Зимний Гоа

Если вы сядете в самолёт в Москве, то через семь часов беспосадочного полёта окажетесь в аэропорту Даболим штата Гоа, что в Западной Индии. Из Центральной России или Сибири долететь удастся за шесть с половиной часов. А вот из Алма-Аты, например, нужно лететь с пересадкой в Дели.
Хорошо, если в вашем самолёте окажется не очень много пьяных, которые будут куражиться, обещать кому-то «дать в морду» или что-нибудь подобное этому, словом,- наше, национальное. Потому что и без этого полёт оказывается достаточно утомительным.
Но вот вы прилетели, прошли все необходимые таможенные процедуры и вышли в город…
Но бойтесь киоска обмена валюты, что находится слева от выхода из аэропорта! Там вас обязательно надуют, и, обменяв свои кровные доллары или евро на местные рупии, вы получите гораздо меньше, чем полагается.
Как во всех аэропортах мира,  тут же кинутся к вам таксисты со своими «заманчивыми» предложениями. Осталось только выбрать, куда вы направитесь далее: на север или юг Гоа.
Допустим, вы выбрали более фешенебельный юг с его роскошными пляжами, покрытыми белоснежным или серебристым песком, который хрустит под ногами, как крахмал.
Итак, вы выбрали юг. Заплатили таксисту десять долларов, и менее чем за час он домчит вас по неширокой и не очень хорошей дороге на курорт Колва, бывший до середины двадцатого века маленькой рыбацкой деревушкой, снабжавшей рыбой соседний город  Маргао. Потом роскошь пляжей Колвы  открыли для себя хиппи. И сегодня здесь в изобилии расположились отели различной «звёздности», от двух до четырёх. Но скажу сразу: не обольщайтесь, ведь индийская «звёздность» - совсем не «звездность» европейская. И даже не турецкая. Если быть до конца честным, то даже не египетская…
Смотрите в дороге по сторонам. И сразу увидите, что нет в Индии районов для богатых и для бедных. Рядом ютятся убогие лачуги из пальмовых листьев, циновок и гофрированного картона и очень симпатичные виллы с ярко окрашенными стенами: фиолетовыми, избыточно-розовыми, зелёными, синими и белыми.
И ещё непривычно правостороннее движение, когда всё время кажется, будто мчишься по встречной полосе. Что же касается правил дорожного движения, то я подумал, что в Индии их нет вообще: нет светофоров, привычных для нас пешеходных «зебр» , нет тротуаров вдоль дорог. Прав в дорожной ситуации тот, кто громче просигналил, а сигналят индийские водители беспрестанно! Если вдруг где-то на перекрёстке возникнет пробка, то кто-нибудь из водителей, не выдержав, выскочит из автомобиля, возьмёт на несколько минут на себя права регулировщика (полицейских не видно!), потом снова запрыгнет в машину, и – всё, вы мчите дальше.
Но смотрите, всё время смотрите по сторонам, потому что вдруг слева вы увидите рисовое поле, которое с шоссе похоже на идеально ровный изумрудный луг. И только крестьяне, почти по колено тонущие в этом «газоне», да изысканные небольшие белые индийские цапли, ритмично вышагивающие тут же, заставляют понять, что так вот и растёт знаменитый длиннозёрный индийский рис. Смотрите направо! Там лагуна, сплошь покрытая лотосами. В основном они белоснежны, но крохотными островками среди этой белой пены вспыхивают красные, почти бордовые цветы.
