Закат на море

Каждый раз она покорно собирала вещи, тщательно, дотошно, скрывая страх и отчаяние. Денис наблюдал за этим молча, потягивая ароматный свежесваренный кофе, который Кира варила специально для него, щедро добавляя ложку ликера. А утром он, если успевал, вез ее в больницу, оставлял в приемном покое с огромной сумкой, и, чмокнув щеку и велев не переживать, почти со спокойной совестью ехал на работу, где все было совсем по-другому. Респектабельная компания, офис, оборудованный по последнему слову техники, грамотные сотрудники, одетые в соответствии с принятым дресс-кодом и, наконец, сладкие перспективы карьерного роста. Там он почти не помнил бледное, испуганное лицо Киры, сжимавшей сумку, стоящую в облезшем коридоре муниципальной больницы. К его столу подошла Оксана, стройная, загорелая брюнетка и, положив на его стол папку, заговорила своим чувственным голосом:

- Денис Алексеевич, вот отчет по продажам за прошлый месяц, как вы просили.
Денис почувствовал легкий запах ее духов, свежих, как утренняя роса и, противясь желанию вдохнуть этот запах полной грудью, раскрыл папку.

- Ольга Викторовна просила уточнить насчет корпоратива в пятницу, - продолжала Оксана.
- Конечно, я буду.
- Ресторан «Метрополь» по улице Пушкина, 125.
- Спасибо, Оксана, я знаю, где это.
Девушка просияла и удалилась на свое рабочее место.

Женщины их коллектива были достаточно молоды, двое из них, те, кому перевалило за тридцать, успешно руководили отделами. Как ни странно, большинство, несмотря на внешнюю привлекательность и сообразительность, как казалось Денису, были незамужем, во всяком случае, официально. Мужчины же, наоборот, почти все обзавелись семьями и детьми, но это не мешало им заводить отношения на стороне, в частности, на работе. Денис поднял глаза и удовлетворенно окину взглядом свой отдел. Шестеро женщин, все с отличным образованием, несколько раз повышали квалификацию, ухоженные с ног до головы, просто умницы и красавицы. Денис подумал о том, что они вряд ли болеют теми многочисленными «женскими» болезнями, как Кира. Ее образ сохранился в его сознании как тусклая, выцветшая картина, на которой изображено какое-то несчастное, вечно больное существо. Они жили вместе шестой год, познакомились на даче у друзей. Ему тогда было двадцать четыре, ей девятнадцать. Через несколько месяцев ее родители погибли в автокатастрофе. Отец не рассчитал расстояние при обгоне грузовика, как это бывает. Дорога шла в гору, по встречной полосе с этой самой горы мчалась груженая фура. Они не успели уйти, и их старый форд затащило под фуру и смяло страшным образом. На тот момент между молодыми людьми уже вспыхнули серьезные чувства, и Денис поддерживал Киру как мог, даже переехал к ней на время, да так и остался. Смерть близких подкосила девушку, но она не сдавалась. Денису посчастливилось попасть в молодую, но динамично развивающуюся компанию по продаже оргтехники, пока на должность рядового экономиста, а Кира закончила университет, знакомые родителей устроили ее в бюджетное учреждение. Казалось бы, все только начиналось, жизнь словно стелилась перед ними, маня новыми перспективами и поворотами, без сомнения только позитивными. У Дениса дела шли неплохо. Поначалу его поразила атмосфера, царящая в офисе – все для сотрудников, начиная от кондиционеров и заканчивая корпоративным отдыхом в лучших ресторанах и загородных домах отдыха. Денис порой подсмеивался над Кирой – почти советская контора и зарплата так себе, ни премий, ни отпуска вовремя, руководство, которое в стимулировании персонала не заинтересовано никак. Кира обижалась на Дениса, но на работе выкладывалась по полной.
 
