От диеты до трагедии один шаг

В музыкальной школе   их было всего двое: директриса и  Марк Бечёвкин, преподаватель духовых инструментов. К нему не пришёл ученик, и  от нечего делать Марк листал гламурный  журнал с картинками. Вдруг в коридоре послышался неимоверный крик. Голос был явно директрисы. Крик был такой силы, как - будто её электричка переехала.
Марк выскочил за дверь. Навстречу ему по коридору летела директриса. Именно летела, другое слово тут не подходит. Мне надо описать эту женщину, тогда вы поймёте, что к чему. Она была неохватная и низкая. Про таких в народе говорят, что положить, что поставить. Весила  под сто сорок кг. Вот такая «пушинка» в полтора центнера, мчалась на всех парах без паровоза. Марк  шагу не успел сделать, она весь коридор мухой пролетела. Глядя на её тушу, духовик  подумал, что вот сейчас она, как загнанная лошадь, рухнет на пол и  копытца откинет в сторону. В шаге от него она остолбенела. Стала, как вкопанная. Единственное, что продолжало ещё  двигаться - это грудь. Она вздымалась вверх, как чёлн при шторме и падала вниз стремительно совсем ненадолго, чтобы опять вздыматься вверх.  Губы у Альбины Павловны посинели, глаза таращились навыкат.  Взгляд растерянный, молящий. В посиневших руках застыла намертво указка, с которой она никогда не расставалась. На уроках теории этой указкой, стуча по столу, успокаивала детей. Тем же способом призывала к порядку преподавателей на педсоветах.
Через открытый рот из глубины нутра её послышалось в виде стона на вздохе:
-Крыса!!!
-Где?- спросил духовик.
-Там,- она неопределённо ткнула пальцем в сторону своего кабинета и грузно плюхнулась на топчан, на котором дети обычно переобувались. Ясно, Альбине Павловне надо придти в себя, пока дождёшься от неё вразумительного объяснения.
 Воспользуюсь этим, поразмыслю малость. Как крыса очутилась в кабинете директрисы? Что прельстило её? Тут, явно, музыка не причём. Альбина Павловна не умела играть на инструменте, ибо заканчивала культ-просвет училище. В музыкальной школе директриса вела теорию и на ф-но могла изобразить разве что «Собачий вальс» и «Чижик пыжик». Значит,   вопрос с музыкой отпадает сам собой. Напрашивается явный и неоспоримый ответ. Альбина Павловна, как и все женщины её возраста и, особенно, её комплекции вечно пребывают на диете. А это же хуже, чем китайская казнь водой, когда капли долбят в одно и тоже место на голове. К китайской казне нетрудно привыкнуть, ибо смертник понимает, что ему каюк, и быстро смиряется со своим положением. Другое дело женщина на диете. Её же, диету, можно отложить. Особенно, когда есть хочется. А тучные люди в постоянном голоде. Ну, и что случится, если съесть всего одну лишь ром-бабу. Абсолютно ничего! Завтра ни-ни-ни, а сегодня можно пригубить. Альбина Павловна же всем и всегда заявляет, что на диете. Правда, обильные следы от  сахарной пудры на могучей груди не вытряхиваются из складок шерстяной кофты, хоть ты тресни. Сидят намертво.   А всё оттого, что Альбине Павловне приходится торопиться,- того и гляди, в дверь постучат и застукают её «диету». Стучат, как правило,  так не вовремя. Недоеденный кусочек приходится прятать в ящичек стола. Их, этих кусочков накопилось там много.
 Вот крыса и пронюхала про них. Устроила свою жизнь с комфортом. В ящичке среди огрызков и кипы никому не нужных бумаг.
Но какой чёрт  понёс её  в инструмент?!! Понять до сих пор не могу.
Директриса доедала свой завтрак. Она любила куриную ножку с чесночком,  целиком запечённую в фольге. Вдыхая аромат чеснока с куриным запахом, Альбина Павловна вдруг услышала чудные звуки в районе четвёртой октавы фортепиано, там, где на струнах нет демпферов (войлочных глушителей). Сами по себе  высокие ноты этой октавы, звучат, как стеклярусы, а тут ещё прикосновения коготков неосторожного зверька придало звучанию волшебную новизну. Альбина Павловна соблазнилась взглянуть под крышку фортепиано и  … обомлела. Дальнейшее вам уже известно.
