Мы - из страны анекдотов, глава 4

Глава 4                Б Ы Т   И Л И   Н Е   Б Ы Т  ?

 О п р е д е л е н и е :
 Анекдот вскрывает невидимое уродство жизни       
 Анекдот высмеивает парадоксы жизни
 Анекдот выстрадан людьми
 В старых анекдотах человек узнает и наше время
 В анекдотах можно рассмотреть участь целого поколения
 Анекдот – это отметина дебилизации общества

 А н е к д о т :
 Вечером в центре Москвы иностранный турист говорит москвичу:
  --  Вы очень богатые, судя по тому, что вы совсем не экономите электричество.  Когда  я  вечером нахожусь,  например,  у себя  вкабинете,  а жена,  скажем,  в гостиной,  то в остальных свет погашен.  У вас же все окна светятся!

 Э П И З О Д .
 Коммунальная квартира – какое емкое понятие! Красивое в общественном смысле и отвратительное – в бытовом. Воспоминания детских лет жизни сохранили ситуации отношений и поведения жильцов (мы были не людьми, жильцами). Осмысление процесса жизни периода коммуналок в удалении от него позволяет дать оценку того, кем мы были и какими мы стали в результате «квадратно-гнездового» проживания в условиях коммунистического общежития.
 В голодные военные и послевоенные годы нас с сестренкой выкармливала родная тетушка.  В московской квартире на пять семей царила атмосфера  взаимной неприязни соседей: тетина неприязнь – ко всем, кто ниже ее чином, неприязнь старого интеллигента-художника – к бескультурным соседям, выходцам из деревни (включая тетю), всех «выходцев» – друг к другу по причине разницы в удаче устройства в жизни. Все вместе ненавидели соседку с дочкой и без отца, хотя под видом отца к ней приходило много разных мужчин, не попавших на фронт.
 Как ведут себя взрослые, я наблюдал по вечерам, когда они возвращались с трудового фронта. Когда приходила домой моя тетушка, все соседи старались свернуть свои хозяйственные занятия на кухне, в ванной комнате, прихожей. Тетя служила в аппарате высшего партийного руководства. На уровне соседского населения она чувствовала себя хозяйкой: выплескивала свое раздражение и унижение,  накопленное  в течение рабочего дня, на каждого встречного. Когда приходил с работы пожилой художник-оформитель новых станций метрополитена им. Ленина (тогда еще Кагановича) Иван Протасович, все срочно бежали в туалет, который служил интеллигенту читальным залом и местом уединения вплоть до засыпания членов своего семейства. А «семейство» состояло из двух уборщиц на заводе, которые никак не хотели заниматься привычной для себя работой в домашней обстановке.
 Уборкой и ремонтом своих комнат никто не занимался, так как ни один советский человек эти жилые помещения не считал своей постоянной собственностью, называя их простым словом – «жилплощадь». В связи с этим всю жилую площадь пола заселяли тараканы, а площадь стен – клопы. Вспоминаются бессонные ночи в общении с кровопийцами и скудная пища с включением резвых насекомых, обитателей помойных ведер и кухонных тумбочек.
 В кухне над каждым столиком соседей висела своя электролампочка во избежание разногласий при оплате за свет. Свои счетчики, отдельные кнопки звонков при входе в квартиру, почтовые ящики на входной двери – все свидетельствовало о налаженной мирной обстановке и культурных   добрососедских отношениях.
 Оставалась в душе каждого глухая и невысказанная завись. Завидовал сосед соседу во время еды, завидовал царящим за стенкой миру и согласию. Все жили по-разному и потому завидовали, глядя на маленькие радости и удачи соседа.
 «Жилищно-коммунальные страдания» – вот как можно назвать образ жизни отжившего поколения строителей коммунизма и живых еще ветеранов.
 Какие же качества характера и души нам подарила «коммуналка»? Вот они: зависть  и агрессия, злость и желание сорвать его на соседе, мелочность и жадность, униженность и желание унизить других, бесцеремонность и вмешательство в дела соседа. А нежелание улучшать собственный быт своими руками приняло формы социального заболевания. И удивляются нашим качествам «другие народы и государства», как метко заметил  Николай Васильевич Гоголь.

 А н е к д о т :
 В уборной коммунальной квартиры кто-то мазал стены  дерьмом.
  Подумали на профессора: он всегда после уборной мыл руки.

 А н е к д о т :
   Женщина моется в общей ванной коммунальной квартиры,  а сосед встал  на табурет в коридоре и заглядывает через стеклянный  верх двери. Она заметила и говорит:
 --  Ну, чего уставился? Голой бабы не видал?
 --  Нужна ты мне! Я гляжу, чьим мылом ты моешься!
 
 Э П И З О Д .
 Кисловодск – город курортный.  В летнее время город всегда  полон приезжих отпускников. Те, что живут  в санаториях, – это «больные», которые  на квартирах – «дикари». В целом эта категория населения традиционно называется  «отдыхающие». Целыми днями они  слоняются по улицам и паркам в домашней обуви и пижамах, что-то жуют, сидят, развалясь, на лавочках, в столовых и кафе. Озабоченное местное население с трудом обходит компании гуляющих матерей с детками, толстяков,  заполняющих улицы.  Местные дети, наблюдая с рождения эту жизнь, считают, что существует такой род занятий – отдых. В давнем своем детстве мне довелось прочитать сочинение сына квартирной хозяйки, школьника младшего класса, о его мечте: «Когда я вырасту, я буду отдыхающим».
   
