Некстати забытый юбилей

                "Любая измена — это сравнение, поиск лучшего, чем имеешь.
                Тот, кто ищет лучшее, никогда не будет ценить то, что имеет. 
                Любовь — это выбор не лучшего, а своего."

 Когда Егор понял ту причину, что испортила ему тихий домашний вечер, было поздно что-либо менять. Он опять забыл дату юбилея. Нет, не круглую с нулем или пятеркой в числе прошедших лет, а  обычную дату, завершающую собой еще один цикл двенадцати привычных месяцев. Он бы не вспомнил и о юбилее даже с круглой датой, но об этом скрупулезно заботились другие, видимо, более заинтересованные в том люди.  Егору же обычно ничего не оставалось делать, как вдохновенно изображать важность и значимость для него каждого из таких событий.

   В том то и была, та, его вина, что послужила в этот раз причиной очередного скандала, вместо мирного просмотра нового исторического сериала в уюте и тишине семейного вечера в обычный будний день. Весь день в понедельник он мечтал о том, чтобы после выходных, что были наполнены событиями и действом, найти для себя отдохновение в спокойной обстановке семейного уюта вечером. Накопленная усталость от  активного воскресного ритма отдыха, который  с первого взгляда и не имел для этого особых причин, требовал восстановления эмоционального потенциала. 

  Быть может, именно по причине отсутствия всякого плана отдыха, тот чрезмерный расход эмоций для потворства собственным желаниям и привел к стремительному угасанию сил и желаний в нем, к рождению чувства глубокой  усталости к концу последнего дня долгих новогодних праздников.  И вместе с этим чувством, в нем появилось чувство удовлетворения и полноты от ощущения чего-то очень приятного и радостного, которого ему очень не хватало для того, чтобы избавиться от психологического напряжения последнего месяца в ушедшем году.

 Это напряжение, что предсказуемо возникло в нем во время завершения года магического числа тринадцать в имени своем, что под знаком Змеи  уползал из его жизни, уложилось много разнообразных событий, связанных с жизнью не только его семьи, но и с жизнью всей страны в целом. И хотя за течением жизни его страны он имел возможность наблюдать отрешенно и по-философски, с большой долей иронии и скепсиса, больше как заинтересованный наблюдатель, нежели как ее участник, то жизнь своей семьи он прожил сам в год, по-змеиному коварный и непредсказуемый, пропуская через все в нем происходящее через себя. 

 Тревоги и неприятности тяжелого для всех года, казалось, завершились с приходом года нового. Еще дней десять до этого завершения, когда   совсем уж немного оставалось пережить, Егор все еще не мог расслабиться от мысли, что уже ничего неприятного для него не произойдет. И все еще продолжая, находится в постоянном напряжении от готовности встретить неприятности и беды, не имея возможности расслабиться, он так и не вспомнил о юбилее.

 Где-то он слышал высказывание, которое касалось только людей: «Когда люди уходят — отпускай.  Судьба исключает лишних.  Это не значит, что они плохие. Это значит, что их роль в твоей жизни уже сыграна». Ему оно нравилось лаконичностью и тем смыслом, против которого он ничего не мог возразить, полностью с ним внутренне соглашаясь. Ничего возразить он не мог и в том случае, когда этот смысл высказывания попробовал отнести не к людям, а ко всем тем дням, что он уже прожил в этом году.

 Уползал год, словно коварная ядовитая змея, унося с собой все неприязненное и опасное из жизни Егора. Ему трудно было понять, что было хорошего в днях года, полного мистики  «чертовой дюжины».  Зато радовало спадающее напряжение с пониманием того, что события и испытания уходят в прошлое вместе с уже прожитыми днями, и что непонятная для него польза их лишь убеждает его в мысли, что дни эти были явно «лишними», как и некоторые люди порой, в его жизни  мужчины перешагнувшего рубеж средних лет.  И в этом не было для него ни малейшего сомнения.