Первый год их совместной жизни складывался совсем неплохо, летом они даже поехали отдыхать на озеро, постепенно наладили теперь общий семейный быт. Несмотря на напряженную работу, Кира все успевала – следить, чтобы у Дениса каждый день была свежая рубашка и костюм, отменно готовила, содержала квартиру в чистоте и работала над интерьером.  Денис не спешил делать предложение Кире, а она ничего не требовала взамен. Она легче переживала трудности  и горе, абстрагируясь на чем-то другом, на работе, доме, чем угодно, что занимало бы ее печальные мысли. Зачастую Денис задерживался на корпоративных вечеринках, на которых присутствие второй половины было нежелательно, в чисто мужской компании отправлялся в баню и на рыбалку. Кира поначалу возражала, не требовала, а просила хоть какого-то равноправия, грозила совершить нечто подобное, но они быстро мирились. Любовь и привязанность друг к другу тогда еще доминировали  в их отношениях, хотя Кира запросто могла выгнать Дениса хотя бы в воспитательных целях, надеясь, что он задумается над тем, что делает. Ее останавливало то, что он всегда был нежен с ней и заботлив, и она как любая женщина ценила это. Кроме того, Денис находил тысячу доводов в свою защиту, говорил, что ему просто необходимо расслабляться и отдыхать от работы. Денис словно не замечал усталости Киры, а с ней и на самом деле стало твориться нечто непонятное – она постоянно жаловалась на недомогание, то на простуду, то на лопнувший сосуд в глазу, а совсем недавно у нее по всему телу появилась аллергическая сыпь, которую с трудом удалось подавить. Вроде мелочи, но…

- Детка, - успокаивал ее Денис. – Все болеют, это естественно.
- Котя, - произнесла Кира и Дениса передернуло. Котя, это прозвище он считал совсем не для него. Озвученное ей оно звучало нежно, трогательно, в то же время осторожно, с боязнью разозлить того самого Котю, который будто мог превратиться в тигра. – Котя, я уже так устала. Я постоянно болею у меня ослаблен иммунитет. От антибиотиков живот постоянно болит.
- Ты постоянно жалуешься, - оборвал Денис, - То это болит, то то.
- Но ведь это правда. Я не жалуюсь, я только констатирую факты. Почему ты мне не веришь?
- Ну иди ко мне, - Денис усадил Киру на колени и прижал к себе, успокаивающее поглаживая по голове. Просто я уже привык, что это происходит постоянно, понимаешь?
- Да, глаза Киры заблестели от слез.
- Все будет хорошо, девочка моя.
- А мы поедем на море? – прошептала Кира, уткнувшись в его шею, словно маленький послушный зверек. Денис вздохнул. Море в его планы не входило.
- Понимаешь, Кира, может быть, сначала купим машину? Машина это ведь хорошо, верно? Я буду забирать тебя с работы…
- Я просто хотела отдохнуть и …
И он снова нашел тысячу аргументов.
Так у них появилась машина. И маленькая картина, купленная Кирой со своей скромной зарплаты. Там был изображен закат на море: лодка у берега, синее море, с белой пеной у берегов, красно-оранжевый закат у линии горизонта и на треть утопленный в море диск раскаленного солнца. Почти как у Айвазовского. Почти…

Денис впервые испугался, когда Кире стало по-настоящему плохо.
В начале июля он забрал ее с работы вечером, уже в начале девятого. В машине девушка больше молчала, то и дело прикасаясь к животу.
- Ну, и что мы такие грустные? – весело спросил Денис.
- Ты не любишь, что я жалуюсь, но… у меня уже четвертый день болит живот. Немного.
Денис раздраженно вздохнул.
-  Если ты не беременна, значит съела что-то. Пройдет.
- Да, наверное, - Кира отвернулась.
- Завтра пятница, наша компания в целях рекламной акции пригласила самих «Скорпионз», они выступают в концертном зале.
- Правда? – Кира уже не обижалась. – Мы пойдем? Она знала, что Денису могли дать билеты на концерт.
- Понимаешь, Кир, - Денис свернул с главной дороги. – Билетов дали всего десять. Мне достался один. Еще Витьке, Саньке, Пашке.
- А еще кому?
- Ну, еще девченкам. Завтра после работы водитель отвезет нас. И привезет.
- И ты считаешь, что это нормально? Тащиться через весь город поздно вечером, и когда ты вернешься? Да еще с ними. У Киры имелась своя, вполне достоверная информация насчет его коллег.
- А что такого? Это поддерживает командный дух компании, позволяет наладить неформальные контакты.
- Вот именно. Я все же считаю, что работа – это работа, а отдыхать нужно с друзьями, а не с этими раскрепощенными дальше некуда девицами.
- Они отличные специалисты, отзывчивые люди. Ты ведь ничего не знаешь о них. Ты просто завидуешь, что в твоей совдеповской конторе этого нет, верно? Или ревнуешь? Побори наконец свои комплексы, - Денис следил за дорогой.
Кира посмотрела на него сначала возмущенно, затем – с кокой-то невообразимой болью во взгляде. Это был единственный раз, когда она решилась вот так поспорить с ним, возразить, выразить свою точку зрения.
- Да, ты прав конечно. Я просто завидую. И ревную.
- Ну что ты, киска. Я вернусь до полуночи, обещаю.

