Десятое небо. Часть первая. Глава 4

     – Ну, как прошло твое свидание? – буквально с порога встретила Алену вопросом тетя, женщина приятной наружности, не молодая и не старая, примерно бальзаковского возраста.
     – Ты не поверишь, – сбрасывая босоножки, просияла Алена.
     – Все так хорошо? – улыбнулась в ответ женщина.
     – Хоть ему и шестнадцать лет, но он особый...
     – Влюбилась, получается? – подколола девушку тетя.
     – Скорее, ответила взаимностью, – поправила Алена.
     – Давай рассказывай, – попросила тетя и прошла на кухню, пригласив за собой и племянницу. – Я сгораю от любопытства.
     – Сейчас, я мигом. Хочу принять душ и переодеться, – прокричала из комнаты Алена. – Поставь пока чайник.
     – Хорошо, Ален.
     Через десять минут родственники воссоединились за кухонным столом. Алена благоухала гелем для душа, хотя этот запах померк по сравнению с запахом флюидов, которые лучились из нее в разные стороны, заряжая позитивом все вокруг. Даже тетя заметила это и не преминула возможностью подколоть племянницу:
     – А ты светишься, Лелька. Жду подробностей.
     – Про Ромку ты уже знаешь, я тебе немного рассказывала.
     – Да, помню, – подтвердила женщина, отхлебнув из кружки крепко заваренный чай. – Хороший мальчик, живет в нашем доме.
     – И я уже рассказывала, как он меня ревновал к местным парням, – напомнила Алена и присоединилась к чаепитию.
     – И как робко пригласил на свидание, – довершила начатое тетя.
     – Не без этого, – подтвердила Алена, протягивая руку к вазе с печеньем. – Ну, в общем, вот. Сегодня он пригласил меня на второе свидание, на котором признался в своих чувствах. Тетя Катя, я так неожиданно это восприняла, – и она потупила взгляд.
     – Ух ты, какой шустрый мальчик, – тетя Катя положила руку Алене на плечо и вдруг спросила: – И что же ты ответила?
     – Я ответила взаимностью. Конечно, я сначала была в шоке, – честно призналась девушка. – Я скорее от Марата ожидала признания в любви или от Андрея, я тебе говорила о них, чем от Ромки. А он всех перещеголял.
     – Не смущает разница в возрасте? – настороженно спросила тетя. – Как думаешь?
     – На первый взгляд смущает, конечно, – протянула Алена, жуя печенье. – Но не стоит забывать, что любви все возрасты покорны. И если не получится у нас с ним, ничего страшного не произойдет. У него еще таких девушек серьезных не было, я поспрашивала, – горделиво приосанилась Алена. – С ним интересно общаться и проводить время, он вполне симпатичный молодой человек. Да и не хочется остаток лета проводить в одиночестве. А тут хоть какое-то подобие курортного романа намечается, – и она рассмеялась собственной шутке.
     – Ну что же, я рада за тебя и за вас, – сказала тетя Алене.
     – А он вот еще на Яльчик уезжает завтра. Дней на десять. Вот и проверим, как нас друг к другу тянет. Хотя глупо, наверное, так говорить. По сути, и отношений еще никаких нет.
     – Ждать-то будешь его?
     – Буду, конечно, – без раздумий ответила Алена.
     – 99% девушек всегда держат на уме запасной вариант, – пустилась в рассуждения тетя Катя. – Поверь мне...
     – Верю, – перебила ее Алена. – К чему это ты?
     – К тому, что интересно услышать, кто является твоим запасным вариантом? – незримо давила женщина.
     – Андрей, Марат, – начала было перебирать в памяти имена друзей Алена, но резко осеклась. – Теть, это проверка, да? Не-а, не поддамся я проверке. Я отношусь к 1% девушек. И обойдусь без запасных вариантов.
     – Этого ответа я от тебя и добивалась, – похвалила женщина племянницу. – Теперь докажи это на деле. Твоя красота – ценная нажива, не спорю. Но сохрани эту красоту только для своего парня. Тогда я буду гордиться тобой.
     – Можешь уже начинать гордиться, – шутя, уверила Алена. – Буду век ему верна, – процитировала она строчку из поэмы "Евгений Онегин".
     – Мое дело – подсказать тебе, предостеречь от возможных ошибок. Я ведь желаю своей любимой племяннице искреннего человеческого счастья.
     – Я знаю, тетя, – с благодарностью в голосе произнесла Алена. – Спасибо тебе большое за поддержку. Вдали от дома и родителей мне это действительно необходимо.
     – Я всегда рядом, – по-отечески приобняла тетя Катя племянницу и спохватилась, бросив взгляд на настенные часы: – Ой, Аленка! Засиделись мы с тобой. Пора на боковую.
     – Согласна, – зевнула в ответ Алена. – Утро вечера мудренее. Пусть все эмоции улягутся. Пойдем спать.