Марку предстояло изловить зверька и обезвредить его. Лучше это сделать до появления учеников. Так рассудила Альбина Павловна, прикованная страхом и своим тучным весом к топчану. Духовик с трудом  высвободил из её рук указку. Взял швабру и совок, резиновый половичок, что лежал у входной двери. Им он собирался закрыть щель под дверью кабинета директрисы, чтобы зверёк не вздумал убежать. Но прежде ему пришлось вынести в коридор всё лишнее: ящички с объедками из стола, стулья, оставив всего один, на всякий случай,  раздеть до гола фортепиано. Духовик уже видел зверька. Он притаился в ударном механизме среди молоточков и демпферов. Когда было всё готово к пленению незваного гостя, Марк открутил крепления ударного механизма, снял его и поставил на попа в угол. «А король-то голый!»- хотелось крикнуть Марку. Крыса  не ожидала, что окажется вся на виду. Она стала медленно передвигаться по струнам, цепляясь когтями за них и поднимая неимоверную какофонию звуков. Сейчас её бить шваброй или указкой не было смысла,- можно было порвать струны. Увидев прямо перед своим носом швабру, она огрызнулась и плюхнулась на клавиатуру. В кабинете сразу стало тихо. А зверёк тем временем очутился  на полу, подбежал к окну и прыгнул на занавеску. И в этой ситуации ударить её  нельзя,- можно было разбить окно. Зверёк как будто специально выбирал такие места, где он был в безопасности. Крыса сидела на занавеске спиной к окну, и сквозь полотно хорошо просвечивались её лапки. Духовик решил немножко поиздеваться над ней, ибо иного способа вызволить её с полотна не было. Указкой стал щёлкать её по пяткам. Такой пытки зверёк не выдержал, ругнулся на высокой ноте своего писка и спрыгнул на подоконник. Чтобы зверь вновь не воспользовался полотном, Марк  завязал узлом занавеску под самым верхом окна.
Зверёк явно не торопился спрятаться. Да, в принципе, прятаться-то негде было. Стол с высокими ножками и без ящичков смотрелся голо. Единственное место- щель под инструментом, духовик заложил черенком от швабры. Теперь надо было ждать, когда крысе надоест бегать от человека, и где-то она должна была остановиться. Марк и сам ещё не представлял, каким образом он нейтрализует зверька. В унисон с этой мыслью было поведение крысы. Она передвигалась не торопясь, с таким видом, мол, всё равно ты меня не поймаешь. В подтверждение  этого она забралась на спинку единственного стула, повернулась к Марку, глядя ему в глаза, сделала короткое движение вперёд и цыкнула в его сторону, мол, «цыть на тебя». У неё был такой наглый вид, столько презрения к человеку, как будто она и впрямь была заколдована,  и не страшилась смерти. А смерть была рядом, в шаге от зверька. Для этого достаточно было Марку замахнуться указкой и резко ударить по носу. Это спокон веков известный способ убивать мелких животных, кроликов, нутрий. Духовик уже намеревался замахнуться. Он выбирал место, чтобы  половчее было. Крыса как будто прочитала задумку Марка, спокойно спустилась на сидение, а с него перелезла на деревянный брусочек, который скрепляет ножки стула. Ситуация сразу усложнилась в пользу зверька. Теперь уже не было возможности замахнуться и свободно ударить указкой по носу. Седушка мешала это сделать, надёжно укрыв зверька от верной гибели. Но надо что-то придумывать. Вон и дети стали собираться на уроки. Не желательно, чтобы они узнали об экзекуции. Одни обомлеют от одного слова «крыса». Другие надолго и с отвращением будут садиться за инструмент: а вдруг «музыкант» о четырёх лапах покажет рожу из инструмента. Третьим лишь бы была причина пропустить урок и сослаться на инцидент с крысой.  Всё гениальное делается очень просто. Марку пришла в голову мысль использовать указку в виде дротика. Он присел на одно колено, крыса видна, как на ладони. Спокойно прицелился. Мгновение! и дротик попал прямо в нос зверю. Тот замертво упал, даже не шелохнулся. Осталось положить трофей в пакет и отнести на мусорку.