Время Небесных Рыб

В детстве я был обычным ребенком, в смысле роста, веса и прочих физических параметров.  Но в плане интеллекта и умственных способностей, уже тогда мне не было равных. Я прекрасно решал всевозможные задачи по математике и физике, преуспевал в химии и превосходно ориентировался практически по всем школьным предметам. Несмотря на успехи в точных науках, гуманитарная сфера мне давалась нелегко. Я совершенно не умел рисовать,  лепить, писать и музицировать. Был совершенно не в состоянии что-нибудь сотворить своими руками и даже не имел музыкального слуха. И наверное поэтому испытывал жгучую зависть к тем людям, которые умели фантазировать, выдумывать и представлять. О, как бы мне хотелось изобразить что-нибудь эдакое, несравненно прекрасное… картину, скульптуру, поэму или хотя бы часть, деталь, эскиз… но увы, мои скорбные творческие попытки приводили меня к бесконечной череде разочарований и насмешкам со стороны сверстников. В какой- то момент я зарекся никогда не брать в руки карандаш, краски и кисти и перестал даже слушать музыку. Тем более, что я не находил красоты в музыке, а также смысла и пользы в произведениях изобразительного искусства. Безуспешно, мои учителя пытались подсунуть мне учебники по истории искусств и уже потом однокашники по университету, заманить меня в оперу. Я не поддавался, просто по причине полного непонимания и отсутствия интереса.

И вот, когда мне было уже далеко за тридцать лет, и я беззаботно доживал первую половину своей жизни в одиночестве, достатке и комфорте… случилось одно чудесное событие.
Тогда был обыкновенный, ничем не примечательный осенний вечер. Я сидел в плетеном кресле на открытой террасе своего дома над водопадом и смотрел на серые, безликие облака, тупо и бессмысленно проплывающие по небу. Вдруг я заметил, как одно облако отчетливо приобрело форму рыбы и начало двигаться в мою сторону. Надо сказать, что я вообще не склонен угадывать в форме облаков пресловутых барашков, кошек и драконов. Это удел сентиментальных барышень и восторженных юнцов. Да и в наших краях, облака вообще ни на что не похожи, просто бесформенные комки ваты. Но в том облаке угадывались явные черты рыбы в чешуе с хвостом, большими глазами, плавниками, и что самое странное – рыба была в очках. В отличие от прочих белых облаков, оно постепенно приобретало цвет и ярким пятном стремительно приближалось ко мне. Наконец рыба подплыла совсем близко… я мог видеть и даже потрогать ее влажный, холодный корпус, ощутить упругую шероховатую фактуру ее чешуи.

В какой-то момент я подумал, что сплю, настолько необычным было присутствие этого существа в моей жизни. Но тактильные ощущения и особая, какая-то более отчетливая реальность происходящего, давали понять, что всё происходит на самом деле. 
Присмотревшись, я увидел тонкий, причудливый орнамент на боках рыбы. Кроме того, цветные линии, завитки и симметричные рисунки непрерывно менялись, так же как и цветовая гамма основного фона тела. Существо остановилось прямо передо мной, и парило в воздухе, медленно поводя плавниками и хвостом. Его огромные умные глаза внимательно смотрели на меня, словно вглядываясь куда-то вглубь, в самое мое естество, прямо в душу. Я встал со своего кресла и подошел к рыбе вплотную.

Теперь может быть, вы скажете, что чудес не бывает, что это был сон или видение. Да, я бы и сам так решил, если бы не дальнейшие события.
Вскоре я заметил, что мир вокруг начал меняться. Вначале зацвело яркими переливами красок серое октябрьское небо. Появились, невиданные ранее оттенки и полутона, декорированные блестящими нитями и спиралями, сполохами и потоками, вытекающими подобно чудесным водопадам, из разверзающихся бурным цветом белых туч. Вначале тихо и торжественно, а затем громко и настойчиво зазвучала музыка. Горизонт покачнулся и масштаб привычного мне мира начал преобразовываться.
Я понял, что меняюсь, а попросту говоря, непрерывно расту. Всё вокруг начало медленно уменьшаться, и я увидел вокруг множество разных рыб, больших и маленьких, причудливых форм и расцветок. Я почувствовал, что задыхаюсь, словно под водой, в каком-то мистическом океане, среди рыб и облаков, в сказочном круговороте цвета, музыки и ветра. Мимо меня, вальсируя в вихрях и потоках ветра, проплывали сухие листья, куски облаков, предметы мебели с террасы, книги, посуда, одежда и каменные архитектурные детали моего дома.
 
