Откуда здесь столько птиц?

«И че ты имеешь в виду под словом „правильно“? Нас интересует только то, что правильно для нас. Мы дали собственное определение слову „правильно“
 (Ангел Ада, с головой погрузившийся в Философию).



1.
      
          Ей было почти двадцать лет. Она любила читать целыми днями книжки Фрейда и Дарвина, Бальзака и Стендаля. Гулять на улице не любила. Если и гуляла, то без всякого интереса. Провожала дальние поезда, выходя на вокзал, махала платочком случайным пассажирам, которые думали, что она просто сумасшедшая, которой нечего делать по жизни.
         Ночью она вышла во двор, на скамье спал кот, она нежно погладила  черного кота и сказала ему печально на ушко: «Мне сегодня приснилась девушка с вырванными кусками тела и без глаз, она упала рядом со мной, она билась в конвульсиях, странное дело все это, кот, ой какое оно странное, ведь та девушка была я». Кот от услышанного только сладко замурлыкал, повилял хвостом и открыл глаза и снова закрыл глаза,  удобно устроившись на скамейке у подъезда.
        Однажды Нине приснилось, что она попала в сумасшедший дом, она пыталась выбежать оттуда, но санитары не давали ей этого сделать, наколов ее всякой ерундой. После этого сна у Нины случилась жуткая депрессия, и в тот момент, отец подошел к ней, положил руку на ее худое плечо и трогательно посоветовал ей читать книги христианского толка. Она приняла идею с осторожностью, но вспомнила, что при рождении она прошла обряд крещения, а в лет пять мама ей стала читать святых отцов на ночь, чтобы кошмары не мучили. Но то было тогда,  а теперь же после чтения книг, написанных святыми отцами, Нине стали снится заброшенные города. Она одиноко бродит по заброшенным улицам, проспектам, площадям, она заходит в разные дома, но там нет никого, ни одной души, ни даже намека на то, что тут хоть что-то вообще происходит. Очень приятное ощущение после этих снов было у Нины на душе, такое, знаете ли, благодатное, спокойное состояние накатывало на нее под утро, когда она готова была проснуться, чтобы погрузиться в еще один сон.
      В церкви горели спокойно свечи, там пахло ладаном, жарко горела печь. По советам святых отцов ей теперь хотелось пойти туда и занять свое место в роли кающегося русского интеллигента. Она легко вырвалась на улицу и быстро пошла в лес, что был рядом с ее домом, там она зажгла костер и стала голая бегать вокруг него, а свечки за упокой святых отцов в храме горели. После танца лесу осознанные сны были ярче и насыщеннее.
       Стоя на молитве, она не раз вспомнила свой вчерашний сон, и ей казалось, что все прихожане видят этот сон, что они читают ее мысли, что они все знают о ней и что так, по-видимому, ей суждено жить и дальше. То был крайне опасный сон: на грязной кровати лежал человек без рук, без ног и без головы, понимаете, он вернулся  с войны, от него ушла жена, увидев его таким, но ведь  при этом всем ужасе он был жив. Он упал с кровати на пол, ползал и извивался, а потом она стала видеть одну комнату, где младенцев раздувало и рвало на куски, словно они пропитывались огромным натиском воздушных масс.  Нина тогда мигом проснулась от ужаса. Холодный пот.  Помолилась Нина за того человека, что стал жертвой войны, за разорвавшихся младенцев помолилась тоже,  как только могла, своими словами все было сказано. После молитв ей стало настолько весело на душе, что она стала ходить в церковь каждый день, чтобы понять тайну мироздания.
     Ее отец ездил в монастырь Святых Мучеников за Веру за Царя за Отечество, он там остался  на неделю, но что самое характерное, так это то, что отцу все время снился там один сон. 
     Он всю ночь наблюдал сбитые самолёты, с диким рёвом падающие в его сторону, он бежит по снежному полю, он еле-еле добивает из автомата немца, ныряет в блиндаж, чтобы не задели бомбы его, взрывы кругом, земля содрогается, снег тает, осколки снарядов и бомб повсюду валяются. Особенно его пугали взрывы, которые раздавались за его спиной, всю ночь падали самолеты вместе с пилотами и бомбами, а под утро он просыпался и удивлялся тому, как он еще целым остался после сей интенсивной атаки камикадзе.
     Папа долго говорил Нине про все эти вещи. Нина приняла решение туда ехать, чтобы ее сны были такими же интересными, как и сны отца, ей хотелось, чтобы с нею тоже было что-то подобное ночью, чтобы увидеть войну, побегать с автоматом за фашистами, покидать гранаты в окопы врага, пострелять по головам щенкам Гитлера.
«Еду, еду, ох, какие ж у меня будут там необычные сновидения. Хочу  жить ради снов!» - все время говорила себе тихонечко, бродя по комнатам, чтобы никто не сбил ей намерение своими претензиями на всезнайство.
     Нина уехала туда на автобусе с паломниками, что тащили сумки с едой и библией.  По дороге в монастырь ей снился сон. Опять что-то странное и ужасное гонялось все время за Ниной, оно  хотело убить Нину, а  причина была в том, что Нина не верила в то, что Бог жив. Не помогло Нине даже то, что на протяжении всего сна она молилась, она читала «Отче наш», но если бы автобус не подъехал к месту высадки, то неизвестно, что бы произошло дальше с Ниной, ибо она задыхалась во сне, кто-то сел на ее грудь и сжимал горло руками.
