Ночная фантасмагория

Это было нереально реально-приснившееся мне нечто...
Эпиграф:
"Слишком много тайн там, где не всё чисто
- так обычно бывает.
p.s: Надо всегда следовать естественному порядку вещей"...
        аффтар оного эпиграфа – под ником "Прекрасный человек".

 
   - "Ну что ж, сказано более чем, просто, весомо и емко. Класс! Ставлю десять против одного, джентльмены, что этот господин прав. Да покусает меня бешеный койот и куча ирокезов, если он не прав!"...
    Тут один из ирокезов, тяжело поднявшись, и потянувшись за очередной порцией виски, проговорил низким, усталым и скрипучим, как дверной косяк старого салуна, голосом:"Ха!...Да вот только знать бы, какой он этот "естественный порядок вещей"... и каких именно "вещей"???"....
   - Может быть, может быть! - нервно потирая руки, прищурившись и хихикая, как вождь мирового пролетариата в старых доперестроечных фильмах, проговорил второй ирокез, вероятно, его приятель, при этом жадно и тупо уставившись на мою окровавленную ногу, где красовалась кровоточащая рана, недавно оставленная бешеным, небольшого размера, собаковидным зверьком - койотом. Их так все называли здесь, в Большом каньоне, на севере Аризоны. "Койот!"-добавляя при этом веско и с присмаком слово - "бешеный". Когда я спрашивала у старого индейца, что лечил мою истерзанную зверем ногу, почему же "бешеный"?”, он, глядя на меня своим единственным, желтым, не мигающим глазом, медленно, не торопясь, обрабатывая оную какой-то странной, зеленой светящейся субстанцией, без запаха, так же скрипуче проговорил: "Когда человек слышит слово "бешеный", его легче в чем-либо убедить".
   - Странно! - всхлипнула я, размазывая по заплаканному лицу вместе со слезами свой недавно гламурный макияж: "Я думала, что этим можно только напугать!" - так же продолжая всхлипывать и мазюкать по щекам живописные узоры, промямлила я.
   - Хе, хе! - опять обозвался второй ирокез, но при этом уже примеряясь запустить свои желтые крепкие зубы во вторую мою еще здоровую ногу:"Потому и легко убедить, что боится!"...
     Тут его глубокомысленные философствования и подползания к моей здоровой ноге прервал резкий, как выпад кобры, удар, нанесенный старым индейцем-лекарем с точностью конфуиста, прямо ему в нос. Ирокез, со свистом покемона, отлетел к деревянной стене салуна, завис на время на ровной вертикальной поверхности кладки, и мягко, с лирикой в лице и расплющенным носом, сполз на пол... и затих рядом со скулящим и перепуганным зверьком, называемым местными ирокезами емко и веско - "койот" с добавлениям слова - "бешеный".
     Зверюшка сидел на, явно не по размеру, огромной цепи с таким же ошейником. Он был все еще голоден. Радостно укушенная им моя нога не успела доставить зверенышу гастрономического наслаждения, так как вовремя подоспевшие ирокезы, явно не одобрив подобной конкуренции в вопросах кусания на спор ног, сразу же отогнали зверя, а старый, с добрым и мудрым единственным глазом, индеец-лекарь сейчас залечивал мою больную ногу.
Я все еще не могла прийти в себя от ворвавшейся не известно от куда, в мою квартиру со стороны балкона, странной и шумной кампании, до зубов вооруженной неопознанными режущими, рубящими и колющими предметами, со странными торчащими прическами, напоминающими рокеров в бешенстве, и одного, странного вида, похожего на собаку, визжащего, как авария на трассе, зверя. Последний постоянно путался у непредвиденных гостей под ногами, те, попеременно наступая ему на хвост и лапы, при этом крича и споря, кто первым будет иметь честь укусить меня за ногу, в конце концов подвигли их звериного коллегу на такой вынужденный ход - как укушение меня без предварительного на то разрешения. Это в их глазах, т.е. в глазах моих гостей - ирокезов, создало такой нежелательный прецедент как конкуренция, и несчастное голодное, перепуганное животное, с отдавленными в пылу спора, конечностями, было не медленно водворено в угол на, неизвестно откуда взявшуюся в моей квартире, огромную и ржавую цепь с не менее гигантским ошейником, на который можно было бы посадить, разве что слона или же динозавра. Я такое видела в фентезийных мультиках.
