Реквием по кульку

"Не можешь срать – не мучай жопу!" – истерично тявкнула на весь коридор заведующая учебной частью дневного отделения Ольга Евгеньевна. После чего дверь в учебную часть захлопнулась. Студенты-москвичи впали в ступор, а провинциалы весело загоготали, услышав родную речь. Я был просто шокирован от такого «искусства» в культуре.

Прошло восемь лет, и настал тот час, когда я могу с лёгкой душой приподнять загадочный занавес, который долгие годы скрывал колледж искусств (МОКИ) на Левом берегу.
Небесам было угодно, чтобы я получил среднее специальное образование именно в «кульке». Так студенческая братия именует комплекс учебных заведений на станции Левобережная. В 2002 году я оказался на первом курсе колледжа «искусств». Наша 105-я учебная группа сформировалась по воле случая по принципу: трус, врун и болтун. Так уж получилось, что мне пришлось учиться вместе в музыкальной школе, в колледже и в университете с аккордеонистом Саней. Вы себе можете представить каково это пятнадцать лет учиться, не сговариваясь, в разных учебных заведениях с одним и тем же человеком?! Нет, не можете, а я могу. Так, что Саня, если ты читаешь эти строки, то знай, как я тебя люблю, крепко обнимаю и передаю пламенный привет!
Уже на первом курсе стало ясно, куда я попал. А попал не в колледж искусств, а в колледж бескультурья. Помимо приличных и интеллигентных студентов, какой была Мария из нашей группы, здесь нашли своё прибежище и элементы со свинскими и уголовными наклонностями, которые их демонстрировали в полной красе. Они спокойно могли «обуть и кинуть» человека на станции на деньги и мобильный телефон. Так и делали.
На первом и втором курсе я старался учиться прилежно, так как думал, что педагоги колледжа рано или поздно меня все-таки оценят. Но нет, этого не произошло. Им было все равно. Их особо не волновали результаты своих воспитанников, кроме Сервера Месутовича, первоклассного и блистательного аккордеониста и просто великолепного человека, и Вячеслава Петровича, дирижера нашего оркестра и педагога по классу баяна и аккордеона. К сожалению, последний в итоге оказался полным говном. Но об этом позже. У остальных же культработников было два понятия: сдал и не сдал. А уже как ты сдал, и на какую отметку, их не волновало. Зато заведующий отделом народных инструментов Евгений Александрович (тайный баптист, а нужно было быть иезуитом) ехидно улыбаясь, всегда говорил, что своих отличников он в беде не бросает. Все это напоминало мне сцену из фильма «Брат 2», когда в США торговец машинами под мостом клялся с акцентом Даниле, что мы «гусские» своих не обманываем. В результате таких пустых обещаний из колледжа за незначительную неуспеваемость был отчислен  талантливый и замечательный балалаечник, а так же мой товарищ Станислав Киреев, который даже, если мне не изменяет память, победил на крупном областном конкурсе и стал лауреатом. А сволоте из учебной части только это и нужно было. Ольга Евгеньевна всегда трепетала от удовольствия, когда представлялся случай поизмываться над тем, или иным студентом. Эта «дракула» только и делала, что пила кровь из студентов и их несчастных родителей. А после экзекуций кровопийца, опьяненная от полученного экстаза, шаталась по колледжу и ухмылялась, кося кривым глазом. И таких примеров было немало, кого эти сеятели «разумного, доброго, вечного» подвели под монастырь. Сколько судеб молодых ребят таким образом было сломлено… Как вас Евгений Александрович и Ольга Евгеньевна после всего этого называть? Как нам теперь к вам относиться? Какими словами прикажете вас вспоминать?
Особо своими христианскими нравами отличался Вячеслав Петрович, проявляя себя как настоящий инквизитор. Случилось это на третьем курсе. Я тогда очень увлекался экстремальным видом metal-музыки. Мне всегда нравился и остается по душе норвежский Black Metal первого и второго эшелона. Соответственно в юном возрасте майки и торбы я таскал со своими любимцами: Dimmu Borgir, Immortal, Limbonic Art и т.д. От одного только вида символики, обложек альбомов  боргиров или бессмертных дядю Славу начинало трясти. Доходило чуть ли не до конвульсий. «Это всё страшный сатанизЬм, в тебе сидят бесы, которых нужно срочно изгнать, и я во главе с всевышним готов  с этим злом бороться, а то ты плохо кончишь», - говорил мне постоянно Вячеслав Петрович. Вот такую ахинею он нёс. Но Вячеслав Петрович сам не заметил, как его самого одолели бесы, и он решил пойти на опрометчивый шаг. Однажды на репетиции оркестра я начал наигрывать мелодию собственного сочинения. В.П. навострил уши, заинтересовался и спросил, откуда этот мотив, кто автор, а когда узнал, что это моё сочинение, махнув рукой, сказал, что это муть голубая. Затем одержимый при всех накатал на имя директора на меня бумагу, где по пунктам перечислил все свои бредовые измышления. Петиция заканчивалась тем, что он просил администрацию без следствия вынести приговор (равносильный сожжению на костре) и отчислить меня. Но хвала Всевышнему! Сервер Месутович не дал ходу этой вакханалии. Зло было остановлено, а бесноватый дирижер-шизофреник потерпел фиаско. Прошли годы, но Сервер Месутович не забыл своего ученика и с радостью согласился оказать мне нужную помощь. Я всегда буду с добротой вспоминать Сервера. А директор колледжа Равиль Аллиевич очень уважал моего педагога и большого музыканта. Больше за меня никто не замолвил слова, т.к. все остальные так называемые «значимые» педагоги оказались не чем иным, как тряпками и безвольными овцами, которые жмутся перед своими пастухами. Я сумел достойно доучиться в «кульке» и продолжить образование в университете. Могу сказать только одно, что Вячеславу Петровичу пришла в голову такая идея только после того, как он поел домашних пирожков, которые приготовила  моя покойная бабушка.