Интересное зрелище, ничего не скажешь. Если бы мне кто-то рассказал о подобном, я бы посоветовал тому обратиться к доктору, но теперь это происходило со мной и как нельзя более реально, чем в жизни. Я продолжал расти, и вскоре обнаружил, что всё когда-то окружавшее меня: дом, башня, река с водопадом, лес и скалы в окружении таких цветных теперь туч… всё это стремительно уносится прочь. Даже мегалитические постройки, раскопанные недавно археологами недалеко от замка, болтались теперь в воздухе, улетая по спирали куда-то прочь от земли.
Я обернулся и встретился взглядом с той самой Рыбой. Ее, переливающееся всеми цветами радуги тело, висело в пространстве, в окружении декоративно извивающихся прозрачных потоков воды. На вершине ее головы выросло дерево посреди зеленой поляны, а на ветвях сидели в гнездах сотни самых разных птиц. Пернатые твари заливались, пели и свистели свои заоблачные песни, свои такие завораживающие трели. Красиво! Кажется, я начинаю понимать смысл красоты, хотя здесь всё совершенно не так, как в нашем привычном мире.
Еще через несколько минут таинственные и волшебные рыбы, вместе с чудесными певуньями в ветвях, унеслись в глубину пространства. А я так и не успел сосчитать, сколько же было птиц и на скольких ветвях были их гнезда. Надо было хотя бы сфотографировать или зарисовать какую-то схему. Оказывается, рыбы находились в большом аквариуме, ёмкости или бутылке, которая находилась рядом с часами на белой мраморной поляне. Символы  времени, материи и пространства, подумал я, и посмотрел вниз, туда где попирая уже Европу и Азию, стояли мои ноги.
Я становился всё больше и больше. Теперь я уже физически ощущал свою огромность, осознавая разумом невозможность подобных превращений и абсурдность происходящего процесса, но реальность говорила об обратном. Теперь, когда все привычные объекты видимого мира и понятные ориентиры уменьшились до размера пуговицы, лежащей на ладони, я осознал условность ценностей нашего мира и относительность всего, происходящего с нами.
Мраморный куб, вместе с золотым шаром и нефритовой пирамидой уносятся вдаль, превращаясь в мечты, мысли и идеи, роящиеся в голове странного мистического существа, которое оказалось тогда передо мной. Я слышал непонятные слова, произносимые им. По мере произнесения, слова оживали, приобретая форму, и уносились прочь в темноту пустоты, источая по пути осязаемый цвет и объемный свет.

Наверное, я не ясно выражаюсь, но мне очень трудно описать то, что я увидел там. Как ни странно, я теперь очень сожалею о том, что в свое время не учился нотной грамоте и музыке, чтобы записать и воспроизвести те божественные звуки, услышанные там. И еще рисовать и писать, чтобы хоть немного приблизиться в воспоминаниях к той несравненной красоте цветущих красок, необычности существ и таинственности образов, населяющих миры, находящиеся за пределами нашего.
По мере моего увеличения исполинское существо уменьшалось, и рядом я заметил еще более огромное чудовище с крыльями и пронзительными синими глазами. Так продолжалось довольно долго, хотя теперь мне кажется, что время в том мире движется как-то по-другому, с иной скоростью что ли.  Или оно там вообще не связано со скоростью и с пространством.
Одно могу сказать, что облака там пахнут… скорее даже благоухают, ни с чем не сравнимым ароматом. Впрочем, не только облака. Какие-то густые, плотные и вполне осязаемые ветра, насыщенные различными тонкими запахами, постоянно проносились мимо меня в разных направлениях, оставляя в воздухе снопы ярко блестящих бриллиантовых искр.