     Она выбежала из автобуса в странном состоянии, мысли были ее в том кошмарном сне, Нина надеялась, что теперь  в  монастыре  ей будут сниться лишь приятные сны, она смотрела на гору, на которой располагался монастырь. В вышине кружили орлы и мелькали темные облака по небу, а солнца не было, дождь собирался идти, и Нина была рада, ибо ей нравился дождь и тьма.
      Игумен в монастыре картавил и заикался, но ему было плевать на все, ему тут надо было лишь хорошо молиться, чтобы сны снились добрые, чтобы не было злых духов в них,  он не любил сны, в которых кровь льется рекой. Ему очень нравились сны про девушек и речку, что течет себе через всю землю. Он так серьезно посмотрел на Нину, что вошла без стука в его келью, он обошел ее со всех сторон, а потом загадочно так произнес:
- Ты тоже приехал в этот монастырь для духовной битвы, как и я, что ж, понимаю–понимаю, сам через это все прошел. Очень хочется тебе, друг, чтобы сны твои стали милыми. Что ж, я тебя понимаю- понимаю, сам этим болел одно время. Я  когда сюда приехал в те годы, так помню, что тут еще ничего не было оборудовано для сновидений, тут были лишь пещеры. Я  же жил в них сам без еды, без тепла, только вода была в роднике, но я все время читал псалом пятидесятый, и мне было легко жить в таком диком месте. Ты, сестра, давай живи здесь, сейчас тут уже все улажено, быт пришел в норму,  в этом монастыре будешь в келье жить, что внизу находится в одном срубе из камня.  Люби теперь пещеру, там же есть кровать, а зимой нужно будет тебе разжигать печку, дрова мы берем в лесу,  воду носим из родника, что течет слева от моей кельи. Мечта любого идеалиста лишь в том, чтобы видеть благостные сны, а это место тебе поможет уловить много интересных качественных снов.
      Игумен особо дотошно рассказывал Нине о том дне, когда его мать прокляла за то, что он сбежал из дому в двенадцать лет, а все из-за снов, ему хотелось быть ловцом снов и ничего больше не делать по жизни. Дома ему снились ужасы и кошмары второй мировой, но, когда он крестился в тринадцать лет и пару раз походил в церковь, то ночью увидел свой первый  качественный сон. Ему приснился демон, на голове которого сияла золотая корона, из живых людей вил себе гнездо на малиновой скале,  а он все видел все  эти мерзкие дела демона, видел и не мог пошевелиться, ибо был парализован увиденным ужасом. После этого сна, ровно через два дня  началась третья мировая. Тогда, чтобы не идти на войну, он пошел себе искать место, где бы можно было б заняться снами более углубленно. Он уехал за тысячи и тысячи километров от дома. Он нашел заброшенный храм, и теперь он тут главный, ибо понимает толк во снах. Ему легко стоять на молитвах, поэтому он с жаром молится. Сны ловит хорошие, а страшные выбрасывает от себя куда подальше и кто увидит плохой сон ночью, тот пусть знает, что это может быть чей-то плохой сон, человек его выкинул от себя, вот он и решил к вам прийти, а что ему еще делать-то?
- Ты понимаешь, в чем вся соль, друг, ведь я не верю в Бога, ведь я всю жизнь был буддистом, я разъезжал по всему миру, я агитировал людей быть буддистами, чтобы пустоту кушать ложками и пить литрами. В одном поезде я встретил сладкую парочку: мужа с женой, им было по двадцать лет, они сказали мне хором, что они православные христиане. А я ответил им  безупречно, что и я православный христианин, что меня мать в детстве крестила, но  это не мешает мне быть и буддистом в тоже время и увлекаться йогой. Они спросили хором, знаю ли я символ веры, я ответил, что в этом нет смысла. «Но зато я умею очень хорошо останавливать внутренний диалог и контролировать свои сны!» - хвастался я перед ними, а они глядели в окно на буранные полустанки, что проносились так быстро, что они сливались в бесконечное темное пятно. Как выяснилось, эта парочка была странной до безобразия, они хором сказали без всякого юмора, что сейчас же выпрыгнут из поезда, если я не стану на путь истинный, если я  не вернусь  в лоно церкви, то они совершат, пусть даже это и страшный грех, двойное самоубийство! Я же сказал им весело, не мог же я поверить в их бред насчет того, что они покончат с собой. Я говорю, мол, ребятишки, не надо жертв, хватит жертв уже, вот Христа все время распинают и распинают. Каждый день и каждый час. Каждый миг. Они холоднокровно уничтожают его своими тщеславными мыслишками, вы ведь всего-то на всего хотели стать мучениками за веру, я это понимаю, потому и не хочу видеть вашего позорного конца, чтоб ваши кишки валялись вдоль железной дороги? Ни за что! Я вышел в первом городке и пошел в храм на исповедь и признался без всякого стыда, что хулил Господа в сердце своем, что был одно время атеистом в окопе под огнем. Да, во снах я часто воевал. Видимо, что в прошлой жизни я был солдатом. А в этой попом мне хочется быть сильным и трезвым. Сны меня поглощают гораздо больше, чем молитвы и пост. Ем мясо и пью вино в компании хиппи, даже тогда, когда нельзя, но бес мне шепчет о том, что можно и я блаженно курю косяк и наслаждаюсь жизнью как язычник. Монотеизм – это полный бред. Язычество повсюду и везде. Сказал я все ему обо всем, что было с точки зрения христианской веры грехом вернейшим. Потом я решил стать монахом, ибо хотелось жить в горах и выращивать марихуану. Ездил по монастырям и никак не мог найти себе места, где бы у меня сны были хорошие: без ужасов второй мировой, без  оторванных рук и ног и грязных женских лиц. Я же человек, а потому мне нельзя видеть во снах кровь и плоть, ибо я хочу власти духовной, а когда снится плоть, то это значит, что я скот двуногий, а хочется быть ангелом. Друг мой, я приехал сюда из далека. Мой дом сгорел. Мать сгорела, отец сгорел. Я пианистом был в молодости. Мое пианино сгорело со всем моим скарбом. В Херсоне жил я. Оттуда я родом. Хотя ощущаю, что вся Россия мой дом. Здесь пещеры, где якобы раньше был монастырь, что самое характерное, так это то, что в первый же день ночлега в этих пещерах. Мне снился сон, где я судорожно пытался вспомнить, как делается кораблик из бумаги, о -  это целая история, как – то расскажу ее до конца! О, как я мучился, делая этот кораблик, сложив четыре листа зачем- то в кучу, а потом все-таки сложил все как нужно, а потом слышу, ближе к утру, подлетают ко мне ангелы, подходят к порогу пещеры и спрашивают: умею ли я делать бумажные кораблики.
