто, помоги мне! – крикнула куноичи, и джинчуурики тут же оказался рядом. – Её нужно отнести в комнату, чтобы дать отдохнуть. Позже я займусь ею, а сейчас помогу Аме.
Генин кивнул и, относясь к заданию со всей серьезностью, создал нескольких теневых клонов, чтобы легче было перенести тело хозяйки фермы.
Сакура же опустилась на колени перед Аме, заставив её посмотреть ей в глаза, положила одну руку на лоб, а второй нащупала учащенный пульс на запястье.
- Аме-сан, - спокойно произнесла она, - ты меня слышишь? Ответь мне, ты меня слышишь?
Та закрыла глаза, глубоко выдохнула, восстанавливая сбившееся дыхание, и вновь посмотрела на куночи.
- Слышу. Что с обаа-сан?
- Нервное расстройство, я сделаю все возможное, но у тебя нет поводов для беспокойства. Нет поводов для беспокойства, слышишь? Все в полном порядке.
Шикамару молча наблюдал за тем, как Сакура приводила в порядок любительницу лошадей, и невольно завидовал тому, что сам ничего не смог предпринять. Он оказался абсолютно бесполезным в сложившейся ситуации: двое разрешили все за считанные секунды.
Какаши, заметив, как чунин отвел в сторону злой взгляд, лишь вздохнул, развернулся и, положив руку на плечо парню, молча пригласил его следовать за ним.
«Детки-то выросли, - мрачно подумал копирующий шиноби. – Сакура и Наруто способны работать в команде самостоятельно, наконец-то».
- Я бесполезен, Какаши-сенсей, - тихо произнес Шикамару, вдруг остановившись.
Джонин некоторое время стоял к нему спиной, словно раздумывал. За тонкими стенами слышно было лошадиное ржание.
- Просто сейчас нам нужно немного подождать.

Солнце медленно клонилось к горизонту, отбрасывая ярко-золотые лучи на землю. На ферме царила полнейшая тишина, не слышно ни коней, ни голосов работников, ни пения стрижей, вылетавших в это время из своих гнёзд.
На мосту стоял Наруто, оперевшись руками на перила, сложив на них голову, он устало смотрел на воду, в которой изредка проплывали рыбёшки. Ветер слегка трепал его светлые волосы, а в ясных глазах притаилась усталость.
- Чего загрустил? – послышался приободряющий голос.
Джинчуурики обернулся: на мост поднималась Сакура, улыбка не сходила с её лица, движения не сковывала усталость, - он даже позавидовал.
- Я думаю вот… - протянул шиноби, вновь устремив взгляд в воду.
- Не думай, - улыбнулась куноичи, встав рядом с ним. – Как только край солнца коснется горизонта, ты должен будешь создать двух  клонов: один отправится с тобой к заброшенному дому, а второй будет прогуливаться по ферме, наблюдая за общей обстановкой, плюс прикроет нас обоих, если что.
- Что нужно в том доме? – с готовностью спросил джинчуурики.
Сакура протянула ему два полиэтиленовых пакетика.
- Вот сюда ты сложишь по одной кости от каждого скелета. Удобнее будет взять фаланги пальцев.
- Фу, - он поморщился, запихнув в карман пакетики.
- Только подпиши, пожалуйста, какая кость от какого скелета. Пусть тот, что лежал ближе к окну будет первым, ну а другой – вторым, конечно же.
- А ты?
- А я пошатаюсь по ферме, повыдираю у всех подряд волосы, - посмеялась Сакура и тише добивала: - хорошо, что подвернулся сегодня удобный случай. Я успела взять волосы хозяйки фермы и Аме. Когда солнце совсем сядет, зайдешь ко мне в комнату.
- Ну, - Наруто посмотрел на солнце, край которого почти касался горизонта, - тогда следует идти, у меня не так много времени.
Из небольшой вспышки появились два клона: один сразу побежал за своим оригиналом в сторону перелеска, а второй направился с Сакурой к конюшням.
Через некоторое время куноичи, удостоверившись, что за ними никто не следит, оставила копию джинчуурики и обходными путями направилась в сторону главного дома-поместья. Из своей комнаты она по балкону пробралась до комнаты Кумо, чуть приоткрыла створку двери и незаметно проскользнула в комнату. Здесь было довольно светло и просторно: футон, видимо, убирался в шкаф, занимавший не очень много места, на круглом столике лежали листы бумаги, стояли две банки: с водой и кистями. Сакура невольно улыбнулась, задев пальцами одну из кисточек, но, обратив внимание на почти пустую чернильницу, задумалась. На этом же столике лежали ножницы и гребешок, с которого куноичи сняла пару волосков.