Они славно  повеселились. Начали с мартини прямо в микроавтобусе компании, после концерта заехали на часик в бар. Денису нравилась непринужденная атмосфера, приправленная откровенным флиртом и алкоголем.
После трех ночи он ввалился в их с Кирой квартиру. Запнулся в темном коридоре. С трудом зажег верхний свет.
- Детка, - промурлыкал он. – Я дома.
Никто не ответил.
- Кир, зачем ты обиделась? Брось, иди ко мне детка! – возбужденный присутствием шикарных тел Денис прошел в спальню.
Он нашел ее под утро в больнице. После утреннего обхода врач уделила ему пять минут.
- Девочка поступила с сильной болью. Киста яичника, с разрывом и скоплением крови в брюшной полости, - скупо выкладывала она. – В стационаре будет находиться более двадцать дней.
- Я могу ее увидеть? – Пролепетал Денис.
- Она еще полностью не пришла в себя. А вы… - доктор вздохнула. У Киры иммунитет очень ослаблен. И эта ее болезнь- действие постоянного стресса, возможно постоянной обиды, но… Это так, для общего развития. Сможете ее увидеть не раньше, чем через неделю.

Она вернулась домой бледная, уставшая. Сразу же вышла на работу. В дом снова вернулся уют. Каждый вечер Дениса ждал ужин, массаж, который Кира делала своими тонкими, слабыми пальцами. Он засыпал от необычного запаха масла для массажа, от того, что она долго гладила его руки и плечи, прижимался к ней, чувствуя слабое тепло ее тела, а утром, проснувшись, всегда замечал на себе ее по-женски добрый, но грустный взгляд.
- Что такое, детка? – каждый раз спрашивал Денис. – Тебе больно?
- Все хорошо, - одинаково ровно отвечала Кира. – Любимый, твой кофе остывает.
Денис поспешно целовал ее и, позавтракав, уезжал. Кира начинала работу на час позже, поэтому добиралась на автобусе. Через пару месяцев Киру снова увезли на скорой, после выписки не прошло и полугода, и она опять оказалась в почти родной больнице. Денис уже привык к ее болезням. Куриный бульон в первый день, а потом он смело отправлялся за салатами в супермаркет. Кира каждый раз возвращалась все более похудевшая, с синяками на руках от капельниц, неразговорчивая и покорная.

