Тени прошлого 34

Париж. Франция.
15 марта 1917 года

     Зиновий Пешков встретил Рэкстона на авеню Фош с ее роскошными газонами и аллеями. Погода была теплой для зимы – около десяти градусов тепла, и Пешков предложил прогуляться по аллеям. Сэр Рэкстон согласился. Они шли, иногда соприкасаясь плечами, и со стороны могло показаться, что встретились старые друзья, которые давно не виделись, и теперь прогуливаются, мило болтая.
 
     - Сожалею, что руководящие органы Комитета не отправили меня на переговоры в США. Было бы интересно и познавательно... Но... Каковы ваши впечатления от переговоров? – сказал сэр Рэкстон. – Как вели себя американцы?

     Пешков искоса посмотрел на собеседника.

     - А как они могли себя вести? – вопросом на вопрос ответил Пешков, и Рэкстон про себя подумал, что эта привычка у евреев неискоренима. – Знаете, я ведь давно в марксистском движении, и некоторые вопросы, некогда казавшиеся мне абсолютно ясными с точки зрения марксизма, вдруг оказались во время моего последнего визита в США далеко за пределами понимания.
 
     - Вы заинтриговали меня и дали повод еще раз пожалеть о том, что мне не довелось побывать на переговорах, - сказал Рэкстон. – И что же вас так поразило в Штатах?

     - Это что-то вроде кажущейся шизофрении… Я был просто потрясен, когда понял, что у большевиков и банкиров существует общая платформа - интернационализм. Если вдуматься, мировая революция и международные финансы не так уж противоречат друг другу, когда речь идет о том, что в результате революции должна установиться одна централизованная власть.

     Сэр Рэкстон подумал, что и Комитет работает на эту же самую цель, но, разумеется, ничего не сказал Пешкову.

     - Переговоры прошли успешно именно потому, что эти структуры возжелали получения необъятных российских рынков, которые могли бы эксплуатировать монопольно, не боясь конкуренции со стороны русских, немцев или кого-либо еще, включая американских бизнесменов за пределами их избранного круга. А американский президент?.. Я понял, что Вудро Вильсон подпал под мощное влияние этой группы интернационалистов, ибо был обязан им деньгами. Поэтому решение о вступлении США в войну было принято, несмотря на противодействие Конгресса.

     - Я не замечал раньше у вас склонности к аналитическому мышлению… - задумчиво проговорил сэр Рэкстон, понимая, что Пешков-Свердлов открылся ему сейчас с неожиданной стороны. И он не смог вовремя рассмотреть в нем столь выдающихся способностей.

     - Я всегда отличался склонностью к тому, чтобы все понять, до всего дойти своим умом! – ответил Пешков. – Но я - лишь бледная копия моего брата Янкеля! Вот он – действительно человек выдающегося ума… Вы будете потрясены, познакомившись с ним. Не удивлюсь, если со временем он займет первое место в России победившей революции!

     - Думаю, мы познакомимся с Янкелем, и очень скоро! Но вопрос о вступлении США в войну, как скоро это случится? Какие-то конкретные сроки оговаривались в ходе переговоров?

     - Точная дата не оговаривалась. Но это произойдет не позднее марта-апреля текущего года. Такое решение состоялось. Я могу задать вопрос вам?

     - Конечно, спрашивайте! – сэр Рэкстон насторожился.

     - Я понимаю, что цели Комитета во многом сходны с целями банковского капитала. Но скажите мне, кто на кого работает, - Комитет на них, или они на Комитет? Для меня это очень важно!

     Сэр Рэкстон растерялся. Он не ожидал подобной прыти от Пешкова, но и не ответить не мог…

     - Вы же понимаете, что всего я вам рассказать не могу… - начал он, но Свердлов бесцеремонно перебил его.

     - Не можете, не отвечайте! – раздраженно произнес Пешков. – Но если не можете вы, я найду возможность получить эти сведения из других рук, но доверие к вам, лично к вам, сэр Рэкстон, будет утрачено навсегда. Ибо вы выказываете недоверие мне!

     - Хорошо, мистер Пешков! – Рэкстон попытался скрыть растерянность. – Думаю, что ваш пытливый ум уже нашел ответ на этот вопрос и без моего участия. В 1903 году в Нью-Йорке был основан социалистический клуб «X». В его правление вошли коммунист Линкольн Стеффенс, социалист Уильям Инглиш Уоллинг и коммунистический банкир Моррис Хиллквит. Знакомы вам эти фамилии?

     Пешков кивнул головой. Он слушал, стараясь не пропустить ни слова.