                * * *

     – Где тебя носило, дорогой мой? – не успев зайти в квартиру, услышал я голос мамы, грозно доносившийся из зала. – Ты забыл? У тебя завтра в семь утра выезд, а ты, уверена, даже сумку не соизволил собрать. Не проследила бы, так без сумки завтра и останешься. И, кстати, – только сейчас увидела меня мама, – чего это ты радостный такой?
     – Мама, я влюбился! И теперь можешь поздравить меня – я больше не одинок: с сегодняшнего дня встречаюсь с девушкой, – огорошил я маму своей новостью.
     – Как классно, – присвистнула мама. – Действительно, тут и сумки подождут, – она устроилась в кресле поудобнее и начала допрос: – Кто эта счастливица? Только не говори мне, что это Ирина. Если это она, то почему я не вижу в твоих руках сердечных капель для меня? – прикололась мама. – Кукла? – своими предположениями и тирадой вопросов не давая мне вставить ни слова, продолжила она: – Падкий на внешность значит? Ну, это в твоем возрасте нормально. Но надоест быстро, я тебя умоляю! Кто там еще у тебя, – задумалась мама. – О какой-то Саше говорил недавно? Может она? Мне кажется, она подходит тебе; судя по твоим отзывам о ней, там действительно есть что ловить.
     – Нет, мам, – наконец-то получил я возможность прервать затянувшийся монолог вопросов и рассуждений. – Это Алена!
     – Але-е-на??? – ошеломленно уставилась на меня мама.
     – Алена, Алена, – подыграл я. – Может, все-таки капель?
     – Лучшее лекарство – это твой рассказ.
     – Хорошо, – согласился я. – Она на лето приехала. У родственников остановилась.
     – Неплохо, неплохо, – задумчиво протянула моя мама. – Что насчет ее возраста?
     – Почти 20 лет, – робко протянул я.
     Мама аж поперхнулась, услышав о возрасте моей новой девушки, затем нашла силы добавить:
     – А помоложе-то никого не нашлось?
     – Как видишь, не нашлось, – парировал я. – Детский сад ни тебе, ни мне не нравится, внешность Куклы вряд ли спасет мир, несвободная Саша тоже не вариант. Половина лета прошла, а девушки как не было, так и не появилось.
     – Правда глаголет устами младенца, – призналась она.
     – Сегодня я ходил с Аленой уже на второе свидание, – продолжал я говорить, не обращая внимания на "ахи" и "охи" мамы. – Написал признание. И все вроде как срослось.
     – Уже второе свидание? – пропуская мои реплики на счет признания мимо ушей, ухмыльнулась женщина. – И ведь молчал, а!? Посмотрите только, партизан нашелся. Да ладно, я не в обиде. Дальше как собираешься действовать? Это тебе не в куклы с Ириной играть и исподтишка на подружку ее пялиться. Тут все по-взрослому будет, если угодно. Качественно новый, так сказать, уровень. Потянешь?
     – Плох тот солдат, который не хочет стать генералом.
     – Но пока ты не стал даже солдатом, Ром.
     – ...Играя в куклы, – съязвил я в ответ.
     – Тоже верно, – насупила брови мама. – Твоя правда! Ну что же, желаю вам успехов, молодой человек. Не подведите честь мужской короны. Если ты действительно ее полюбил, то след от первой любви остается на всю жизнь. Поэтому будь аккуратен с этим чувством. Сердце подскажет тебе путь, сделает за тебя выбор.
     – Она очень красивая девушка, – попытался похвалиться я. – И у нас есть много интересных тем для разговора.
     – Для парня красота девушки не так важна, хоть ты и удивишься сейчас, – уверила меня мама, хотя я был вполне согласен с ней. – Самое главное в девушке – ее внутренний мир. С красотой ты жить не будешь, ты будешь жить с человеком. Очень рада, что ее красота сочетается и с внутренним развитием. Дай Бог, чтобы у вас все получилось. Ой, – спохватилась вдруг она. – Это же только на лето. А потом как? Что решили?
     – Да мы еще толком-то не решали, – начал было я. – Приеду с Яльчика, там все и решим.
     – Кстати, о Яльчике, – расплылась в улыбке мама. – Теперь самое время помочь тебе сложить сумки.
     – Большое спасибо тебе за помощь и поддержку, – и я поцеловал маму в щеку. – Ты лучшая мама в мире.
     – Да брось, – отмахнулась мама и смутилась. – Это мой долг.

                * * *

     Отец заехал за мной в семь утра, как и было оговорено. Я запихнул две свои сумки в багажник, и автомобиль тронулся с места. По пути мы заехали за тетей, уложили ее вещи, и без остановок мчались на озеро Яльчик. Тетя, давно меня не видевшая и жутко соскучившаяся, засыпала вопросами мой непроснувшийся мозг. Я что-то ответил ей: про школу, про друзей, про то, как провожу лето и чем занимаюсь. Вскользь она поинтересовалась моей личной жизнью, вкратце я поведал ей историю зарождающейся любви. Тетю впечатлили масштабы развертывания моей личной жизни этим летом, но мне не особо хотелось поднимать и тем более обсуждать эту тему.
     "А где-то лондонский дождь до боли, до крика поздравляет тебя, и на каждой открытке..." – пело радио. Почему-то эта песня навеяла мне мысли об Алене. Я смотрел в окошко и следил за столбиками, отсчитывающими километр за километром. 35... 36... Я все дальше и дальше от нее. Уезжаю. Оставляю ее одну в чужом городе. Каждый новый километр дарил грустные размышления. Странно, бывает же так: только вроде нашел достойную девушку и добился взаимности, как предстояло уехать. А по времени рано еще, она спит. А я уже не сплю и думаю о ней. Мы дождемся друг друга! 55... 56... Все люди идут к своей цели путем лишений и драм. И я не стал приятным исключением, хотя очень хотел. Мне не нужна была другая девушка, я хотел быть только с Аленой. Десять дней – Боже, как это вынести... 65...
     В подобных полетах мысли пролетели столбики километров до цифры 79. Затем машина повернула с трассы и, сбавив скорость, поехала по убитому годами асфальту. Через пару минут мы уже достигли пункта назначения и разгружались. Папа сразу же уехал обратно – ему нужно было успеть на работу – а мы направились на ресепшн, где нас мигом оформили и выдали ключ от комнаты.
     – А здесь не так и плохо, правда? – с радостью вещала моя тетя. – Какой воздух, какая природа! Ну что, Яльчик? Берегись! Вот и мы!
     – Да-да, – безучастно поддержал я. – Здесь здорово. Только вот мыслями и сердцебиением я очень-очень далеко отсюда.
     – Взбодрись, мой юный друг, – попыталась приободрить меня женщина. – Нас ждут десять незабываемых дней свободы, отдыха и беззаботности.
     – Долго еще идти? – перебил я ее.
     – Да нет, совсем близко уже. Видишь дом? – и она жестом показала куда-то в сторону. – Почти пришли.
     На берегу озера уютно расположился небольшой двухэтажный корпус. Мы прибавили шагу, и через минуту здание встречало нас распростертыми дверями. Навстречу вышли две горничные.
     – Здравствуйте, – вежливо поприветствовали они нас. – С приездом вас. Желаем приятного отдыха.
     – Доброе утро, – ответили мы. – Спасибо большое, – и прошли по этажу в поиске своей комнаты. Мы быстро нашли ее, и тетя уже поворачивала ключ в замке.
     – Наконец-то, – на ходу бросил я и свалил все сумки на кровать. – Добрались.
     – Разложимся или сразу на завтрак пойдем? – поинтересовалась тетя на правах старшей.
     – Пошли сразу на завтрак, – решил я. – Только маме сейчас sms-ку скину, что доехали. И Алене, – и отвел взгляд.
     – Тогда сам закроешь, – она кинула мне ключ на кровать. – Я пойду на природу. Я приехала сюда отдыхать, а не в клетке сидеть.
     – Окей, – согласился я. – Скоро я к тебе присоединюсь.
     Я по-быстрому набрал две sms-ки и отправил их по выбранным номерам. Телефон не возьму с собой, пусть лежит в номере, подумал я, закрыл за собой дверь и быстрым шагом отправился на поиски столовой.

