Ахиллесова пята Моисея

Моисей – ортодоксальный еврей и ни у кого из окружения тут нет никаких сомнений: все религиозные праздники чтит и отмечает, носит большую широкополую черную шляпу и не снимает ее даже за трапезой, обожает мацу и хорошее вино, и, что для него крайне важно, на короткой ноге с раввином ближайшей к его дому синагоги, наконец, без ума от жены, которая платит ему той же монетой. Между ними – полное единодушие.

Вчера, к примеру, за ужином Моисей с присущей лишь ему  хитринкой спрашивает Софочку:

- Угадай с трех раз: какой народ на земле самый гениальный?

Софочка – что? Промолчала. Потому что вопрос глупый - без слов понятно.

Короче, Моисей счастлив… Ну, почти счастлив. Потому что даже в его семейке есть слабое звено, одно больное место, так сказать, Ахиллесова пята – это мерзавец Аркашка, единственный его наследник и продолжатель рода. Столько сил ухайдакал на то, чтобы Аркашку воспитать в своем духе, чтобы сделать из него еще одного ортодоксального еврея. И результат? Вконец  замучился с оболтусом-сыном. Когда Аркашке еще не исполнилось два года, купил скрипку: он и Софочка решили, что тот будет скрипачом. А Аркашка? Ни в какую, черт бы его побрал. Даже в руки скрипку не берет, а все бацает на ударнике. От рук отбился и не слушается. Явно теряет Моисей родимого сынульку.

Решил Моисей, как отрезал: надо, мол, предпринимать нечто радикальное. Софочка с вопросом:

- Что именно?

Моисей рассержено бросил:

- Сам не знаю! Схожу-ка я, пожалуй, к другу, посоветуюсь.

Пошел Моисей не к кому-нибудь, а  к раввину. Раввин выслушал, поморщил лоб, раздумывая, поцокал языком, покачал головой и предложил:

- А приводи-ка, Моисей, своего незадачливого Аркашку в синагогу. Проведет здесь денька три и станет истинным представителем еврейского народа.

- Не пустомелишь, нет? – просто, по-дружески поинтересовался он.

- Гарантирую! – воскликнул раввин – Опробовал на других.

Моисей так и сделал.

Через три дня сын вернулся домой, увы, прежним: учиться хорошо не хочет, скрипачом или, на худой конец, финансистом отказывается быть, во дворе озорничает, как простой русский пацан.

Моисей и Софочка тяжело повздыхали, даже чуть-чуть глаза смочили:

- Не  помог раввин, - горько сказал Моисей и вновь всплакнул. -  Может, православный батюшка поможет?


Идет ортодокс-еврей, а никуда не денешься, в православную церковь. Делится бедой с батюшкой. Батюшка, выслушав, говорит:

- Э, нет проблем. Приводи своего Аркашку  ко мне и оставь денька на три, потом твоего сыночка будет не узнать.

- Но… Раввин тоже… Это самое… Гарантировал…

- Э, голубчик, не путай божий дар с яичницей. У нас все по-другому.

 Выбора у Моисея нет, поэтому соглашается и отводит Аркашку в православный храм.

В тот же день вернулся сынулька  домой и Моисей не  узнает своего паршивца: такой послушный стал, со всем соглашается, даже (о, чудо!) не против достать из кладовки скрипку и стать отменным скрипачом. Более того, во всем слушается бабушки. Отец изумлен. Ему не верится. Но факт налицо.

- Послушай, сынок, синагога тебя не исправила, а что с тобой делали в православной церкви, если ты за короткое время стал примерным еврейским сыночком?

- Когда, отец, - Аркашка округлил в ужасе глаза, -  я пришел в церковь, - с придыханием рассказал он, - и увидел распятого на кресте еврея, то сразу понял: здесь парни крутые и не привыкли с нашим братом церемониться.

ПЕНЗА, октябрь 2013.