Крошево. Часть 2

             
    Несколько раз щелкнул затвором. Работает как по маслу. Ровно, без
    задержек и заеданий. Карабин в сторону. В правый карман, патронов
    с дробью, для ружья. В левый пистолет, поводком привязать его за
    ремень патронташа. Что б не потерять при беготне.
         Осмотрел пистолет. Девятимиллиметровый "Макарка". Старый
    обшарпанный. Обойма полная. Передернул раму, патрон в стволе.
    Осторожно спустил курок. Может пригодится. Хотя не пристрелян.
    С него пожалуй и с десяти метров не попасть в корову. В Армии 
    офицеры с тридцати метров в ящик из под патронов попасть не могли.
    Потом говорили что эти пистолеты только для того что б офицер в
    плен не попал - застрелиться. По телевизору показывали мент в бандита
    стрелял в подъезде. Целил в грудь, попал в ухо. Интересно со скольки
    метров? Но это может подготовка у милиционеров такая отличная. В
    Екатеринбурге, милиционер стрелял в собаку, попал в женщину. У нас
    это запросто.
         В лесу стало тихо. Даже птицы петь перестали. Или кто то
    подкрадывается или затишье перед бурей. Перед боем. Да перед боем.
         Когда был пацаном, по телевизору каждый день фильмы о
    войне. Дед говорил надоело. А у нас все игры были в войну. Все бегали
    стреляли из игрушечных пистолетов, автоматов, из рогаток, луков,
    всяких самострелов. Вот и дострелялись. Потом, когда работал на
    производстве, разговаривал с фронтовиками, все выспрашивал о войне.
    Как да что, чем воевали? Отвечали скупо не охотно. Но и то отличие
    было от книг и кинофильмов как небо от земли. Почти все фронтовики
    вспоминали вошей, голодуху. Рассказывали о холоде, о бестолковых
    командирах. О подвигах не вспоминал ни  кто. Хотя медалей у каждого
    по полведра.
         Лесник Харитон, живший у озера на кордоне, удивил сильно.
    Разговорились как то ночью, за столом, остальные "слегка перебрав"
    спали у костра.
         В то время, это лет пять назад, Харитону было уже за
    восемьдесят. На фронте он снайпером был. Зубов все выспрашивал:
    Что да как? Тяжело наверно было? Трудно?               
         Отпив чаю из кружки, Харитон огорошил:
         Чего трудного? Это в лесу, белке в глаз надо попасть, что б
    шкурку не испортить. А этим то. Хоть в глаз хоть в жопу, все
    едино, лишь бы попал.
         Сначала из обыкновенной трехлинейки палил. Навык то был. С
    семи  лет по тайге бегал, сначала с шомполкой, потом с берданкой.
    Первое время на фронте даже интересно было, попаду не попаду?
    Потом палил на максимальное расстояние сколько глаз видел. По
    самолетам стрелял, но сбить вот не довелось. В начале войны
    немецкие самолеты как вороны летали. И стаями и поодиночке.
    По все стрелял. Потом уж ребята где то трофейную винтовку
    немецкую добыли с прицелом. Хорошо била. Патроны собирали
    специально трофейные. Винтовка легонькая была. Ствол чуть не
    отполирован, воронен отлично, все подогнано, но хлипкая оказалась,
    долго не выдержала.               

         Немного отвлекся, а голова остатки плана отрабатывает. Выпустить
    их в чистое поле и там покрошить. В саду далеко не убегут. Да и не
    успеют. Или в лесу проще пощелкать. В лесу вроде и хуже, спрятаться
    могут, зато далеко не видно, а в садах ломанутся куда нибудь, а там
    не дай бог свидетели.
         Но самое главное не в этом. Их четверо. Если придется
    туго, здесь уходить проще. Лес прикроет. Охотника в лесу взять не так
    то просто. Не даром партизаны по лесам скрывались. Хотя эти
    наверно тоже не новички. Один вон якобы афганец, с этим проблемы
    будут, если его первого не свалить. Да у него к тому же и карабин
    СКС в руках. Как не крути, а он получается самый опасный. Его в
    первую очередь и надо прибрать. К тому же это он в Зубова стрелял,
    с него и спросу в два раза больше.
         Поговорить бы. Чего они кинулись? Чего надо?
         Ни с того ни с сего палить в человека. Вот и вспомнится после
    этого давнишняя социалистическая поговорка: Человек человеку друг
    товарищ и брат, а как насчет волков?
         Запиликал радиотелефон. Не хватало еще этих соловинных трелей.
    Эти звуки за полкилометра слышно. Придавив микрофон рукой Зубов
    замер. Сигнал повторился дважды. Костя нажал кнопку приема и
    нечленораздельно промычал:
         - Н - ну.
         - Ляксеич! Нет их тут. Ни того ни другого. И Генку найти не
    можем. Что делать?
         Зубов поскреб ногтем микрофон. Быстро достал из заднего
    кармана брюк газету и стал мять у микрофона.
         - Ляксеич! Ни хрена не слышу. Что там у тебя за треск?
    Ляксеич!
         Костя отключился. Значит сюда придут примерно через полчаса 
    не раньше. Надо их прихватить на переправе у болота. Если пойдут по
    квартальной там проблем не будет.
         Замаскировав рюкзак Зубов подхватил ружье, карабин и
    отправился к болоту.
         На бугре нашел хорошее место. На переломе склона толстая
    береза. Справа густой куст. Обзор отличный. Засада не на склоне, а за
    гребнем  бугра. В случае чего можно и залечь. А если сильно прижмут,
    уйти под прикрытием гребня хоть влево, хоть вправо. Сзади метрах в
    ста начинается выруб, густо заросший кустами. От карабиновской пули
    кусты не спасут, но видимость перекрывают отлично. Маневр можно
    сделать любой.