                * * *

     – Почему меня не подождала? – налегая на кашу, возмутился я. – Так нечестно.
     – Ты же нашел путь к столовой, – подмигнула тетя.
     – А если бы не нашел?
     – А вот "если" быть не может. Мне уже здесь нравится.
     – Пока не вижу минусов, – согласился я. – Все здорово. После завтрака надо завернуть на пляж.
     – Чуть попозже, – возразила тетя. – Пусть воздух и вода прогреются. Они никуда от нас не убегут.
     – Надеюсь, – я пригубил кофе. – Значит, пойдем в разведку на другие турбазы. Просто погуляем.
     – Правильно рассуждаешь, – одобрила тетя.
     Покончив с завтраком, мы удовлетворенно брели вдоль берега, наслаждаясь красотой озера и природы, окружающей его. Мое настроение понемногу улучшалось, хотя большую часть моих мыслей по-прежнему занимала Алена. Мы разведали несколько турбаз, расположенных следом за нашей. Все они отличались друг от друга, но наша была лучше всех. А как же иначе?
     – Не жалеешь, что поехал? – спросила невзначай тетя.
     – Впечатлений и эмоций получу и уже получаю очень много. Нет, не жалею.
     – Я рада, – призналась женщина. – Ну что, в корпус пошли? Нас ждут сумки.
     – Конечно, конечно, – пробурчал я в ответ.
     Ничего не оставалось делать, как следовать ее примеру.
     Сумки отняли у нас не так много времени, как я думал. И вот наша комната приобрела приятный вид: живи не хочу. Я бережно достал чистые листы бумаги и ручку.
     – Собрался что-то писать? – удивилась тетя.
     – Да, хочется стихи писать. Только грустные, – скривился я.
     – Возьми с собой на пляж, будет чем разогнать тучки, – пошутила она.
     Мы быстро переоделись и уже спешили на пляж. Народу на нем почти не было: не все отдыхающие успели приехать, а те, которые приехали, еще обустраивали свои гнездышки. Мы удобно расположили наше покрывало на теплом песочке и плюхнулись на него с превеликим наслаждением.
     – И никакого юга не надо, – проворковала тетя и прикрыла свое лицо сомбреро, всем видом показывая, что ее больше не надо беспокоить.
     – Только не захрапи, – пропел я ей в ухо.
     – Нет, я не храплю, – и она приложила палец к губам. – Разбуди к обеду.
     – А купаться не пойдешь разве?
     – Перед обедом, – и она отвернулась от меня.
     Я огляделся вокруг. Народ постепенно подтягивался, заполняя своими белыми телесами пляж. Детишки плескались в воде и бегали около нее, взрослые лениво прикрикивали на них, как в замедленном кино. Своих ровесников на пляже я не обнаружил. Лежать под ярким солнцем мне вскоре наскучило, и я решил искупаться.
     Вода приятно холодила щиколотки, я плавно вошел в воду и поплыл. Ни с чем не сравнимые ощущения. Я полностью ушел под воду и поплыл, как рыба. Просто превосходно! Метров через десять я вынырнул, вода стекала по лицу, и я, не сразу открыв глаза, огляделся. Никого рядом. Я лег на спину и медленно поплыл к берегу, закрыв глаза. Солнце пригревало мое лицо, я наслаждался его щедростью. Поплавав еще немного, я вылез из воды и обтерся полотенцем. Превосходные ощущения!
     Я прилег рядом с тетей и начал загорать, беззаботно раскинувшись на своей части покрывала. Не заметил, как задремал. Пробудившись, сразу не понял, где нахожусь. Пляж уже был забит под завязку, а рядом лежали две милые девушки чуть помладше меня и с любопытством поглядывали в мою сторону. Не-не, подумал я про себя: есть у меня Алена, и я счастлив. Девушки поймали на себе мой взгляд, смутились. Я принялся будить тетю. Та с неохотой проснулась, и через некоторое время мы вместе пошли купаться. После купания направились в корпус и затем, переодевшись наскоро, в столовую.
     Кормили на убой. Столько, сколько съел я за один обед, я не ел дома за весь день. После обеда тетя предсказуемо предпочла вздремнуть часик на пляже, а я пошел на экскурсию по нашей турбазе. Невдалеке мальчишки гоняли мяч, я подошел к ним:
     – К себе возьмете?
     – Возьмем. Играть умеешь? – облепили они меня.
     – Играю за дворовую команду.
     – Ты в игре. Каждый сам за себя. Вот ворота, – мой собеседник указал на два дерева, растущих рядом.
     – А тут можно играть? – покосился я на корни этих самых деревьев, которые на игровой поляне заняли значительное место. – Ноги переломаем.
     – А ты будь аккуратнее! – напутствовали меня ребята.
     Играли мы неплохо. Каждый забил несколько голов. Когда игра уже близилась к завершению, я неудачно принял мяч, и левая нога неловко подвернулась и попала прямо под корень. Каким-то чудом ступня вообще не оторвалась. Меня пронзила жуткая боль, из глаз посыпались искры. Я рухнул на землю. Надо мной сгрудились ребята.
     – Ничего, я в порядке, – превозмогая боль, обнадежил я. – Посижу немного, а вы поиграйте пока, – и я перебрался на лавочку.
     Как же было больно, Господи! Неужели я сломал ногу? Что за незадача!!! Посидев несколько минут, я скинул с себя болевой шок. Я попробовал встать, но понял что, стоять на левой ноге я не могу. Что делать??? Здесь должен быть врач! Но как добраться до корпуса? Собрав волю в кулак, я поднялся и небольшими шагами поковылял в сторону корпуса. Небольшое расстояние показалось мучительно долгим. Скрипя зубами от боли, я  преодолел его. Теперь я у корпуса. У кого бы спросить? Точно, горничная должна знать.
     – Извините, – обратился я к ней. – Вы не подскажете, здесь есть врач?
     – Да, есть. Что-то случилось? – встревоженно посмотрела она на меня.
     – Ногу повредил.
     – В третью комнату пройдите.
     – Большое спасибо.
     Я с горем пополам добрался до третьей комнаты и постучал. Потом объяснил доктору причину визита. Доктор предложил наложить фиксирующую повязку. Сняв носок с больной ноги, я ужаснулся. Ногу раздуло, словно от укуса сто одной пчелы, и она покраснела. С повязкой ходить было полегче, я поблагодарил доктора и, сильно хромая, отправился на пляж, чтобы опечалить тетю подобным известием.
     К вечеру боль только усилилась, и я решил сообщить маме об этом печальном происшествии. С ней мы договорились, что я позвоню завтра утром и сообщу о своем самочувствии. Если нога будет также сильно болеть, папа приедет за мной. Это же надо: не было бы счастья, да несчастье помогло. Не хотел от Алены уезжать надолго. И теперь, видимо, придется вернуться. А боль продолжала разрывать ногу!