 Сомнение его оставалось лишь в том: кто или что и как решает для него то, какие дни в  его жизни, число которых явно  строго рассчитано и ограничено,  могут быть лишними и зачем. Чем дальше годы удаляли и Егора от времени, когда он стал себя ощущать  в своем сознании, тем все больше занимал его этот вопрос. Возможно, интерес к вопросу этому рос вместе с его желанием еще успеть за те все дни, что ему еще предстояло прожить, увидеть и насладиться. Успеть еще насладиться тем всем  прекрасным, что копилось так долго в нем, где-то глубоко внутри, и что теперь жило в нем своей жизнью, заставляя скрывать это и сдерживать себя в  тех любых проявлениях, где  эта его суть перестала бы быть тайной для людей его окружающих.

 В нем незаметно родилась и выросла потребность выплеснуть наружу запас энергии своих положительных эмоций. Егору захотелось увидеть весь мир вокруг во всей его необыкновенной красоте и насладиться всеми его звуками и красками с тем,  чтобы в нем, словно в зеркале, увидеть отражение себя, увидеть свое «Я» полностью. А затем, внимательно всмотревшись в него, увидеть и отделить в нем все то, что было уже чуждо и ненужно ему. Удалить в себе то,  что  уже тяготило его, скрывало и сдерживало в его желании открывать себя миру, чтобы показать всем желающим то, все прекрасное, чистое и важное, что в нем жило.  Захотелось очищения себя,  своего эго, освобождение и высвободить бушующие в нем чувства, эмоции, мысли и желания.

 Родившееся в нем желание было словно истома по чему-то неизведанному и непредсказуемому,  она была более похожа на безрассудную фантазию, нежели на ясную потребность чего-то реального. Реальностью же для него сегодня был тот вечер, который он планировал провести мирно и спокойно. И это ясное и реальное желание не сбылось, так и не оправдав его надежд. Проще сказать – вечер был испорчен, а потому легко занял свое место в ряду всех тех вечеров среди тех дней, что лишили его радости в этом году.

 Даты и юбилеи его не тешили и не радовали. И не важно, чего или кого бы они ни касались. В них для себя Егор не находил ничего умилительного или интересного. А все то, что не могло привлечь его внимания, не задерживала рациональная по свое сути память, которая стараясь опустить ненужную ему информацию.

 Это вовсе не говорило об отсутствии у него любознательности. Очень и очень многое его интересовало и увлекало, требуя утоления живущей в нем жажды познания мира вокруг и его законов. В последнее время больше иного его увлекла психология семьи. Возможно потому, что через четверть века наступило для Егора время убрать из личных отношений все лишнее и неестественное, чтобы, наконец, понять для себя истину и первопричину того, что держало их пару столько лет.

 Он с большим интересом слушал истории про другие семейные пары, чьи отношения смогли, так же, как и у него, перешагнуть рубеж нескольких десятилетий. Узнав что-либо интересное и необычное, он пробовал в них, как в чужие одежды, нарядить свои отношения с Лизой, и посмотреть на то, что из этого получилось. Со стороны, это было похоже на некий шоппинг, где обычно новые одежды для человека меняют его внешний облик. Разница была в том, что этот шоппинг примерял на отношения людей варианты единения их душ, тел, быта, сознания и всего того, что может объединить мужчину и женщину столь крепко, чтобы удержит их вместе рядом год за годом долгие десятилетия их жизней.

 Многое в чужих отношениях было Егору интересно уже по той причине, которая непреодолимо привлекает любопытный взор к замочной скважине в двери соседей.  Надежда увидеть что-то новое и необычное для себя – вот что подсознательно притягивало его и многих людей к тому свету в маленьком отверстии в чужой двери, который кокетливо освещал затемненные уголки чужих душ.

 Возможно, к таким не этичным действиям всех их влекло желание оценить свое, нажитое долгими усилиями достояние, сравнивая которое с чужим, они смогли бы понять совершенство их отношений? А быть может, все это было только жажда познания того, что всегда остается непостижимым для мужчины и женщины – непостижимый и таинственный мир близкого им человека.