Если я использую устойчивое выражение и скажу, что Индия «утопает в зелени», то это будет неточно: она «захлёбывается» ею! Помните кадры из горячо любимого с детства отечественного мультфильма «Маугли»? Или импортного «Индианы Джонса»? Когда где-нибудь в глубине джунглей стены полуразрушенного дворца сплошь увиты вьющимся и ползучим, всем тем, что дома у нас растёт в горшках и кадках? И ещё те стены покрыты зелёным мхом. Это всё не метафоры и не вымысел кинематографистов. Когда будете проезжать через город  Маргао, второй по величине город штата, то и без моего напоминания обратите внимание на то, что стены многих домов словно бы закопчены. Нет, это не копоть, это «уснувшие» на сухой период лишайники. Вот когда в июне начнутся муссонные дожди, прекращающиеся только к октябрю, и вся красная земля джунглей и немощёных дорог превратится в сплошные грязевые потоки, лишайники эти оживут, зазеленеют и начнут «пожирать» стены домов и каменные заборы, многие из которых остались здесь как наследие португальского господства. Через пять – семь лет брошенный дом просто перестаёт быть: равнодушные джунгли сожмут свои прихотливые объятья и превратят его в живописный холм, например…
… Но вот вы на месте, в своём отеле. Допустим, он называется «Silver Sands» («Серебряные пески»). Вошли в номер, который вам предоставят сразу же, а не как полагается по международным правилам, в двенадцать часов пополудни местного времени. Может быть, номер несколько сыроват, оснащён несколько обшарпанной мебелью, и стоИт в нём странный запах какого-то индийского «благовония», которое призвано отпугивать  насекомых. Но не спешите отчаиваться! Бросайте свои чемоданы – всё бытовое потом! И бегом на пляж. На берег Аравийского моря. Точнее, море это – весьма номинально, ведь только один его берег – это берег Колвы. А второй, западный,- это Индийский океан. А он всего лишь в ста метрах от отеля, и если вам повезёт, то с балкона своего номера вы будете видеть его всегда, даже ночью, потому что в кромешной черноте вдруг, из ниоткуда, будут рождаться пенные волны прибоя, с шипением растворяющегося в прибрежном песке. И ночами, которые зимой наступают здесь уже в семь часов вечера, обязательно смотрите на небо в редких звёздах и ищите среди них индийский месяц, который, в отличие от нашего, направленного рожками то налево, то направо, свои рожки устремляет то вверх, то вниз…
А теперь опустите глаза снова на океан. Он потрясающий, великолепный, тяжёлый и лёгкий одновременно. Притягательно сильный, как мужчина-атлет. И в то же время невероятно нежный в причудливых изгибах волн своих, как едва просвечивающее сквозь зелёное саре смуглое тело гибкой индианки. И вот тут, на берегу, вы забудете всё, что было с вами хорошего и плохого час или год назад. Возможно, именно здесь вы поймёте, что такое нирвана, что значат строчки великого Калидасы, написанные на санскрите: «… и Вечностью, как воздухом, дыша, в Природе растворяется Душа…». Именно на берегу океана начинаешь понимать Рерихов, которых всю жизнь так манила к себе Индия, ведь только здесь можно было написать «Женщину в зелёном».
А теперь мееедленно войдите в воду: шёлк и бархат, тепло и свежесть, свобода и плен – и всё это одновременные чувства. Когда пахнет всеми цветами мира и, в то же время,- ничем.
Я видел лазурные воды северного и пленительные южного побережья Средиземного моря, свинцовые Чёрного, карнавально-живописные Красного, прозрачные, словно античные слёзы, Эгейские волны. Но всё это – только набросок, непрописанное величие Океана!..
… Когда же пройдёт первый восторг, и вы вновь начнёте видеть что-то ещё вокруг, кроме бесконечного океана, то это «что-то ещё» тоже придётся вам по нраву.
Вот, например, там, где заканчивается пляж и начинается пальмовый лес, на самой их границе, цепочкой расположились шейки – маленькие ресторанчики со вкуснейшей индийской едой. Идите по укатанному прибоем песку и рассматривайте каждый из них: к тому, который приглянулся, и отправляйтесь. Рядом с каждым шейком расставлены шезлонги под пёстрыми зонтиками. Не спрашивайте, сколько это будет стОить: шезлонги бесплатны. Так владельцы шейков приманивают к себе клиентов, которые, позагорав, непременно зайдут к ним, чтобы чего-нибудь выпить или съесть. А ещё, когда вы идёте мимо, то кто-нибудь из официантов или даже сам хозяин непременно выйдут на ступени крылечка и будут призывно махать вам рукою, приглашая войти. Когда же вы войдёте, то… то… то начнётся гастрономический спектакль…
Вы можете выпить замечательно прохладный ласси. Это индийский живой йогурт с добавленным в него фрешем банана, манго, папайи или ещё чего-нибудь. Хороший ром. Это может быть «Баккарди» нескольких сортов или «Старый Монах» - тёмный ром, такой ароматный, что ты чувствуешь его запах, когда официант только подходит к вашему столику.