     Но в тот злополучно-фантастический момент я подумала другое: "Так вот ты какая...белочка?!" Нет! Не подумайте,господа, тема "чрезмерного" - не моя тема, я не любительница. Просто жарким августовским вечерком так приятно при зажженных свечах, с бокальчиком "Martini", слушая прекрасную классическую музыку а la Vivaldi, перелистывая свой дневничок, помечтать в тиши, под музыку, под открытым небом и звездами о чем-то прекрасном, волнующем и таинственном!...О великих тайнах прошлого, о том, как тебе предстоит их все разгадать. И как в пылу мечтаний о великих путешествиях, ты вырываешься из этой унылой и душной квартиры, и убегаешь от этого серого и такого предсказуемо-занудного мира с его занудными и предсказуемыми физиономиями вокруг, и бежишь в тот прекрасный сказочный мир, где есть лес Фарнгорн из "Властелина колец", где есть эльфы, сиды, нимфы, гномы, хоббиты и водится, еще тебе не ведомая, но такая интересная и забавная всякая чертовщинка...
     И вот теперь, я вся, недавно такая одиозно-возвышенная, сижу на полу, такая зареванно-покусанная, и размазывая по щекам жуткие узоры в стиле ранней юношеской готики и "гремучего бодуна из андерграунда", созерцаю жуткую картину превращения моей, еще недавно такой стандартной хрущевской квартирки в настоящий прокуренный и простреленный в пылу постоянных ковбое-индейских разборок, салун в стиле старого доброго американского вестерна.
     За моим компьютерным столиком, на котором еще недавно красовался новенький комп с четырехядерным процессором, потрясным монитором и кучей разных прибамбасиков, теперь сидели несколько жутких, неопознанной национальной принадлежности, огромных, разукрашенных до нельзя татуировкой "a la рокер в аду", угрюмых мужиков, вооруженных до зубов предметами, под поэтическим названием "мечта инквизитора", пили, извлеченную из моего холодильника, мирно стоявшую в "загашнике" на "случай войны" бутылку виски, запивая при этом моим же мартини, и злобно косились на меня, на зверушку в углу, на их сотоварища, мирно похрапывающего после нанесенного ему "мощного ядерного удара" видимо их шефом - индейцем-лекарем, и с опаской поглядывали все на того же лекаря, что уже закончил манипуляции с моей покусанной ногой, перевязав ее бинтами из моей домашней аптечки и густо намазав ее все той же зеленой светящейся неизвестной субстанцией. После сего я сама себе стала напоминать "бабу Ягу-светящуюся ногу".
     - "Ну, может быть...не надо искать тот призрачный порядок каких-то призрачных вещей...а жить просто и думать возвышенно?"...
Если бы в этот момент среди всей этой фантасмагории, прямо в превращающийся салун влетела летающая тарелка с НЛО на борту, то, видимо, она не произвела бы на всех присутствующих, в том числе и на меня, а так же и на зверушку, того должного впечатления, каковое произвел, прозвучавший неизвестно откуда, ГОЛОС.
     Вот именно, ГОЛОС, написанный заглавными буквами. Если бы кому довелось это услышать, то он так же, всю оставшуюся жизнь именно это слово всегда писал бы только заглавными, независимо от содержания и формы, буквами.
Но еще более поразило всех существо, которому принадлежал этот ГОЛОС. Было ощущение, что, либо существо – есть Голос, либо Голос обозначает само существо. Нечто высоко-дворянско-благородное, с фигурой Зевсо-Аполлоно-Клодо Ван-Дамоподобного Гермесо-Париса, (другие дефиниции тут явно не катили) около 2-х метров роста, с копной светло серебристо-русых волос и парой упоительно-синих озерных глаз, и....О Боже! Уши! Острые, удлиненные к верху уши. Меня начало вести....Нет, это была не финальная сцена из “Ревизора” и не картина Репина “Не ждали”, это был “ТОРМОЗ” (тоже слово, написанное большими буквами...) всего и вся! Даже мои настенные стильные часы с изображением полногрудой красотки от Валеджио, застыли в офигенном недоумении...