- Пожалуй, всё, - улыбнулась она.
В коридоре послышались веселый смех и топот маленьких ножек. Сакуре потребовалась всего пара секунд, чтобы выскочить из комнаты обратно на балкончик, а оттуда перебраться к себе.
Она с облегчением вздохнула, оказавшись у себя, и едва не подпрыгнула от радости – все давалось очень легко, оставалось лишь отправить материалы в Коноху. Сакура решила не медлить и принялась подписывать каждый новый конвертик, делая отдельные пометки в своём блокноте.
Когда солнце опустилось за горизонт и землю окутали сумерки, в комнату куноичи тихо вошел Наруто, даже не постучавшись предварительно.
- Не учили тебя манерам, - буркнула она, сидящая к нему спиной. – Давай, что принёс.
- Знала бы, чего это стоило, - недовольно скривился он и положил в протянутую ладонь два пакетика с костями.
- Не напутал?
- Я что, на дурака похож?
Сакура обернулась, смерила его взглядом и решила ничего не отвечать. Она призвала склизкую помощницу и, передав ей важное поручение, устало вздохнула.
- Ну что, остается самое тяжёлое?
- Ох, не нравится мне всё это, - пробурчал Наруто. – Ладно, есть план?
- Конечно, - куноичи хитро улыбнулась и подмигнула.

На столе Хокаге была разложена карта, Цунадэ, склонившаяся над ней, хмурила брови и водила пальцем по бумаге. Она сама не знала, что пыталась найти, и чувство тревоги от этого только усиливалось.
Пятая отвернулась от стола и, скрестив руки на груди, задумчиво смотрела на прекраснейший вид, открывавшийся из окна на деревню. Но Конохи перед собой она не видела, в мыслях мелькали различные образы, фрагменты воспоминаний, и на душе становилось тяжело, словно камень, что-то тянуло вниз.
Когда кто-то постучал в дверь, Цунадэ даже не расслышала, глубоко уйдя в свои мысли.
Шикаку вошел, тихо прикрыв за собой дверь, и подождал, пока Хокаге повернётся к нему.
От неожиданности она вздрогнула, устало опустилась в кресло и жестом подозвала к себе шиноби.
- Давно стоишь? – тихо спросила Цунадэ, опустив взгляд на карту.
- Пару минут, - так же тихо ответил он, но громче добавил: - Цунадэ-сама, есть небольшая информация.
Хокаге удивленно на него посмотрела и чуть заметно улыбнулась – она любила, когда Шикаку работал быстро.
- Мне пришлось посвятить в планы Иноичи, - сказал тот. – Я хочу собрать для задания небольшой отряд, состоящий только из тех, кому бы я доверился безоговорочно.
- Иноичи? - Хокаге нахмурилась. – Хорошо. Решай сам.
- Цунадэ-сама… - Шикаку замялся, явно не решаясь что-то сказать. Ему пришлось пересилить себя и глубоко вздохнуть. – Цунадэ-сама, удалось выяснить, что Шизуне-сан и Яманака Ино занимаются разбором данных, поступающих с задания Какаши-сенсея.
- Что?
Глава деревни со злостью ударила кулаками по столу, отчего на дереве образовалась трещина, и вскочила с кресла. Сердце предательски закололо, в глазах помутнело, и Цунадэ резко села обратно. Она никак не ожидала предательства со стороны своей помощницы, но теперь всё вставало на свои места: и извечная её занятость, и усталость, и частое отсутствие.
- Шизуне ко мне, срочно, - собравшись с силами, проговорила она. – Я вам покажу, как скрывать от меня информацию.

Ночью на ферме было на удивление спокойно: лошади отдыхали в своих денниках, не подавая голосов, у ручья стрекотали цикады, в перелеске ухала сова. Луна, скрываясь в тяжелых облаках, не освещала всю территорию и по ней можно пройти незамеченным, даже не умея скрываться в тени.
Сакура, стараясь никого не встретить на своем пути, тихо пробиралась по коридорам дома, в котором уже все спали. Они с Наруто договорились, что в комнату Какаши-сенсея будут пробираться с двух сторон: джинчуурики полезет через балкончик, а куноичи войдет через дверь.
Она обдумывала каждый спланированный шаг и мысленно молилась за то, чтобы Наруто не сглупил и сделал всё правильно.