 За то время, пока рос его интерес к женской сути, он успел многое для себя открыть вновь. Например, Егор смог уяснить суть той силы притяжения, что давала возможность людям следовать своей природе и жить в гармонии и с собой, и с другими. И суть эта была проста и понятна каждому человеку, кто мог себя назвать родителем -  научить сына быть Мужчиной, а дочку – Женщиной. Собственно это и было той основной задачей родителя, ради которой природа наградила человека возможностью им стать. И только те, кто успешно с этой задачей справлялись, могли быть спокойны в том, что дети их воплотят эту задачу, ради которой все они родились.

 Понимание этой простой в понимании и нелегкой в реализации истины пришла Егору в осеннюю пору его жизни. Только теперь он осознал для себя ту роль, какую незаметно, смиренно и гордо выполняла в его судьбе, как, впрочем, и в судьбах других людей, в судьбах стран и народов, удивительное творение природы - Женщина.

 Только сейчас он понял, что женщина всегда была, есть и будет для него той незаметной силой, что своей чистотой, мудростью и благочестием держит в надежном единстве, равновесии и мире не только его, но и семьи всех народов и стран. Только она и способна создавать мир, внутри и снаружи каждого человека, что способен быть источником для покоя и счастья, к которому так стремился Егор. Его Лиза, как и все женщины, сама в себе несет мир, внутри и снаружи. А ему, как мужчине, который уже давно нашел для ее себя, нужно понять и принять ее мир. А затем сохранить его как источник своего счастья и покоя, чтобы навсегда обрести возможность питать свою силу женской  энергией, способной создавать красоту внутри и вне себя - для всех тех, кто способен эту красоту понять и оценить.

 Это знание, что приобрел Егор лишь в пору мудрости, было столь велико для него по своей ценности и важности, что рядом с ним дата юбилея союза с Лизой была незначительна и мала.  Вот почему, забыть о ней не было для него грехом, а уж тем более не могло быть причиной для ссоры. Тут, как ни старался, не мог он понять женское начало. И чтобы не напрягать свое сознание непосильной задачей, Егор принял решение снять гнетущий негатив возле домашнего очага тем способом, что известен всем и издавна. Он решился на дорогой подарок, вспомнив, что ничего дорогого и драгоценного он Лизе не дарил за все долгие годы их союза.

 Поразмыслив над этим фактом их семейной жизни, он смутился, устыдившись своего невнимания самой близкой и родной ему женщине. Стыдно ему было не за свою скупость (ею он уж точно никогда не страдал!), а за свою черствость к Лизе. Ему было очень неприятно, что так и не решился за многие годы побаловать свою женщину, потешив ее женскую природу драгоценным украшением. И если раньше утешением ему в минуты угрызений совести была скудность семейного бюджета, львиная доля которого уходила на заботу о детях и благоустройстве их быта, то теперь такого вида «козырей» у него на руках уже не было, а значит, и «крыть» свою совесть ему было уже нечем.

 Древний прием для утешения оскорбленной женской души сработал четко и эффективно как всегда. И потому все последующие семейные вечера, что они провели вместе после ссоры, прошли в нежности и любви. Так Егор приобрел для себя свободное и спокойное время для того, чтобы поразмыслить о будущем. Ему  важно было понять, что может нести ему и Лизе год грядущий, стремительно приближающийся к ним неистовым галопом молодого скакуна.

 И хотя новый год обладал всем, что необходимо для стремительного галопа, вошел он в их дом тихо, медленно и почти незаметно. Такой его приход озадачил Егора. Он уже стал опасаться, что не все неприятности ему удалось оставить в году прошлом.

 А опасаться ему было отчего. Его измена Лизе осталась в прошлом. Теперь уже далеком. С наступлением этого года, он уже получил право говорить, что от тех событий его отделяет не один год. И хоть сама его измена состарилась, но не исчезли сравнение и поиск лучшего, причины, которые Егора к ней то и привели. Лиза эта чувствовала своей женской тонкой душой, и поэтому ее скандал из-за забытого им юбилея свадьбы был не от обиды за его невнимание к ней. Причиной ее болезненной реакции на забытую дату был страх. Отголосок того страха - его потерять, что она пережила после его измены.

