Новая тема

Четыре недели назад, кем-то из учителей была озвучена новость: учителя по литературе и, по совместительству, классного руководителя, Илью Ивановича сбил автобус. Событие было, мягко говоря, не удивительным, в связи с тем, что у Ильи Ивановича попадать под автобусы вошло в привычку, и это  был уже пятый раз. Поэтому никто из коллег не поспешил скинуться на траурную ленту и позвонить с соболезнованиями домой к рассеянному литератору, а дети, тем более не отличавшиеся сознательностью, только посмеялись над очередным «столкновением».

Больше всех гоготал над новостью нерадивый Стас, которому Илья Иванович поставил на классном часе двойку за незнание правил дорожного движения. Кто-то глубокомысленно заметил, что автобусы уже боятся учителя и поэтому давят не насмерть. Остальные махнули рукой и решили не заморачиваться: уцелел – так уцелел, задавили – так задавили. Тем временем, в учительской, на стенде, рядом с суровой физиономией завуча по-прежнему висела фотография Ильи Ивановича, 10 на 15, не обозначенная траурной лентой, – так что оставалась надежда.

Однако прошла неделя, за ней другая, а учитель всё не появлялся. Несколько раз уроки заменялись Игорем Никаноровичем, но тот, вообще-то, преподавал в школе экономику, поэтому имел слабые представления о метафорах и антитезах. В остальном, находясь в бесхозном состоянии, ученики либо просиживали уроки литературы в столовой, либо (самые послушные) разрисовывали парты.

Так прошёл месяц. Учителя не было. Директор ничего не объяснял родителям, спрашивающим о бардаке в школе, только кратко отвечал заученной фразой: «Зарплата у учителей маленькая, вот никто и не идёт». И ученики решили самостоятельно, ради памяти о погибшем Илье Ивановиче, читать учебник по литературе и даже заходить иногда в Интернет, чтобы скачивать сочинения на сайтах для остолопов.

Но вдруг, в один теплый весенний день, во время длинной перемены, дверь распахнулась, и на пороге появился целый и невредимый Илья Иванович. Не здороваясь ни с кем, он прошёл к доске, повернул две боковые стороны и, укрывшись за ними, как ушами огромного черного слона, что-то начал писать на центральной части. Затем закрыл обе створки, оставив запись скрытой от глаз.
Класс понемногу наполнялся: новость о воскрешении вяло, но растеклась, и любопытные ученики, даже постоянные столовские прозаседавшиеся поспешили в класс.

Прозвенел звонок.

Илья Иванович помолчал минут десять, видимо, добиваясь любопытной тишины, потом откашлялся и сказал:
 – А сегодня у нас новая тема! – помолчал немного и добавил, – вопросы есть? Задавайте. Но только по теме. Кто задаст не по теме, тому поставлю «два». У вас есть время до конца урока.
 
Конечно, у присутствующих сначала возник вопрос, имеющий отношение больше к автобусу и пропущенным урокам литературы, но получить ни за что двойку от сбитого транспортным средством учителя всем казалось ещё глупее. Поэтому в классе воцарилась тишина.

Первой подала голос отличница Юленька. Она осторожно сказала:
 – Наверное, это будет очень интересная тема?

Но Илья Иванович не ответил, продолжая пребывать в некоем посттравматическом шоке.

Прошло десять минут.

Добродушная кореянка Нюся Янг, хлопнув призывно ресницами, решилась:
 – О, продолжайте учитель-сан.

Но Илья Иванович впал снова в бессловесную кому, потому что застыл в недвижности на ещё десять минут. «Наверное, он – зомби», – написала в записке Юленька и тайком бросила на второй ряд, к подружке Анечке.

– А какая тема? – спросил, наконец, Андрюшка, все это время терпеливо рисовавший на парте окаменевшего Илью Ивановича. Рисунок, очевидно, был закончен, поэтому его автор решился поддержать натурщика.

Ответа не последовало. Минутная стрелка неумолимо отсчитала ещё пять минут, а это значило, что на догадки оставалось последние десять минут от урока.
Отличница Юленька, в попытке спасти остаток урока, внесла предположение:
 – Мы будем повторять правила дорожного движения? Это хорошо. Потому что мы давно их не повторяли. И даже напишем сочинение на эту тему?

Видимо, прозвучало кодовое слово, потому что маска глубокого сна на лице Ильи Ивановича вдруг вздрогнула, и сам учитель глухо отозвался:
 – Ась?

Часы неумолимо тикали. До конца урока оставалось пять минут.