Офицерское многоборье

 

  Прапорщик Виктор Таранов мастер спорта по военному многоборью,разжалованный за пьянство из капитанов, был назначен начальником команды нашей дивизии для поездки на первенство КЗАКВО (Краснознаменного Закавказского военного округа) в Батуми.

  В состав команды вошли: армянин Зорик, попрошенный в армию из университета с факультета иностранных языков. Зорик был настолько худ, что упал бы от первой отдачи автоматного выстрела. В знании английского он был не на много сильнее. Но его папа, добрый Тигран Рубенович, не скупился на коньяк "Ахтамар", пиво "Киликия" и другие дары земли армянской, когда приезжал к нам в часть, и это служило гарантией душевной приязни начфиза дивизии и к Тиграну Рубеновичу и, естественно, к самому Зорику. За сим: Зорик числился  лаборантом спортивного клуба (в Советской Армии были и такие странные должности).Сердобольный нач.физ Саранов сразу же включил горе-толмача в команду, как только пришел вызов. "Пусть мальчик отдохнет в солнечном Батуми!" (а то "мальчик" устал вылеживаться на стеллажах спортивного склада...).

  Вторым членом в бравую дружину был включен, армянин же, Ерванд Товмасян, уже лаборант плавательного бассейна. У него были другие тяжкие обязанности: он лаялся со всеми кто лез все жаркие дни азербайджанского лета в бассейн (не рекордов ради - освежиться дабы). Лаяться Ерванду помогали две овчарки Восток и Сима. Восток был "парень хоть-куда", в полном порядке, а вот вот уши у Симы стоять, как положено по канонам породы, отказывались решительно. Лаборант их возбуждал всячески: массажем, крахмалил, выстраивал хитроумные каркасы с прищепками на бандажах, т.е. приближал дембель всеми доступными средствами.                Младший сержант Товмасян был добродушным, дородным малым, где-нибудь под центнер весом. Вряд ли в Батуми он пробежал бы пять километров, да еще и с автоматом. Но у этого "спортсмена" дядя служил в нашей прославленной дивизии на должности начальника складов ГСМ (горюче-смазочных материалов), т.е., чем "подмазать" нач.физа Саранова у него было...

  Лимит запасных на этих воинах исчерпывался. Рабочими лошадками команды должны были стать: прибалт Ясус КМС по биатлону,"хохломицин" Леха Шинкаренко футболист и шалопайи, а так же ваш покорный слуга, уже год как прослуживший в Бакинском СКА и, пороху в подобных соревнованиях нюхнувший.
  Формула "3 солдата+1 офицер+2 запасных" была выдержана в точности.
  Мы получили автоматы АКМ (автомат Калашникова модернизированный калибра- 5,45) в своих батальонах и подобием строя вышли за ворота расположения дивизии.
  Нынешняя Гянджа в те поры именовалась Кировобадом. Нам предстояло на электричке добраться до пограничного с Грузией азербайджанского города Казах (как вам такое соседство?), оттуда на стыковой электричке - до Тбилиси, ну и поездом до Батуми.
  Бравые "рексы" с закатанными рукавами, панамы за поясами, "дУши на распашку" мы протопали на кировобадский вокзал. Жара выжала столбики термометров за отметку "40". Сдержанные внешне девушки украдкой зыркают, автоматы воронением. поблескивают, ребята класса "подать сюда Рэмбо!", едем на море, настроение "во!".
  Командир-демократ разрешил по пиву. С этого все началось...

  Местное пиво оказалось горячим как чай, бутылку не удержать. Вкус напитка спорил с градусами, напоминал смесь хины с касторкой. Но слеганца одичавшие солдатики влили в себя не по потребности, а в соответствии с сечением глотки: дюжий Ясус заглотил все пойло, веселый футболист - 3/4, я - половину, Зорик - 1/3 на единицу веса ему хватило и этого, Товмасян и прапор вообще не стали пить.
  Зашли в электричку. Окна и двери здесь были представлены лишь проемами. Индия, блин, в миниатюре! Аборигены, да простят меня цивилизованные бакинцы, расположились на своих узлах и баулах, громко говорили с полными ртами, забитыми вонючим сыром и лавашем, при этом весело и дружно шевелили пальчиками ног в несвежих носках.
  Все мы, принявшие на грудь, как-то быстро осоловели. Первым заплохело по- взрослому Зорику и Ясусу. Ясус повел Зорика проветриться в тамбур, но проветривать пришлось обоих, на место мы привели их под белы рученьки - лыко они не вязали, да по-совести: где ж его взять-то на чужбине горькой? Наверное и мы с Шикаренко выглядели не очень - перед очами светлыми  все плыло в расфокусе. Четыре часа до Казаха запомнились плохо, только попеременно свисающие за окна силуэты ребят - их выворачивало не по-детски...
  Вечером в Казахе Ясуса я сносил на себе, Зорика нес Ерванд, всю амуницию - футболист и прапорщик. Шли недалеко, метров пять и грохнулись в кучу гравия (какой-никакой уют...). Начальник пошел за билетами. Пока он ходил стыковая электричка до Тбилиси от нас сбежала классическим образом. Следующая отправлялась только утром. Нормально да?