Сакуре осталось пройти совсем немного – поворот в тупиковый коридор и через две двери комната командира отряда. Однако стоило ей только приблизиться к проходу в пустой коридор, как кто-то резко втянул её туда, зажав рот рукой. Куноичи, обученная разным ситуациям, не растерялась и, выхватив кунай, хотела вонзить его напавшему в левую часть живота, где не было жизненно важных органов. Рука с занесенным оружием была перехвачена, а над ухом Сакуры раздался шепот:
- Мне нужно поговорить с тобой.
Сильная хватка внезапно исчезла, и куноичи сразу обернулась. В темноте затеплился огонёк зажженной свечи, она узнала напавшего и немного растерялась от неожиданности.
- Аме-сан?
- Тише, пожалуйста, - умоляюще прошептала та. – Сакура, мне нужна твоя помощь, прошу, выслушай меня.
Куноичи огляделась по сторонам – кроме них в коридоре никого не было.
- Хорошо, - шепотом ответила она. – Только у меня не более пяти минут.
- Спасибо, - тихо поблагодарила Аме, чуть наклонив голову. – Один шиноби вашего отряда подозревает меня во всех этих убийствах. Он вечно ходит за мной по пятам, думая, что я не замечаю его. А я не такая и тупая. Он относится ко мне с нескрываемым презрением и даже ненавистью, хотя не понимаю, чем заслужила такое обращение.
- Шикамару, - нервно кинула Сакура.
- Именно он, - горячо закивав, подтвердила молодая спортсменка. – Я прошу тебя помочь мне, ведь я не виновна, совершенно невиновна, а он говорит, что сделает всё, чтобы доказать мою вину, даже если её нет. Я не знаю, что мне делать. Помоги мне, Сакура, прошу тебя.
Куноичи видела в её глазах настоящую тоску и страх за своё будущее, такие эмоции сложно было подделать, особенно в такое неспокойное время. Она с минуту поколебалась, покусывая нижнюю губу и раздумывая над просьбой. Ей уже было не отвертеться, и Сакура понимала это всё сильнее с каждой секундой. Накал чувствовался всё явственнее и скоро, по её мнению, должно было рвануть. И она обязательно окажется в самом эпицентре. Она и Наруто.
- Хорошо, - наконец, выдавила Сакура. – Я и Наруто поможем тебе, но будут условия: никто не должен знать, что мы решили доказать твою невиновность, и ты будешь выкладывать всю информацию по первому же моему требованию, если того потребует ситуация. Ясно?
Аме согласно закивала, шепотом благодаря куноичи. Она даже и подумать не могла, что её затея действительно удастся, и даже терпеть некоторое время унижение - ничто.
- Сейчас скройся, пожалуйста, чтобы тебя никто не видел, - попросила Сакура, выглянув в основной коридор.
Аме накинула на себя капюшон от темного плаща,  задула свечу и тут же скрылась в темноте теней.
«Умело, весьма умело», - подумала куноичи, потеряв девушку из вида.

Когда Аме вошла в свою комнату, на улице начался ливень. Мрачно подумав о том, что завтра будет сырой грунт в открытом манеже, она разделась и легла в кровать, но сон никак не шёл. Не выходил из головы разговор с Сакурой, иногда мысли переключались на серию бесконечных смертей на ферме и давили самыми неприятными моментами. Аме чертыхнулась; внезапно подскочив от разразившегося грома, она села на кровати, включила настольную лампу и, взяв со столика книгу, принялась читать.
Дверь в комнату тихо приотворилась и юная спортсменка со страхом посмотрела во тьму коридора, тихо закрыв и отложив книгу. Там вдруг показалось слабое желтоватое свечение, отчего у Аме мурашки пробежали по спине.
- Ане-сан…
В проходе показалась заплаканная Кумо со свечой в руке. Она терла кулачками глаза и тихо всхлипывала.
Старшая из сестёр испытала невероятное облегчение, увидев живого человека, а не какую-нибудь ужасную рожу в чёрном плаще и с косой наперевес.
- Кумо-тян, что случилось? – мягко спросила она и нежно улыбнулась. – Ну, иди ко мне, иди.
Девочка затушила свечку и, поспешно задвинув за собой сёдзи, кинулась к сестре, разревевшись в голос.
Аме, усадив Кумо себе на колени, крепко обняла её и прижала к себе, утешающее гладя по голове.
- Что случилось?
- Ане-сан, я боюсь, боюсь…
- Ну-ну, не плачь, - она поцеловала сестру в макушку. – Я рядом с тобой, значит, ничего страшного не произойдет, да?
