Амазонка

Новелла

      Что-то с психикой стало моей – раздвоение личности, шизофреником стал. Раздвоение это наступало тогда, когда я засыпал; очень странные сны видел я по ночам, и к тому же они были очень реальными, иногда очень-очень приятными, сказать можно, пьянящими… И я их уже ждал, ждал и жил по ночам жизнью той, позабытой до этого времени моим слабеньким очень сознанием, как не странно, вернувшейся, чтобы мне, настоящему, ее снова отчасти прожить… Вот еще один важный момент: тогда я не мужчиной, в жизни той я красавицей был… Был и есть, и была, но и в этой и в той не имея семьи, не имея детей…
      Каллистратом меня нарекли… Необычное имя; вероятно, поэтому и случился сей сдвиг, сдвиг по фазе, как шутят нормальные… Слава Богу, обычные и не видят того, что средь них – человек необычной судьбы, непохожий на всех остальных содержанием внутренним, наделенный способностью возвращаться в прошедшее…
      Бабье лето закончилось, стало много прохладнее… Вдруг знакомого встретил на улице… Поболтать захотелось ему…
- Уже был в отпуску?.. – это он, любопытный таки.
- Да, в Архангельской области, - сам готов потрепаться маленечко.
- Это ж надо в такую дыру!..
- Там родня, сестра с мужем живут у меня, - пояснил пораженному.
- Все понятно тогда… Грибов тонну, наверно, набрал…
- Купишь водки, могу угостить!..
- Ты серьезно?..
- Вполне!.. С собой баночку дам…
- В таком случае пошли!..
      Людям нужно общение… Я шофером работаю и все время один... Не скажу, что страдаю от этого, но бывает-таки иногда дискомфортно чуть-чуть…
      Шесть часов было вечера…
- О-ба-на, сколько книг у тебя!.. – вскрикнул гость с восхищением, его, кстати, Виталием звать, осматривая мою личную библиотеку. – И все классика, классика… Боже мой, и натурфилософия!..
- Ах, не чтивом же мне увлекаться каким, не романами бабскими!..
      Увлечения, хобби, желания… И все это есть страсть… И живут в людях страсти великие… несмотря и на то, что порой эти люди внешне кажутся серыми мышками, что они лишь простые рабочие… Вот о том что один англичанин* писал:
      Самые необузданные страсти у всех живых существ – похоть и голод; первая вызвана постоянным стремлением к воспроизводству себе подобных, вторая – к самосохранению.
      И частенько случается так, что рабочий мудрее ученого, демагога-политика…
      И о страсти-желании другим мудрым, испанцем,** написано:
      Оставлять неутоленным. Чтобы уста просили еще нектара. Желание – мера ценности. Хороший вкус советует даже телесную жажду разжигать, но не утолять; хорошо да мало – вдвойне хорошо.
      Мера ценности… Да!.. И вдвойне хорошо!..
      Пили водку с Виталием… И закуска чудесная!..
- И чем там занимался еще, - спросил он, помолчав, - там, где был в отпуску?..
- Ловил рыбку, купался… Почти рядом река, а чуть дальше и озеро…
- Комары не заели тебя?..
- Донимали, но… видишь, живой…
      Ничего не значащие вопросы… И ответы такие… И все это – общение… И банальные вещи – не банальные, нет!..
- А таежных красавиц там встречал, Каллистрат?.. Может быть, пообщался с какой?..
- Видел самку лося… Но она не изволила пообщаться со мной…
      Самку, самку, а мы… а мы, значит, самцы… Говорят, что со временем нас не станет, мужчин, а женщины будут оплодотворяться благодаря пока что еще неразвитым качествам своего собственного организма… Не смешно, не смешно!..
- Может, девок каких пригласим?.. Купим водки еще…
- Ты женат!..
- Ну и что?.. – улыбнулся Виталий. – Для поднятия тонуса иногда это делать желательно с какой-либо молоденькой!..
- Шлюхой, хочешь сказать…
- А кому недотроги нужны?!..
- Есть подруга, дружок, у меня, - сказал я после паузы ему, - изменять ей не хочется…
- Так и быть, обойдемся без них!..
      Недотроги не в моде, никому не нужны!.. И все в жизни вот так: чистота и стерильность не в цене, не в цене… И так было всегда...
      И допили с Виталием бутылочку, и остался я вскоре один… И звонок вдруг раздался телефона мобильного… Это Лида, партнерша-любовница, о которой уже намекал; лет ей тридцать, не юная девушка, разумеется, замужем…
- Не смогу я сегодня придти, - сообщила она. – Мой вернулся, увы!..
- Жаль, голубушка, жаль!.. – и не лгал ей, не лгал!..
- Завтра снова тебе позвоню, а теперь… извини… В мыслях буду с тобой!.. – гудки в трубке послышались.
      Это трахаясь с мужем, она будет со мной!.. Черт возьми, очень-очень хотел сделать это с ней я; и не в мыслях, в реальности!..
      И тревожно, увы, на душе… Сорок лет мне уже, к сожалению, всему время свое… Опьянение прошло, стихи Гёте вдруг вспомнились:

Мальчик розу увидал,
Розу в чистом поле,
К ней он близко подбежал,
Аромат ее впивал,
Любовался вволю.
Роза, роза, алый цвет,
Роза в чистом поле!
"Роза, я сломлю тебя,
Роза в чистом поле!"
"Мальчик, уколю тебя,
Чтобы помнил ты меня!
Не стерплю я боли".
Роза, роза, алый цвет,
Роза в чистом поле!
Он сорвал, забывши страх,
Розу в чистом поле.
Кровь алела на шипах.
Но она – увы и ах! –
Не спаслась от боли.
Роза, роза, алый цвет,
Роза в чистом поле!

      Ах, несчастная девочка, ах, несчастный подросток-самец!.. В чистом поле сорвал!..
      Принял душ и в одиннадцать лег, почти сразу уснул…
      В чистом поле цветы… И их много, и разных, и их запах пьянил – роз не видно, увы… И жужжание пчел… Много их, как цветов!..
      Мед – ценнейший природный, он к тому же лечебный продукт… В древней Греции средствами лечения служили, главным образом, жертвоприношения Эскулапу и употребление меда и винных ягод. Гиппократ – крупнейший реформатор древней медицины – успешно применял пчелиный мед при многих заболеваниях и сам употреблял его…
      Цветы, пчелы и мед… И в лесу озерцо, и мое отражение на поверхности глади его… Давно знала сама, говорили мои соплеменницы, что я очень красивая девушка… И неглупая, сильная… как ни странно, не очень счастливая… Амазонка и девственна, звали Ией меня…
      «Вернись в лагерь уже!.. – тут ко мне обратилась главнейшая, разумеется, мысленно. – Нам пора выступать!..»
      «Знаю-знаю, сейчас!..»
      И опять выступать, и опять убивать… И мне это не нравилось, но не мной мироздание придумано!.. Может быть, мироздание здесь совсем ни при чем?..
      Я способна в достаточной степени свои мысли скрывать…
      В чистом поле цветы, только мы нечисты!..
      И вернулась-таки… Не домой, его, дома, и нет!.. И вернулась лишь ради того, чтобы снова отправиться…
      Мы крепки, мы сильны, мы по сути не женщины!..
      И недолгий поход… И бой быстро закончился, и разгромлен был враг… Если враг… Потом мы омывались в реке, а потом в мою сторону полетела стрела… И могла увернуться-таки, но увидела лучника, крупным планом лицо, лицо это Виталия!.. И стрела вдруг пронзила меня… Боже мой, не Виталий, это женщина, Лидия!.. И за что, и за что?!..
- Ты и так, Ия, долго жила, - и сказала она. – Возвращайся ко мне, Каллистратом вернись необузданным!.. Со своим тюфяком я хочу развестись!..
- Нет, несчастная, нет!.. – и ответив так ей, потеряла сознание…
      И проснулся, проснулся, чтобы Ию оплакивать, чтоб оплакать себя…
      Прервались отношения с Лидией и спустя пару месяцев в мою жизнь наконец-то вошла незамужняя женщина.

*Джозеф Аддисон. Английский писатель и государственный деятель. (1672 – 1719 гг.)
**Грасиан-и-Моралес Бальтасар. Испанский писатель и философ. (1600 – 1658 гг.)

                2013 г.