     Красотка, по видимому, тоже оказалась в ступоре: такого она, видать, и у своего папаши Валеджио видом не видывала, и слыхом не слыхивала, ну и нюхом не нюхивала...
     Что я в этот момент испытывала, об этом лучше и не упоминать. Все силы преисподней, что сейчас взыграли в моей душе (если она у меня вообще в этот момент была), готовы были в считанные миллисекунды обрушиться на голову этому несчастному зверенышу, что сидел перепуганный, покусившийся на мою ногу, на этих свалившихся невесть откуда, кучи ирокезов, я уже не говорю за автора того злосчастного афоризма (см. в начале текста),с которым я саркастически согласилась, и что стало причиной этой больной фантазии на сон грядущий...
     Передо мной стоял тот, кто поверг бы все каноны Голливуда в стыд, а я сидела на полу, вся покусанная койотом и ирокезами, только потому, что, не согласившись с эпиграфом: "Слишком много тайн там, где не всё чисто - так обычно бывает. p.s: надо всегда следовать естественному порядку вещей...”  саркастически и легкомысленно заметила: “АХ! Да покусает меня бешеный койот и куча ирокезов, если он не прав, господа!"
     И таки да! - куча ирокезов и один бешеный койот, вцепившись все в одночасье в мою ногу, перепортили мне такой блестящий шанс на шикарное знакомство с оным ГОЛОСОМ, ну и как следствие - на “светлое будущее”. А это “светлое будущее” стояло и взирало на всю обстановку, на звереныша, на меня светящуюся с покусанной ногой, как на Золушку, получившую травму на балу, на спящего мирно индейца и, на секунду остановив взгляд на полногрудой девице от Валеджо на часах, устало, с видом аристократа викторианской эпохи, проплыло как испанский галион, мимо меня, сидящей и всхлипывающей на полу, и изящно, томно устроилось на моем диване рядом с мирно спавшим и сопевшим Арамисом, моим вредным котярой, который дрых вовсю, даже не подозревая, какая хрень разыгралась в моей квартире на ночь глядя.
     - ...А, может, и вообще не думать...тогда как обнаружить естественный порядок, и понять, что именно такой порядок - это естественно...а другой порядок -это не естественно...а может это и не порядок вовсе, а может - бардак?...Потому как это, в принципе - не реально...Это я так, просто размышляю...- сказал ГОЛОС.
     При этом, Гермесо-Парисо-Ван Дам, с изяществом вельможи, запустил свои длиннющие, сильные изящные пальцы, на одном из которых, сверкнуло нечто, напоминающее звезду, в шерсть Арамису (тот только во сне довольно заурчал), почесывая его за ухом, и воззрился на меня своими бездонными озерами. Это “нечто” на пальце таинственно-фантастического визитера при усиленной концентрации моего внимания, оказалось чудесным, тонкой работы, перстнем с черным, как ночь, сверкающим бриллиантом. Я же, созерцая перед собой эту феерию, могла только всхлипывать, даже не пытаясь стереть со своего лица замысловатый макияж, что уже превратился в сплошной бодди на лице, в стиле “внучатая племяшка графа Дракулы”.
     Но надо было видеть в этот момент стоящих по стойке смирно ирокезов, подскочивших на своих стульях, когда прозвучал ГОЛОС, и так и оставшихся в “замерзшем” состоянии. У первого, что тянулся за порцией виски, во рту так и застрял бутерброд, как священный парапет для птицы Феникс. Так, наверное, выглядели легендарные Геракловы Столпы,  служившие вратами в легендарную Атлантиду... Это зрелище меня, по-видимому, несколько успокоило, потому, как я поняла, что сие вижу не только я одна.
     Но тут произошло непредвиденное, и я вдруг, ни с того, ни с сего выпалила: ”А еще, как говорил один сержант из роты ППС: "Гражданочка! Наше дело - следить за порядком, а беспорядок нас - не интересует!"