 Егору было трудно оценить супругу по достоинству за то время, пока он пробовал избавиться от желания найти лучшую. Ему было нелегко справиться с таким желанием. На самом же деле он желал найти не лучшую (Лиза была для него и так достаточно хороша!?), а ту самую - свою. Ему мешал пусть небогатый, но полезный опыт. Не раз и не два бывало с ним так, что рядом оказывалась именно такая женщина. И это была не Лиза. Желание быть рядом с женщиной, которую он не робея, мог бы назвать своей, не давало покоя ему и не приносило желанного счастья Лизе. Хотя, может быть, это только так ему казалось, что он когда-то уже находил свою женщину?

 Наблюдая за Лизой, Егор, несомненно, видел то, что она с ним так и не испытала счастья. Почем-то ему казалось, что в том повинен лишь он. Чувство вины и неудовлетворенности разъедало его изнутри, мучая и угнетая его. Самым простым решением их с Лизой проблемы было - так казалось со стороны, мирно разойтись на время или навсегда, чтобы проверить свои чувства.

 Длинная история их отношений знала не одну такую попытку. В ней, в их истории, хранилось много случаев разрыва и нового сближения. Накопленный опыт ни ему, ни ей не принес той уверенности, которая лишила бы Егора сомнений в желании изменить свою личную жизнь, а Лизе подарила бы счастье и веру в то, что связывает их вместе любовь. Ей было необходимо знать наверняка, что он счастлив рядом с ней и что она и есть та самая, его  женщина.

 Между ними не раз рождалось и умирало чувство. Каким было оно - это чувство, оба они не знали. Когда оно сближало их после разрыва, они свято верили, что чувство это, несомненно, любовь. И это же самое чувство в моменты, когда они разлучались, не оставляло никаких сомнений в том, что это уж точно – ненависть и неприязнь.  Так они и прожили свои годы, старательно раскрашивая их в разноцветные полосы разные по ширине, контрастные и яркие.

 Зебра их отношений, словно пешеходный переход, вела сквозь непрерывный поток событий и испытаний, подвергая постоянной опасности быть уничтоженными. Им установить в свою бурную жизнь светофор и взять на себя управлением своей безопасностью, но для этого явно не чего-то не хватало. Может быть, не хватало воли в желании дать оценку своим отношениям и точно определить то, какие чувства преобладают в них?  Возможно, виной тому был страх и отсутствие у обоих мужества на это решиться после печального первого опыта в жизни каждого из них?  Кто бы мог ответить на этот вопрос, если они сами не знали его?

 Лиза весь вечер была счастлива, и еще несколько дней потом, после его дорогого подарка в канун Нового года. Она сразу же забыла обиду за забытый юбилей. А он облегченно расслабился и наслаждался ею, наблюдая за тем, как она, словно маленькая девочка, искренне тешится своей игрушкой. Серьги  и кольцо они вместе долго выбирали, пока оба решили. Что именно такой набор Лизе идет больше всего. Егору было радостно сделать ей этот, первый в их жизни, такой дорогой и ценный подарок за те четверть века, что они познавали друг друга. Ему казалось, что с его души скатился тяжеленный камень, унося с собой чувство вины перед Лизой.

 Иллюзия эта рассеялась столь же быстро, сколь спешно пришел год Новый. Хрупкость семейного счастья проявилась уже в первые дни наступившего года. Несмотря на то, что длинные Рождественские праздники они провели вдвоем, наполняя сумрачные, не по-зимнему, промозглые и хмурые дни наслаждениями от утех яствами, алкоголем и сексом, истинного чувства счастья им это не принесло точно так же, как не приносило в течение минувшего года. Для полного ощущения счастья ему не хватало той искры, что сливает воедино тела и наполняет особым смыслом все минуты, что выпадает провести вместе.