                * * *

     Бывали ли вы когда-нибудь летней ночью на улице, встречая рассвет? Нет? Как же много вы потеряли. Атмосфера пробуждения природы, волшебство рассвета, чудеса небесных красок, сверчки без устали крутят свою шарманку. Заманчиво, правда? А каково встречать рассвет у реки? Или, что лучше, у озера? Гладь воды так спокойна, величественна. И первый луч солнца падает на нее, рассекая поверхность ярким светом.
     В утренней дымке вырисовывается силуэт, фигура человека, сидящего на камне рядом с водой. Казалось, ночь. Все отдыхающие турбазы спят, но нет! Я сидел у воды и встречал рассвет. Нога до такой степени ныла, что возможности уснуть не было. Улучшений не предвиделось, и пару минут назад я отправил маме sms-ку о том, что меня нужно забирать обратно. Передаст утром папе, как проснется. И я уеду в больницу. Возвращаться в номер не хотелось, но пришлось. Еще немного понаблюдав за пробуждением природы, я, прихрамывая еще сильнее, чем вечером, удалился в домик. Оставалось лишь дождаться утра. Интересно, какой будет диагноз?
     Папа действительно приехал, но не утром, а ближе к обеду. И вот я уезжал обратно в город. С каждым километром я был ближе к городу, ближе к больнице, ближе к Алене. Ехали мы очень быстро, и примерно через 40 минут уже были в городе.
     – Позвони маме, – бросил мне папа. – Она должна была отпроситься с работы и приехать в травмпункт.
     Но на звонок никто не отвечал. Мы добрались до больницы, я выполз из машины. На крыльце и правда стояла мама, бросившаяся в мою сторону с причитаниями.
     – Ну надо же! На отдых съездил! Кошмар! Как ты? Как ты чувствуешь себя?
     – Очень сильно болит нога. Надо рентген делать.
     Мама кивнула в ответ, и мы прошествовали в здание. Снимок показал, что пострадало ахиллово сухожилие. Врач сказал, что можно обойтись без гипса, хотя и предлагал наложить его, выписал какие-то мази и пожелал скорейшего выздоровления. И вот мы въезжаем во двор.
     – Такое вот путешествие вышло, – обреченно вздохнул я.
     – В жизни и не такое случается, – поддержали родители. – Сейчас купим тебе все необходимое, будешь сидеть дома, лечиться.
     Мне помогли выйти из машины, проводили до дома. Уехали. Через пару минут привезли мазь и два костыля. Я опробовал их – ходить, опираясь на костыли, было куда удобнее, чем скакать на одной ноге. Я поблагодарил родителей, и они уехали вновь.
     Намазав ногу мазью и накрепко забинтовав, я схватил костыли и, закрыв дверь квартиры, пошел на улицу. Добрался до подъезда Алены, остановился. Ну, вот я и приехал, дорогая моя, подумал я. Сюрпризом, конечно, это назвать нельзя, но все-таки не десять дней ожиданий, а всего полтора. И я набрал в легкие побольше воздуха...

                * * *

     Утром Алена проснулась с потерянным чувством. Тяжело в груди, тяжело на душе. Пока она нежилась в кроватке, пришла sms. Девушка протянула руку к телефону: "Мы доехали нормально. Устроились. Не скучай!" – гласил экран телефона текстом, посланным Ромой. А вот уже скучаю, и не только, подумала Алена и сладко потянулась. Не хотелось никуда идти, ничего делать. Тут в дверь постучали.
     – Доброе утро! Проснулась? – на пороге появилась тетя Катя.
     – Доброе утро! – сказала Алена и откинула одеяло. – Вот Ромка sms-ку послал, что доехал.
     – Ясненько. Все у него хорошо? – поинтересовалась женщина.
     – Да, вроде.
     – А у тебя как?
     – Я скучаю по нему, сильно скучаю. Такое чувство, что он не уехал на десять дней, а ушел навсегда после нескольких лет совместной жизни.
     – Мне нравятся твои слова, – присела рядом тетя Катя и посмотрела Алене в глаза. – Он дождался взаимности.
     Девушка лишь улыбнулась в ответ. На протяжении всего дня она не выходила из дома, слоняясь в четырех стенах квартиры. Звонил Андрей, предложил погулять, она отказалась. Марат позвонил аж четыре раза, но все же не добился от девушки согласия на встречу. Алена весь день провела перед телевизором. Смотрела в пустоту, думала о Роме, переживала. Пару раз порывалась написать стихи, но у нее ничего не вышло. А вот и вечер, такой долгожданный. Один день позади, девять впереди. Но почему-то тревожно на сердце. Она рано легла спать и тут же заснула, готовая встретить наступление следующего дня такой же пассивностью. Странно, но она проспала почти до обеда. Как будто кто-то высосал из нее всю энергию! Никаких эмоций – одна полудрема.
     Кое-как добравшись до кухни, она поставила чайник.
     – А-ле-на! – крикнул кто-то на улице. И голос показался обладательнице этого имени очень знакомым. – А-ле-на!
     Девушка вышла на балкон и обмерла: за окном она увидела Рому, только почему-то опирающегося на костыли и с забинтованной ногой.

                * * *

     Алена выглянула на мой крик, ее лицо расцвело, но тут же скривилось. Она увидела мой новый атрибут – костыли. Не говоря ни слова, девушка скрылась с поля зрения и через две минуты выбежала из подъезда.
     – Как я скучала! Ты не представляешь! Что с тобой?
     – Да вот, ногу повредил, пришлось уехать.
     Вместо ответа Алена кинулась ко мне на шею. Я отшвырнул костыли в сторону и тоже обнял ее. Приятное тепло расплылось по моему телу. Она крепко прижимала меня к себе, я еле удерживал равновесие на одной ноге.
     – Как же без тебя было плохо! – не отрываясь от меня, протянула Алена.
     – А мне без тебя! Если бы не эта травма, я бы не выдержал десять дней разлуки, – сказал я. – Уехал бы.
     – Правда? – девушка нежно посмотрела мне в глаза. – Какой же ты у меня хороший, такой добрый, такой романтичный.
     – И такой переломанный, – рассмеялся я.
     – Ничего, это пройдет. Главное – теперь мы вместе.
     – Это точно. Чем без меня занималась?
     – Дома сидела, никуда не выходила. Андрей с Маратом пару раз названивали, я не вышла.
     – Правильно сделала. Теперь у тебя есть я.
     – У нас ведь все будет хорошо?
     – Ровным счетом настолько, насколько быстро будет заживать нога, – ответил я и попросил: – Будь добра, подай мне мои костыли. Сам я не смогу поднять.
     – Конечно, дорогой, – отлипла от меня Алена и подняла с земли мои разбросанные ходули. – Держи.
     – Спасибо, милая моя.
     – Я пойду пока домой, хорошо? – спросила Алена.
     – Да, конечно. Вечером мы увидимся.
     – С радостью! – улыбнулась Алена. – Тогда до вечера.
     – До вечера, дорогая, – и тут я подпрыгнул к девушке на одной ноге и чмокнул в щечку. – Это на прощание.
     Девушка расплылась в улыбке и, смутившись одновременно, помахала мне рукой. На душе было замечательно. Полностью отдаться эмоциям мешала только болевшая нога. Но ничего – и она пройдет!

