Вера, Надежда, Любовь

Тихий плач и стон отвлекли её от мыслей, и она поспешила и принесла отвар для внучки.
- Выпей родная отвар, - попросила она Любу, протягивая ей бокал.
Рыдания ненадолго смолкли, и Люба уставилась на Надю совсем чужим и злобным взглядом. Молчание затянулось, и тут Надя услышала слова, словно шипение змеи:
- Наконец – то у тебя появилось время. Что пришла насладиться моим позором? – выкрикнула внучка, словно плюнула в лицо Наде.
- Что ты такое говоришь, - еле пробормотала Надя.
- Я пыталась тебе сказать, что он пристаёт ко мне, но ты не слушала  у тебя дела, и нет времени. Занята показом. А я, я… - и опять истерика.
И когда она попыталась наброситься на Надю, которая сидела на кровати и не знала, что ответить. То в это время её руки сжатые в кулаки перехватил Сергий. И не повышая голос, он произнёс:
- Почему не сказала об этом матери? Другу? Прекрати орать и искать виновных.
Девушка осеклась и уставилась на него. Она знает его, он водитель и как он смеет так с ней разговаривать. Слёзы полились у неё из глаз, и она проговорила:
- Да, я очень боялась сказать маме про него, думала, она не поверит, ведь она так его любит. И кому я могла бы довериться, не затронув репутацию бабушки. Разве ей такая репутация нужна перед показом. Конечно, нет. Поэтому я ничего и не сказала. А тут мама уехала в санаторий. И он, он…
Она тихо заплакала, больше  не проронив ни слова.
- Всё пройдёт, вот увидишь, всё пройдёт, - вдруг ласково заговорил Сергий и попытался погладить её по голове. Люба отстранилась и, уткнувшись в подушку зарыдала.
Так в бессилии она заснула.
Они вышли из комнаты, и только на кухне Надя всполошилась, достала ледяную подушечку из морозильника и приложила к лицу Сергия. Перекладывая подушечку с одной стороны на другую, Сергий неожиданно спросил:
- Надя, а еда у тебя?
- А то я голоден. Не успел пообедать, - слегка смутившись, вновь проговорил он.

 Надя подошла к холодильному шкафу, нажала на таймер и посмотрела. Надписи мгновенно высветили, указывая, что в каком количестве из продуктов находиться внутри.
- Через несколько минут всё будет готово, - быстро ответила женщина.
 И вновь спросила:
- Ты бараньи ножки, запечённые в сыре, будешь?
- Буду, - коротко прозвучал его ответ.
За пять минут она накрыла стол. Распечатала нарезанную ветчину, буженину, холодного копчения окорока, треску, бутерброды с икрой. Поставила бутылку красного вина, но Сергий отказался от спиртного, и Надя убрала его в маленький погребок, так красиво встроенный в стенной холодильный шкаф. Всего пять минут понадобилось, чтобы так красиво накрыть на стол, а раньше бы на это ушло уйму времени. Только и надо что загрузить и поставить таймер.
Сергий увидел такое изобилие и спросил:
- А вы будете есть?
- Нет, ответила она. Нет настроения.
- А зря, - ответил он, надкусывая ломтик французского батона. Горе – горем, а еда нужна всегда, - смачно надкусывая баранью ножку, из которой по рукам и подбородку сочилась, тонка струйка жира, -  вновь проговорил Сергий.
Надежда встала и достала салфетки положила  их на стол и отошла к окну. Глядя на ночное звёздное небо, она тихо проговорила:
- Это я во всём виновата.
Сергий, вытирая подбородок, повернул голову в её сторону и пристально уставился на точёную фигуру женщины, которая так давно ему нравилась.
Перестав жевать, он протёр руки салфеткой, отодвинул стул и быстро оказался возле неё. Его атлетическое тело  заслонило  и словно поглотило её маленькую фигурку. В окне  отразилось слияние двух фигур и тишина.
Он нежно обнял её и тихо в самое ухо проговорил:
- Твоей вины тут нет. Что случилось, то случилось. Ничего не исправить и не вернуть. Всё наладится, вот увидишь.
Плечи её вздрогнули, она повернулась к нему и уткнулась в грудь. Где – то внизу её живота поднималась горячая волна, волна желания, которая так давно не посещала её. Женщина подняла свои глаза на Сергия  их губы, встретившись, и слились в горячем поцелуе.

Продолжение следует...


Рецензии