Остров

Остров

Когда за окном мир надежно запрятан под снег и чудится, будто зима навсегда, в чьих-то шагах за окном и дыхании холода слышится голос…
- А-а-а-а-а-а… - летит через стылое время зов, - Помнишь меня?  Э-й-е-й…
Он снова один на самом краю океана. Зажат меж такими же обрывками суши и заберегами намерзшего льда…
Когда-то очень давно вместе с прочими он поднялся из воды, полагая себя единственным, но как и всегда таких оказалось множество…
Именно тогда он обрел голос и научился звать человеков…
Он мог себе это позволить…
Пышные кроны деревьев и пресная вода, собранная в естественных колодцах. Изобилие рыбы-трепанга и съедобных раковин в море у подножья…
Километровые пляжи, с вынесенным прибоем Дальневосточным грецким орехом и юркие анчоусы, безжалостно брошенные волной на песок.
«Море кормит – пляж одевает», - это о нем…
Нынешние туристы появляясь лишь на краткий сезон смеются пословице, занесенной когда-то бродягами из теплых краев.
Хотя здесь тоже бывает благодатное времечко… Правда недолго…
Только-только заканчивается сезон дождей, как прибывает флотилия груженая палатками, газовыми кухонными печками и бесценным деревом для устройства лагеря…
Это Джон.
Из года в год, с июля по сентябрь он с командой поваров-шкиперов будет раздавать новые впечатления охочим туристам.
Кто-то впервые услышит тогда о «море кормит – пляж одевает» и поймет наконец, что остров никого не оставит в беде подобрав себе в прибое после ночного шторма сланцы (вместо разорванных на скалах) или бейсболку подходящего размера.
 Будет суета экскурсий и нечаянных романов. Походы ножками для матерых туристов и шверт-бот под парусами тем, кто не боится качки.
Джон устроившись на румпеле будет кричать стихийной случившейся команде закованной в рыжие зюйдвестки под ураганным ветром:
- Банки снимайте (сиденья шверт-бота)! Двое на нос. В скалу упирайтесь - раздавит…
А боковой дождь, сорванный диким порывом с волны, слепит всех и людишки, напуганные стихией в ужасе будут пытаться выполнить команду Джона спасая себя…
Остров смеется над человеками. Он полон загадок за свои тысячи лет и мгновения нашей жизни не имеют для него значений …
Странные полузатертые львы на скалах и указательные стрелки в виде рыбок. Хунхузов, ну или китайские пиратов выгнали из залива русские моряки всего лишь в 1869-м. На соседнем острове Аскольда пленники добывали для них золото. Наш же остров был НП – наблюдательным пунктом.
Экскурсия на высочайшую точку. Там поверх бутовых камней хунхузского НП стоит НП времен СССР  с рухнувшими перекрытиями и окнами на три стороны света.
Годы причудливо заплетали косичку времен, и СССР соорудил из острова укрепрайон с заброшенными дзотами, вертолетными площадками и заржавленным «сталкеровским» топливозаправочными комплексом…
Ты выбираешься из палатки с первыми лучами солнца, порхающими над миром. Они еще над тобой и ты спешишь  к брезентовому домику с белым мячом на колышке.
Вы договорились вчера. Ты обещал показать восторженным туристочкам утренний океан и накормить их анчоусами.
Они тоже не спят и шебаршатся внутри. Юность готова к впечатлениям хоть круглые сутки.
- Привет!
Вопросов о завтраке девчонки не задают и впереди каких-то триста метров до идеально пустого дикого пляжа длиной километра на три…
Вариант беспроигрышный – знали бы девчонки, сколько романтиков "пропадало" в этой первозданной дикости…
Ты собираешь плавник (дрова выброшенные прибоем) и разводишь костер. Девчонки увлеченно ищут на пляже грецкие орехи, а ты идешь в прибой за анчоусами.
Время "стучится в двери" и мира уже нет. Твои «скво» подбрасывают плавник в костер и колют орехи, а ты приносишь им серебристых рыбок и достаешь из песка запрятанное спиртное, мол, лежит здесь с прошлого года…