     - Хм, так может Ваш сержантик четко знал, где он этот порядок...и какой такой порядок, и каких таких вещей?...Тогда он - счастливчик!” – вздохнув, промурлыкал Гермесо-Аполлон, при этом изящно подавая мне руку, усаживая рядом с собой на диван, и улыбаясь чарующе голливудской улыбкой. На миг мне показалось, что у него было не 32 а все 432 зуба как у акулы. “А я что - не "счастливчик"!” - всхлипнула я и с ужасом уставилась на проснувшегося ирокеза, который вот уже в который раз с упорством подпольщика–партизана в тылу врага и с улыбкой зомби из фильма “Ночь бешеных мерт..., ой простите “Ночь живых мертвецов”, подползал к моей ноге, что бы расправиться с ней раз и навсегда, как и было легкомысленно задумано и произнесено мной изначально.
     Но тут мой противный котяра Арамис, то ли от почесываний его за ухом моим феерическим другом, то ли от моего крика, стал просыпаться.
И вдруг в голове понеслось: ”...вот и совсем запуталась...ГДЕ ТЫ, ПОРЯДОК?!!! АУ!!! И ЧТОБ ТЫ БЫЛ ЕСТЕСТВЕННЫЙ!!! ПОТОМУ ЧТО НЕ ЕСТЕСТВЕННЫХ ПОРЯДКОВ МНЕ НЕ НАДО!!!....Эй!!.... Чего молчишь?!!!... Не отзывается... Может поорать погромче, что б он услышал?...а может этот самый порядок глухой, и ничего не слышит, а если он не слышит, значит он - глухой...глухой порядок...хм...а зачем мне тогда глухой порядок?... даже если он и естественный...пусть будет порядок не естественный, с тем хоть поболтать можно, тот хоть тебя услышит... может и не поймет, но услышит. А этот - полный глухарь...не слышит тебя, не видит тебя, хоть и естественный...этот порядок”.
     И тут я проснулась. Приснится же такое. Нет... с компом надо завязывать... За окном слегка забрезжил рассвет...август...тепло... странный туман сегодня на улице, откуда? И такой вязкий, плотный...пелена...туман в формате 3-D....Бред, полный бред...
     Арамис помчался на кухню, царапая нагло лапой холодильник, и при этом вопя, и крутясь у меня под ногами, как мой ночной приятель койот в моем фантасмагорическом сновидении...
     А по городу, в рассветной туманной дымке весело, смеясь и при этом, отхлебывая виски прямо из бутылки и запивая остатками моего мартини, шагала интересно-живописная компания: несколько ирокезов-громил с размалеванными подвыпившими рожами, за ними на поводке тащился, поскуливая молодой, голодный и перепуганный койот, явно не привыкший совершать моцион по асфальтированной трассе. Чуть поодаль шел высоченный старый одноглазый тип, похожий на индейца с длинными, белыми как молоко волосами в обнимку с чудным вельможей времен королевы Виктории.
     Они весело болтали, как добрые старые приятели, вспоминая былые времена и эпохи, что пролетели мимо и безвозвратно канули в Лету.
     -“Слышишь, Гарри, все хотел у тебя спросить: и чего это твой салун носит такое название - “Неуловимый Гарри"?
     - эээ....это в честь одного моего старого приятеля Гарри Джеферса,
     - А почему “Неуловимый”? Его действительно так сложно было поймать?-,
     - Нет, поймать его было не сложно, просто нафиг кому он был нужен...”
     Так уходили друзья, и вельможа времен королевы Виктории довольный и подвыпивший, уносил с собою стильные настенные часы с изображением полногрудой красотки от Валеджо. А на столике в ванной комнате стоял старинный флакон со странной зеленой светящейся густоватой жидкостью, и лежал перстень чудной ручной работы с черным неизвестным сияющим призрачным камнем....

    Фантасмагорическое ночное видение, приснившееся и записанное мной в славное лето 2008 года от Рождества Христова, когда был еще жив мой дружище и приятель почтеннейший котЭ Арамис.