Серенада под балконом

Нанять волшебного музыканта всегда было непростым делом. Хотя бы потому, что это стоит больших денег. Март копил восемь месяцев, а потом ещё четыре искал бродячего скрипача, о котором ему рассказал отец. Но всё это, в конечном счёте, должно были оправдаться. Ведь когда играет чудесная скрипка, поёт не тело, а душа, что было очень кстати при внешности Марта, оставлявшей желать лучшего. Невысокий коротконогий гоблин с длинными ушами и бурой кожей. Он не мог даже мечтать о прекрасной Эмилии. И лишь одна надежда осталась: эльфийка увидит за этой уродливой оболочкой прекрасную, нежную душу, страдающую без её прелестных глаз.

        Итак, все было готово. Фей с длинными до пят волосами спрятался в кустах, чтобы его с балкона не было видно, а Март готовился исполнить стихи собственного сочинения.

        Ночь была тихая и ясная. С неба светил молодой, но уже уверенный в себе месяц в окружении своих подруг - звёзд. Лёгкий ветерок шелестел листвой.

        По знаку руки заиграла стеклянная скрипка, и прекрасная музыка заполнила окрестности. Март бросил неуверенный взгляд на окно Эмилии, глубоко вздохнул и запел. Привычное карканье превратилось чарующим голосом, такой просто нельзя было забыть. Он окутывал нежным шёлком, ласкал, покорял.

Любимая моя, звезда вечерняя

Приди ко мне, молю,
Излечи душу бренную,
Прекрасная, милая, нежная…

        Март пел, и сначала никто не отвечал, но затем штора отодвинулась, окно открылось, и на балкон вышла невысокая эльфийка, закутанная в теплую шаль. Струящиеся локоны цвета спелой пшеницы, спадающие на хрупкие плечи, голубые глаза, полные доброты и понимания, маленький розовый ротик - всё в ней было прекрасно.

        Когда Март закончил свою песню, фей остановился, но тут, же заиграл вновь, ибо Эмилия собралась ответить.

Йо, чувачок, поднимись ко мне,
Перетрём за часок, что нужно тебе,

Я втюрилась в тебя с первого взгляда,

И с тех пор ты всё, что мне надо.

        Услышав такие слова из уст любимой, Март побледнел и, попятившись спиной назад, скрылся в тени соседнего дома. Он не мог поверить, что его нежная Эмилия может быть так черства и груба душой. Он ещё не знал, что эльфийка уже бежит по лестнице, сгорая от желания пасть в объятья «любви» и не ожидая от него яростного сопротивления. Знал всё это только фей. «Ну, вот опять! Хотел как лучше, а получилось как всегда, - подумал он, складывая скрипку в чехол. - Дальше она его поймает, и будут они жить долго и счастливо, и умрут в один день. Она от старости, а он от счастья!»