  Спустя, неопределенное биографами время, я очнулся от того, что мне в бок нежно упиралась толстая арматура. Боль в ребре вернула мне какое-никакое сознание. Оказалось, что все "выпивохи" пролежали шпалами в отрубе больше часа.
  Теперь, по просшествии лет, я задаю себе вопрос: мог ли командир позвонить в часть, объяснить положение благовидным образом (мол команда отравилась чебурэками), вызвать машину и закончить это дурацкое путешествие. Ответ лежит на поверхности: канычна! Могли ли мы, солдатики, настоять на таком решении? Могли. Но идиотизм тем и силен, что безграничен...
  Пришел наш "микро-генерал лейтенант" и сказал: через десять минут на десятом от нас пути отправляется состав бензиновых бочек и можно ,де, поехать в богоспасаемый город Тибилиси на "собачьей площадке". Полоса препятствий для "краповых беретов" отдыхает против того, что нам пришлось преодолеть, переползая и перелезая через девять составов со всякой лабудой.
  Когда мы наконец залезли на тормозную площадку бензоцистерны, Ясус и Зорик не могли сказать даже "мяу". Да и о чем было говорить - оставалось только ждать отправления. Ждать пришлось четыре часа... Состав шел штрих-пунктирно, останавливаясь у каждого прохожего. Семьдесят километров ехали семь часов. Чугунная башка Ясуса, лежащего у меня на коленях, телепалась как шаровая молния. Пару раз глобус прибалтики угостил меня зуботычинами, но от падения на колесо бог и ребята удержали.
  Даже таким далдонам, как мы стало ясно, что никакой команды уже нет - есть кучка больных и измученных ребят и, если и ехать, так только назад.

  Мы въехали в пригород Тбилиси, Рустави. Он замечателен тем, что в нем жила моя мама.
  - Командир, слушай меня: я отвезу Ясуса домой, до Тбилиси он может не доехать. Дома вызову "скорую" и мы его откачаем. Видишь, дело швах!
  - Добро. Автоматы доставите в часть сами.
  Однозначно, соображал я, мягко говоря, грубо выражаясь: "не очень". За утерю автомата полагалось 7 лет тюрьмы, за "удачный" выстрел, утерянного автомата, давали "пятнаху"...  Ну кто не был молод - тот не был глуп. Сейчас такие зехери составляют сокровищницу моего опыта под грифом: "Так поступают идиоты!!!". А тогда я сказал то, что сказал.

  - Добро. (ли?)
  - До встречи, добрый ты наш. Таранов съел и это...

  На малом ходу я стащил Ясуса из вагона. Его, кстати, Улдисом звали. На шоссе тачка долго не ловилась. Но, говорят: дуракам везет. Повезло и нам, нашелся сердобольный водила, взял двух грязных и потных солдат в свой плюшевый раек, до дома.

  - Кто там? - мама спросонья в дверной глазок не узнавала родного сынишку, перед ней маячили два страшных черных черепа.
  Как втолкнул товарища в дверь помню, дальше - чернота. У мамы хватило соображалки затихарить наше военное состояние. Разоблачали "многоборцев" всей лестничной площадкой. Вызвали "скорую".
  Через несколько часов промываний, капельниц, уколов я почувствовал, что мне начинают нравиться медсестры и я запросился домой. Улдыку было не до чего.
  Спустя пять дней, мы очапались и приехали в часть, прокрались в свои батальоны и затихли. Счастливым образом про автоматы никто не спрашивал. На этом счастье заканчивалось. Прапорщик дома не появлялся. Ерванд, который вернулся в Кировобад раньше нас, поведал, что "экспедиционный корпус" до Батуми все-таки добрался. Вот могучая движужущаяся сила глупости! У Зорайра (так выглядит полное имя Зорика) случился аппендицит и его там же положили на операцию. Два дурика: Таранов и Шинкаренко даже пытались выступать, но это был не спорт, а чистой воды самурайство. Береты за такие подвиги не дают, но по панаме в ромашках они точно заслужили.  Так шо вы думаете: эти деятели вознаградили себя сами: через разбитного Шинкаренко познакомились с двумя киевлянками и схватили по шикарной гонорэе... И это-таки да?

  Три дня мы мл.сержантом Ясусом стояли, сидели, лежали и у дверей квартиры прапорщика. Он, собачельник, не появлялся...
  Наконец, в очередной наш визит на квартиру, отец Таранова дедушка-умница-полковник впустил нас и указал на брезентуху: вот ваши пукалки...
 
  На собственных свадьбах (их было две) я не был так по-настоящему счастлив, как тогда, когда нес смертоносную железку в оружейку родного батальона. Пронесло! Елы-палы-шала-лу-ла!

  Но всю степень риска осознал лишь через месяц. Я отправлялся на дембель, стоял на разводе перед строем и внутренне готовился сказать речь типа: вы стойте тут на страже, а мы за вас там полежим... Десть блоков сигарет "Астра", четыре флакона коньяку, ну все как положено... Прибежал вестовой из штаба и, что-то нашептал на мохнатое ухо комбате. Тот нахмурился, подозвал меня и тихо сказал: Если документы на руках - линяй из части и побыстрей.Твой Таранов расстрелял караул!

  Подробности этой истории я услышал уже за забором. Комдив на общем построении орал в микрофон: Этот кровосос Советской Армии, подонок Таранов взял в на складе ручной пулемет, залег на холме у караульного помещения и расстрелял двух солдатиков и одного ранил. Только благодаря мужеству и воинскому мастерству старшего лейтенанта Акопяна, который подобрал автомат
павшего товарища, и ответным огнем ранил бандита. Сейчас едет группа из военной прокуратуры, разбираться. Почтим...

  Приехали, разобрались: бывшего прапорщика под трибунал, четыре высших офицера соединения сняты с должностей. Наша незатейливая батумская история не всплыла нигде...

  А вы говорите: "над пропастью во ржи". Тут жизнь такие пропасти разверзнет - до дна не долетишь!