         Квартальная влево, метрах в двадцати. Переход через болото как
    на ладони. И за болотом, метров сорок подхода просматривается. Если
    пойдут все вместе переднего запустить к выходу из болота. Пока они
    шарашатся на жердях, да прыгают по кочкам, можно всех и отщелкать.
         И все таки почему они начали стрелять? Эта банка с золотом.
    Откуда она у них?
         Если они на острове наткнулись на старатей. Выстрелы утром и
    дикий крик. Точно. Скорее всего так оно и было.
         Многие в городе знали об этих шурфах наверно и до других
    городов донеслось. Выследили или случайно столкнулись? Теперь
    какая разница. Ухлопали мужиков и забрали золотишко.
         А при чем здесь я?
         Старикан спрашивал один ли он в лесу? Они приняли Зубова за
    одного из тех и убрали лишнего свидетеля. А если все эти трупы на
    протяжении последних лет дело их рук? Не может быть! Какой
    смысл? Из - за ружей? Дикость! Хотя в наше время и такое
    возможно. Из - за ружья (а у большинства охотников, ружья старые
    и ценности не представляют) убивать человека. Сбесились они
    что ли?
         Сбесились?
         Бешеный волк кусает всех сподряд. От него заболевают и другие.
    Бешеный зверь нападает и на человека. Их уничтожают беспощадно.
         Значит и этих надо уничтожить. Попробовав крови единожды -
    сбесились. Единственный способ остановить - уничтожить!
         Думать долго не пришлось. Послышался хруст сучков прямо
    напротив Зубова. По ту сторону болота подходил молодой парень в
    военной фуражке с зеленым околышком. Командир? Ружья не видно.
    Бинокль и планшетка. Травмированный какой то. Или может пацана взяли
    воздухом подышать, а он нарвется на пулю. Жаль. С другой стороны если
    это рейд, то случайных людей брать не должны. К тому же если они
    завалили старателей, наверняка не стали бы брать случайного
    человека.               
         По квартальной шел другой. В руках ружье с подвижным цевьем,
    сейчас их называют помповое. Вот и придется тебе помпу вставить.
    Этот с такой пушкой не страшен. Ствол у таких ружей короткий, они
    для охоты не пригодны, даже если картечью пальнет, за березой не
    достанет. Где же тот с СКС? Он самый опасный. Десять выстрелов из
    боевого карабина, да еще в умелых руках, это не пуп царапать.
         Вон он. Третий мужик влево самый дальний, он дальше всех от
    Кости. Но это тоже не тот. В руках ружье. Где же Афганец в шляпе?
         Шли они цепью. Или прочесывали или искали. Это понятно. Но
    готовы ли они к бою. А может это простая мера предосторожности с
    их стороны?
         С высоты бугра Зубов отлично их видел. Но только троих. Где 
    четвертый? Из-за укрытия все перемещения видны. Отступать
    поздно, трупов уже достаточно. Надо заканчивать это грязное дело.
         Путь отступления предусмотрен. Вправо, дальше от квартальной,
    Низина, уходящая в болото, по дну можно выйти на край заросшего
    выруба и там  придумать, что делать дальше. Свое ружье заряженное
    пулей и картечью, Зубов спрятал шагах в десяти, по ходу предполагаемого
    отступления.

         Четвертого так и не видно. А начинать надо, и хорошо бы с того,
    с боевым карабином.
         Тот, который шел по квартальной, еще несколько шагов и окажется
    на сухом месте. Ему по жердям и протоптанной тропе через болото
    переходить было лучше всех. Но и под пулю попасть придется
    первому. Ни чего не поделаешь. Не в свои сани не садись.
         В оптический прицел хорошо видно напряженное красное лицо, пот
    на лбу, злые глаза и губы что то ожесточенно шептавшие.
         Зубов опустил прицел на грудь. Мало ли как бьет карабин. В
    голову и промазать можно, а в грудь если и есть небольшое смещение
    все равно попадешь по месту - расстояние метров сорок. В кружок
    поймал пуговицу на груди. Мягкий спуск, еще до хлопка выстрела, уви-
    дел как из кружка, разлетевшись исчезла пуговица.
         Отлично, карабин бьет по центру. Зубов перекинул затвор, поймал
    в кружок дальнего. Ему до края болота оставалось метров двадцать, а
    расстояние до Кости метров шестьдесят. Прицел на грудь. Мужик, в это
    время повернулся на звук выстрела. Спуск. Выстрел. Мужик повалился
    раскинув руки. Зубов передернул затвор. Карабин не новый, но видимо
    был в хороших руках. Все притерто, подогнано, смазано, ни малейшей
    задержки. Затвор открывается идеально, рукоятка затвора закрывается
    мягко, плавно без щелчков и каких бы то ни было усилий. "Молодец
    мужик, смотрел за пушкой".
         Молодой парень в военной фуражке стоявший от Кости метрах в
    пятнадцати, видимо понял, что пришла его очередь принять пулю. Круто
    развернувшись с криком "Витька" он сделал пару шагов и сорвавшись
    с кочки увяз в болотной жиже. Между кочками его стало плохо
    видно. Если б он остался там лежать, может  и остался живым.
    Но страх, животный ужас смерти, делал свое дело. "Командир" вскочил 
    на кочку и с диким криком пытался бежать по болоту. В прицел по-
    пал зад, с которого ручьями текла грязная ржавая вода. Нажав на курок
    Зубов заметил, что кружок прицела находится между лопатками. "Командир"
    в очередной раз провалился между кочками и пуля попала в спину.
         Выстрела он не слышал. Но от березы в десяти сантиметрах от
    носа полетела щепа. Вот он четвертый. Где же ты? Зубов присел и
    перебежал вправо. За гребнем бугра его перемещения не видны. Звука
    тоже не слышно. В болоте диким голосом  орал "командир".
         Иной раз на охоте, ранив зверя, Зубов старался быстрее добить,
    прекратить мучения. В охотничьей литературе много описано как
    кричат раненые зайцы. Да жутковато. Но не каждый заяц кричит. Все
    звери принимают смерть по разному. И людям в этом смысле наверно
    есть чему поучиться.               