Потом была бесконечная каменная пустыня, а где-то внизу – бездонное море. Колонны из бурь и своды из ветра. Здесь я явственно почувствовал, что значит стоять над обрывом и бездонной пропастью в шквальный ветер на ступенях стеклянных, под потолком песчаным. Ух ты, какой сильный ветер! Кажется, даже если я упаду вниз, то не разобьюсь. Во-первых, здесь нет притяжения и вообще никакой гравитации, во-вторых: привычные законы физики здесь не действуют, а в третьих я всё-таки расту, и значит всегда успею на что-то опереться. Да, но ведь внизу бездна, и это означает, что дна там нет. А если пропасть бездонная, значит падать туда, придется бесконечно долго. Правильно? На а если здесь нет времени, то и понятие «долго» само себя аннулирует. Очень трудно разобраться, потому что я оперирую знакомыми философскими категориями, а здесь что-то другое… над чем необходимо еще подумать.

Здесь должно быть очень холодно. Я увидел ледяные скалы и снежные горы. Моросил ледяной дождь и быстро замерзающими потоками смывал непрозрачность с арктической архитектуры. Казалось, здесь нет никого, ни одной живой души, лишь пустота и кристальная тишина. Да, и это подтверждает мою догадку о том, что в этом мире нет ни одного места без чьего-то присутствия и участия. Однако людей я здесь не заметил. Но, без всякого сомнения, могу сказать: да! Здесь есть кто-то.
Прозрачные замерзшие скалы удалялись, уменьшаясь в масштабе. Но несмотря на снег и лед, я не ощущал холода.  В первый раз за всё время я потрогал свое лицо и обнаружил отросшую длинную белую бороду. Неужели, так много времени прошло по земным меркам, и почему я так быстро старею? Эти белые айсберги – это тоже архитектура, с шарами и пирамидами, длинными анфиладами пустых залов и ледяными контрфорсами. Здесь безмолвно, как в царстве Снежной Королевы и торжественно, как в музее ночью. 

Я вспомнил один эпизод из своего детства: мне было лет пять, когда я впервые поднялся на верхний ярус заброшенной башни вместе с моим старшим братом. На замшелой кирпичной стене была надпись… брат прочел вслух: «он зажигал всё вокруг». Я сразу представил человека, бегающего с огненным мечем в руках, и поджигающего дома, автомобили и деревья. А брат сказал: - вот здесь написано о человеке, который может своим примером воодушевить людей на подвиги и на добрые дела. Я не мог понять смысл его слов, неужели человек, поджигающий дома, может вдохновить кого-то на добрые дела. Тогда брат придумал другой образ – зима, мороз и человек, поджигающий дрова в печи. Яркое пламя, чайник и большая семья вокруг стола в теплом маленьком доме.

Вдалеке послышались раскаты грома, сверкнула молния, и откуда-то сбоку хлынул мощный дождь. Странное ощущение, ливень не сверху, а справа, по диагонали вниз. Теперь я уперся головой в стеклянный купол, накрывающий долину айсбергов, и огляделся по сторонам.
Наверное, это был хрустальный дворец, или стеклянный замок, в прозрачных лабиринтах которого исчезли все предыдущие объекты и случайные события. К сожалению, я не успел разглядеть изысканные орнаменты и чудесные росписи на прозрачных стенах и плафонах замка. Легкие, утонченные арки, изящные лестницы и устремленные ввысь шпили с флагами, всё было смыто дождем и исчезло, словно сахар в кофе. 

Вскоре гроза прошла и лишь отдаленные вспышки молний напоминали о её былом величии. Остатки прозрачного дворца я обнаружил на клетчатой спине черепахи. Существо не шевелилось и лишь отсветы отдаленной грозы отражались в ее зеленых глазах. Возможно, что и наш мир когда-то покоился на китах, слонах и черепахе, недаром древние использовали эту схему с куполом небес и мистическими существами. Когда-нибудь, лет через сто, будет тоже пересмотрено и осмеяно современное представление о вселенной с ее галактиками и черными дырами, световой скоростью, звездами, астероидами и парсеками.
 Шахматная черепаха покоится на спине слона, а слон на куполе улитки. Её белая мраморная раковина, украшенная золотыми письменами, светится изнутри таинственным синим светом. Видимо, здесь всё построено по принципу персональных аналогий. Слон - символ твердости и силы, черепаха - надежности и мудрости, а улитка - умеренности и кротости.

