700 км

- Меня переводят в Петербург.

- Когда?

- Через два месяца, – довольно улыбается, уже представляя себя на новой должности.

***

- Согласись, жизнь странная вещь, - он развалился на стуле и, слегка оперевшись на стол, продолжил: - мы сейчас сидим здесь, на кухне, а через несколько дней я буду в другом городе, - замолчал, прервав мысль на середине.

- Это грустно, - она кивает головой и тянется за полупустой пачкой сигарет, небрежно брошенной где-то рядом.

- То, что я уезжаю, или что-то еще? – на губах играет легкая тень улыбки, но глаза смотрят серьезно, внимательно, в них не виднеется намека даже на худосочную искорку смеха.

- То, что ты уезжаешь, - медленно выдыхает дым и сразу же делает затяжку снова, будто пытается спрятаться за образовывающейся невесомо-призрачной дымчатой завесой.

- Ты еще расплачься, - хмыкает и проводит рукой по коротко стриженным волосам, будто стряхивает грусть, которая липкой паутиной облепила тело, заставляя ёжиться что-то где-то слева внутри.

- Я? Да никогда! – но голос подводит на последних секундах; скользят ломкие нотки, разрушая хлестким ударом ровную, выдержанную интонацию. А он только закрывает на секунду глаза, делая вид, что не услышал, что поверил, и начинает шутить:

- Ну, конечно, уезжаю или нет, пофиг. Какая разница, что есть я, что меня нет, - говорит деланно возмущенно, при этом почему-то не желая смотреть на сидящую_напротив_него.

- Нет, хочешь, могу расплакаться, - сглатывает, ощущая противный ком, мешающий дышать, вызывающий желание расхохотаться навзрыд.

- Верю, ведь ты, если надо, такую душещипательную историю можешь сочинить, что аж дух захватит. При этом будешь сопровождать её такими потоками слез, что только чурбан не проникнется, - а она горько улыбается и слишком_громко_смеется, вбивая в сердце еще один ржавый гвоздь.

И он начинает рассказывать забавную историю про свою кошку, лишь бы не думать, не чувствовать, не говорить. Заканчивает одну и сразу же перескакивает на следующую, чтоб не возникло ни паузы, ни пробела. Шутит, хотя совсем не смешно. Отпускает какую-то остроумную реплику и тоже закуривает сигарету, хотя ему, возможно, больше всего хочется с грохотом развалить стол и всю окружающую мебель. Чтобы ни осталось ничего целого вокруг них.

- Мне пора, - она кивает головой на часы и быстро набирает номер такси. Незнакомка вежливым голосом интересуется конечным пунктом поездки, даже не подозревая, что такие обычные слова, как название улицы и номер дома, острыми ногтями скребут на душе их постоянной клиентки.

- Идем, - он помогает надеть ей ветровку и крепко прижимает к себе, негромко говоря: - Приезжай ко мне, я буду ждать, – а затем, поцеловав в макушку, резко отстраняется со словами: - Что-то старею.

- Обязательно, - кивает, чувствуя, как недосказанные слова с грохотом обрушиваются на ее плечи, прижимая все сильнее к земле. Хлопает дверью, не видя, как он замирает на месте и, крепко сжимая губы от потока нахлынувших чувств, понимает, что уже начинает скучать.

А она едет в такси, невидящим взором глядя в окно, слушая, как кричит сердце о том, что можно счастливо жить дальше, даже когда разделяют семьсот километров езды.