         А человек орал неестественно. Пока был воздух в легких он
    издавал один протяжный вой на высокой ноте. Потом тише, тише и затих
    совсем. Как будто из ресивера вышел весь воздух, при подаче сигнала
    воздушной сиреной.
         Остался один с карабином. Самый опасный. Как его взять? И где
    он? Времени до темноты оставалось часа три, максимум четыре. Бегать
    по лесу три часа? Игра в войнушку. Хороша игра. Голову только резко
    поверни и поймаешь пулю. Этого отпускать нельзя ни как. Он видел
    документы. Найдут. К тому же он стрелял в Зубова. С ним особые счеты.
         Лежа ниже гребня, Костя наблюдал. Разом вспомнились книги о
    снайперах, как они воевали друг с другом. По восемь часов лежали в
    снегу. Устраивали ловушки. И конечно наши всегда побеждали.
         Что же сделать? Как выманить его? Или хотя бы обнаружить.
    Что нибудь бросить? Может он на звук пальнет ?Если он действитель-
    но афганец и бывал в переделках, на этом его не поймать. Еще себя
    обнаружить можно. Но другого выхода нет, надо что нибудь бросить.
         Пистолет? Нет. Может пригодится. Нож? Он с номером, его
    искать потом надо. Радиотелефон?
         Радиотелефон. Это же балалайка с музыкой. Попробуем. Зубов 
    достал   его  из  кармана. Кнопка повторного вызова вот эта.
    Попробуем. Нажал. Тишина. Ни каких звуков. Что же они по номерам
    друг другу звонят? Здесь должна быть память. Значит номер должен
    быть в памяти. Попробуем. Нажал одну клавишу, вторую - тишина.
    Ну ка вот эту звездочку.
   
         В болоте, метрах  в  тридцати, слева  запиликала
    электронная музыка. Радостно чирикая с переливами, радиотелефон
    выдал своего  хозяина. Лежал он видимо вон там в камыше, за чахлой
    обломанной березкой. Точно пошевелился. Качнулись метелки. Звук
    электронной музыки удалился и затих.
         Зубов нажал звездочку вновь. Тишина. Отключил? Наверно утопил
    в болоте.
         Не спуская глаз с того места где шевельнулась трава, Костя
    медленно подтянул карабин. Выставил из-за бугра. Направил ствол на
    сломанную березку. Медленно, не делая резких движений, пригнул голову
    к окуляру. С минуту приглядывался сквозь оптический прицел. Что то
    просвечивало в камышах, но точно рассмотреть невозможно. Похоже
    сквозь стебли видно плечо и темный вытянутый предмет. Или карабин
    вытянут вперед или рука. Жаль патронов мало. Один выстрел. Да и не
    успеть затвор передернуть. У того СКС, там не надо затвор дергать и
    к тому же девять патронов.
         Зубов рискнул. Лежа на животе и держа подозрительное место на
    прицеле, поскреб носком правой ноги по земле. Зашуршала листва. Афга-
    нец или не услышал или не обратил внимания. Под ногу попал сучок.
    Нажал посильнее. Хруст. Этого оказалось достаточно.
         Длинный темный предмет качнулся в сторону звука. Метелки
    камышей пригнулись. Так и есть это ствол карабина. Зубов сделал
    поправку вправо и мягко нажал на спуск. Выстрел. Тишина. Неужели
    все? Нет, наверное затаился. Хотя карабина больше не видно.
         Проходит минута другая. Что там? Идти опасно, но все равно
    прийдется. Костя отложил карабин, взял в руки ружье. Добавить
    картечью по площади? Или на таком расстоянии и крупной дробью
    попробовать, в качестве провокации.
         Камыш зашевелился. Послышались звуки и громкие крики:
         - Козел! Сюда! Иди сюда! Трус! Иди. Я тебя и раненый кончу -
    медленно, цепляясь за кочки, из болота шел Виктор. Видимо был ранен.
    Камуфляж в грязи, мокрый, а шляпа на голове.
         - Ты где? Трус! Иди, я тебя голыми руками задавлю гада!
         - Что видиков насмотрелся? Ты когда в меня стрелял, что же 
    молчал? Вот тогда и надо было сразиться. Дешевка! Это ты трус! -
    с этими словами Костя нажал на первый спуск.               
         Заряд картечи с десяти метров разнес в клочья предмет, на
    который одевается шляпа. Сама шляпа с кусками кожи, сгустками
    крови и еще чем то похожим на веревки или оборванные провода,
    отлетела метров на десять. Глядя на бело - розовые кусочки,
    чем то напоминающие фруктовое желе, Костя подумал. Зря ученые
    говорят о сером веществе, мозги то все таки розовые. Может потом
    когда мозг остынет и полежит он становится серым, а свеженький
    вон светло - розовый, даже можно сказать кремовый.
         Пройдя к тому месту, где лежал Виктор, Зубов нашел карабин.
    Вот и хорошо. Открыв затвор, осмотрел магазин. Патроны на месте.
    Один в стволе. Затвор на место.
         Где то треск. Подняв глаза, Зубов увидел убегающего человека.
    Дважды мелькнув между деревьями, силуэт пропал.
         Пройдя по кромке болота и сосчитав трупы, Костя не нашел
    самого крайнего. Черт. Ушел. Надо догнать. Или промазал или зацепил
    легонько. Он помчался в сторону садов, если возьмет правее, там
    выскочит на дорогу. Это хуже.
         Если выйдет к садам, оттуда все равно придется выходить на
    дорогу. Так что надо к дороге и где нибудь на кромке леса засесть.
    Все равно выйдет к дороге. Будет голосовать. Вот здесь его и снять.