 Долгие мрачные дни без солнца и снега тела их легко сливались и столь же легко разделялись, оставляя после единения усталость, истому и непреодолимую неудовлетворенность. Еда насыщала их чрева, отягощая их и лишая легкости дыхания и не принося эйфории от контраста различных вкусов и ароматов. Напитки дурманили голову и смывали послевкусье для дегустации новых блюд, не принося ничего, кроме чувства внутренней наполненности и тяжести похмелья.

 Праздники медленно проползли мимо них, оставив после себя вместо эмоций радости и ощущения веселья, лишь усталость томительного  ожидания их окончания на фоне полного отсутствия впечатлений. В какой-то момент, обнимая лежащую рядом Лизу и касаясь губами кожи на ее спине в истоме после схлынувшего разом возбуждения, Егор задумался над тем, отчего не бежит по его телу волна искрометного восхитительного чувства блаженства и неистовой радости. Чего же все-таки ему недостает, чтобы испытать все то, что не раз ему приходилось уже испытывать в подобные моменты. 

 Подобные раздумья не в первый раз занимали его мысли. И каждый раз, не найдя ответа, Егор был вынужден оставлять это занятие, понимая, что ответ ему не по силам. Но в этот раз, ему показалось, что он понял - в чем причина его неудовлетворенности жизнью с Лизой. На деле причина была не одна. Их было достаточно много, чтобы признать факт, что им не стоит жить одной семьей. Хотя каждая из них в отдельности уже не казалась столь весомой, чтобы перевесить все положительные стороны совместной жизни. И потому, было очень трудно найти среди них одну или несколько таких, чтобы решиться на окончательный разрыв.

 Возможно, поэтому им не суждено расстаться навсегда, как не суждено было навеки избавиться от сомнений и неудовлетворенности в их отношениях. Егор не раз и не два до этого момента перебрал все возможные причины для своего неудовлетворения жизнью с Лизой.

 Он нашел в своих поисках ответа шесть главных критериев для выбора женщины, с которой он мог создать семью. Скорее это были не столько критерии, а те женские обязанности, без которых, по его мнению, он не смог бы испытать счастья в семье.

 Егор никогда не сомневался в том, что главным для его женщины должно быть безусловное бескорыстие, с которым она сможет отдавать себя всю ему и детям, не стремясь найти ничтожную корысть от этого для себя взамен. Ее забота о семье должна была всегда напоминать мать, которая никогда не увидит в своем чаде пути к своему благосостоянию или наслаждению.

 Женщине, которая смогла бы стать такой в семье, пришлось бы изрядно трудиться, успевая одарить всех своей бескорыстной заботой. Но трудолюбие в характере своей женщине Егор никогда не искал как безусловный и обязательный критерий, чтобы выделить ее среди иных для избранницы собственных любовных пристрастий. Не имея в своем характере такой черты, он не требовал ее и от других, а потому всегда допускал некую разумную степень такого качества в других.

 Он понимал, что, даже не обладая выраженным трудолюбием, женская доля всегда несет в себе высокую жертвенность собственным временем во благо семейного счастья, а значит, обречена на то, чтобы  терпеть лишения, заранее отказываясь от развития своей духовности. И жертву эту он ценил, понимая, что приносится она во имя его блага.  Потому и считал, что его обязанностью в семье должно стать - давать своей женщине ту духовность, которую он может приобрести сам, пользуясь дарованным ему для этого временем. Чтобы не корить себя за то служение семье, какое женщина несет во благо его и детей. Именно поэтому должен он опекать свою женщину и нести ей защиту все то время, что рядом с ним она – его любимая женщина. Только он может принять на себя то покровительство над ней, какое она имела до него от своих родителей, чтобы, когда возмужают дети его, передать эстафету своего покровительства им. Пусть всегда его женщина будет той ведомой, какую он ответственно и уверенно проведет по трудной тропе жизни, оберегая от невзгод и несчастий.