А уж ежели вы решили отобедать, то вас либо пригласят к маленькой стеклянной витрине-холодильнику, где, обложенные кубиками льда, лежат час назад выловленные акулы, скаты, крабы, барракуды, чёрные и белые камбалы и что-то ещё, названия чего вы даже никогда не слышали. Если вам лень вставать из-за стола, то на гигантском блюде всю эту роскошь принесут. Вам остаётся лишь ткнуть во что-нибудь пальцем, и – всё. Через 30-40 минут вы погрузитесь в такое непристойное раблезианство, каковому не предавались никогда в жизни! Если вы вдруг пожелаете устриц или мидий, то для вас их закажут на завтра. Только приходите, здесь вас будут ждать и ночью…
Мы облюбовали для себя шейк «Сукорина», названный так по фамилии четырёх братьев-владельцев курортного бизнеса в Колве. Здесь, помимо гастрономического шока, вы можете заказать любую экскурсию на машине, где будете только вы, здесь же вам сделают аюрведический массаж: к вашим услугам мастер Дан.
Что такое этот массаж? В первый момент он может показаться вам несколько слабым, в сравнении с тайским, турецким или египетским. Скажу только одно: возвращаясь в отель, я чувствовал босыми подошвами ног… как бы это сказать точнее… всю землю… как планету. Мне даже казалось, что ощущаю вибрацию от того, что где-то на поверхность  проклёвывается новый росток какого-то из растений. Понимаете, о чём я?..
А вечерами, вечерами – променады по шумной Колве, где в сплошном ряду стоят лавки с сувенирами, рестораны и ресторанчики, ювелирные магазины и магазинчики. Найдите среди них один, принадлежащий непальцам. Войдите в него. Прямо от входа увидите продавца или владельца: сидит за прилавком в позе лотоса этакий «полуфабрикат самца человека» с широким лицом и длинными узкими глазами. А перед ним блистают сокровища: жемчуг, изумруды, сапфиры и рубины, оправленные серебром. Можно то же самое и в золоте. Но – много дороже. И – завтра.
Если Колва окажется для вас провинциальной, то возьмите тук-тук и отправляйтесь в Маргао, до которого всего шесть километров. Тук-тук – это мотороллер, который покрыт малюсенькой кабинкой-буточкой из тонкой жести: впереди – водитель, на заднем сидении – места для двух некрупных пассажиров.
Маргао основан в 16 веке, но никакой культурной и исторической ценности не представляет. Так по крайней мере написано во всех туристических справочниках. Просто небольшой город. Просто административный и торговый центр. В центре городка, прямо напротив городской мэрии расположен небольшой парк с фонтанами и буйно цветущими деревьями и кустами. А вот если вы выйдете из того парка и повернёте налево, то через пару кварталов попадёте в торговый район, где продаётся всё от еды до электроники, где прямо на улице, где-нибудь у стеночки спит на земле человек. И все его обходят, чтобы не задеть. Спящих собак тоже стараются не беспокоить. Мы с братом забрели куда-то, где было некое подобие крытого рынка. Нырнули в какую-то подворотню и стали плутать по бесконечным галереям без окон. Над каждым прилавком висела лампочка, освещая товары, которые сразу после приобретения смело можно выбрасывать. Нет-нет, они новые!.. Но женские туфли, которые в пересчёте на наши деньги стоят 120 рублей… вы же понимаете, что это такое…
Ни одного европейского лица: индийцы различных оттенков  цвета кожи, от почти негритянского пепельно-чёрного, до тёмно- и светло-оливкового. Вдруг один из них изумлённо глянул на моего синеглазого брата, сверкнул своими карнавальными зубами и на чистейшем русском языке спросил его: «А ты-то как сюда попал?!.» Брат тут же ответил: «Хочу посмотреть, как делают тростниковый сахар». Индиец указал нам, куда идти.