- Посмотрите, друзья, вот на земле лежит, только что собрал, заметьте – во сне собрал!
Они берут кораблик в руки, осматривают его, ласково говорят, что я паяц, кладут на место и без шума улетают, взмахивая своим крылами. До сих пор помню их вид крыльев, они были словно у орла, но только больше. Вот такие вот дела, сестра!   Потом я сидел в этих пещерах целых три года, но они больше не спускались ко мне, видимо я зазнался, они этого ужас как не любят. Без них было тошно, по ночам ко мне приходил дух Сартра, он нашептывал мне главы из «Тошноты», но лишь сны давали мне силы жить дальше. Я клеенкой завесил дыру в пещере, а костром грелся в осенние ночи. Еду носили мне жители села, но я мог не есть по сорок дней, причем легко, ведь я аскет. Я всем тут говорю, мол, не было хлеба, но сам Господь прилетал ко мне ночью и клал корзину с хлебом у входа в пещеру и бутылку монастырского вина с сыром. Ангела послал ко мне своего. Мне было ясно одно, что сны тут хорошие снятся, а что мне еще в жизни надо? Сны сияли, как алмазы, в моем разуме не было грязи. Плохие сны снятся злым людям,  у кого в головах суета варится, у кого в карманах  есть место для внедрения рабской психологии.

2.

       Нина стояла на самом краю скалы, внизу текла река, тут высота была почти триста метров,  перед взором раскинулись окрестности; чудесные скалы и леса, вот на что было направлено ее внимание, когда она скользила взглядом вглубь долины, где росли зеленые холмы. 
    Девочке хотелось, чтобы ночь быстрее настала, чтобы можно было занятья сновидением, и узнать, насколько это место хорошо  насчет снов, ведь личный опыт это совсем иное дело, нежели слушать чужие байки из склепа.
     Нина вся была в напряжении. Она стояла и смотрела в глубину пропасти. Над сияющей бездной кружились вороны. «Кар-кар-кар» - бросали они в раскаленное пространство вздохи. Все-таки, Нина не могла полностью заставить свой ум молчать:
- Возможно я человек очень ограниченный и предвзятый, но мне целый год снился один сон, мне снилось, что я изгоняю беса из вас, да, вы тот самый человек из моего сна, не обижайтесь только! Каждый после сна у меня в голове крутится одно, что вас зовут Люцифер. Я угадала? Ладно, молчите! Я взяла в школьной библиотеке "Чертово иго ". Убила целый  день на нее, все пыталась понять смысл сна, но книга была с ядреным юмором. Для меня же являлась эта книга очень странной, я бы сказал, что после нее мне этот сон стал сниться еще в более ярко выраженной форме. Да! Точка. Я не читаю ее больше. Обсуждению не подлежит!
-  Я польщен доверием твоим, Нина, моя персона говорит, что ты внедрилась в мой сон, видишь ли, может это и звучит смешно, но этот сон был и у меня! Он мне снился целых два года! Целых два года по ночам ко мне приходили люди, они садились на лавочку у  моего крыльца.  Я пытался им объяснить, кто такие бесы, как бесы имеют людей по полной программе, но они не хотели слушать, тогда я дал им почитать «Историю сношения человека с дьяволом». А они мне отвечали на это, что когда черт стареет, то он идет в монахи. Они просили, чтобы я дал им марихуаны, но я знал, что она расслабит их и сделает глупыми, потому я решил сменить тактику и напасть на них с тыла. Я развернул всю свою дивизию и мои быстрые, шустрые танки штурмовали их сознание более точно, ведь ангел справа, а дьявол слева. Потом я добавил истребителей, развернул их, направив точно по их головам,  чтоб не расслаблялись, они лишь молчали, тогда я стал ссылаться  на Фрейда, который доказывал, что люди очень жестокие животные и нет никакой разницы: во Христе ты находишься, или же ты эллин, или иудей или язычник. Монотеизм не прокатывает. Язычеством повсюду. От него не убежишь. Фрейд был евреем и лечил евреев  от  голубизны, он и сам пытался избавиться от этого, но без успеха, тогда он внедрил свою сказку в официальные круги и теперь многие считают его отцом психиатрии, но он отец еврейской психиатрии. Это очень важный момент. Я ведь общаюсь с Господом, и он все мне об этом рассказывает. Скандинавия давно разложилась из-за этих теорий.  Белая раса гибнет, поскольку ее учат с пеленок жить, как серая элита, а Европа, что осталось от былой Европы? Где мощь? Где дух? Все в прошлом. Сейчас эти города населены не теми людьми, которые их строили. Рим, Париж, Венеция… Арабы и негры заполняют стремительно Европу. Европа отдана на съедение псам, ислам ее добьет окончательно, ибо ислам есть варварство и дикое мракобесие. Арабы просто отстали на тысячу лет в своем развитии. Кто-то хочет гибели Европы.  Судя по всему, прививка белой расе, сделанная черными и серыми действительно сильна. Вот такой приятный сон был у меня. Твой сон и мой есть один и тот же сон. Я даже не знаю, что мне кроме снов надо еще, может спать с женщиной, чтобы не было одиноко просыпаться посреди ночи в пещере, когда бессонница мучает, ведь даже у Христа была возлюбленная Мария Магдалина. 