- Малыш, все болеют, - Денис неловко обнимал ее , забирая из больницы. 
Так прошло года два, или больше. Кира сбилась со счета. Денис устал, его измучили эти поездки по больницам, периодическое воздержание от нормального секса, одиночество, наконец. Отговорки, оправдания? Денис считал, что он всегда прав, особенно в этой ситуации. Очередной корпоратив проходил за городом. Кира почти поправилась, долечивалась в больнице. К нему прицепилась девушка-практикантка, случайно оказавшаяся в их компании. Они ели шашлыки в загородном коттедже их фирмы, пили ароматное, почти тягучее красное вино, танцевали. Ольга недвусмысленно прижималась к нему в танце, его руки оказались у нее на талии, потом ниже, либидо взяло верх над разумом и в тот вечер казалось естественным и дальнейшая прогулка по лесу со страстными поцелуями у сосны и горячая ночь, после которой сладко ломило все тело. Утром он понял, что больше не любит Киру. Осталась не любовь, а ее подобие. Его держала жалость и комфорт, который давала жизнь с ней. Она сама занималась домом, Денис лишь иногда подбрасывал кое-что для общих нужд, сама покупала себе одежду и лекарства, баловала Дениса подарками, которые порой были ей не по средствам. Он же тратил на поддержание дресс-кода, машину, кое-что откладывал, часть отнес на биржу, но, проиграв, оставил эту затею. Он и раньше очень осторожно тратил деньги, а сейчас и вовсе подошел к границе скупости. Первый раз его повысили после третьего года работы. Они вполне могли съездить куда-нибудь, спланировали отпуск, и когда решено было обратиться в турагентство, выяснилось, что Кира поехать не сможет - на работе серьезная проверка, ее физически некому будет замещать. Денис нервничал.
- Я же просил тебя запланировать все заранее! Ты просто сломала все наши планы!- почти кричал он.
- Милый, это прочти форс-мажор…Так вышло, - жалобно оправдывалась Кира.
- Мы расписывали отпуск еще в прошлом году.
- Ладно, все нормально. Извини.
Денис нервно постучал по столу, раздумывая. Тогда я поеду в учебный центр, две недели повышения квалификации, экзамены…. Черт знает что!
- Котя, я не думала, что так выйдет, но для меня работа тоже много значит. Я бы хотела тверда встать на ноги, продвинуться по служебной слестнице.
Денис терпеть не мог это ее «Котя», и вспылил:
- Зачем тебе это? Я неплохо зарабатываю, а тебе лучше стоит подумать о здоровье.
- Ты прав, но… Я ведь так мечтала о море, ты же знаешь. Возможно, я бы поправилась.
- Знаю, малыш.

В пятницу Денис приехал на работу рано. Дома он не ночевал, под утро заехал, чтобы принять душ и переодеться. Стоя под теплой водой и усиленно массируя тело мочалкой, Денис словно смывал с себя все грехи. Кофе сварился быстро, и рабочая кофеварка отключилась сама. Не такой, как у Киры, но для бодрости пойдет. Это уже не первая его измена, и угрызений совести, как и раскаяния, он не испытывал. А Яна… была великолепна. Кира в этот раз уже несколько дней лежала в стационаре, ее не оперировали, значит, все в порядке.
Зазвонил его мобильный. Кира. Денис сладко потянулся, и зевнул.
- Да, детка.
- Денис, - испуганно прошептала Кира.
- Да, я слушаю.
- Дэн, - она никогда его так не называла. – Меня сейчас увозят. Я так боюсь.
- В смысле оперировать? – спокойно уточнил Денис.
- Да. Коть, я так боюсь.
- В смысле оперировать? – спокойно уточнил Денис.
- Да. Коть, я тут подумала, может быть, поедем на море? Я поправлюсь и поедем? Пожалуйста… Плюнем на все и поедем, - торопливо говорила Кира, - посмотрим закат на море, это так красиво. Наверное…
- Обычный закат, - осадил ее Денис и тут же спохватился. – Милая, успокойся. Выпишешься и все решим, - Денис был обеспокоен. Она звонила всегда после операции, как только просыпалась и могла говорить. Я очень люблю тебя, - прошептала Кира. В трубке зашумело и послышались гудки. Денис сжимал трубку в руке, недоумевая. Вошедшая секретарь Лена удивленно посмотрела на него.
- Доброе утро, Денис Алексеевич. Проблемы?
- Никаких, Елена., - улыбнулся Дэн и как можно непринужденнее отложил телефон.
- Совещание в десять. Сейчас подготовлю резюме.
- Хорошо. Если можно, побыстрее.

Она хотела ребенка, но после того, как появились первые признаки, эти нелады со здоровьем, Денис отмел эту мысль как совсем неудачную. Он как истинный самец хотел иметь потомство от здоровой самки. Кира поначалу настаивала, она считала, что это поможет ей поправиться не хуже моря. Денис, напротив, считал, что родить она не сможет, либо это убьет ее, либо отразиться на малыше. На Кириной работе обстановка вконец испортилась. В связи с ее частым отсутствием по болезни, ей предложили другое место, без перспектив и не требующее особых знаний, просто рутина, бумажная волокита, никакого творчества, каждый месяц одно и тоже. Она совсем скисла. Куда-то исчезли подруги, она почти не выходила из дома.
- Нет сил, - тихо говорила она как-то пасмурным утром, и Дениса уже воротило от ее пасмурного настроения, синяков от уколов, жалобных взглядов, того, что невозможно обнять ее так, как он хотел, просто взять в охапку и закружить по комнате, чтобы она наконец очнулась, - но у нее всегда что-то болело. Но ведь он-то здоров, а будто хоронил себя заживо.