         Зубов  двинулся на юго-запад. Так минут через двадцать можно
    выйти на кромку. Даже если тот убежал к машинам, не страшно. Там ни
    кого нет. Если только возьмет ружья, лежавшие в машине. Но и это не
    страшно. Во первых он ранен. А во вторых, с ружьем против карабина в
    садах, при хорошей видимости, он проиграл. Из карабина можно достать
    его даже за восемьсот метров. Лишь бы силуэт видно было.
         Ускоренным шагом Зубов подошел к опушке. Остановился. Ни кого. У
    брошенных машин движения не заметно. Где же он? Неужели притаился
    или где нибудь вдоль дороги чешет? Впереди не видно, если только
    где нибудь дальше, может успел добежать до средины садов?
         Зубов решил перейти ближе к автодороге. Не успел сделать и
    десяти шагов как услышал крик.
         - Вон он. Вон. Это он.
         Мужик в камуфляже стоял рядом с недостроенным домиком и
    показывая рукой в сторону Кости, истерично орал.
         - Вон он. Вон. Это он убил всех.
         Зубов выстрелил "на вскидку". Расстояние небольшое, даже
    из не пристрелянного карабина промазать надо постараться.
         Мужик медленно повалился, судорожно цепляясь рукой за стену.
         - Стоять! Руки вверх! 
         Что  за крики? Откуда? Кто еще? Из-за домика показался
    милиционер с автоматом.
         Зубов не раздумывая рванул к лесу. Жаль лес крупный и редкий.
    Видимость хорошая, да и расстояние маленькое.
         Сзади сухо треснула автоматная очередь. Пули над головой
    защелкали по стволам сосен.
         - Стой! Стреляю! Стой!
         Костя мчался большими прыжками, карабин в левой руке, ружье
    мешая болтается на плече. Резкий разворот вправо, десять прыжков,
    рывок влево. Лес редкий, все маневры как на ладони. До плотных
    зарослей закрывавших видимость осталось метров сорок.
         Выстрелов Зубов не слышал. Около уха взвизгнула пуля. Что то
    ударило в плечо и как металлическим прутом по левой ноге. От
    удара нога зацепилась за другую, Зубов свалился, повернувшись
    вокруг своей оси.
         Он упал на спину. Головой в сторону леса. Ружье отлетело, а
    карабин лежал рядом. Сквозь редкие деревья видны крыши недостроенных
    садовых домиков и сараев. "Недалеко убежал - мелькнула мысль.
    - Ранен, теперь  не уйти. Не надо было бегать. Пока мент выходил
    из - за домика, его тоже надо было положить. Одним больше, одним
    меньше, все для кучи".               
         Боли ни где не чувствовалось. Левая рука не слушалась и ле-
    жала как плеть. Подтянув карабин Зубов положил его на правую
    ногу. Стволом на колено. Левая ниже бедра горела, как будто лежала
    на раскаленной плите.
         На границе видимости показался милиционер. С автоматом в руках,
    в рубашке с галстуком и на голове милицейская фуражка. "Ты то зачем
    сюда влез? Или с ними? "Зубов положил палец на спусковой
    крючок, медленно чуть согнул ногу в колене. Милиционер оказался на
    траектории полета пули.
         Милиционер шел и от страха, а может у них по инструкции так
    положено громко орал: 
         - Стоять! Сдавайся! Выходи с поднятыми руками! Быстро!
         Хлопнул выстрел, милиционер замер. Зубов нажал на курок второй
    раз, третий. Автомат из рук мента выпал, голова наклонилась вперед,
    фуражка слетела. Вслед за фуражкой он медленно повалился и сам.
         Зубов все делал автоматически. Что будет дальше он даже не
    вспоминал. Желание победить и выжить, единственное, что держалось
    в мозгу.
         Приподнявшись отполз к сосне и отперевшись спиной о 
    ствол медленно поднялся. Только сейчас он заметил машину. На углу
    сада недалеко от дороги стоял "жигуленок" ГАИ с мигалками на
    крыше. У раскрытой водительской двери стоял милиционер и что то го-
    ворил по рации.
         Труба. Подмогу вызывает, не уйти. Все отпрыгался. И все таки
    надо попробовать.
         С трудом подняв карабин одной рукой, Зубов прижал его к
    стволу дерева и прицелившись по милиционеру выстрелил. Карабин
    дернулся, прицел сбился. Зато мент бросил рацию и встал у открытой
    двери с пистолетом, лицом к лесу. Прицелившись по новой Костя знал,
    что не попадет, но другого выхода не было. Выстрел другой, третий.
         Видимо где то рядом взвизгнула пуля или мент просто
    испугался. Он прыгнул в машину и захлопнув дверцу сдал с разворотом
    назад, потом вперед. Нажав на курок в очередной раз Зубов увидел как
    рассыпалось заднее стекло "жигулей."
         Машина с воем выскочила на асфальт и стремительно набирая
    Скорость, рванула в сторону города.
         Нажав на курок в очередной раз, Костя услышал щелочек. Все
    патроны кончились. Теперь эта палка бесполезна. Бросив карабин      
    осмотрелся. Ружье лежало в двух шагах.
         Карабин пришлось поднять и использовать как костыль. Первым
    делом Костя добрался до валежины, где лежал рюкзак. Вытащил
    из кармана пакет с бинтом. Снял штаны. В бедре пулевое отверстие.
         Рана сквозная. Вся нога залита кровью. Весь в дырах. Здорово
    зацепили. Взгляд упал на ствол сосны. На уровне головы кора срезана
    и сделаны желобки для подсочки. Тоже раны.
         Раны на соснах. Люди собирали смолу. Надрезы сделаны не только
    с одной стороны, а есть и с четырех. Смола висит капельками. И раны
    не затягиваются. Деревья обезображены, изуродованы. Шарашка собирав-
    шая смолу давно развалилась. А на теле могучих сосен все еще торчат
    металлические воронки. Как застрявшие пули.