      Нина была рада, что не только ей снятся такие ужасные сны. Она нашла единомышленника, и теперь ей было легко говорить об этом всем:
-  Да, обычно я после таких снов, просыпаюсь в холодном поту от ужаса, кричу молитву на весь дом, мама мне рассказала,  что однажды  она проснулась ночью только потому,  что я что-то говорила стоя в кухне, как она сказала, я говорила что-то на старославянском языке. Я шептал молитву старцев. Ведь мне часто снятся цветные сны, такие яркие и счастливые,  но я связана по рукам и ногам, все меня по имени кто-то называет и управляет картинками сна, мои картинки стирает он, а свои гадостные вставляет кадры. Потом говорит мне, чтобы я делала так, как ему угодно, а я кричу и бью его по голове, он падает на пол и умирает, но через минуту снова живой и снова бросается на меня. И так всю ночь. За это я и ненавижу сны.  Я пыталась сопротивляться, но не выходит. Мне снились, что они ползали по полу. Они все съедают на своем пути. Табуретки, батареи, газовую плиту, ванную, кафель, люстру, чайник, двери. Окна, потолок, шкафы, этажерки. А по комнате люди бродят туда-сюда, хохочут, целуются, водку пьют, танцуют, травят анекдоты. Они их не замечают даже, а я вижу их, потому и боюсь, а  потом за окном дождь идет. Комната содержит в себе кучу шкафов, а  в шкафах  сидят какие-то существа, они все зовут меня дружно, но не по имени, а иначе как-то, по-своему кличут меня и намекают, что я не живу половой жизнью, мол, девственница. Вдруг тихий голос из шкафа раздается: «А в Эстонии запрещено одновременно заниматься сексом и играть в шахматы. За нарушение - крупный штраф!». Просыпаюсь без сил, словно сна и не было. Я склонна считать, что европейское общество давно сгнило, но личная жизнь каждого из нас - это аналогичный аргумент в споре, как и порядок в квартире и пристрастия в пище, и интерес к ней выдает скорее невоспитанность и болезненность лезущего в чужую постель, чем что-либо плохое о том, в чью постель лезут. Нам какое дело, кто с кем спит? Меня это не интересовало и не интересует, своей личной жизни вполне хватает, чтобы было, с чем разбираться и о чем морочить голову себе, а не лезть в жизнь серых и черных.
    Игумен же не мог молчать. Ему было, что сказать ей, а она молчала и ждала ответа.
- Ты считаешь, что раз врач голубой, то он может лечить всех подряд людей? А известно ли тебе, Ниночка, что не порядок в штанах первый признак непорядка в голове. Суки успешно внедрили теорию об «общечеловеческих ценностях» и клоуны наивно верят им. Розовые и голубые - это крайняя степень вырождения. У них и психических болезней в пять раз больше, чем у остальных народов.  Свое дегенеративное видение мира они пытаются навязать молодежи. Искусство, пропитанное их влиянием, несет настоящую угрозу белой расе. Их пароль - ненависть ко всему  живому. Жажда уйти из жизни и забрать с собой кроликов. Зоопарк весьма кровожаден. Мне тут прихожанка рассказывала недавно случай один, что произошел на ее улице: одна воровка застряла в окне, а её мужики отодрали за это время, так что – береги себя. Ангела-хранителя тебе, сестра.