Немного романтики:   

В колледже я встретил свою первую любовь, которая впоследствии выскочила замуж за толстого и некрасивого мужика. Все наши девицы, понаехавшие из разных мухосрансков и т.д. и т.п. в Москву, приняли решение любой ценой остаться в столице, руководствуясь одним "золотым" правилом: ну и что, что муж мой будет жирный бегемот, но зато я в шубе на авто, в золотых цацках и в Москве с квартирой! Господа, давайте от души поаплодируем этим стервятницам!

Но были в колледже и действительно люди искусства, уважаемые мною люди. Астафьев, педагог по музыкальной литературе, который мне в далеком 2004 году, глядя на меня, решил подарить книгу о германском композиторе Рихарде Вагнере, при этом сказал: «Cтив, я уверен, что придет тот час, когда Вагнер станет твоим любимым композитором». И он оказался прав! Прошло несколько лет, и Вагнер стал моим любимым композитором. Мало того судьба меня связала с творчеством этого Великого композитора. Я всегда вспоминаю Астафьева добрым словом, когда беру в руки подаренную мне книгу.
Так же хочу отдельно отметить Светлану Венедиктовну по классу общего фортепьяно. Посещать уроки этой удивительной женщины было одно удовольствие. У нас всегда было взаимопонимание, и я с радостью соглашался принимать участие в отчетных концертах отдела. Я бы и сейчас не отказался сходить к ней на урок.
Не могу пройти мимо и не упомянуть Александра Костяева, философских дел мастера. Благодаря ему, мне была привита любовь к философии, а именно к Фридриху Ницше. Я стал много читать и обдумывать прочитанное. Ещё хочу вспомнить Николая Николаевича, педагога по праву, Волобуеву – по мировой культуре и Валеру из техсредств. Все эти люди произвели самое лучшее впечатление. Это были люди нестандартно мыслящие, которых я всегда любил.
На церемонии вручения диплома я дождался своей очереди, забрал документ и ушел, т.к. не увидел приятных мне лиц, а с неприятными, хоть и «ферзями», мне не по пути.
 

2014 г.