Рабочий день пролетел в суматохе. Совещание затянулось, потом приехали партнеры для заключения договора на поставку расходных материалов. Таня не подготовила вовремя проекты договоров, и сделка чуть было не сорвалась. Денис рассвирепел, но после быстро остыл. Они пили шампанское всем отделом, через пару часов начиналась корпоративная вечеринка, и Денис внезапно вспомнил о Кире. Он вышел в коридор. Сотрудники разошлись, тишину нарушали только звон бокалов и смех, доносившийся из их отдела. Кира не брала трубку. Скорее всего, поздно взяли на операцию, еще отходит – так успокаивал себя Денис. Коллеги между тем стали расходиться.
- Да вечера, Денис Алексеевич, - прошептала Оксана. Денис улыбнулся и прошел в кабинет. Таня убирала бокалы.
- Я бы хотела поговорить, Денис Алексеевич, - Татьяна закрыла дверь кабинета.
- О чем же? – Денис подошел к своему столу и принялся складывать документы в сейф.
- О сегодняшнем дне. Я плохо себя вела.
- Да неужели? – Денис повернулся.
Татьяна расстегивала блузку.

Денис проснулся поздно утром от дикого похмелья. Он помнил события вчерашнего вечера примерно до полуночи. Некоторое время он лежал, молча глядя в потолок. Во рту пересохло и он перекатился на бок. Рука потянулась к телефону. Чисто. Нет новых сообщений, нет звонков. Дениса охватила паника. Он набрал Киру дрожащими руками. Мысли путались. Ему ответил незнакомый голос. Он не поверил.

Денис не пошел на работу в понедельник. Во вторник тоже. Тупо склонялся по дому, то и дело выхватывая взглядом злосчастную картину, как молчаливый укор.  К вечеру он и сам не заметил, как оказался у компьютера. Открыл своб почту, просмотрел полученные письма, и…что это? Получено от   Kira….@...не может быть. Денис похолодел. Вскочил, чуть не опрокинув стул.
- Кира, девочка моя… - прошептал он, силясь взять себя в руки.
Выходит, она успела отправить ему письмо, скорее всего из дома. Денис заставил себя сесть за компьютер, потянулся к мыши и вздрогнул от щелчка.

