Метод тройного согласия. Глава 11

    Александр метнулся в сторону, откуда донесся крик Марины. Пробежав несколько десятков метров, он перешёл на замедленный шаг. Стали слышны слова на незнакомом языке, доносившиеся из тупика, прилегавшего к улице, по которой двигался Александр. Смысл их не был понятен, но манера речи подсказывала, что говорили на одном из местных жаргонов.
    - Видимо это и есть знаменитый цоциталь, - мелькнула догадка у Александра.
    Цоциталь являлся криминальным языком. Он был рождён в среде чернокожих, и впоследствии стал основой для нескольких языковых жаргонов, В районах, где преступность играла важную роль, эти жаргоны постепенно стали превращаться в язык повседневного быта. Официальных одиннадцати государственных языков, очевидно, оказалось недостаточно для комфортного общения разношёрстного населения страны.
    Александр замедлил свой ход. Пальцы правой руки крепко сжимали обрезок арматуры. Вот он поворот… Запах мочи, растворенный в неподвижном воздухе, неприятно защипал ноздри. На тёмном фоне дальней стены тупика бельмом светился белый BMW.
    - Что ж вас тянет так на белое? – распалял себя гневом Александр. Он знал, что с минуты на минуту произойдет столкновение, последствия которого ему не предугадать. Одно было ясно, что это не будет одним из “увлекательных приключений”, которыми заманивают в эту страну туристические буклеты.

    Южная Африка щедра на экстраординарные рекорды. Одним из отвратительных достижений было неимоверное количество изнасилований. Насиловали при любом удобном случае, словно это являлось нормой жизни. Столь агрессивная сексуальная анархия, не стесненная рамками цивилизованной морали, неизбежно привела к другому пугающему результату. Каждый четвёртый из местных жителей был заражен СПИДом. Высокая смертность являлась естественным демографическим регулятором. Несмотря на то, что жизненные блага манили в эти земли иммигрантов, как стаи саранчи, население страны прекратило увеличиваться.
    Безграмотность каждого третьего нередко рождало в потёмках мозга поверья, которые проявлялись в самой чудовищной форме. Одно из таких поверий утверждало, что от СПИДа можно излечиться, переспав с белой женщиной. Стоило ли удивляться, что подобное суеверие, скреплённое копившимся годами ненавистью к “белым угнетателям”, превращало появление Марины в ночном ”черном” городе в настоящее безумие.

    Их было по-прежнему трое. Двое из них сидели внутри автомобиля, беседуя друг с другом. Третий чернокожий, атлетического телосложения, расположился прямо на земле неподалеку. Маленькое тело Марины было почти полностью скрыто под его крупными формами. Девушки не было слышно. Гигант равномерно раскачивался. Его лёгкие, будто кузнечные меха, работали в такт движениям, издавая звуки больше похожие на животные.
    -Эй! – Окликнул его Александр. Ярость, не скупясь, добавила в его вены адреналин.
    Чёрная громадина повернула голову в сторону Александра. Яблоки широко раскрытых глаз и зубы, обнажённые оскалом, казались ослепительно белыми на фоне темного квадрата лица. Свет уличных фонарей создавал блики на черной коже, покрытой обильно проступившим потом. Потребовалось всего лишь мгновение, чтобы улыбка сладострастия на его лице сменилась выражением недоумения. Мгновение, в течении которого глаза его были заворожены стремительным движением металлического прута в руке Александра. В следующий миг скользящий удар по голове лишил его сознания. Не издав ни звука, обмякшая чёрная туша насильника рухнула рядом со своей жертвой.
    Неторопливая струйка крови из свежей раны поползла змейкой навстречу красному пятну, расплывшемуся под телом Марины. Казалось, что кровь пыталась примирить преступника с его жертвой, не принимая в расчёт их желания. Кровь уравнивает всех.
    Александр стоял недвижно. Его внимание было поглощено созерцанием картины, будто вырванной из  голливудского триллера, пока хлопок выстрела и жгучая боль в левом предплечье не вывели его из оцепенения. Последующий удар кулака в лицо опрокинул Александра на землю. Несколько пинков в живот заставили скорчиться от боли.