         Кровь из раны сочилась не останавливаясь. Наложив на выходное
    рваное отверстие прорезиненную упаковку  несколько раз
    обмотнул бинтом. Бинт тут же промок от крови. Достав полиэтиленовый
    мешок из-под продуктов, Зубов вытащил газету, промочил ее
    слюной, наложил поверх бинта на рану. Сверху полиэтиленовый пакет
    затем все это обмотал бинтом. Одной рукой получалось плохо, а
    завязать узел оказалось равносильно подвигу.
         Левая рука не слушалась совсем. Тупая боль  в предплечье, выше
    рука не чувствовалась совсем как будто ее и не было. Костя снял
    сапог. Размотал портянку тут же обмотнул ею с остатками полиэтилена
    руку выше локтя и достав заячьи веревки из кармана рюкзака завязал
    повязку на узел с десятого раза.               
         Заячьи веревки. Наверно не все и охотники знают, что это такое.
    Методика охоты у всех разная. И понятия естественно тоже свои.
    Взяв зайца Зубов всегда обдирал его в лесу. Во первых пока зверь
    теплый, шкура снимается лучше. Во вторых таскать лишний вес с
    собой чувствительно. Лишний килограмм на ходовой охоте, да и на
    любой другой к вечеру чувствуется основательно.
         Ну и еще один немаловажный фактор. Где дома ободрать зайца?
    На кухне? На лестничной клетке? Самое подходящее место ванна.
    Но там тесно и неудобно. А ко всему прочему еще и внешний вид.
    Зрелище не для слабонервных - вид ванны после разделки зайца.
    Вроде и зверек небольшой, а  крови... измазать можно все. -
    Поэтому лучше обдирать в лесу.
         Веревками привязывают зайца к двум сучкам за задние лапы. И
    за пятнадцать минут превращают зайца в полуторакилограммовый
    кусок мяса.
         Так вот веревки бывают разные. А таскать их с собой приходится
    всегда. Кто применяет для этого бельевые шнуры, кто пеньковые
    (теперь уже редкие) веревки, а Зубов применял тонкие синтети-
    ческие бечевки, надранные из транспортерной ленты. Они легкие
    тонкие, пластичные и самое главное очень прочные. Бечевки тол-
    щиной в миллиметр выдерживает нагрузку 150-200 килограммов.
         Применение для заячьих веревок различное. Кроме своего
    прямого назначения Косте приходилось привязывать их к лыжам,
    когда порвались лыжные кожаные ремни. Этими же бечевками свя-
    зывал сломанное весло. Очень пригодились они когда оторвалась
    лямка рюкзака под тяжестью добытого мяса.
         Вот и теперь, заячьи веревки пришлись в самый раз.
         Время идет. Надо уходить. Уносить ноги. Да действительно
    не ноги тебя понесут, а тебе уносить свои ноги при помощи силы
    воли и матерков. Время вспомнить Маресьева. Надо двигаться,
    а там будет видно.
         Зубов переложил пистолет в правый карман штормовки. Ружье
    через шею. Левую раненую руку заложил за отворот штормовки на
    третью пуговицу. И уперевшись стволом карабина в землю, встал.
    Первый шаг дался сравнительно легко. Второй, третий. Может по
    асфальту и можно идти, но здесь...
         Как только на неровностях приходилось переносить вес тела
    на раненую ногу, боль от  бедра  прыгала  вверх. Как будто внутри
    ноги  и до лопатки,  мгновенно  втыкался  раскаленный
    металлический штырь. Боль была такой, что свет гас в глазах.
    Постояв, отдышавшись и уняв боль Зубов двигался дальше. Десять
    шагов перекур, нет двадцать шагов, нет пятьдесят. Пройдя первые
    пятьдесят шагов, остановился.
         Перевел дух. Вытер мокрый лоб. Двинулся дальше. Только бы не
    упасть от потери крови. Вон сколько вытекло. "Два ведра"
         Когда то в детстве, еще учась в школе, Зубов строго усвоил
    сколько в человеке крови. На соседней улице две женщины выясняли
    отношения. В результате одна другую ударила ножом. Раненая упала
    и жутко визжа на весь район, ползала по асфальту.
         Очевидец этого преступления, одноклассница Зубов, рассказывала
    на следующий день в школе: "Крови было ... ведра два. Не ври! -
    сказала другая - в человеке всего пять литров крови."
         С этих пор Зубов строго усвоил, что в человеке около пяти
    литров крови. Теперь вот сам хоть и не два ведра потерял, но
    достаточно. А уходить отсюда нужно и как можно быстрее.
         Как выбираться? К дороге выходить нельзя. Могут подъехать или
    кто нибудь увидит, наведут на след. Через пионерлагерь есть дорога,
    но туда тоже нельзя. Если там ждать до завтра рейсовый автобус. А на
    остановке куча народа. Да и к утру все дороги перекроют. Если уже
    все въезды и выезды не перекрыты. Сейчас, а может и утром оцепят
    район садов и начнут поиски. Ходили бы ноги, по лесу до дома добра-
    ться не проблема, ни один патруль не найдет.
        Есть еще воинская часть, как бы солдат не подняли. Этих могут
    и по лесу пустить. В распоряжении ночь, за это время надо добрать-
    ся до города. Завтра с утра, увидят место бойни бросят и солдат
    и собак привезут на след. И со Свердловска вызовут каких нибудь
    спецов.
         Выходить надо к реке, а там до высоковольтной недалеко. И по
    ней можно добраться до пригородов. Это километров пятнадцать, в
    таком состоянии не дойти. Возьмем пример с Маресьева и вперед. Это
    единственный способ остаться в живых. Пройдя через такие переделки
    и оставив кучу трупов упасть и ждать когда тебя найдут и
    пристрелят. Даже если не завалят сразу, за такую кучу трупов все
    равно вышак. Так что только вперед.
    
         К девяти часам добрался до автодороги. В лесу начало темнеть.
