Маэстро

  Неугомонный солнечный лучик, раздвинув остреньким носиком бархатное покрывало предутреннего неба, весело перебирал горячими пальчиками бородку маэстро, который давно уже проснулся, но не хотел открывать глаза, великодушно разрешая солнечному жаворонку играть на своем лице солнечную симфонию утра. Лучик тоже был очаровательно рад, он любил это лицо, потому что маэстро тоже был солнце, только вот жил он не на небе, а на земле, и солнцем его называла любимая женщина маэстро.
  Маэстро встал, подошел к окну, где, благо, был огромный простор для взгляда. Вид из окна его кабинета, где он бессменно проводил все свое время, открывал бескрайние просторы. Глаза, глядя вдаль, отдыхали, взгляд в обнимку с мыслями уносил далеко, далеко за пределы ощущения, сознания и видимости. Он обвел глазами кабинет, на мгновение остановился на баяне, которого справедливо считал своим верным другом. Баян одиноко стоял на краю стола и ждал своего хозяина и друга и, казалось, вот подойди сейчас маэстро к нему, дотронься, и он сам распахнет свои меха навстречу льющейся мелодии. Маэстро погладил клавиши:
- Прости, родной, давно я радовал ни тебя, ни себя игрой…, покинула меня моя муза…
  До встречи Нового года оставались считанные часы. Он и ждал  и не ждал этого празднества, потому что, переступив порог Нового года, он должен был оставить за порогом то, что когда-то было ему безумно дорого. Сейчас это самое «дорого» он, как ему казалось, надежно замуровал в самом дальнем уголке своей души. Закидал, забросал, залил, засыпал вход и выход другими проблемами, заботами, тревогами, думами и надеждами, но нет, нет,  да и заглядывал в этот уголок и тогда, все горело внутри него таким адским пламенем, что он боялся спалить этим огнем весь мир.
- В последний раз загляну в почту и закрою дверь в это самое «дорого» навсегда, - сказал сам себе маэстро и набрал пароль своего почтового, который они когда-то называли своим «домом».
   Сначала он не поверил своим глазам, сердце стучало так, словно били набат все колокола вселенной. Он глубоко вздохнул и открыл текст сообщения.
- Прости меня, мой ласковый и нежный зверь! Я люблю тебя! - написало ему главное действующее лицо из  мира под названием «дорого».
  У маэстро перехватило дыхание. Он так ждал именно эти слова от той, которую хотел уже замуровать  и оставить за порогом Нового года.
- Господи, спасибо! - прошептал он и вдруг увидел, что сегодня прекрасное утро, солнце щедро одаривало его теплом и лаской, душа распахнулась навстречу новым ощущениям, бережно на руках вынесло из кромешного уголка души это самое «дорого» на свет божий. 
- Живи, мое «дорого»! - счастливо прошептал маэстро, ему безумно захотелось сотворить что-то особенное, необычное, чудесное.  Маэстро встал, подошел к баяну, взял его на руки, прижал к груди, прислушался к своему сердцу и заиграл. Полилась мелодия, бесконечно нежная, трепетная, светлая. Звуки наполняли каждый предмет своим звучанием. Даже воздух был пронизан волшебными звуками невероятно волшебной мелодии, вырвавшейся из плена, идущей из души и сердца с такой силой, что все вокруг спешило наполниться ими и замереть, наслаждаясь  этим чудом. Маэстро и сам слился с мелодией, он вновь и вновь пробегал пальцами по клавишам, заставляя их выразить все свои чувства в полной гармонии и красоте. Мелодия то замирала, как замирало его сердце от нахлынувших эмоций, то победным маршем взмывало к небу, ликуя и торжествуя. Маэстро было не узнать, он весь светился и был сказочно красив в этом своем чудесном порыве.
   Музыка стихла. Маэстро несколько минут сидел молча. Не двигаясь, все еще прижимая к груди своего верного друга,  свой баян.
   На мониторе загорелся огонек, извещающий о поступлении нового сообщения из мира под названием «дорого». Не выпуская из рук баян, маэстро  открыл и прочел:
- Виват, маэстро! Я  услышала твою мелодию! Ты – гений!
  С новым годом! С  Новым счастьем!