    - Как твои дела, белый? - прозвучали слова на английском, искажённые непривычным акцентом.
    Веки открылись с трудом. Говорил африканец среднего роста, стоявший в паре метров от Александра. Слегка морщась, он потирал кисть руки, ушибленную о скулу Александра. Уверенность, с которой он держался, выдавала в нем главного среди этой маленькой шайки.
    - Знакомься, это Удокотела, - кивнул он в сторону своего худощавого напарника, который суетился возле черного верзилы, как и прежде лежавшего на земле. – “Удокотела” означает по-вашему ”доктор”. Доктор и тебе обязательно окажет помощь, как только освободится.
    Тем временем худощавый заканчивал накладывать повязку из пёстрой тряпки на голову раненого друга. Процедура оказания первой помощи закончилась дружным волочением верзилы к автомобилю, где, откинувшись на шину колеса, он мог наблюдать за Александром. Затем “главный” что-то приказал Удокотеле, указав жестом на Александра. Сам же распахнул дверь автомобиля и присел сбоку на кожаное сиденье. Это напоминало маленький театр, в котором зрители, заняв свои места в партере и ложе, ожидали начала представления.
    Лицо единственного актёра - Удокотелы, покрытое редкой щетиной недельной давности, украсилось улыбкой дебила. Он вытащил из-за пояса спрятанный пистолет футуристической формы, в котором несложно было узнать “Vektor CP1”. Компактный пистолет с округлыми формами, производимый в ЮАР, предназначался для скрытого ношения полицейскими, но, получив статус “ненадёжного оружия”, быстро перестал пользоваться спросом. Тем не менее, обладание им могло быть мечтой для людей, околдованных его элегантными формами, которые он имел благодаря наличию цветных полимерных накладок. Удокотела, несомненно, относился к таким “впечатлительным” натурам. Он направил ствол на Александра и начал приближаться. С каждым его шагом усиливался запах давно немытого тела и грязной одежды. Руки его нервно подрагивали, что наводило на мысль о наличии серьёзной болезни либо о перенесенной в прошлом черепно-мозговой травме.
    - Так я должен благодарить этот замечательный тремор в руках. Не будь его, кто знает, каких успехов в стрельбе мог бы достигнуть наш темнокожий “ворошиловский стрелок”, – мысли Александра вновь облачались в иронию, не покинувшую его даже в эти опасные минуты. Поверхностная огнестрельная рана руки кровоточила не сильно, но напоминала о себе неотпускающей болью.
    Губы “доктора” находились в постоянном движении, словно он шептал что-то самому себе. Казалось, что он непрерывно рождал слова, но те, так и не успев обрести форму звуков человеческой речи, гибли под подвижными челюстями своего родителя. Этакая пародия на древнегреческого бога Кроноса, пожиравшего своих детей.
    Приблизившись к лежавшему Александру вплотную, Удокотела вконец потерял всякую осторожность. Он перешагнул одной ногой тело Александра и, оседлав его, по-хозяйски расположился на животе. Оружие вновь было заткнуто за пояс. Пошарив освободившейся рукой в кармане штанов, он извлёк из них шелестящий пластиковый пакет. Избавившись от пакета, Удокотела продемонстрировал двухкубовый одноразовый шприц, наполненный кровью.
    -А я-то полагал, что это просто детская страшилка, – Александр вспомнил рассказ о маньяках, разгуливавших со шприцами, в которых была кровь больных СПИДом.
    Кличка “доктор”, видимо, была дана неспроста. Кроме того она явно указывала на наличие высшей степени иронии – сарказма и среди этой прослойки человеческого общества. “Доктор” оголил иглу, приготовившись к проведению привычной процедуры инъекции.
    Больше медлить было нельзя! Александр схватил правой рукой беспечного Удокотелу за ворот рубахи и с силой рванул на себя. Не удержав равновесия, тот повалился на Александра, инстинктивно выкинув вперёд свои руки для упора о землю. Кулак с зажатым шприцом в мгновение был пойман Александром. Последовавшим резким боковым движением он вонзил иглу приготовленного шприца в висок незадачливого доктора до упора.
    Гортанный вой, не похожий на человеческий, вырвался изо рта бедняги. Окатив лицо Александра дурным запахом, Удокотела откинулся назад. Рука Александра уже вытаскивала спрятанный за поясом пистолет. Слабый щелчок оранжевого предохранителя, расположенного на спусковой скобе, ненадолго опередил звук выстрела. Крик прекратился. Удокотела обмяк и рухнул как подкошенный.
    - Представление окончено! – почти проскрежетал сквозь зубы Александр. Каких-либо дополнительных объяснений не потребовалось. Ствол пистолета, направленный в сторону опешивших зрителей, не оставлял места недопониманию. – Проваливайте прочь!
    “Главный” помог встать на ноги своему другу-верзиле, и они поспешили удалиться с глаз Александра. Второпях им даже не пришло в голову поинтересоваться, жив ли Удокотела. Но это не вызвало удивления у Александра. Его также не тревожила в тот момент судьба своей жертвы. Самым важным для него было состояние Марины!
    Она лежала неподвижно. Ножевое ранение щедро окрасило кровью светлое платье у девичьей талии. От зрелища бессмысленной жестокости, проявленной насильниками, у Александра перехватило дыхание. Он не кричал, он выдавливал наружу слова:
    - Зачем же вы так? Сволочи… Марина, ты слышишь меня?
    Пальцы его коснулись лица девушки. Марина приоткрыла глаза. Синева радужной оболочки была подернута поволокой. Её отрешенный взгляд был устремлён куда-то в ночное небо. Там вдалеке, среди звёздной россыпи Млечного Пути, отчетливо виднелось небольшое, но яркое созвездие Южного Креста, как знак предстоящего приобщения к одному из божественных таинств.
    - Господи, помилуй меня, – тихо прошептала Марина, с трудом размыкая пересохшие губы.
    - Потерпи, девочка. Потерпи пожалуйста, родная, - звучали почти мольбой, почти заклинанием приглушённые слова Александра.
    Он с трудом приподнял её обмякшее тело и уложил на заднее сиденье автомобиля. Затем сел за руль, бросил в бардачок оружие и включил зажигание. Послушно зарычал двигатель, машина тронулась и быстро начала набирать ход.