                * * *

     В течение дня мы списались с Аленой и договорились встретиться непривычно поздно – в девять вечера. Мама после работы заходила проведать меня, принесла гостинцы и, пожелав заранее крепких снов, удалилась. И к девяти вечера я направил свои мозолистые копытца в сторону Алениного подъезда. Одно копытце ближе к вечеру дико разболелось, но на боль я не обращал никакого внимания. Моя девочка снизошла ко мне, словно Ангел. Мы нежно обнялись, но на этот раз костыли не разлетелись по сторонам, я успел подхватить один, а Алена – второй.
     – Погуляем? – предложила Алена.
     – Да, – согласился я. – Только недалеко от дома. Я подстрелен. И подбит. Причем дважды. В ногу стечением обстоятельств, а в сердце – самой судьбой.
     – Понимаю, – скользнула по мне взглядом девушка.
     – А почему так поздно сегодня гуляем? – задал я вопрос.
     – Да днем уже гуляли, – оправдалась Алена. – Хочется разнообразия. Да я и не смогла бы раньше. Тете нужно было помочь.
     – Поня-я-я-тно, – протянул я.
     – Я думаю, что мы с тобой созрели для разговора про любовь? – азартно улыбнулась Алена.
     – Думаю, да, – неуверенно промолвил я.
     – Чтобы строить отношения, надо сначала понять, как мы относимся к любви и что вообще понимаем под этим чувством, – проговорила медленно Алена и посмотрела на меня: – Согласен?
     – Не возражаю, – подтвердил я.
     – Итак, – начала рассуждать Алена. – Рассмотрим понятие "любовь" в теории. А на практике уже потом вместе рассматривать будем, – она засмеялась.– Понятием "любовь" обозначают очень многое. Любовь – огромное чувство. Я прочитала недавно в одной книжке, что любовь невозможна без контроля, индивидуальности, страсти, равноценности, доверия и уникальности.
     – Да, согласен с тобой, Ален, – внимательно слушая свою девушку, поддакнул я. – А как ты думаешь, любовь – это, в первую очередь, счастье своего партнера?
     – Тут можно долго рассуждать, – закатила глаза Алена.
     – А мы вроде никуда не торопимся.
     – Сделать своего партнера счастливым без любви невозможно, – пожала плечами Алена. – При этом любовь можно только творить. А вот умение прогибаться друг под друга – это основа счастья.
     – Правильно говоришь, – похвалил я и внес в диалог свою лепту: – Проще говоря, любовь – это принятие человека таким, какой он есть.
     – А сколько раз человек может по-настоящему любить? – задала любопытный вопрос Алена.
     – Один, – сходу ответил я и продолжил: – Отчего бьется сердце, почему стучит так судорожно и лихорадочно? Но только не сердцем люди любят. Без сердца человек не сможет жить. А любить можно только сознательно – головой, мозгом, в конце концов. Импульсы идут от головы к сердцу. Тебя бросил любимый человек, нагрубил тебе? Становится плохо до такой степени, что сердце начинает и стучать, и биться сильнее от переживаний и эмоций, а не оттого, что оно само любит. Сердце! – войдя в раж, воскликнул я. – Сердце – это огромный механизм. И как сооружение этой эксклюзивной конструкции способно само, отдельно от разума, питать чувства к другому человеку? – развел руками я.
     – Дурачок ты еще, – обидно кольнула меня девушка. – Вот с возрастом поймешь, что есть две любви: умом и сердцем. Взаимная любовь сердцем ведет к крепкому браку. Невзаимная тебя погубит. Взаимная любовь умом приведет к браку по расчету. Невзаимная любовь умом, когда тебя любят как раз таки сердцем, рано или поздно надоест самому тебе. Это для меня сейчас подобные разговоры как дважды два, но ведь я тоже не сразу пришла к подобным выводам. И прости, что дурачком назвала, – дурачась, она притянула меня к себе и поцеловала в щеку.
     – Да ничего страшного, – сказал я, но обидчивую мину с лица не убрал.
     – Нередко любовь хорошо понятна разуму. Однако зачастую любовь выглядит чувством, неподвластным разуму и логике.
     – Да понял я твою теорию, – насупился я.
     – Ну не злись, дорогой, – опять попыталась задобрить меня Алена.
     За разговором мы, сами того не замечая, забрели на темную аллею, освещаемую лишь светом луны.
     – Смотри, как романтично, – сделав оборот вокруг своей оси, промурлыкала Алена. – Оставь свои костыли.
     Я отложил костыли в сторону и приблизился к девушке, обнял ее. Она прижалась ко мне всем телом со словами:
     – Я жду от тебя действий, мой герой.
     Она была так близко от меня; мои губы практически целовали ее нос, а вот мой нос, в свою очередь, вдыхал запах ее туалетной воды и феромонов, которые девушка разбрызгивала прямо на меня.
     – Красивая луна, правда? – спросил я, ожидая, что Алена поднимет повыше голову и посмотрит на небо. Мои ожидания оправдались, и я следом добавил: – И красивый поцелуй...
     Робко и небрежно наши губы приблизились и, едва коснувшись, намертво сцепились в нежный поцелуй. Прерываться не хотелось, я вкладывал всю нежность в каждый новый поцелуй. Алена не отставала. Мы стояли и целовались в первый раз, как маленькие дети. Казалось, что за время поцелуя пролетела целая жизнь. Поцелуй длиною в жизнь. Что ж, неплохо!

                * * *

     Через пару дней боль в ноге поутихла и притупилась. Я уже мог ходить без костылей, но все равно заметно прихрамывал. Но это развязывало мне руки. Теперь в одной руке я крепко сжимал руку Алены, а в другой нес ее сумочку. И почему-то был этим страшно горд. Один раз нас в городе увидели Марат с Андреем. Они были ошеломлены, узнав, что мы с Аленой вместе, натянуто улыбнулись и порадовались за нас, но в большей степени за меня.
     Мы заметно отдалились от друзей, и во дворе практически не проводили время: гуляли по набережной, подолгу стояли на мосту, ходили по магазинам и просто бродили по городу, признаваясь друг другу в любви. Мне нравились такие отношения. Я был счастлив и безумно горд одновременно, что рядом со мной была такая красивая, умная и взрослая девушка. Мы прониклись друг другом за эти дни.
     Однажды мы забрели во двор какого-то здания, где нашли скамейку, огороженную от всеобщего обзора массивной каменной стеной. Мы уселись на скамейку и прижались друг к другу. Я начал целовать Алену, инстинктивно во мне что-то щелкнуло (скорее всего, именно то, что никто не мог нас видеть). Поцеловав девушку в губы, я жадно впился ей в шею, громко дыша и наслаждаясь каждым прикосновением. Одну мою руку девушка запустила себе под маечку, а своей рукой провела мне по груди и животу. Животные желания заговорили во мне. Я нежно касался ее животика рукой и непроизвольно двигал руку к груди, ловя губами ее разгоряченные губы.
     – Тихо, тихо, – остановила меня Алена и попыталась успокоить. – Дальше пока рано, и это самое "дальше" произойдет точно не на улице.
     – Ну, еще немного, –  страстно просил я.
     – Ромка, не на улице, – улыбнулась Алена и прижалась ко мне.
     Я нехотя уступил. Тогда я познал, что такое страсть. И чувство это явилось своего рода наркотиком.