- Люцифер, а у людей нет естественных природных блоков против внутривидовой агрессии. Не считаться с собственной физиологией - это маразм. Люди - единственный вид в живой природе, для которого изнасилование является регулярным событием - не это ли агрессия и жажда чужого унижения? Видел бы ты со стороны, Люцифер, с какой злобой ты ругаешь социальных паразитов. А теперь рассуждаешь о чужом человеконенавистничестве. Нужно знать, кто мы и из чего состоим на самом деле, чтобы знать, что и как с этим можно сделать. А вот права у женщин на Руси во времена, скажем, Ивана Грозного? Единственное ограничение - их нельзя было бить по животу, если они были беременны (и то из соображений безопасности ребенка, который мог оказаться мальчиком). В сказки о чистой и доброй человеческой природе я не верю, потому что не боюсь на нее смотреть. У Десмонда Морриса есть вещь "Голая обезьяна", книга о том животном, что есть в людях и что они предпочитают деликатно вуалировать. Это вуалирование себя от себя же - значительная часть европейской культуры в целом: культ формы в отрыве от содержания, культ видимого бесстрашия и бесстрастия (вместо преодоления страстей), видимой благопристойности (вместо истинной нравственности), публичности. Все формы сублимированного  символизма - оттуда, начиная от подмены поэтических образов (тематикой смерти в стихах эпохи Средневековья прикрывалась табуированная в христианской Европе постельная тематика) и заканчивая истериками международного масштаба по поводу личной жизни политических лидеров. Только ненормальный народ ненормальной страны может массово и всерьез волноваться по поводу наличия или отсутствия жены и любовниц у политического руководителя (хотя его род обязанностей не имеет никакого отношения к количеству у него женщин). В Европе - Америке без этого никак, холостого не выберут в президенты, а деза об адюльтере - и человек пролетает на повторных выборах.  Фрейд пишет о западных людях так, как надо, так , как он их видит, а он видел их в огромных количествах. Если посмотреть на популярность в художественных произведениях такой тематики, как инцест, то Фрейд еще мягок. Ведь только очень волнующая тема может быть столь живучей, а какого нормального человека будет на ровном месте волновать тема инцеста? Только болезненно заинтересованного в ней. Если некое лицо не участковый милиционер, не заведующий детским приютом, не ответственный за учреждения детского досуга и отдыха, не судья и, то зачем ему ненаучная информация о чужих извращениях? Научная - понимаю, для ознакомления (и такое бывает) и избегания ; но это массовом в искусстве? И причем здесь Бог, если речь идет о действиях людей? Ума не приложу.
     Люцифер потирал ладошки, он жутко доволен беседой. Он тихо продолжил:
- Никогда не позволял, чтобы люди на мою тень. Если вижу, что вдруг кто- то сейчас наступит на нее, тут же отбегаю в сторону и не важно, как на меня посмотрят эти люди, мне всё равно, лишь бы на тень никто не наступал. Для меня тень - моя душа - это кусочек мира, который я захватил своей энергетикой, но когда я сольюсь с ней - то стану непобедим. Мы не одиноки, ведь у нас есть наша тень и все потому, что я не верю в единое человечество. Это миф, которые ничтожные черви нам навязали. Мы не равны. Мы иные. Какое страшное зрелище царит в квартирах обывателей. Брожу по улицам городов, я закрываю на мерзости людей глаза. То, что сейчас чистота нашего холста несколько другая, нежели пять тысяч лет и ежу очевидна, ведь другими красками он выкрашен теперь, но это не есть показатель хорошего положения вещей,  мы будем стараться, чтобы мы стали летающими существами. Коровы на лугу не знали мифа о едином человечестве, а это сильно сказалось на сегодняшнем мире. Сейчас желтые краски на моей картине, то попытка изобразить на холсте дюны. Мы будем блуждать по пустыням – отлично, я только назад не стану глядеть. Мы многое знаем о мире горнем. Моя память длиною в вечность, я скачу по полю на коне, на войне врачи  станут утречком врать  тебе о том, что твои мозги теперь, как новенькие и теперь, например, ты можешь теперь повторять истину, как попугай, ведь тебя обучили  всем навыкам рукопашного боя еще в  детском саду. Я била себя в грудь и орала на весь подъезд, что моя мать выращивает в квартире курочек, не любит молодежь. Мать зарыдала, она сказала, что боится смерти, боится ада, но мысли о свободе всех людей от капитализма дают ей силу жить. Я сказал ей примерно так: «Рай, конечно веселое заведение, там можно увидеть людей из разных эпох и многих интересных личностей. Да только скучно там. Ни удовольствий, ни развлечений толком. Лишь запреты. Вряд ли там будет, например, телевизор или компьютер. И платонические отношения там отсутствуют. В аду же - боль, истязания, страдания. Тоже не здорово! Лучше стать призраком. Да, ты будешь без родных и друзей, зато на земле. Наблюдать за прогрессом человечества, сменой эпох. И пугать своих соседей по ночам. Как сладко! Как приторно от такой жгучей все тело сладости». А мать достала платок и пошла к себе домой писать мемуары о ночах в гостиничном тусклом номере, проведенных с товарищем Бронштейном. Юный ревнитель призрачных ценностей бремени человеческих страстей. Я пришла к выводу, что к психиатрии в целом я отношусь очень своеобразно. В значительной степени она ангажирована, как и любая область человеческого знания и действия. Но у ее истоков были здравые мысли, увы, потонувшие в словесных потоках тех, кто жаждал любой ценой поживиться на горячем. Таким образом, даже немногие ценные идеи были перевраны, передернуты и тем самым дискредитированы. Но виноват в этом не Фрейд, он часто и много говорил об ограниченности предмета своих исследований и, соответственно, выводов из них. Кто чего потом наврал - личное дело тех, кто этим занимался. Общие физиологические потребности науке известны, универсальные ценности наукой не установлены, а остальное - личное дело каждого. У меня по поводу ада сложилось своё четкое представление: место без начала и конца, все белого цвета, и ни звука, а  посередине конвейер с телами обездвиженных людей - и самое страшное, это осознание беспомощности безысходности и бесконечности сего процесса. А на самом-то деле - все внутри нас, людей и не более того, все просто на первый взгляд, но эта простота-то и пугает!