 Егор не любил ссор и выяснений, как не любил обвинений в свой адрес и не любил обвинять сам. Может быть, потому и тянулся к женщине, как источнику миролюбия, спокойствия и доброжелательности и обходил стороной всех сварливых и воинственных среди них. Не любил Егор тех красоток, что вызывающе красивы, надменны и спесивы, что всем и вся демонстрируют навязчиво свои женские прелести и  превосходство. Ему казалось, что куда приятнее для него было бы, если бы его женщина смогла бы достойно выглядеть везде и всегда, не взирая на условия возраст и окружение, а лишь скромно и достойно открывая взору все то, что несет ее очарование, чем без осуждения может любоваться всякий человек.   Он сам мог часами наслаждаться видом длинных ухоженных волос, грацией женского стана, живостью женской груди на ходу или мягкой упругостью шага красивых ног, удлиненных каблуком. Так почему же его женщина не может своим видом порадовать других мужчин, лишенных радости видеть это постоянно, если при этом она не унижает себя и зрителей вызывающей обнаженностью или вульгарным стилем?

 Не считая пропорции тела своего красивыми, Егор никогда не выделял среди женщин тех, что имели
 верные пропорции всего тела, страшась того ущерба, что могло такое изобилие внешней красоты нанести внутреннему содержанию души и разума. Больше его привлекали женщины, чьи красота содержала лишь некоторые из размеров, что были вложены в эталон идеала. Да и сам идеал подиума его не вдохновлял. Его взору были более приятны параметры женского совершенства ведического канона красоты, воплощавшего идеалы здоровья женщины и потомства:

 -  длина вытянутой в струнку женской фигуры равна 216 см;
 -  высота стоящей на ступнях женщины (с опущенными руками) составляет 162 см;
 -  женщина, стоящая на цыпочках с вершиной её головы до 173;
 -  высота туловища (без головы и ног) составляет 54 см ;
 -  длина рук – 72 см;
 -  длина ног – 90 см;
 -  длина туловища от пупка до кончиков пальцев рук и ног – 108 см.

 Нет, Егор никогда не бегал с линейкой по местам скоплений женщин. И не мерял туловище тех, что дарили ему свою любовь. Но когда несколько раз, он смог проверить те руки или ноги, что радовали его взор изяществом своих пропорций, то его замеры часто были близки тем, что некогда он вычитал в книге и запомнил еще в юности.

 При этом  Егор всегда был готов принести в жертву мудрости своей собеседницы, ее любое приближение телом к тому идеалу пропорций, что его радовали. Для дороже и ценней было увидеть и познать глубину женского взгляда на явления или вещи, на события или ситуации. Дороже и важнее многих мудростей из книг для него был взвешенный участливый бескорыстный совет любящей его женщины.

 Но больше остального Егора удивляло в женщине то, что она, такая кроткая и миролюбивая легко преображалась в ту ведьму, что ведает и знает все то, что ей необходимо сделать для любимого мужчины, стоило только оказаться с ним в постели, а порой и вне ее наедине, в укромном уголке. То блаженство, что могла дарить любящая женщина, пылающая страстью желания близости, не могло для Егора сравниться ни с каким иным блаженством. Пожалуй, это было самое сложное и очень важное качество в женщине, которое так нелегко познать и оценить мужчине.

 И пусть существует 64 качества, которыми, по мнению мудрецов, должна обладать настоящая женщина для полноценной семейной жизни, Егору было достаточно тех нескольких, что стали для него важными.

Лиза обладала всеми такими качествами, пусть и не каждым в полной мере. Но ведь так ли уж важно было ему то, в какой мере каким из них его женщина являла собой совершенство, а какие лишь слегка были в ней отмечены. Куда важнее для него было то, что все вместе они не делали его счастливым, и не составляли ему ответ на вопрос – как стать счастливым с Лизой.

Но все же на изломе двух годов наступил момент, когда пришла к Егору надежда найти нужный ему ответ. Его губы все еще нежно касались спины Лизы, а в голове прояснялся возможный ответ.

- А может все потому, что я не выбирал ее чувствами и желаниями, а сделал свой выбор умом и логикой. Я ведь тогда, когда искал свою женщину и нашел Лизу, не искал для себя наслаждения эмоциями и чувствами. Я лишь расчетливо отобрал лучших и наиболее мне подходящих женщин для той ситуации, в какой тогда оказался, чтобы остановить свой выбор на той, что оказалось лучшей среди лучших.