                * * *

     Пролетело еще несколько дней, которые с утра до вечера мы провели с Аленой. Нам было очень хорошо вместе. Но сегодня днем Алена сказала, что вечером встретиться не сможет, будет занята. И не объяснила толком причину. Я стоял у окна своей комнаты, смотрел во двор. И вдруг увидел Алену, которая выходила из подъезда дома напротив. Подъезда, в котором жил Андрей. Ух ты, сяськи-масяськи! Я пулей вылетел из квартиры и поспешил наперерез девушке с единственным вопросом.
     – Что ты делала в этом подъезде? – приблизившись к девушке, максимально спокойно спросил я.
     – Откуда ты знаешь? – оробела Алена.
     – Наблюдал из окна, – ухмыльнулся я.
     Видя, что отступать некуда и ее разоблачили, девушка выдала начистоту:
     – К Андрею ходила.
     – Зачем? – вспыхнул я от ревности.
     – Он мне фильм один обещал, – помахала она перед моим носом СD-диском в конверте. – А ты сразу вспылил.
     – Откуда мне знать, чем вы там с ним занимались?!
     – У меня есть только ты, и я тебе не изменяю, – попыталась успокоить меня Алена.
     – А почему сразу не сказала, что к нему идешь?
     – Ты бы не отпустил, – созналась Алена. – А фильм хотелось посмотреть. Прости, в следующий раз предупрежу.
     – Так-то лучше, – сменил гнев на милость я. – Просто не хочу тебя ни с кем делить, а тем более потерять.
     – Я только твоя, – заверила меня Алена. – Все хорошо.
     Вместо ответа я прижал девушку к себе и крепко обнял.

                * * *

     В любви и согласии проходили наши дни и вечера. Мы учились принимать друг друга такими, какие мы есть. И полной неожиданностью для меня стала sms-ка, полученная одним прекрасным вечером: "Привет. Я приехала из санатория". Сомнений не было, писала Ирина. В суматохе сердечных приключений и сложившихся с Аленой отношений я напрочь забыл про то, что какая-то там Ирина уезжала в санаторий. Ха, даже не знаю, что ответить: "Привет, Ирина. Рад тебя слышать. А я травмировал ногу. Не могу ходить. И встретиться тоже". И отправил. Хотя... Стоило ли оправдываться? Мы же не вместе с ней. Или наивная Барби думала, что я являюсь ее Кеном?
     Но, тем не менее, на протяжении нескольких дней я старался избегать sms-общения с Ириной и на все ее вопросы о моем здоровье ограничивался отписками. Но раз Магомет не идет к горе, то гора пойдет к Магомету.
     Вечером, безобидно гуляя с Аленой, я наткнулся-таки на Куклу, подружку Ирины. Слишком рано она заметила нас и слишком поздно я начал усиленно хромать. Мы прошли в полуметре от девочки, причем последняя буквально испепелила взглядом как меня, так и мою руку, удобно расположившуюся на талии Алены.
     – Видел, девушка прошла? – через мгновение отвлекла меня от внутренних переживаний Алена. – Очень красивая, правда?
     – Правда-правда, – сдавленно подтвердил я. – Это Кукла.
     – У-ух ты, – сконфузилась Алена. – Ну и встреча. Что у вас за девушки такие в городе? С такой внешностью нужно на обложках журналов мужских сниматься, а не в песочнице ковыряться.
     – Да, наверное, – сникшим голосом промямлил я.
     – А ты чего сразу сдулся-то? – не поняла юмора Алена.
     – Вот она нас с тобой увидела, Ирине все расскажет.
     – А тебе-то что? – безучастно бросила Алена. – У тебя девушка есть.
     – Просто я Ирину обманываю, получается...
     – Ой, брось ты это дело, – махнула рукой моя девушка. – И помяни мое слово: Ирине с тобой отношения не нужны. Конечно, рано или поздно девочка опомнится, но поздно – ты мой, – и она ехидно улыбнулась.
     – Все равно как-то некрасиво вышло, – не сдавался я.
     – Отпусти ситуацию, легче станет.
     Ситуацию я отпустил, но легче мне почему-то не стало. Вечером написала Ирина, негрубо так, лаконично, без претензий: "А нога, Ром, у тебя значит, не сломана, раз разгуливаешь по улице с другими девушками... Ко мне даже не пришел".
     Что тут ответить? Я растерялся, написал в ответ какую-то ахинею, другое на ум не пришло. Но по ее словам не чувствовалось, что она сильно ревнует или ее эта ситуация как-то зацепила. По-моему Куколку и то сильнее задело, что я не с ними.
     На следующий день мы как обычно гуляли с Аленой. Я предложил дойти до моей школы, чтобы показать, где учусь, она согласилась. Мы шли, весело болтали, а спиной я чувствовал на себе пристальный взгляд. Странно, следит что ли кто-то? Мы немного изменили маршрут, оставив прежней конечную цель. Открыто оглядываться назад не хотелось, это бы привлекло слишком много внимания. Поэтому я предложил Алене перейти дорогу, и, бросая взгляд на проезжавшие мимо машины, воспользовался моментом и посмотрел назад. Буквально в двадцати метрах от нас вышагивали две закадычные подружки. Лицо Куклы было спокойным и в чем-то апатичным, а вот физиономия Ирины кидала гром и молнии. Невооруженным взглядом было заметно, что вся эта ситуация ей неприятна.
     Вскоре мы с Аленой достигли школы и, тут же развернувшись, пошли обратно. Подобного маневра преследовавшие нас девчонки не предвидели. Чувствуя себя разоблаченными, они практически застыли на месте, явно не ожидав такого поворота событий. Мы приближались к ним с каждой секундой, и лобовое столкновение становилось неизбежным. Я заметил, как Кукла потянула Ирину вперед, и та, как ни в чем не бывало, но с пламенным лицом, продолжила следовать за Куклой.