      Люцифер был весьма умилен таким поворотом событий. Он пустился в философию дальше:
- Отдать науке вопрос об универсальных ценностях? Может  взвесить их и посчитать количество атомов в этих ценностях? Ну, ты и сказал, дружище! То, что в лесу жить хорошо,  то я и сам знаю! Овцы бегают по полю, а когда их охватить жажда, то они бегут пить из одной речки. Все, что касается человека – отдать науке – пусть исследует, ибо наука прислужница материи.  Если вокруг нас небеса, тогда наука может посчитать и взвесить эти небесные ценности, но люди никогда не допустят, чтобы им навязывали  либеральные взгляды и миф о всесильной науке, ибо Христос мечом убивал всех ученых и теперь мне ничего не жаль, никого, но лишь распятого Христа жалеть не стану. Я верую во Христа живого. Моя свобода лишь во Христе, но лишь в живом Христе. Либеральные ценности разложили Европу, а все потому, что Христос вне религии. Какое дикое рабство везде из-за того, что материя сжимает своим влагалищем все цепко и надежно. Сократ изобрел иронию, я за это его и люблю читать. Это гениальное изобретение. Ведь жизнь - это всего лишь игра, одна из многих, не первая и не последняя. И если проще ко всему относиться - тогда полетите на радуге в небеса и будете там ловить звезды руками, а иначе вам придется камень в гору катить, будете, как Сизиф,  можно кайфовать от страданий, как это делает Будда. Ну, это приблизительно и субъективно. Удовольствия - это, конечно, замечательно. Но трудности заставляют нас ликовать, когда успешно преодолены или задуматься, когда ошибся. Моя философия - никто никому ничего не должен, но относись к людям так, как хотел бы - чтобы к тебе. Ты смеешься, когда тебе весело и воешь на луну, когда душа просит дать ей свободу для полета. И мало ли кто что подумает. Позволить себе быть самим собой - может, это и есть свобода, о которой так много говорят! Не позволяйте людям влиять на вас. Влияние, каким бы оно не было, является нарушением исходного составляющего. С годами личность пропадает и
вы становитесь мозаикой, которая собрана из частичек тех, кто когда-то оказывал на вас какое-либо значение. И помню, что шел по Невскому в час ночной, вдруг  вижу, что товарищ в Неву блюет. « Вам плохо?» - «Нет, мне хорошо!» - «А чего же вы тогда блюете?» - «Не могу удержать столько счастья у себя внутри!».
      Ниночка была рада  думать о страдании и удовольствии.
- Удовольствия конечно нужны, другой вопрос в том, что будет их источником, каков их характер, и тут играют важную роль моральные качества человека, его внутренняя конституция, про религию и прочие штампы скажу лишь , что они складывались веками , чтобы сдерживать общую массу людей , подчинять. Мы живем в государствах, как в загонах и далеки от природы настолько, что ее созерцание и даже любовь к ней не меняет наших устоев кучного и разложенного общества, общества самостирания. Европа задохнулась еще в прошлых веках благодаря естественному старению и естественной твердолобости населения, которое получило экономическую возможность думать не только о выживании, но и о том, как бы наколоть ближнего. Я не стала бы говорить о войне: это экономическая экспансия, в частности, в форме войны. Но,  управляют ею не гены, а знания и деньги. Кто "в теме" и при деньгах, тот свой и с ним дешевле договориться, чем бороться. А всех остальных разделяют всеми способами (в частности, пудря мозги национальными вопросами и рисуя врагов, которых нет). И властвуют, соответственно. Разделяй и властвуй. Мы живем для ожидания самого главного кайфа в жизни  - смерти, но ведь и она иллюзия. Ну, а пока ожидаем надо веселиться, не будешь же втыкать,  как эти на автобусных остановках, в очередях . Готовьтесь, готовьтесь , веселитесь, веселитесь , скоро переход в иное измерение будет, смена мерностей и тогда будет полный Аум Сёринике на подходе!

3.

     Люцифер взял в руку розу мира, что росла на плато, он стал нюхать цветок, что пах вечным смыслом, а потом сказал весело:
 - А это точно естественное старение, а не искусственное? Видишь ли, разница очень огромная.  Веселые ребята водили хороводы по пустыням и степям целых сорок лет. Они забыли о том, кто они такие и что им хочется в жизни. Об этом много уже сказано. Они постоянно завидуют белым лошадкам. Они только и торгуют, создали кучу фанатиков, нанизанных на яркие фантики. Комочек шерсти в их руках белеет и они жаждут власти над мирами и  потому они создают разные войны, чтобы шерстки побольше было, чтобы бородка росла гуще, чтобы член напрягался, словно боеголовка с замерзшей спермой. Я странник и у меня никогда не было денег и дома. Я брожу по мирам и вижу, что по стенам концлагерей размазаны потоки откровений, взятых в священных писаниях. В космосе летают астероиды и на них живут тоже существа, пусть даже и не человеческого плана, но все равно живые организмы, они жаждут упасть в бездну. Вечером тихо так полыхнуло над  черным болотом, что я понял, что моя  война идет в стороне от их войны, ведь им приятно убивать людей с помощью водки, табака. В мои годы был случай. Я шел по Тайге и вот, в глухом ауле, красный флаг в руке у Ленина на ветру колыхался, я ему пожал руку, а он меня накормил мухоморами, он был такой добрый, я его принял за старца. На лугу пасется коровка, а Ильич все грустит, думает о том, чтобы бедных не было, чтобы смерти не было, чтобы вся власть народу. Плачет горькими слезами. Я ему платок свой даю.
- Бери, батенька, чего печалится, пошли молиться в церковь!
- Братец, не могу, я за народ переживаю, хочу царя с трона сбросить, чтобы свобода была, равенство, братство!