Кумо понемногу начала успокаиваться, на всё равно изредка всхлипывала и вздрагивала, сильнее прижимаясь к сестре.
Та знала, что кроме маленькой сестрёнки у неё никого нет, что никто даже не сможет защитить малышку так, как сможет это сделать она. Аме давно решила для себя, что будет оберегать самого дорогого ей человека, никогда не бросит его и отдаст всё на свете, чтобы та была счастлива.
- Останешься со мной? – шепотом спросила она.
Кумо слабо кивнула и подняла заплаканные глаза на сестру. Она сощурила глаза, рассматривая порез на щеке старшей сестры.
- Больно? – девочка осторожно коснулась пальцем раны.
- Ни чуть, - отрицательно помотала головой та, слегка прикрыв глаза.
- Кто так поступил с Ане-сан? – дрожащим голоском спросила Кумо, готовая вновь расплакаться.
- Мне просто стоило быть аккуратнее, - вздохнула Аме, посмотрев на сестру с грустью.
Та крепко обняла её за шею, прижимаясь так, словно боялась в любую секунду её потерять.
- Никто не обидит мою Ане-сан, - прошептала Кумо.
Аме нежно улыбнулась, поцеловала её в лоб и, удобнее взяв на руки,  положила в постель рядом с собой. Она поправила её длинные волосы, накрыла одеялом, ещё раз поцеловала и выключила ночную лампу.
Кумо повернулась лицом к сестре и, уткнувшись носом в её шею, закрыла глаза, стараясь не обращать внимания на сильно пугающую её грозу. Старшая сестра была рядом, а значит, бояться было нечего.
Аме долго не спала. Она слышала шуршание дождя за окном, глухие раскаты грома и тихое дыхание Кумо. Когда вспыхивала молния, на секунду освещая комнату, старшая из сестёр смотрела на милое личико младшей, немного отодвинувшись от неё. Аме закрыла глаза, счастливо улыбнувшись, и обняла Кумо. Её волосы пахли горьким шоколадом.

Шикамару, подложив руки под голову, смотрел на потолок, изредка освещаемый вспышками. Холодный ветер задувал из приоткрытой на балкон сёдзи, но шиноби было всё равно, он погрузился в невесёлые мысли о своей бесполезности.
Произошедшее утром совершенно выбило его из колеи, и Шикамару уже ненавидел не только это задание и ферму, но ещё и себя самого вдобавок.
- Вот надо же было, - он нервно цокнул языком и ещё раз мысленно выругался.
Внезапно он почувствовал, как по руке что-то ползёт, шиноби поднял её над головой, чтобы разглядеть это и во вспышке молнии увидел черного паука.
- Тьфу, зараза.
Шикамару, не раздумывая, прихлопнул его.
«Шино убил бы меня уже», - вдруг подумал он и рассмеялся.
- Не спишь?
От неожиданности чунин вскочил с места и обернулся: сёдзи на балкон был открыта, а в проходе стоял Какаши-сенсей, держа руки в карманах.
- Нет, - Шикамару протер глаза рукой и вопросительно посмотрел на джонина: - что-то случилось?
- Случилось.
Он присел перед ним и задумчиво почесал затылок.
- В моей комнате сейчас Сакура и Наруто ищут папку с документами, - безразлично протянул Какаши.
- Какую папку? – у Шикамару даже в животе похолодело.
- Вот эту, - командир отряда достал из-за спины аккуратно обвязанные ленточкой бумаги. – Папка, конечно, там, но это её содержимое.
Тот не нашелся, что сказать, а просто подавил в себе желание задать кучу глупых и абсолютно ненужных вопросов.
- И… что? – неуверенно спросил он.
- Возьми это, оденься, зайди в мою комнату и отдай Сакуре и Наруто то, что они так старательно ищут.
«В чём смысл?», - мысленно воскликнул шиноби, но молча взял документы.
Лениво одеваясь, он ещё тысячу и один раз проклял эту ночь, миссию, ферму, себя и, конечно, папку с документами.
- Какаши-сенсей, - всё-таки он не выдержал, - зачем вы вытащили документы из папки, если хотите, чтобы их нашли?
- Пусть поищут, - беспечно улыбнулся тот, но через мгновение стал серьёзен и добавил: - только не говори, что я тебя просил об этом. Обставь всё так, чтобы это было похоже на безвозмездную помощь.
Шикамару кивнул и молча вышел из комнаты, настроившись весьма серьёзно, словно отправился выполнять сверхсложную миссию.