Моя суббота

Меня зовут Вероника,  мне 25 лет, я заканчиваю самый лучший вуз страны и живу в самом классном городе – в Москве. А еще у меня есть любимый муж-дипломат.
 
Он работает в своем посольстве 24 часа в сутки пять дней в неделю, несколько раз в месяц разъезжает по командировкам, пару раз в год встречается с каким-нибудь президентом, и только суббота принадлежит нам, потому что в воскресенье его опять ждет званый обед или ужин.

Наша суббота. Я просыпаюсь раньше него, готовлю его любимые сырники и тосты, варю настоящий колумбийский кофе, включаю телевизор и весело бужу его. Потом мы как настоящая семья отправляемся в гипермаркет за продуктами на неделю, я колдую над праздничным ужином, а он – помогает мне, или наводит порядок, или разбирает почту. Мы устраиваемся рядышком, смотрим новый бездарный фильм, запиваем его бутылкой вина и занимаемся сексом на зависть соседям. Одна особо завидовавшая провинциалочка, кстати, даже пыталась отбить моего мужа, но фантазии хватило только на репост приторно-оригинальных статусов на своей страничке в социальной сети. Муж посмеивается над ней, смотрит на меня по-прежнему горящими глазами, шепчет признания на английском, французском и испанском языках, и еще пару фраз на гуарани, и благодарит меня за любовь, которая дает ему столь необходимый покой и гармонию. А я улыбаюсь и нежно чмокаю его в ответ.

Но он не знает, что у меня есть своя суббота.

Я просыпаюсь в 4 утра и, взяв только женскую сумочку, выхожу из дома.
В 6:45 с Ленинградского вокзала отправляется серебристый поезд с красной полосой. В 10:35 каждую третью субботу месяца, когда у моего мужа очередное посещение чего-то там, я выхожу из вагона и прыгаю в объятия встречающего меня петербуржца с итальянскими умопомрачительными глазами. И тогда я забываю обо всем.

Маленький северный рай встречает меня то застенчивым солнцем, то тихим дождем. Мы отправляемся гулять куда глядят глаза в этом городе загубленных душ. К двенадцати часам моей субботы наши пальцы оказываются переплетенными, около пяти часов петербургского светлого вечера он приобнимает меня, когда мы стоим, облокотившись на ограду набережной, и смотрим на взволнованную темную Неву; в шесть часов я, словно невзначай, провожу рукой по его непослушным пышным волосам, оправдываясь тем, что поправляла его вязаный шарф; в семь тридцать на четвертом пути Московского вокзала он целует меня влюбленными мальчишескими губами, и в семь тридцать пять я запрыгиваю обратно в отправляющийся поезд.

Все, что мне остается, - это пара секунд его лица сквозь затемненное стекло и девять часов с ним, до мелочей отпечатавшихся в памяти. Я помню, как он читает мне стихи в спрятанном от любопытных глаз желто-зеленом местечке осеннего парка; я помню, как он улыбается и смеется, рассказывая мне о детских проказах, и как смеюсь я, с озорством заглядывая в его счастливые печальные глаза. Я помню каждый жест, каждое движение, каждый звук и интонацию его голоса, и, включив в наушниках на полную громкость «Чакону» Витали, закрывая глаза, я перевспоминаю все, пока поезд пролетает каждый из этих чертовых семисот километров, разделяющих наши жизни.

Он не знает, что я замужем, что я уже три месяца ношу под сердцем ребенка и что нам осталась последняя суббота. 

2012