И встанут праведники

                ***
 
Жили мы тогда в Средней Азии. Собралось в тот вечер человек семь. Выделялся мой дед Семён Андреевич с окладистой бородой и  удивительно голубыми глазами, дед Аркадий с сабельным шрамом от басмаческой шашки, наш сосед Илья и безногий пушкарь Сашка.  Я, малец одиннадцати лет, сидел в обнимку  с  дедом, а 16-летний Матвей - напротив своего деда Аркадия, ожидая его реплик и чуть что, впрягаясь ему в поддержку. И тут мой дедушка рассказал забавный и страшный случай, услышанный им от сторожихи бабы Нюры, ухаживающей за могилами заброшенного кладбища.
- Во время прошлого землетрясения, - начал дед,- гробы на кладбище с глубины вывернуло на поверхность, и как взывающие к небу руки торчали повсюду сопревшие доски. Черепа зловеще чернели пустыми глазницами. Кости, истлевшая одежда… На ту устрашающую картину слетелись птицы, и важно расхаживали, разгребая клювами обнажённую почву.
Баба Нюра в раздумье -что ей  теперь с могилами делать?  -вернулась в свою расколотую трещинами хату. Боясь пройти внутрь, остановилась у окна. И увидела: из земли, разгребая рухлядь досок, выполз человек. Дышал он, как рыба, широко раскрытым ртом. Серое лицо, вздыбленные, будто покрытые пеплом  волосы… Отдышался, попытался встать - а никак! Затих, будто сил набираясь, с боку на бок крутнулся, на локти приподнялся - вновь рухнул, только прах одежды осыпался.
Вскрикнув, баба Нюра отступила  в глубь хаты. А когда снова смелости набралась, тот мужик  стоял и, будто телок новорождённый, трясся, чтоб равновесие выправить.
  «Сколько ж ему лет? - мелькнуло у неё в голове,- на кладбище уже лет сорок как не хоронят…»
Мужик, наконец выровнялся и сделал несколько неуверенных шагов. Отряхнул с себя налипший мусор, труху… И вдруг, нагнувшись к ближней могиле, стал разгребать комья земли, отбросил гнилые доски - жестикулирую, как бы с кем-то разговаривая. Навстречу ему… выползла женщина.
Баба Нюра глаза  протёрла сухоньким кулачком, схватила шаль и  кинулась в станицу. Услышав её  рассказ, мужики побросали засупы на завалы своих хат и ринулись на кладбище. Но, успели только увидеть, как те двое с откоса горы спускались к лесу, оба как Адам и Ева, прикрываясь руками. Покричали им, но остались без ответа. Оглянувшись, мужчина пропустил женщину вперёд, и оба исчезли в лесу. В раздумье походив между могил и ничего,  не высмотрев, прибежавшие о чём-то посоветовались и вернулись дальше разбирать завалы своих хат, слушать бабьи причитания, да к завтрашним похоронам сородичей готовиться. А баба Нюра, вздохнув, отправилась в свою хату - собирать осыпь штукатурки…
Наступившую тут тишину дед Семён разрядил словами: - Вот и я думаю: не  все в могилах мертвые. Так-то и семена лежат в земле тысячелетия и все же, в подходящий момент - произрастают…
- Ты, Сеня, на байки горазд, - вступил дед Аркадий, слушавший Андреевича с въедливым недоверием,
- сказывают конец света скоро… Ты, как считаешь?
- Аркаша, поверь, мне не страшно: чему быть, того не миновать! Слышал я от наших Тянь-Шанских
Монахов, что в их книгах говорено: каждые 12 тысяч лет планеты подавляют друг  друга, исчезает свет и силы земные… Ничто на  Земле удержаться не может;  ни горы, ни воды, ни человек. Шевеля метёлками белесых бровей, встрял Матвей:
- А откуда же снова люди берутся?
Дед Аркадий посмотрел на внука и крякнул от удовольствия - мол, знай наших! Сосед Илья зыркнул на Семёна Андреевича. Тот произнёс: - Когда  всё успокоится, вот так-то и встанут мертвые праведники, как живые консервы…
- А эти не рано выползли? - с детским сожалением произнёс прежде молчавший,  Сашка-артиллерист.
Все дружно грохнули смехом.