     Через пару десятков секунд мы уже проходили рядом с девчонками. Я не поздоровался, они тоже. Алена расплылась в улыбке, завидев Куклу, но ничего не произнесла. Кукла зло смотрела на Алену, Алена внимательно рассматривала Куклу, Ирина, немного побледнев, косилась на переплетения наших с Аленой пальцев рук, а я, не выдавая эмоций, словно набрав в рот воды, устремил взор на Куклу. Со стороны эта немая сцена выглядела, наверное, занимательно. Но я почему-то чувствовал себя крайним в этой ситуации. Ведь никто из девчонок, по сути, не виноват, что, сам того не подозревая, именно я столкнул их всех в одном месте. Что сделано, то сделано.
     Мы продолжили идти обратно, и метров через сто я опять уловил тяжелый, пристальный взгляд мне в затылок. Наши преследователи тоже повернулись и опять шли за нами, но на этот раз на порядочном отдалении. Мне захотелось как-то объясниться с девчонками. Я смекнул, что в наш с Аленой двор они вряд ли пойдут. Поэтому пришла моя очередь врать девушке:
     – Ален, у меня нога сильно разболелась, пойдем домой.
     – Хорошо, дорогой, как скажешь, – приняла за чистую монету мою просьбу Алена.
     Я незаметно улыбнулся. Что сказать – больная нога часто выручала меня в то лето. Вот мы уже у подъезда Алены, вот она обнимает меня, мы целуемся. Прощаемся. И я тенью выскальзываю из двора. И в очередной раз лоб в лоб сталкиваюсь с Ириной и Куклой. На этот раз от разговора было не уйти.
     – Ну что, девчонки, – первым обратился я к ним. – Привет.
     – Привет, – сухо ответила Ирина и радостно – Кукла.
     – Вы следили за мной?
     – Мы не следили, – парировала Кукла и тут же прокололась: – Она следила, – и с улыбкой ткнула Ирину пальчиком.
     – Да не следила я, – засуетилась Ирина.
     – Еще как следила! – не унималась Кукла. – Еще и меня позвала.
     Ирина от слов подруги остолбенела.
     – Девчонки, не ссорьтесь, – попросил я. – Это того не стоит.
     – Да не ссоримся мы, – уверили девчонки, хотя на лице Ирины застыла обида.
     – И что мы стоим? – разбавил я атмосферу вопросом. – Мне бы от дома подальше оказаться сейчас, – и с мольбой обратился к ним.
     – Пошли ко мне во двор, – предложила Ирина.
     Мы с Куклой синхронно кивнули, и все трое двинулись по направлению маминого двора. Дойдя до него, пристроились на лавочке у одного из подъездов.
     – Как съездила в санаторий? – спросил я Ирину.
     – Неплохо, – одним словом ответила девушка. – Как нога?
     – Как видишь, – кинул взгляд на свою ногу я. – Не сломал, конечно, но побаливает до сих пор. Мажу мазью, заживает.
     Девушки, казалось, пропустили реплики про ногу мимо ушей и хором спросили, не сговариваясь:
     – Кто она?
     – Кто? – не понял я их реакции. – Нога что ли?
     – Да какая блин нога! – в сердцах бросила Ирина. – Девушка кто?
     – А-а-а, – удивился я собственной глупости. – Это Алена.
     – И давно вы вместе?
     – Недели две, наверное, может, чуть больше, – прикинул в уме я.
     – Значит, с нами больше не будешь гулять? – обидчиво спросила Кукла.
     – Скорее всего, нет, – равнодушно ответил я. – Отношений хочется мне, а не в куклы играть сидеть и в песочнице ковыряться.
     – А мы больше в куклы не играем, – тихо произнесла Ирина.
     – И в песочнице не ковыряемся, – кивнула в подтверждение слов подруги Кукла. – Сережка с нами не общается больше, так хоть ты не бросай.
     – Сережка с вами общался? – поразился я.
     – Да, – отводя взгляд, подтвердила свои слова Кукла. – Ко мне все подкатывал, подкатывал, да не получилось у него. Не тем боком подкатывал.
     – Да уж, –  не верил ушам я. – Я и не знал.
     – А мы думали, что вы общаетесь.
     – Сейчас немного отдалились друг от друга, – признался я. – Но вас-то я не бросаю, почему сразу такие мысли? Будем продолжать общаться: и с тобой, Ирин, и с тобой, Лиза, – впервые я назвал Куклу по имени.
     – А почему скрывался от меня? – спросила Ирина. – Я ведь не считала тебя своим парнем. Просто другом.
     – Серьезно что ли не считала? – обрадовался я.
     – Да, так, – посерьезнев, ответила девочка. – Мне общественное мнение дороже, я от него зависима.
     – Чего-чего? – растерялся я. – Какое общественное мнение еще?
     – Общественное мнение сложилось не в пользу того, чтобы вы с Ириной были парой, – помогла подруге Лиза.
     Я взорвался от бешенства:
     – А общественное мнение складывалось при проведении социального опроса кукол, в которые она играет? Нет? Ах да, конечно. Это мнение выразили маленькие девчонки, которые только и умеют, что распевать песни. И опять мимо? Может, это мнение детишек, ковыряющихся в песочнице?
     – Подожди, пожалуйста, не горячись. Я все объясню, – вспыхнула Ирина.
     – Не надо мне ничего объяснять, – рассмеялся я в ответ. – Общественное мнение у нее, блин. Спасибо за общение.
     – Остановись, Ром, – кричала вслед Ирина, но я не остановился и ушел, краем глаза поймав едва различимую улыбку Лизы.