    Сумерки еще только коснулись соснового бора, это значит еще минут
    тридцать - сорок и в лесу будет темно. Часов до десяти, может до
    половины одиннадцатого, стволы деревьев будут различимы, а дальше.
    Там уже тьма. Придется ковылять на ощупь.
         От автодороги до реки с километр. Нормальной ходьбы пятнадцать
    двадцать минут, но Зубов добирался около часа. Шел прямо не выбирая
    дороги, на звук. Где то на реке был перекат. Это Вороний брод у Пио-
    нерских скал. Шум воды слышен далеко. На него Костя и ориенти-
    ровался.
         Выйдя к речке остановился. Присел на берегу, умылся, напился.
    Немного освежило. Пригоршней налил воды на шею, за воротник и на
    грудь. Полегчало. А на груди защипало. Засунув руку под тельняшку
    Зубов нащупал что то липкое. На левой стороне груди рана как глубо-
    кая царапина. Еще одна дыра? Не повезло. До дома с таким количес-
    твом пробоин не добраться. Но Маресьев с перебитыми   ногами
    полз, зимой. А сейчас осень, тепло и ноги, хоть плохо но ходят. Надо
    дойти. Должен! Только вот что дальше? А черт с ним самое главное
    дойти, а там уже видно будет.
         Вытащил из кармана пистолет, отцепил поводок и бросил в воду.
    Вслед за ним и запасную обойму и банку с золотом.
    "Бросайте за борт, все что пахнет кровью!" - прав был Высоцкий.
    Его афоризмы можно использовать не все случаи жизни, не даром его
    кто то назвал Эзопом ХХ века. Костин дядька, услышав песню Высоцкого
    "Про козла отпущения" - хохотал до слез.
         - Ты что? - изумлялись родственники.
         - Во дает. Здорово он Брежнева обложил!
         - При чем тут Брежнев?
         - Так про него песня!
         Вот так вроде и не причем тут Высоцкий, а идти легче стало.
    Избавился от проклятого золота, из-за которого все неприятности. А
    может и смоет вода с него кровь. По крайней мере хоть новых трупов
    не будет. Золото - кровь! Может правда все это?
         Поднявшись с трудом, Зубов прошел вдоль берега метров десять и
    увидел у берега на воде темный предмет. Лодка? Подойдя ближе, рас-
    смотрел два бревна. Плот? Ощупав рукой определил, что бревна сбиты
    скобами. Или пацаны делали плот или рыбаки использовали в качестве
    мостика.
         Сев на бревна боком Зубов с трудом оттолкнулся стволом
    карабина и здоровой ногой. Бревна медленно отвалили от берега и под
    силой течения поплыли вниз. Глубина на Пышме не велика, где метр, а
    где и меньше. На перекатах вообще можно сказать воробью по колено.
    Где сделаны плотины, там есть и по три метра.               
         Сидя на бревне боком, Зубов прикладом карабина работал
    как веслом. Ноги по колено в воде мешались. Из - за них бревна
    все  норовили  повернуть  боком. Течение  медленное и Зубову
    не составляло большого труда, удерживать плот на средине.
    Ширина  реки  метров  двадцать, кое  где и  побольше. Правый
    берег высотой с метр и дальше метров сто заливного луга и вверх
    поднимались скалы. Левый берег, к которому Костя должен был пристать
    тоже крутой, но кое где отлогие скалы спускались прямо к реке.
         Почему эти скалы назывались Пионерскими? Или в честь пионер-
    лагеря построенного здесь еще до войны. А может пионерлагерь
    построили рядом с Пионерскими скалами. Кто изучал местную топони-
    мику? Кому это надо? Городу сто двадцать лет, так называемых
    коренных жителей меньше одного процента. Все остальные приехали
    на комсомольские ударные стройки, как их называли "суки
    вербованные". Да были еще спецпереселенцы. С тридцатых да
    сороковых годов высланные кто откуда без права выезда. Так вот
    прижились и работают, другого варианта для них не было. Теперь уже
    дети и внуки тянут лямку бывших своих дедов каторжан. До
    топонимики ли им было?
         Минут через тридцать показалась опора ЛЭП на скалистом берегу
    реки. Вот и кончился водный туризм.
         С трудом выбравшись на берег Зубов оттолкнул бревна подальше
    на течение, пусть унесет лишний след. У пересечения ЛЭП с рекой с
    крутого берега сделан  бульдозерный спуск. По всей видимости
    строители линии в свое время, сделали для своих целей дорогу.
         Рядом с берегом в воде воткнута высокая рогатина, рыбаки
    делали подставку для удочек. Зубов выдернул, как раз вместо костыля.
    Рогаткой под мышку и по весу не сравнить с карабином. А его
    в реку и подальше от берега.
         По крутом спуску Костя со стонами, перекурами и матерками
    поднялся на гору. Далеко на севере, куда уходила высоковольтная, на
    отвале горного предприятия горел "Сириус". Это прожектор освещения.
    Первые прожектора освещения такого типа, появившиеся на промкомбинате
    назывались "Сириусами", потом стали применять другие, но народ по
    привычке все прожектора называл "Сириусами".
          Белый молочный свет виден издалека. Раньше от отвала и до
    реки Зубов доходил за три часа. А сколько сейчас придется ко-
    вылять? Да и придется дойти ли?
         Надо успеть до рассвета. С утра  начнут прочесывать местность
    и тогда, не уйти.
         Медленно шаг за шагом Зубов двинулся на звезду. Прожектор на
    отвале виден далеко. Даже если б его не было, теперь не заблудишься
    и в кромешной тьме. Над головой провода ЛЭП потрескивают так,
    что с курса даже при желании не сбиться. А со звездой идти
    веселеее. Как в песне "светит незнакомая звезда". Вот она. Надо
    только дойти. Дойти до звезды. А оттуда до окраины пригородного
    поселка, еще километров пять.
