Признание в любви русской деревне

Род, родина, родные, родители… Каждый раз, объясняя первоклассникам, что   это не просто созвучие,  это слова, близкие  не только по значению,  по смыслу, но и по  духу, я задумываюсь, что  в  нашем могучем русском языке вообще нет ничего случайного. 
Род – связь времён и поколений.  Закроешь глаза и представляешь предков, кото-рые жили задолго до нас, каждый из них занимался каким-то делом, старался научить этому своих детей, а те, в свою очередь, своих.
Роды – мучительный, непредсказуемый процесс появления на свет твоего ребёнка, который, может быть, продолжит начатое тобой дело.
 Родина – то место, где ты родился, где каждый  уголок напоминает о себе острым щемящим чувством в груди. Чувство это сопровождает нас в дальней дороге, оно с нами  в далёких краях, куда мы уехали, проигнорировав народную мудрость « где родился, там и пригодился». Оторвавшись от корня, мы разрываем связь всех поколений, а народная мудрость,  веками сохраняемая в русских деревнях, так нужна  нашему суетному миру.
Что такое русская деревня, одна из тысяч деревень, раскинутых по нашей большой стране? Старенький автобус движется по просёлочной пыльной дороге, увлекая нас за собой. За окном мелькают деревья, сменяясь бескрайними полями, вдруг выглянет из-за леса, взмахнув зелёными ресницами деревьев, лесное озеро, и над всем этим бескрайним простором светит солнце и планирует, раскрыв громадные крылья, аист, будто укрывая землю и оберегая дома, что остались без присмотра. Автобус держит путь, и с каждым ки-лометром, отделяющим нас от города, мы становимся детьми - беззащитными, кроткими, притихшими.  И вот вдали  примечаем покосившиеся домики, покрытые не новомодным ондулином, а старенькой дранкой, в заплатках. Но как старенький халат, в который хочется окунуться, приходя домой, так и дом этот встречает нас, заблудившихся в подъездах многоэтажек.
У дома, в отличие от квартиры, к которой, правда, мы тоже привыкаем, несомнен-но, есть душа. Его строил далёкий предок для себя, не для других, обустраивал, как птица, гнездо, чтобы род его продолжался, строил не для того, чтобы существовать, а для того, чтобы жить. Дом этот, даже после многолетнего отсутствия, встречает нас без обиды, ра-дуясь нашему приходу, приветливо распахнув окна. И ведь, что символично, окна в дере-венских домах, распахивались наружу, а не вовнутрь, как двери ( в отличие от нынешних окон), как будто приглашая всех проходящих. У окна всегда стоял стол, а в красном углу – образа, чтобы всяк входящий мог снять шапку и, перекрестившись, отведать  бесхитростной  еды,    ведь   не   зря  слово « угощение» от слова «гость». Никогда не закрывались избы. Уходили хозяева в поле, подпирали дверь колом. 
В русских деревнях, как правило, случайных людей не было, все были родственниками, потому что приезжали и  обосновывались на земле большими семьями, передавая знания и опыт следующим поколениям. Да и строились дома всем миром, строились на века.
И каждый дом жил до тех пор, пока продолжался род людской, оставляя на земле след, как отпечаток своей судьбы.
Бывало, идёшь по деревне, а на окнах одинаковые наличники или забор одинаковый, зна-чит, делал их один мастер, и помнили его деревенские жители. Где-то были хорошие сто-ляры, плотники, хорошего печника или кузнеца знали во всей округе. Из каждого дома пахло хлебом, и, казалось, ничто и никогда не нарушит этого неторопливого движения жизни. Но не так уж важно, что заброшена деревня эта и дома осиротели, важно, что даже вдали от родных мест должен быть у каждого дома кто-то, кто помнит детство, проведён-ное здесь.
Кто-то упрекнёт меня в сентиментальности, но отбросьте дела и совершите небольшое путешествие по русским деревням, и вы почувствуете, что не сентиментальность это во-все, а это как раз и есть тот русский корень, который навеки прикрепил меня к бесконеч-ным просторам моей земли.