     - Деятельность клуба основана на проповеди социализм перед собранием, которое представляет богатство и финансовые интересы, и на самом деле маскирует цельную программу приобретения власти. Из невероятных семян, которые вы в начале нашей беседы очень верно назвали «кажущейся шизофренией», выросло современное интернационалистическое движение, в которое вошли не только финансисты Шифф, Карнеги, Пауль Варбург, Отто Кан, Бернард Барух и Герберт Гувер, но и Фонд Карнеги и его детище - «Международное примирение». Вы верно подметили: международные финансы с их неограниченными богатствами предпочитают иметь дело с централизованными правительствами. Банковское сообщество меньше всего хочет свободной экономики и децентрализованной власти, так как это распыляет власть. Эта группа банкиров и торговцев акциями не является ни большевистской, ни коммунистической, ни социалистической, ни демократической, ни даже американской. Превыше всего эти люди желают захваченных ими международных рынков и своей монополии на мировом рынке как конечной цели. Но кто-то ведь должен управлять этой группой, распределять ее усилия и финансовые потоки, стараясь при этом не допустить неконтролируемого промышленного роста ни в одном уголке земного шара, ибо это может быть чревато такими мощными экономическими кризисами, что смогут погубить нашу цивилизацию за весьма короткий срок. Вы следите за моей мыслью?

     Пешков снова кивнул утвердительно.
 
     - Вы прекрасно понимаете, что эта замкнутая финансовая группа по сути своей не только аполитична, но и аморальна! И именно поэтому мы призваны держать ее в руках, чтобы исключить те моменты, которые могут отрицательно повлиять на судьбы мира. Вот для этого и нужно провести в жизнь  м и р о в о е  правительство. Понятно? Это главная цель Комитета!

     - Значит, прямая цель и американцев, и германцев -  захватить русский рынок! – Пешков остановился, сняв шляпу с головы. - И все это представляется под интеллектуальным прикрытием некоего Комитета для установления мира во все мире!... Я понял вас, сэр Рэкстон, -  в международной политике, помимо эгоизмов отдельных государств, под управлением Комитета зачинает действовать единая, мировая финансово-политическая сила, стремящаяся унифицировать мир на основе своих представлений о способах управления человечеством. Так?

     - Несколько упрощенно, но в целом, так! – ответил Рэкстон. Он уже не сомневался в аналитических способностях собеседника.

     - Но в США я приобрел по случаю и прочел книгу еврейской писательницы Франсуазы Абекассис, которая ставит во главу угла банкиров! – Свердлов вынул из бокового кармана пальто небольшую книжицу и раскрыл ее на закладке. – Я теперь читаю и перечитываю ее постоянно. Вот выдержка: «Превращение Ротшильдов в международных банкиров и их возвышение над остальными еврейскими банкирскими домами изменило всю структуру еврейского государственного бизнеса... Это дало новый стимул для объединения евреев как группы, причем международной группы...
     Для неевреев имя Ротшильда стало символом международного характера евреев в мире наций... Еврейский банковский капитал стал международным, объединился посредством перекрестных браков, и возникла настоящая международная каста... Эта изоляция и независимость укрепляли в них ощущение силы и гордости».

     Пешков убрал книгу…

     - Что вы скажете на это? Разве не Ротшильды правят миром?!

     - Вы задали несколько провокационный вопрос, но я отвечу на него. Ротшильды, безусловно, соответствуют характеристике, данной им писательницей. Никто не возьмется это оспаривать! Но как, каким образом Ротшильды могут управлять миром, если до последнего времени иудеи в христианских странах не имели равноправия? Они завоевывали его в ряде буржуазных революций, в том числе, и русской, организованных на еврейские деньги для «демократизации» христианского мира руками самих христиан. Предоставление же политического равенства тем, кто уже обладал огромным финансовым неравенством, дало еврейским банкирам неограниченные возможности для устранения из христианского мира всех политических и духовных препятствий своей денежной власти. Но, повторюсь, делалось это, и будет делаться в будущем руками самих христиан! И еще вопрос: по нашему замыслу, по замыслу Комитета, правительства всех стран земли должны быть социализированы, тогда как конечная власть в виде  контроля  за советами и принудительного установления мира будет находиться в руках Комитета. По силам ли финансовому капиталу создание столь же эффективного специфического средства от всех политических болезней человечества?! Или здесь нужны другие подходы и другие возможности, в том числе, и военные, и политические?

     Пешков надолго задумался…

     - Если бы Ротшильды с их неограниченным богатством, международные финансисты, социалисты и коммунисты могли бы организоваться в единое движение, чтобы подчинить своей воле образование некоей Лиги для принудительного установления мира, то я ответил бы утвердительно. Но такой альянс вряд ли возможен, в первую очередь потому, что будет мгновенно отвергнут большинством правительств земли. Нет, финансисты будут и далее поддерживать социалистов, преследуя свои цели, но никогда не будут делать это открыто. А значит, над всем этим зданием должна быть возведена «крыша»! И эта крыша – Комитет!

     - Вот мы и пришли к общему знаменателю! – воскликнул сэр Рэкстон. – Теперь о деле… Генерал Жанен в ближайшее время будет отправлен в правительство Керенского в качестве международного наблюдателя. Комитет предлагает вам отправиться вместе с ним с заданием особой важности. Вы готовы вернуться в Россию, мистер Пешков?

     Вторично за время их беседы Зиновий Пешков-Свердлов от неожиданности остановился…

Продолжение следует -