         С такими мыслями Зубов добрался до болотины. Обходить
    негде. Болото поперек высоковольтной. Единственный выход форсиро-
    вать. В нормальном состоянии он перешел бы его за пятнадцать ми-
    нут. Но теперь эта болотина далась  хуже чем переправа через
    Амазонку, хотя Костя там ни когда не бывал, а здесь сил затратил
    очень много.
         Извозившись в болотной жиже, Зубов выбрался на противополож-
    жный берег, лег на спину и с трудом переводя дыхание смотрел на
    небо.
         Звезды видны хорошо. На лес опустилась ночь. В лесу ночью
    тихо. У Кости был знакомый, иногда вместе ходили на охоту. Тот в
    темноте в лесу боялся. Выскакивал из леса под любым предлогом, как
    только начинало смеркаться. Якобы змея в темноте цапнет или на   
    ветку набежишь глаз выколешь, ну и под конец про лешего помянет.
         Как то возвращаясь с охоты и уже в темноте подходили к
    асфальту. Справа, метрах в трех с земли, взлетел глухарь. В темноте с
    неожиданным громким хлопаньем крыльев. Есть от чего струхнуть. Костя
    успел вскинуть ружье и отсалютовал... Первый выстрел ушел в
    направлении взлетающего глухаря. Второй, заряд дроби N - 3 попал в
    большую сосну, стоящую метрах в четырех. В лицо полетели остатки
    коры, дробь, щепа. Дружок заорал диким голосом "мама". Потом
    долго уговаривал Костю ни кому не рассказывать. А Костя все
    допытывался: Слушай Витька у тебя штаны то сухие? Дай проверю!
         Сколько на охоте интересного, а люди какие удивительные? У
    каждого, что то свое.
         Люди.
         Встретил вот сегодня людей. Черт бы их побрал.
         Спокойней. Теперь уже поздно посылать проклятия. Теперь задача
    N 1 добраться до дома. Дома все слюни, сопли, рассуждения. Там будем
    обдумывать, а может и доказывать придется кто прав, кто виноват. А
    пока вперед только вперед. Под спиной больно давили комки засохшей
    глины. Лежать неудобно, спину больно.
         Зубов сел. Справа глубокие колеи от машин. Наверно кто то
    буксовал. Засел. Юрка. Братан. На «Камазе» - вахтовке.
         Брат Юрка работал на подстанции. Возил людей на вахте -
    «Камазе». И как то он рассказывал, что засел именно здесь. Они по
    пьянке спорили с каким то водилой: У какой машины проходимость
    лучше. Брат конечно отстаивал «Камаз-военный», а тот спорил что
    Урал. Брат рассказывал, что за все время работы на «Камазе» - вахте,
    застрял только один раз, да так, что не мог выбраться            
    самостоятельно. Все это он рассказывал подробно, как менял давление
    в шинах и пытался выскочить в раскачку. Дергался до тех пор пока
    не сел на мосты. Второй водила подсказывал ему, что надо было сде-
    лать еще, какие варианты попробовать. Все это густо было пересыпано
    шоферскими терминами и конечно нашим Рассейским матом.
         Вот это самое место. А Юрка сегодня дежурит на этом же
    «Камазе». У него в кабине радиотелефон. Мозг Кости работал
    обостренно. Он был готов ухватиться за любую возможность. Понимая,
    что сил добраться до дома может и не хватить, голова постоянно
    искала какой то выход. И вот там, в глубине сознания что-то сверк-
    нуло. Мысль пробила себе дорогу и сейчас это решение выстраивалось
    более четко и обрабатывалось по всем возможным направлениям.
         Брат говорил, что при помощи радиотелефона можно звонить по
    проводам ЛЭП находясь в любой точке страны, рядом с линией или на
    небольшом расстоянии от нее.
         Зубов вытащил радиотелефон. Хорошо хоть не выбросил его. Как же
    звонить? Может, они настроены на разные станции или частота другая?
      Перенажимав все кнопки и все возможные комбинации. Костя
    задумался. Надо успокоиться. Несколько раз глубоко вздохнул. Закрыл
    глаза. Досчитал до двадцати пяти и обратно, в замедленном
    темпе. "Долежишь тут, досчитаешь, не хватало еще захрапеть. Тоже мне
    иога. "
         "Выход" из города на АТС энергосетей 93. Номер диспетчера
    три пятерки. Зубов мучительно долго вспоминал цифры и решил
    попробовать без выхода. Три пятерки.
         Короткие. Значит куда то попал. Еще раз. Еще. Наконец-то.
         - Диспетчер северной группы.
         - О -о-о! Девушка! - Обрадовался Костя. Для него это
    голос был как избавление потерпевшего аварию космонавта на
    чужой  планете.  На какое то время он даже лишился дара
    речи. Захлебнувшись воздухом от избытка чувств, он еще хотел,
    что то добавить, но "девушка", очевидно преклонных годов оборвала
    его восторги.               
         - Прекратите молодой человек. Говорите, что надо или вешайте
    трубку.
         - С Новым годом! - и Зубов нажал кнопку.
         Набрав домашний телефон брата, Костя ждал. Длинные гудки. Дома
    ни кого. Или может надо через диспетчера? Трубку сняли. Как долго. И
    как далеко. Как будто на другом конце планеты.
         Детский голос:
         - Але. Каво нада?
         - Серега привет! - племяннику пять лет - Папа дома?
         - Нет папа работает на машине.
         - Сергей, а мама дома? Позови.
         Пара минут длилась вечностью.
         - Да.
         - Зоя. Это Костя. Узнала? 
         - Здравствуй. А Юрка на работе.
         - Я знаю, Сергей сказал. Юрий раньше говорил, что у него в
    машине радиотелефон. Как ему позвонить?
         - Сначала надо на станцию выйти две семерки, потом восемьдесят
    один и потом сто двадцать восемь. Запомнил?
         - Подожди не спеши - Зубов медленно повторил цифры
    запоминая.
         - А ты что хотел?            
