Отшельник

         Она,  поразительно умная гусеница, была катастрофически одинока душой. Никто не разделял её. устремленных к  далёкому небу, мыслей.
Гусеница оставалась одинокой потому, что тайно желала стать крупным жуком-оленем. На беду она узнала из разговоров лесных жителей о неком Волшебнике, дающем смятенной несправедливостью душе другую, подходящую оболочку.
С тех пор не стало покоя несчастной гусенице. Она не мола без содрогания видеть своё извивающееся тело, не могла без боли слышать грубые окрики:
- Эй, гусеница, посторонись!
Виновата ли душа, которую Бог поселил в тело не того размера и качества?...
Внутренне совершенно преобразившись в жука-оленя, она ощущала себя им так отчётливо, что иногда подползала к собравшимся жукам и на правах равного вступала в разговор. Ах, этот барьер, существующий и в мире насекомых! Гусеница всякий раз, всем телом, содрогалась от холодного недоумения прервавших беседу жуков и, наскоро простившись, уползала, терзаясь стыдом и бессилием.
Так продолжаться больше не могло! Она уединилась и решила реально обдумать ситуацию. Выход один: ползти к всемогущему Волшебнику. Путь далёк! Но ничто не могло смутить или остановить отчаянную гусеницу, уже ставшую внутренне жуком-оленем.
Она ползла долго, в любую погоду, чудом избегая многоликих опасностей, окружающих её. Жизнь такого длинного тела устраивала её только как неприятная необходимость для достижения цели.
Волшебник жил в пещере, любуясь сталактитами и сталагмитами, глубокими и чёрными озёрами, украшавшими его дом. Он встретил путешественницу тепло, выслушал странную просьбу спокойно и внимательно. Зная, как труден путь к его  дому, он понял серьёзность её просьбы. Волшебник усыпил гусеницу, превратив её в прекрасного, крупного жука-оленя. Очнувшись и оглядев себя, своё мощное, долгожданное тело, гусеница от радости чуть не лишилась чувств. Кроме великой благодарности, что могла дать она великому Волшебнику?!




* *  * 
Обратный путь, словно счастливый танец, в эйфории самолюбования проделала гусеница-жук. Когда она приползла, то есть жук-олень приполз на Родину, его не узнал никто. Как он хотел поведать родственной душе о ликовании, переполнявшем его! Но друга не было. Не стало даже дома, где он мог бы жить.
Пришлось сооружать новое жилище. Как это оказалось трудно, ведь тело ещё не совсем подчинялось приказам разума! И вот дом готов. Теперь полагалось ввести в него жука-деву.  Однако, несмотря на его представительность, девы почему-то не обращали на красавца-жука никакого внимания.
Воинственные жуки-олени один за другим предлагали ему сразиться. Имей он даму сердца, отважно бросился бы на рога соперника, но просто так? Нет! Не имеет смысла, решил жук-пришелец.
Вскоре мужская половина, с которой он всю жизнь искал дружбы, объединилась против самозванца, резко отличившегося своим поведением. Девы-жуки хихикали теперь прямо ему в усы.
Запершись в доме, жук крепко задумался. Вот он добился самого желанного:  превращения из гусеницы в жука-красавца. Он должен испытывать счастье, но вновь одинок и не понят. Его поведение чуждо жукам, они смеются и тычут в него лапками! Может быть, дело не в удачном обрамлении, а в сущности характера? Так жук понял то, чего не понимал всю предыдущую жизнь: он думает по-другому, следовательно, он – потенциальный одиночка, в какой бы очаровательной «обёртке» не находился. Он должен уйти!
Рано утром жук-красавец был уже далеко от поселений жуков-оленей. Последний раз остановившись, он перечеркнул в себе мечту о дружбе, любви, общественном признании и уверенно пополз дальше от своих сородичей.

* * *

Иногда, пролетавшие над жилищами жуков, бабочки рассказывали легенды об огромном жуке-олене, жившем отшельником далеко-далеко в пустынной и суровой местности.