Егор замер надолго, пытаясь удержать мысль. Дождался,  пока Лизу сморит сон. Потом откинул край одеяла и тихонько медленно встал. Шлепанцы и халат взял в руки и как был, голый, на цыпочках прошел на кухню.

Здесь он закурил сигарету, открыл форточку в окне на кухне и выглянул в окно, отодвинув край занавески. За окном лил дождь. Он смотрел на серебряные в свете уличных фонарей, струи дождя и размышлял далее.

- Best of the Best. Вот в том то и дело, что Лиза была Best of the Best, но не была моей женщиной, чтобы стать сразу единственной и самой лучшей из всех. Я просто лишил себя выбора сам. И бедная Лиза никак не может по этой причине стать моей женщиной до конца. Что тут думать далее, если во всех случаях, когда я знал, что рядом со мной именно моя женщина, я это сначала чувствовал, а уж потом знал! Но никак не наоборот! Вот в том все и дело.

Дождь за окном все лил и лил, отмечая таким удивительным образом первую ночь в Новом году.  Егор не столько радовался дождю за окном, а больше успокаивался сутью того ответа, который, как ему казалось, более всего объяснял все события последних лет в его жизни.

- Каким будет этот год? Год начала войны? Как 1812 или 1914?  Может год конца последней в истории империи? А может год рождения нового государства на земле, где народ почти забыл свое достоинство под гнетом императоров? И что будет с нами? Вернем ли мы с Лизой веру в нашу семью?

Он выпустил облако табачного дыма в темный проем форточки кухонного окна. Потом тихо, чтобы не шуметь, заварил кофе, и уже с чашкой присел за стол возле окна.

- Надо же?! Сегодня я видел первый Новогодний дождь в своей жизни! – подумалось ему с легкой грустью. Но мысль, родившаяся в эту ночь, не давала ему покоя. Он уже понял, что свой сон он найдет лишь поутру. - Свою женщину нужно выбирать чувствами, чтобы это знать и чувствовать всегда. И если есть сомнения в том, нужно лишь коснуться друг друга.  И не важно - как и чем. В любом случае обязательно почувствуешь то огненное искрящееся молниями кольцо, что медленно опустится от головы к ногам, лишая сил и разума твое тело. И это ощущение тотчас напомнит тебе о том, что ты коснулся своей женщины, что рядом с тобой была и будет всегда. И потому ты счастлив! И потому тебе доступно блаженство и наслаждение всегда, когда рядом с тобой она – ТВОЯ ЖЕНЩИНА !

Егор загрустил, понимая, что уже поздно что-либо менять в жизни своей и Лизы. Поздно что-то править в судьбе на шестом десятке жизни. Пора уж привыкнуть к тому, что обрел и не мечтать об ином. Егор согласился с собственной мыслью. Отпил кофе. Закурил новую сигарету, и уже не вставая к окну, сбросил пепел в пепельницу на столе. Рука потянулась к приемнику на стене. Незнакомая ему радиостанция заканчивала очередной ночной час песней АBBA про Новый год. Мелодия стихла. И в тишине ночной кухни баритон зазвучал особенно нежно и таинственно:


                Ты создана…

 Ты создана для восхищения,
 Для удовольствий и любви,
 Ты создана дарить прощенье
 И ласки нежные свои.
 Ты создана быть королевой
 Мужских желаний и забот,
 Сама ты можешь стать проблемой
 Тому, с тобой кто не живет.
 Ты создана была для счастья,
 Его дарить и получать…
 Ты – лучик света в темном царстве?,
 Найти сложней, чем потерять.
 Ты создана кому-то другом,
 Желанной может для кого,
 Такой, что голову по кругу,
 При встрече сносит у него...
 Ты создана нести рожденье
 В мир новой жизни, свет огня…
 И может быть для прегрешения
 Бог создал Женщиной тебя!!!

http://poesy.com.ua/category/stihi-o-nei/