- Молодец, Владимир Ильич, я с вами буду идти в бой ради красного смеха, ведь мы богатыри. Я вас очень уважаю, ваши книги есть бальзам для ума.
- Спасибо, братец, как рад, что не вся интеллигенция  вшивая, вот видишь поле, вот для коровки травка и растет, а почему у людей нет такого тяготения к жизни в гармонии с природой? Природа все родит, без всяких требований и условий - родит и все тут, так и человек должен, глядя на природу делать, он должен жить и творить потому лишь только, что он часть природы. У него есть дух и душа, а все эти законы и мораль дана тем, у кого нет чувства нравственности, кто одержим бесом, или стал сам бесом. И мне решительно все равно, что ждет меня в конце жизни, я не думаю о конце уже даже потому, что не знаю, как мне жить эту жизнь. Христос с нами! Мне надо свою рациональность отбросить и с потрохами скушать свою интернациональность, ведь остается только дух, остается высшее  «Я». Трансцендентное! Пойми, брат, меня, ведь ты умный. Такова последняя преграда. Когда последняя преграда также отброшена, меня нет больше, есть лишь существование, есть лишь жизнь — это и есть мой путь. Нет ни меня, ни нации, ни рода. Даже Христос лишний уже, ибо я сливаюсь со Вселенной! Мой путь ни рационален, ни иррационален, поскольку обе эти категории относятся к уму. Путь попросту за преде¬лами любой двойственности. Рациональное и иррациональ¬ное — это просто еще одна двойственность, как день и ночь, рождение и смерть, тьма и свет. Путь попросту за пределами любых двойственных концепций. Если я за пределами ума, у меня не может быть никакой двойственности, ни малейшего следа двойственности. Я ни рационален, ни иррационален; я просто здесь и сейчас, безо всякого ярлыка. Все ярлыки собраны умом. О, вы больше не мужчина или женщина; вы никогда не рождались, вы никогда не умирали. Все это было той же самой материей, из которой созданы грезы.
- Да что же вы это, батенька, меня таким тайнами грузите, я хоть и читал Чехова, но даже и у него таких мыслей не находил! Мой мозг разлетелся в пух и прах после вашей тайной доктрины. Владимир Ильич, вам бы оратором стать! Ей Богу, из вас будет отличный оратор, вам бы броневик, вы бы на нем ездили по стране и речи на площадях толкали, а народ причащался бы вашей высшей мудрости. А вкусные у вас грибочки! До чего же хорошо мне теперь в час ночной с вами тут сидеть!
Ленин же усмехнулся дрожащей в глубине темного неба звездочки, что сияла прямо над его головой. Мы тогда сидели на краю мира, взявшись руками за коленки, вождь пролетариата смотрел на звезды и считал их по одной. Дойдя до миллиона, он сбился и стать считать заново. Мне было тошно от всех этих тем, которыми мне забивали голову, когда я работал в колхозе. Выйти за пределы ума – это путь мой. Я твердо верил в то, что я держу камень в правой руке. Он холодный. Я посылаю камень в пропасть бытия и дико кричу Ленину о том, что я понял, что такое остановка мира! Ленин лишь усмехнулся: «Шалишь, матушка, шалишь, родненькая. Хо-хо! Все с тобой ясно, отныне ты будешь Люцифером! Мрак! То-то смотрю я,  что был у меня сон один, где ты мне все это уже говорил, ты еще мечтал быть монахом. Твоя мечта исполнится в скором времени. Тут понимаешь, ко мне в шалаш приходил один человек. Он пришел и сказал, что не сможет быть моим послушником, а потом так тихо-тихо - тихо: «Семинарию окончил. Грабил. Убивал. Я жил в городе, мне исполнилось тридцать лет, а у меня нет ни жены, ни детей, я понял, что в жизни иллюзия и деньги, и знания, что только мое имя есть священное имя и тогда я понял, что мне надо быть вождем. Следовательно, что дух святой должен быть во мне, любовь к ближнему. Любой человек с деньгами и знанием будет стремиться к еще большим деньгам и властью над миром. Абсурд! Главное – кровь. У меня красная и еще в школе учил по истории, что Русь крестил киевский князь Владимир в 988 году н.э. Княжеские дружины, вместе с христианскими проповедниками, огнём и мечом прошли по русским землям, уничтожая Древнюю Русскую культуру, Древние Русские Храмы, Капища, Святилища и Городища, убивая русских священнослужителей: Капенов, Волхвов, Ведунов и Кудесников. За 12 лет насильственной христианизации 9 миллионов славян, отказавшихся отречься от Веры Предков, было уничтожено, и это притом, что всего населения, до крещения Руси, было 12 миллионов человек. После 1000 года н.э. уничтожение славян-староверов не прекращались. Это подтверждают и Древние тексты Русских Летописей, которые сохранила РПЦ.  Достаточно вспомнить Никоновский раскол в Российской Христианской церкви, сколько невинных раскольников, старообрядцев было сожжено заживо, при этом, не смотрели женщина, старик или ребёнок. Геноцид на всей планете разлился из кувшина болтливого ума и серые испарения в городах налились гроздьями на ветках фонарей. Рабы живут для того лишь, чтобы пропивать свою жизнь, их интересы сводятся сугубо к материальному миру. С точки зрения снов, то пастухи обладают над овцами абсолютной и ничем не ограниченной властью, ибо пастух ищут духовную пищу!