                * * *

     Наверное, каждый ученик, вне зависимости от возраста, страны проживания и пола, после окончания очередного года обучения в школе строго-настрого заверял себя, что впереди три месяца долгожданных каникул. Наконец-то можно закрыть глаза на многое, связанное со школой, и углубиться в бездонный колодец летних забав. И ведь каждое новое лето даешь себе обещание, что уж этим-то летом будешь ценить каждую минуту отдыха, от души наслаждаться им и делать все для этого. Как правило, первую неделю данный алгоритм срабатывает у всех. А потом бурное течение летних перипетий подхватывает тебя своей волной и несет, подобно вихрю и урагану.
     И вот уже июнь проходит. Но ничего – впереди два месяца. Но жара июля как-то быстро сменяется ночной прохладой августа, и двадцатые  числа этого месяца вновь заставляют задуматься о том, чем мы так клялись и давали слово: а именно беречь каждый летний денек. Вот и я: вроде только Сережка будил меня утром телефонным звонком, только я сдал экзамен, только по-настоящему вкусил свободное общение с девушками, и за ним прекрасные отношения с Аленой, а на дворе эти самые двадцатые числа августа и стояли. Незаметно так подобрались. Как истинные мастера своего дела. И уже не двадцатые, а тридцатые: 31 августа.
     Мы все также были вместе с Аленой. Только с моей стороны появилось одно "но": серьезные отношения меня порядком измотали. Я оказался не готов к ним. Но боялся этим обидеть Алену. Я видел, как девушка относится ко мне. Похоже, она действительно полюбила искренне. Обнимала меня нежно, целовала. Но почему-то мне хотелось оттолкнуть ее. Я не знаю, что со мной происходило. Возможно, я поспешил назвать свои чувства любовью, тогда как на самом деле дальше влюбленности дело не пошло. Но причина моего холодного поведения оказалась в другом, и с грустью я признавал эту причину: в силу своего возраста я не потянул серьезные отношения. Но я не играл, что смог – сделал для нашего счастья.
     Тем не менее, я не спешил расставаться с девушкой. Она переживала и места себе не находила, видя мои грустные глаза и пустой, устремленный в никуда, взгляд. Но я не мог и не признался ей в то лето в том, что мои чувства начали угасать. Ведь мы ничего не обещали друг другу, когда только начали встречаться. Но все равно не хотелось ее терять. Она обещала приехать на следующее лето, и я рассчитывал, что за этот год многое изменится во мне, я смогу научиться любить так, как и должен любить, как умею или как научусь. И тогда слова, сказанные Буниным век назад о том, что разлука подобна ветру, и настоящую любовь она раздувает еще сильнее, сбудутся.
     31 августа... Какой кошмар. Конец лета...
     А вот и 1 сентября наступило. Мой последний день знаний в качестве ученика школы. Старшеклассник несет на руках маленькую девочку, и та машет колокольчиком. Трогательно! А вроде только я сам шел в первый класс... Новые друзья, неизведанные миры школьных предметов. Прописи. А вот я сижу и плачу, потому что не могу нарисовать елку. Первая учительница, дай Бог ей здоровья. В каждого первоклассника-несмышленыша она вкладывает частичку своего сердца. Я староста класса. Учусь на отлично, подаю всем пример. Участвую и побеждаю в олимпиадах. Как будто все пролетело за одну неделю...
     И вот я уже самый старший в школе. Как быстро летит время. Мой класс по приглашению директора поднимается по ступеням родной школы и по привычке растворяется в ней. В этот день мы не учились, учеба начиналась со второго сентября. Со дня, в который уезжала Алена. Вечером мы встретились с ней.
     – Это наш последний вечер вместе, – с грустью в голосе проговорила девушка. – Ты осознаешь это, малыш? Завтра в это время я уже буду трястись в поезде и вспоминать наш с тобой город любви, – она всхлипнула. – Я обещала тебе приехать, и я сделаю все для этого. Ты веришь мне?
     – Верю, милая, – натянуто улыбнулся я. – Сложно будет забыть и отпустить все то, чем мы жили эти два неполных месяца.
     В тот вечер мы гуляли по набережной, стояли на нашем мосту, взявшись за руки.
     – Знаешь, Ром? Есть традиция – оставлять на мосту замки, а ключи в воду кидать. Влюбленные так делают, слышал, наверное? – она замолчала.
     – Да, я слышал, – кивнул я в ответ.
     – Так вот, – девушка достала из сумочки небольшой замочек и четыре ключа. – Пускай это будет наш мост любви и наш замочек чувств. Я наши имена на нем написала, – и она показала мне оборотную сторону замка, тяжело вздохнув. – И сердечко нарисовала. Сейчас мы захлопнем его на перилах моста и два ключа выбросим в воду, а два... – она вновь всхлипнула.
     – А два... – повторил я за ней.
     – А два оставим у себя. И если кто-нибудь из нас предаст свою половину, – с трудом сдерживая слезы, выдохнула Алена, – или сделает в жизни великую ошибку, ее потеряв, – продолжила она, – то вторая половина придет на этот мост с запасным ключом, и... – не в силах сдерживать слез, девушка отвернулась в сторону и закрыла лицо руками. – И...
     – И откроет замочек, выбросив его в воду, – помог я Алене закончить мысль.
     – Только не этот замочек один из нас выбросит в воду, – сквозь слезы прошептала Алена. – Один из нас выбросит в воду свою растоптанную любовь.
     – Этого не случится никогда, – приобнял я девушку, и Алена, прильнув ко мне, зашлась в рыданиях. – Пойми! Если наши чувства искренни, нам нечего бояться.
     – Я понимаю, – вытирая слезы, сказала Алена. – Я боюсь тебя потерять! Ты очень дорог мне. Я, – осеклась она. – Я... Люблю тебя...
     – Мне приятно, – не нашел что ответить я. – Я тоже тебя люблю.
     – Точно? – с великой грустью в голосе спросила девушка.
     – Точнее и быть не может, – уверил я, а про себя подумал: "Теперь самое время эту любовь в себе либо родить, либо воскресить. Все в моих руках".
     Мы попрощались перед ее подъездом в последний раз тем вечером.
     Я уже ложился спать, а Алена все сидела на той самой качели, с которой все и началось, и плакала. Форточка была открыта, и я слышал ее всхлипы и рыдания. На душе словно все кошки на свете пробежали. Но ничего сделать я не мог. Или не хотел.
     Утром я почувствовал себя плохо. Разболелась голова, начало тошнить. Но я пошел в школу. Бледный как поганка. Еле отсидел все шесть уроков, на такси доехал домой, чуть не потерял сознание в прихожей, на автомате разделся и лег под одеяло. Задремал. Казалось, ненадолго, а на деле – часа на три. Проснулся от настойчивого звонка в дверь. Еле-еле доплелся до входной двери. Открыл. На пороге стояла Алена.
     – Ты куда пропал??? – возмущенно сказала она и так толкнула меня, что я чуть не упал.
     – Я заболел, – через силу пробормотал я.
     – И правда, – вгляделась в мое лицо девушка. – Иди ложись. Я тебе чай заварю, – добавила со знанием дела. – Где тут кухня?
     Я жестом показал в сторону кухни и ушел обратно в комнату. Провалился в какую-то полудрему. Слышал, как Алена возится на кухне, заваривает чай, пытается ухаживать за мной. Через десять минут она зашла ко мне в комнату. Я приоткрыл глаза.
     – Выпей, дорогой, – ласково произнесла Алена. – Станет легче.
     Я приподнялся на кровати и взял чашку из рук девушки.
     – Спасибо, – слабым голосом ответил я.
     – Через час мой поезд, – напомнила мне Алена. – Вижу, в каком ты состоянии находишься, поэтому не прошу провожать меня на вокзале. Хотя бы выйди во двор. Ради меня.
     – Я выйду, дорогая, – заверил я. – Ради нас.
     Я допил чай и протянул кружку Алене. Опять прилег и опять куда-то провалился. Но чувствовал, что девушка ни на шаг не отошла от моей кровати, держа мою руку в своей. Я ощущал на себе ее взгляд, полный нежности, заботы  и теплоты. Наверное, именно он вместе с заваренным чаем помог мне подняться на ноги.
     – Ты сможешь идти? – спросила Алена.
     – Смогу, – подтвердил я. – Не могла бы ты подать мне одежду?
     И вот мы уже на улице. Я чувствую слабость во всем теле, но, тем не менее, мне уже лучше. Подъехало такси. Сумки были загружены. Нам оставались секунды на прощание.
     – Что бы ни случилось, Ромка, знай, что я буду любить тебя всегда! И никогда не забуду тебя!
     – Очень жаль, что ты уезжаешь! Но я уверен, что мы дождемся друг друга! Всего год – и мы снова вместе.
     Мы обнялись на прощание, но не поцеловались. Алена села в такси, машина поехала. Она прильнула к заднему стеклу и пыталась поймать каждую секунду своей жизни, в которой все еще был я. Машина повернула за угол и скрылась из поля моего зрения. Так в 2004 году уезжала Алена.
     Ближе к вечеру мой недуг как рукой сняло. Сегодня уехала моя девушка, и сердце предательски заскулило. Воистину: что имеем, не храним, потерявши – плачем. Я не ценил ее, когда она была рядом. Думал, что Алена будет рядом всегда. Но "всегда" очень быстро закончилось. Я понял, что есть разные люди, и отношения между ними тоже разные. Одни пытаются сохранить то, что у них есть; другие наоборот – не ценят то, что имеют. Пока я относил себя ко второй категории, и это не радовало меня.
     Что ж, этот жизненный урок заставил меня повзрослеть и уже по-взрослому посмотреть на мир амурных творений. Алена уехала и увезла с собой любовь. И только в моих руках наша судьба, в наших руках. Что-то подсказывало мне, что это далеко не конец наших отношений, а лишь начало пути под названием "любовь".