Вы смеётесь обману, и девчонки все-таки выбирают вино. Ты на другое и не рассчитывал, хотя сам пьешь пятьдесят водки – предстоит нырять за мидиями, а море здесь теплое лишь первых два метра от поверхности…
Ты не брал с собой гидрокостюм. Намного экзотичнее нырять на зрителях в шерстяной майке и трико – одежда держит тепло не хуже.
Водка в крови работает, и ты напоминаешь себе непобедимого дракона, отрывая мидии размером с ладонь с базальтовой скалы метрах на четырех глубины…
Костер не берегу тебя ждет, и ты усаживаешь в него улов. Мидии нужно класть горизонтально и из песка появляется запрятанная когда-то давно решетку газовой плиты, найденная в прибое.
Такая постановка работает всегда и главное сейчас не ошибиться в той ниточке, что наметилась меж вами. Жаль девчонок двое, ведь ты не маньяк и понимаешь: поход будет «сухим», но это лишь придает пикантности вечному соревнованию…
А мидии уже кипят. Они сначала варятся в собственном соку, а следом запекаются – нет ничего вкусней.
Руки липкие от лакомства. Анчоусы уже в прошлом вместе с орехам и вы идете купаться… Все очень пуритански, хотя вино работает и взгляды-прикосновения уже другие. Ты тоже другой, но ошибаться нельзя и пусть сегодняшняя сказка остается все-таки сказкой…
После вы спите в обнимку согреваясь-укрывшись «махрушкой» (большое полотенце) и выхватывая последнее тепло затухающего костра.
Где-то за дзотами открытыми океану звучит гонг.
Завтрак и утреннее приключение заканчивается…
++
Вечер и кают-кампания. Вы играете в мафию. «Твоя» парочка здесь же и ты ревниво смотришь на парней что пытаются быть рядом… Но к 23-00 девчонки уходят.
Вдвоем…
Отшивая всех.
Ты кричишь им под общий хохот…
- В полночь!!! Приходите к амбару – не пожалеете, - и они машут руками, с хохотом исчезая в темно фиолетовой ночи…
Юность – она всегда смеется…
Ты бредешь по хрустящему пляжу к  одиночеству собственной палатки. Замок молния почему-то застегнут изнутри, но  ты не успеваешь сообразить ошибся или нет домом, потому что внутри тебя целуют и жарко дышат в ухо:
- А говорил в полночь…
Она одна, а значит, утренняя ниточка не порвалась. Палатка оживает звуками… Нестрашно, ведь ты специально селился на дальнем краю от мамочек с детишками.
Ночь безумна и вы уже на пляже.
Разгоряченные тела валятся в воду заставляя вспыхивать бирюзовым заспавшийся планктон. Луна чертит дорожку, и ты пытаешься опознать кто же из твоих «скво» сегодня с тобой. Хотя ночь, как и тысячу лет полна секретов и вы падаете на кучу сухих водорослей, оставляя остатки здравого смысла где-то на гальке.
Все заканчивается еще раз, и ты засыпаешь. Всего на миг, но этого достаточно, чтобы упустить разгадку ночных секретов, потому как она ушла, оставляя вопросы.
Утром ты смотришь в глаза вчерашним «скво» и ничего не понять, а кто из них с тобой был видимо останется в графе «неопознанное».
А остров хохочет и это одна из его шуток. Шуток вечности над сиюминутным человеческим полетом-желанием. Сейчас его время – время окончания тропических ливней и августовской жары. Холод межсезонья близок и Остров спешит насладиться краткой вспышкой появления человеков среди вечности-одиночества тысячелетий…
Он знает – люди когда-то уйдут. Уйдут навсегда. А ему останутся лишь крики птичьего базара, тюлени ларго, да анчоусы на пляже под молчаливым взглядом отстроенных когда-то дзотов…

Январь 2014 г. Иркутск

P.S. Остров Рикорда назван в честь российского адмирала, путешественника, учёного, дипломата, писателя, кораблестроителя и государственного-общественного деятеля.
Пётра Ивановича Рикорда (9 февраля 1776 – 16 февраля 1885 г.)