         - Переговорить надо. Потом расскажу. Если я сейчас не доз-
    вонюсь, я тебе еще перезвоню. Хорошо?
         - Ладно. А что случилось?
         - Пока все нормально. Ну ладно привет, потом поговорим.
         Костя набрал номер. Один длинный и трубка сразу откликнулась.
         - Алле! Вахта слушает!
         - Юрка привет! Помолчи минутку послушай. Помнишь я тебе рас-
    сказывал о походе на "поле чудес" (так в народе называли сады) в
    феврале. И как я потом оттуда сдавал кросс. (В прошлом году, из
    этих же садов, Косте пришлось почти бегом добираться к Дому отдыха,
    что бы успеть  на последний автобус. Сломалась машина и пришлось
    бросить ее в садах.)
         Так вот ситуация примерно такая же. Только я еще ко всему
    ногу сломал и не могу идти. Ты понял кто говорит? Только без имен.
         - Ну ты даешь! Ты что нажрался? Как ты до меня дозвонился?-
         - Я тебе домой звонил. Разговаривал с Зоей. Все что я сказал
    серьезно. Можешь приехать за мной?
         - Слушай ты точно нажрался? Не праздник ведь - веселый
    Юркин голос, не верил Косте ни на копейку. - Куда я тебя повезу?
    Ты где?
         - Я в лесу. Еще раз говорю. Я сломал ногу, идти не могу. Сможешь
    приехать? 
         - А звонишь ты откуда? Автомат на сосне или заяц тебе под
    елку телефон притащил? - хохотал Юрий.
         - Ты блин... (пять минут отборного мата). Если не приедешь
    через полчаса и если я отсюда выберусь. Я тебе всю морду расколочу,
    понял? И корешам всем скажу какое ты дерьмо!
         - Да ты что? Я же пошутил. В детективы все играешь.
         - Молчи и слушай. Как то пили у тебя. Ты спорил с водилой у ка-
    кой машины проходимость лучше. Помнишь?
         - Это мы с Романом спорили. Он сейчас не работает.
         - Молчи! Ты ему рассказывал, как застрял на "Камазе". Сел на
    мосты, помнишь?
         - Да.
         - Место, где сел, помнишь? Вслух не говори. Вот я там.
         - Ты не свисти. Как ты туда ночью попал, ты что пошутить
    вздумал ... -               
         - Ну, Юрка и баран ты  Ты что не понял зачем я ходил на "Поле
    чудес". Пошевели извилиной. Вспомни, зачем я туда хожу. А в этот раз
    я Чапаева с роялем тащил по дну реки, понял? Нет?
         - Ты сразу то, что не сказал. Где ты там?
         - Как раз в том месте, где ты застрял. Я двигаюсь тебе навстречу
    по дороге. Поедешь не раздави, я ползком передвигаюсь. Поближе
    подъедешь, я огонь зажгу или позвоню еще раз.
         - А как ты звонишь то?   
         - Приедешь, увидишь. Да не болтай ни кому. Понял? Жду через
    полчаса.
         - Еду.
         Связь отключилась.
         С братом  договорился. Должен приехать. Почти спасен. Тут же
    накатила слабость. Голова поплыла, захотелось откинуться на спину
    и лежать. Братан приедет, заберет. Не хотелось больше ни каких усилий,
    не идти, не преодолевать трудности и бороться с самим собой.
         Полежав минут десять Зубов заставил себя подняться. Сейчас
    движения вызывали боль. Немного полежал, а так расслабился. Мед-
    ленно, опершись на рогатину, шаг за шагом Костя двигался на звезду.
    Боль стала отдаваться во всем теле, движение замедлилось. Стиснув
    зубы, он преодолевал шаг за шагом. Опять стало жарко, голова
    начала кружиться. Только не упасть. Вон звезда на нее и шагать.
         Минут через двадцать на высоковольтной появилась еще одна
    звезда. Она блуждала. Перемещаясь то слева направо, то моталась
    посредине. Постепенно она приближалась. И уже стало заметно, что
    это фары автомобиля. На верху кабины горела еще фара - видоискатель
    Он мотался в такт машине, освещая далеко впереди машины, деревя-
    ные опоры, ЛЭП и кромку леса.
         Вот и все. Еще немного и он спасен. А дальше? Дальше лучше
    не думать. Он победил и это главное. Победителей не судят.
    Нас ведь учили раньше не сдаваться. Вот ты и победил. Не сдался.
    И победил!
         А зачем? Зачем все это?
         Но если б не ты их, они бы тебя. Они стреляли первыми, они
    сбесились. Бешенство. Бешенство заразно. От них и ты заразился,
    заболел и перебил их всех. Теперь ты бешенный.
         Зачем? Зачем все это?
         Эта мысль острой болью ударила в мозг. Она вызвала смятение
    и понимание бесполезности всего произошедшего. Она мешала дви-
    гаться, она подтачивала последние силы.
         Сделав шаг вперед, Зубов оступился и упал прямо на дорогу.
    Юрка поедет  должен увидеть. Сунув руку в карман, Костя вы-
    тащил остатки газеты. Смял ее в комок, положил рядом.
    Во внутреннем кармане нашел спички. Вытащил несколько штук.
    Все движения давались с трудом. Боль навалилась и все сильнее
    давала себя знать.
         Звук мотора приближался, вот уже отблески света от фар
    доставали до Кости.
         Взяв коробок в зубы. Он чиркнул пучком спичек. Спички дружно
    вспыхнули. Костя поднес спички к бумаге. Газета занялась и пламя
    весело запрыгало по бумаге.
         "Лишь бы огня хватило, а то раздавит"- подумал Зубов, опус-
    кая спичечный коробок в маленький костер.
         Уже сквозь мутную пелену, он  увидел выскочившего из кабины
    брата и как со стороны услышал вопросы:
         - Ты живой? Не хрена! Да где ты так?
         Свет потух, сознание перестало фиксировать происходящее. Боль,
    страхи, эмоции прекратили существование.