На столе метр на полтора установлена система каких-то металлических колёс разного диаметра. В жерло этого чуда техники 21 века молодой индиец засовывает небольшие охапки уже нарубленного сахарного тростника. Другой крутит колёса. И жидкая каша вытекает в какое-то сито с матерчатым коническим дном. Старик (очевидно, мастер) руками протирает в сите этот полуфабрикат, жидкость стекает в банку, а то, что осталось, вываливается в таз. Далее – таз уносят. Всё. Рождения сахара мы так и не проследили до конца. Ушли. Потому что завтра нужно было рано вставать…
А рано потому, что в 7 часов утра мы отправлялись на экскурсию в заповедник к водопаду Дудхсагар, что в переводе с языка маратхи, одного из диалектов Индии, означает «Молочный океан». И повёз нас туда на машине с кондиционером Тиру, неплохо говоривший по-русски.
Примерно полтора часа пути, Тиру раз шестьсот бибикнул (я уже говорил об этой национальной особенности индийского дорожного движения!), и мы остановились. Остановились для того, чтобы пересесть на микроскопический джип, который должен отвезти нас ещё на 4 километра вверх, к водопаду. Перед этим индианка вынесла нам полиэтиленовые пакетики, в которых лежало угощение для обезьян: помидоры, бананы, орехи и печенье – всё это за 50 рупий. И мы отправились по каменистой дороге, припорошенной красной землёй, сквозь джунгли к «Молочному океану». Три мелководных речки вброд, бесконечные извивы дороги, и мы у цели. Что вам сказать о самочувствии после этого недлинного, в общем-то, путешествия?.. Мне показалось, что желудок мой оторвался от пищевода, а сердце занырнуло куда-то в мочевой пузырь. Или, нет. Не так. Уж простите за эстетически непривлекательный образ: казалось, что меня сексуально домогались все эти четыре километра. Причём,- мужчины. И сразу – много…
Встретили нас мартышки, рассевшиеся на деревьях, но невысоко, с равнодушными лицами, в ожидании яств, которые (они-то точно знали!) мы привезли с собою. Скажу, что они уже испорчены цивилизацией: прежде чем принять угощение, всматриваются в вас. И если ты им не понравился, или выражение лица твоего было слишком для них оскорбительным, они тебя просто не замечали, игнорируя все уговоры на русском, шведском, казахском и английском языках. И ещё одно: у меня сложилось впечатление, что все эти обезьянки родились где-то под Рязанью, например, в Луховицком районе. Потому что бананы, орехи и печенье они презирали, зато помидоры уплетали со знанием дела. Это наблюдение ещё более сблизило меня с Индией.
При взгляде на Дудхсагар сразу понимаешь, почему он так назван: вода на самом деле кипит, становясь белоснежной, дробясь на многие ручейки, которые потом разливаются живописными речками, петляющими по склонам среди столбов деревьев и столпов солнечного света, каким-то чудом пробившего брешь в вековечной зелёной крыше джунглей. Каждый уголок – готовая декорация для съёмок высокобюджетного фильма. Взглянешь вверх вдоль ручья и нимало не удивишься, если вдруг там появится хищно оскаленный динозавр на куриных своих лапах, или вдруг медленно выплывет летящий прямо по воздуху йог, молитвенно сложивший руки перед собою, с алой точкой между бровями…
Мне вдруг подумалось, что стОит забираться так далеко от дома хотя бы ради того, чтобы, глядя на эту экзотическую красоту, испытать подобные чувства. Когда, даже несмотря на ужасную тряску обратной дороги, хочется убежать в джунгли, найти там какого-нибудь сироту-маугли, отмыть его, причесать, воспитать, вырастить…  А потом – женить на какой-нибудь хорошей светловолосой девушке из Канзаса или Оклахомы, чтобы коротать старость вблизи их счастья, нянча внуков.
…Когда вновь спустились вниз, то за отдельную плату нам предложили покататься на слонах, а если заплатить ещё, то можно даже помыть слона специальной щёткой, когда он ложится в тихой заводи одной из многочисленных речек на бок…
А слоны стояли в специальном  загоне и доверчиво тянули ко всем проходящим свои чуткие хоботы через забор.
И было что-то нежное и символичное в этом последнем индийском впечатлении…
Ах, нет, ещё – люди!
Но о людях – в следующий раз…


08.01.2014