Мой старший брат вырос и стал пожарным. Он не хотел зажигать всё вокруг, а наоборот тушил, если где-то горело. А я научился зарабатывать деньги, которые не знал куда потратить, ввиду абсолютного отсутствия воображения. У меня не было большой семьи, горячей печки и уютного маленького дома, только деньги и удобства, примитивные удовольствия и бессмысленные роскошные предметы.
Теперь уже мало кто знает, что такое пресс-папье. А ведь когда-то этот предмет был неизменным атрибутом письменного стола, как теперь компьютер. Ничто не может заменить неповторимое изящество каллиграфического почерка, написанного умелой рукой. И вот теперь забытым напоминанием прошлого эта изящная вещь уносится вдаль, вместе с уменьшающимися до бесконечности  улитками и китами.

Еще на той кирпичной стене в башне было много разных рисунков в стиле граффити, в том числе большие часы с вставленным ключом, а вместо цифр были буквы. Брат сказал: – это означает, что свой будильник надо всегда держать заведенным, и добавил: - но важно не перекрутить пружину.
Он всегда много трудился, мой брат. Работал больше всех на службе, а дома делал всё впрок, обстоятельно  и надежно. У него было много детей и любящая супруга. Только жили они очень скромно, практически на грани нищеты.
- Вот и трудись после этого, заводи свои часы. Может в нужный момент они укажут путь, придадут сил, или хотя бы разбудят вовремя. А мне особенно не приходилось трудиться, всё как-то пришло само: деньги, нужные люди, удачные обстоятельства. Даже вот и сейчас, я таинственным образом расту, созерцая удивительные картины вокруг: впечатляющие, потрясающие, ужасающие.
Внезапно меня бросило в жар, и одновременно холодные мурашки пробежали по спине: - А может быть, это я умер!

А рядом дымит вулкан, сжигая всё накопившееся внутри, превращая плоть в дым, и камень в огонь. Лед в воду, слезы в пар, а обиды в пепел. Но огня уже нет, лава не льет раскаленной рекой, расплавленные скалы не летят из преисподней к небесам. Пламенная буря утихла, а впрочем, была ли она здесь? Слишком тихо и спокойно вокруг.
Неужели так и выглядит смерть, или это просто такой сон я вижу? Хорошо бы проснуться и вспомнить, умереть и воскреснуть. Радует хотя бы то, что здесь я научился абстрактно мыслить и ценить красоту.  А ведь раньше я вообще не различал цвета и не задумывался о прекрасном.

На высоком постаменте - малахитовый ларец. В нем спрятано всё: ледяные горы и поющие рыбы, причудливые архитектурные пейзажи и тайны глубин пространства. Всё, что я видел раньше, уместилось в этой шкатулке. Вот насколько относителен этот мир, здесь огромное, рано или поздно становится мелким, простое – сложным, а важное – ничтожным. Всё проходит мимо, стремительно проносится и исчезает навсегда. Впрочем, точно также и в нашей земной привычной жизни, которая также утекает, как вода сквозь пальцы, как облака в небесах, как крупинки в песочных часах.
И каждый раз это сны во сне, мечты без берегов, изобилие артефактов на колоннах, подпирающих тучи и унижающих связь времен.
- Где мой будильник? – кричу я в пустоту, - где моя семья, дом с очагом и лодка в море? Я буду строить замки из снега, подметать траву, сортировать листья по цвету и учиться различать животных в облаках.

Да действительно, это оказалось сном, и кончилось как всегда рано утром. Я очнулся в своем плетеном кресле, на террасе дома над водопадом. Здесь шел нескончаемый дождь, орлы  кружили в грозовых облаках, а мудрый кентавр стоял, опершись о копье у подножья башни. Среди туч промелькнуло и исчезло лицо мудрой рыбы. Я сел на своем мокром ложе и задумался.  В голове всё еще звучали сказки рыб, поэмы цветов и песни камней.
 
Агатовой мантии - гранатовый браслет,
Смарагдовой кольчуге - янтарный арбалет.
Золотой голове - изумрудные глаза,
А мраморной дороге - хрустальная слеза.

-----------------------------------------------------



На трубе есть одноименный анимационный фильм: https://www.youtube.com/watch?v=9hE8QMH3xZ8