 Э П И З О Д .
 Мой друг живет в большом миллионном городе. Город восстановлен из руин, гордится своим военным прошлым и архитектурой восстановленных проспектов. Имею почтовый адрес друга и ориентиры для поиска нужного подъезда. В центре города я должен найти высокое здание и войти в арку. При вечернем освещении даже в центре города трудно найти заданный номер дома, прохожие хорошо знают лишь номер своего. А вот и дом заветный! Вот и обещанная арка. О, боже! Да я эту арку теперь найду с закрытыми глазами и в полной темноте! Если не перестанет функционировать мой орган чувства – нос. «Вдыхая арки аромат, тенистый вспоминая сад (у себя на хуторе)…», я попадаю во двор. Каждый подъезд закодирован, и никто из посторонних в него со своими «излишествами» не проникнет. Наконец – долгожданная встреча с другом. На вопрос – как добрался – делюсь первыми впечатлениями, то есть ощущениями. Он привычно замечает, что это – единственное в центре отхожее место под названием «Калоссальная арка».
 Вспоминаю постановление партии и правительства о недостатках в строительстве и архитектуре, направленном на недопущение архитектурных излишеств. Оказалось, излишества в виде арок, проходов, монументов стали существенным достоянием народа для  удовлетворения своих насущных потребностей.

 А н е к д о т :
    Прохожий  стыдит  гражданина,  справляющего  малую  нужду  на  забор:
    - Как  вам  не  стыдно!  Посмотрите - в двух  шагах  от  вас     общественная уборная!
     - Не могу я мочиться там, где люди выпивают и закусывают!

 Э П И З О Д .
     Я получил квартиру в новом доме. Когда я зашел в нее, то с ужасом убедился в том, что квартире требуется серьезный ремонт. Так и стали жить в этом жилище, надеясь на лучшие времена.  «Времена» наступили, когда я, будучи членом группы народного контроля, сообщил ее председателю о низком качестве работы строителей, а для примера привел свою квартиру. Меры были приняты незамедлительно: ко мне «в гости» прибыла комиссия. Отмечены были все недоделки, составлен перечень работ по ремонту, главный инженер строительной организации указал: линолеум – итальянский, обои – румынские, сантехника – немецкая и много еще чего иностранного происхождения использовать в процессе ремонта. Я заметил, что такие затраты мне не по карману. Мне ответили, что мои расходы вообще не предусмотрены. Тогда я понял, что предстоит «персональный» ремонт моей квартиры, и мои соседи в число таких «персон» не попадают. Я представил, как «порадуются» они моему «успеху» в борьбе за высокое качество работы строительных организаций. Долгое время досаждал мне своими вопросами руководитель строительно-жилищной конторы о сроке начала работ, пока  в свет не вышла газетная статья о злоупотреблении своим служебным и партийным положением отдельных «персон» с целью улучшения своих бытовых жилищных условий.
  Принятые меры  убедили их, что соседи все видят и желают всеобщего равенства (если не братства) для всех членов социалистического общества.

 А н е к д о т :
   Едет иностранец  на автобусе междугородного маршрута, просит водителя остановить, когда будет туалет. Проезжая мимо близлежащих кустов, водитель остановил и предложил иностранцу здесь решить свои проблемы. Тот долго не возвращался, потом пришел и спросил, где же тут туалет. «Туалет – везде», - ответил водитель.
 
 Э П И З О Д .
 Альпинисты гордятся своими достижениями не зря: немало трудностей преодолено каждым в стремлении к заоблачным высотам. Известно выражение: «В горах осталось мое сердце». Но не только сердце оставляют там альпинисты и туристы: мусор и отходы человеческого присутствия свидетельствуют о том, что сердцем человека там не пахнет.
  Был случай, когда маршруты нашей группы альпинистов и зарубежных восходителей совпали. Мы пронаблюдали, что, кроме сердца, они оставляют в наших горах. Оказалось, они оставляют здесь и свою душу: делают фотоснимки, тщательно убирают место ночевки, собирают всю упаковку съеденных продуктов, укладывают на место потревоженные камни. Когда мы прибыли в расположение базового лагеря, зарубежные друзья принесенный мусор сложили в контейнеры. Нам было стыдно, стыдно за то, как мы поступаем перед возвращением домой: мусор в лучшем случае захороняем под камнями, следы своего пребывания оставляем для следующих гостей, несущих в горы свое сердце.  И новый мусор.
  Я сохранил в памяти действие руководителя восхождения нашего отряда, когда по его указанию мы вычистили весь бивуак от накопленного за многие годы мусора и унесли его с собой.
 Моя мечта: пусть каждый гражданин страны убирает мусор на своем жизненном пути, где его встретит. Тогда только не будет мусора в горах и гор мусора в долине.

  А н е к д о т :
  – За что мы любим Россию?
  --За ее необъятные просторы и
  возможность  оставить  свой след на них. 

 Р е з ю м е :
 Анекдот – одновременно комичен и трагичен, как и подобные обстоятельства жизни.