Здравствуй, родной.
Я наконец-то решилась написать тебе, потому что полноценного разговора у нас не получается. Надеюсь, сейчас ты выслушаешь меня, если можно так сказать. И, очень надеюсь, поймешь. Прежде всего я еще раз хотелось бы сказать тебе, о том. Что я люблю тебя. Коть, я очень люблю тебя и самый большой страх моей теперешней жизни - потерять тебя. Помнишь, как мы познакомились? Я хорошо помню, тогда я просто потеряла голову, но мне не хочется думать о том, что именно за это мне и приходится расплачиваться. Ты - моя первая и единственная любовь, к тебе я испытываю те же чувства, о которых пишут в книжках для наивных овечек вроде меня. Хотя раньше я ведь не была овечкой, ты помнишь? Любовь изменила меня. А наш период романтики и обоюдной любви быстро закончился. Ты просто не представляешь, как я мечтала жить с тобой вместе, просыпаться каждый день рядом, слушая твое ровное дыхание, заботиться о тебе, просто целовать, когда захочется. Я всегда мечтала о свадьбе, о том, как ты подаришь мне огромный букет из белых лилий и розовых роз, и, опустившись на колено, скажешь самые главные в твоей, любимый, жизни слова – о том, что любишь, не можешь жить без меня и попросишь моей руки, протянув коробочку с кольцом. Наша свадьба будет самая красивая и самая веселая на земле! Помнишь, я показывала тебе колечко с гранатом в форме сердца и двумя крошечными бриллиантами? По-моему, оно как нельзя лучше символизирует любовь. Боже, какой я была наивной дурочкой! Мне больно осознавать, что мама была права насчет тебя. Она говорила, что такой холодный и расчетливый человек как ты не может любить кого-то кроме себя. В тот день, когда…родители погибли, они перед отъездом спорили о наших отношениях, я не допускала и мысли, что это могла произойти, когда папа вел машину, я гнала от себя эти мысли. Любовь застилала мне глаза, даже когда ты сказал мне, что то кольцо – полнейшая безвкусица, да еще стоит таких денег, на самом деле – лишь малую толику твоего жалования.
Когда я перестала ждать предложения, я стала мечтать о ребенке. Я хотела быть женой, но если это невозможно, то матерью я могла стать, это правда. Я не хочу обвинять тебя ни в чем. Я сама сделала свой выбор, и ни разу не жалела о нем. Мои подруг разочаровались во мне, они удивлялись, почему я позволяю вытирать о себя ноги, а я считала, что они сами несчастны, они неправы. Они просто не умеют любить, ведь любовь – это самопожертвование, так и должно быть, 
А мы ведь были счастливы, помнишь? По-настоящему, тогда, когда в первый раз ездили на озера, я до сих пор помню, как пахла твоя кожа, нагретая на солнце, помню свежий запах ветра, прохладу реки и как мы ели зеленые груши, и их сок тек по рукам до самых локтей, а потом мы купались до самого вечера, но… ты этого не помнишь?  Ты помнишь другое – все свои корпоративные вечеринки, будь они неладны, ваши мужские тусовки и то, как твоя карьера стремительно идет вверх. Я виновата перед тобой и хочу попросить прощения. Прости меня, любимый, за то, что я боялась остаться одна. Ведь у меня, любимый, после смерти родителей никого не осталось – только ты. Но если бы ты бросил меня – это было бы честнее по отношению ко мне. Ты не поддержал меня во время моей болезни, ты предавал меня каждый раз, когда развлекался с коллегами, а я в это время отходила от наркоза, или лежала под капельницей. Я знала о каждой твоей измене. Твои коллеги, которых ты так ценишь, назло мне говорили об этом когда я приходила в ваш офис по служебной необходимости в твое отсутствие. Меня наизнанку выворачивало. Ведь они смаковали каждую деталь, зная, что мы живем вместе. Дэн, ты не представляешь, как я переживала, ночами рыдала в подушку, и не показывала вида, что мне обидно. Я растратила свое здоровье, моя душа умерла на операционном столе, а взамен я не получила ничего. Если, читая эти строки, ты почувствовал уколы совести, хотя бы чуть-чуть, то знай, я никогда не винила тебя. Значит я была недостаточно хороша, чтобы всего этого не случилась. Завтра все будет по-прежнему. Ты отвезешь меня в больницу, но, Котя, мне уже не так страшно. Я не могу жить дальше, и, что бы ты не говорил, я устала. Очень. Я не хочу больше жить, для меня будет лучше и не проснуться больше совсем. Мое истерзанное тело не выдержит больше этих мучительных болей. А за секунды до этого тяжелого наркотического сна, когда мое горло словно покроется ледяной коркой и перед глазами все закружиться, я буду представлять себе море, солнце, заходящее за линию горизонта, и эта красота будет совсем как настоящая. Просто знай, что я люблю тебя и ни в чем не виню.
Дениса затрясло. Остекленевший взгляд замер на мониторе.

- Кирочка… Прости меня, - прошептал Денис.
Он открыл окно. Оживленный проспект, машины – все казалось игрушечным с высоты десятого этажа. Денис взобрался на подоконник. Его трясло, как в лихорадке.. Она, его девочка, не проснулась. Она знала об этом. Чувствовала. Думала, он тоже поймет, одумается, придет, чтобы спасти ее, как принц в сказке. Перед глазами стояла лицо Киры в их первую ночь, хрупкая, доверчивая девочка, и ее глаза, блестящие от слез; смотрящая на него жалобно и добро, как малыш – олененок, словно знающий тайный смысл жизни. Не было сил терпеть все это….И Денис прыгнул.


1