Баран — это неизмеримо иная, в сравнении с пастухами, ступень создания. Несмотря на то, что внешне бараны внешне выглядят так же, как и пастухи, это является обманчивым, исключительно внешним сходством! Разница между пастухом  и овцой в своей истинной, скрытой, внутренней, нематериальной природе так же велика, как между камнем и обезьянами, от которых некоторые барашки  пытаются вывести своё происхождение. Вся основа того, что баран называют современной цивилизацией, была создана и продолжает создаваться и развиваться одними лишь пастухами. Цивилизация, в которой мы все живём, создана пастухами, это - цивилизация пастухов. То, в чём мы сейчас живём - это действительно мир вверх ногами. Мы дети Земли. Любая религия есть лишь частицей естественной веры человека, а частица не может быть больше целого, так же как и фанатик не может быть сильнее человека».
- И что же вы ему ответили, Лукич?
- Сказал, чтобы не лез в пекло поперед батька. Он смирился и стал на колени, чтобы я сказал его тайное имя. «Сталин мой отец» - пропел я тихонечко, а он мне: «Родной мой отец, спасибо, сладкий ты мой, ненаглядный, дай-ка я тебя обниму, хороший ты мой человек! А он же пытал меня о Гитлере. Мол, что за человек. Стоит ли ему верить в дальнейшем. А я ему сразу же и выдал, как из пулемета. Благодаря «арийцу» Гитлеру погибли тридцать миллионов человек на территории только СССР. Даже в Камбодже XX века, с расстрелами и всем подряд, уничтожили четверть. Гитлер не был арийцем. Начнем с того, что они четвертичный еврей и вся верхушка Рейха была с прожидью. Его спонсировал американский банкир Яков Шифф. Гитлер потому так быстро и поднял Германию с колен. Еще бы, он большой кусок отхватил у сионистов. Свастику все теперь рассматривают как германский атрибут рейха. Гитлер против евреев - это пчелы против меда, факт. Одни наживались на войнах других. Так было всегда с тех пор, как существует международная торговля, а она существует тысячи лет. Красное знамя со звездой и полумесяцем - еще и исламский флаг, под ним османы завоевали Константинополь.
- Владимир Ильич, как же вы гениальны! Ведь истины не может быть там, где столько гона, воплей и всяческой экзальтации. В такой грязи истина не выживает. Ко мне приходила в монастырь Ниночка, она искала истину. Я ей тогда и заявил: «К тому же не слишком ли смело ты оцениваешь свои познавательные способности? Разом сделать вывод о всем том, о чем не знаешь ничего, кроме чужих слов - это ли добросовестный поиск истины?». А она молчит. А что ей сказать?
- Еще грибочек?
-Спасибо, батенька!
- Не за что! А вот экзальтация – это игнорирование тех фактов, которые говорят о том, что официальная история пришла в негодность. Она даже с Египтом не может разобраться хоть как-то, а Египет – это малый отрезок времени. Почитай Альтернативную Хронологию и поймешь, что полно тайн. Фарисеи от науки (на ухо)  будут скрывать  и дискредитировать любые попытки пробить брешь в истории (Из Торы). Они будут высмеивать солнышко и говорить, что ничего, мол, у вас нет и не было. Дадим вам зрелищ и хлеба и будьте рады быть нам рабами. В христианстве основной упор сделан на Христа. А потому, что у простого прихожанина факт создания целого мира из ничего никаких особых эмоций не вызывает. Ну, создан и создан, и слава Богу. А вот то, что человек может лгать, обманывать, завидовать, воровать, убивать, а потом кто-то его спасет – вот это поражает и восхищает.
- Владимир Ильич, браво! Так вы ловко из одного творите другое, вот же талант!
-  Не то слово! Не то слово! Я говорю лишь то, что Бог мне говорит. Мой глас есть глас народа!
- Прощаться надо, дорогой голубчик,  дело ждут,  удачной революции и попутного ветра в спину. Коммунизм в каждый дом!
- Верной дороги, товарищ!

4.

        Ниночка не ходила по дорожкам святых, и мысленно пыталась сказать вооруженному мусульманину в лицо, что не верит в аллаха. Мусульманин лишь ножик достал и устрашает им ее, мол, как не веришь, почему не веришь, зачем не веришь!
      Люцифер же решил начать рассказывать новую историю:
-  Все сказанное мной не зависит от того, моя это вера или не моя. Могу для ясности снабдить цитатами из Евангелия,  уж они-то никак не зависят от меня и моей веры или даже отсутствия таковой. Наблюдаю стадо жалких существ, лишенных собственной воли и мыслей. Ты грешен с рождения. Лишь описание мира. Ты произошел от обезьяны. Какая разница?  Ты плох, а вот мы тебе дадим спасение. Рай после смерти. Блаженство лишь слово.  Ну, а не хочешь, тогда ты потомок обезьян, знай, что ты животное и ничем от него не отличаешься, разве только можешь мыслить лучше, да и то – не всегда. Мы влипли в чье-то описание мира весьма плотно.
      Ниночка стояла тихонечко на краю пропасти и вдруг, она оступилась – камень из-под ее ног улетел в пропасть, на дне которой плыли молнии по реке забвений. Она не удержала равновесия и качнулась в сторону бездны.
Веревку тут же скинул ей хохмач, а после Люцифер перехватил ее руку и помог ей выбраться. Ниночка была напугана , ведь она чуть не умерла.
- Я чуть не упала. Мне так страшно было, но то знак того, что я прочно ушла за горизонт. Это очень страшно. Я чувствовала, что разбилась бы легко. Ох…Ну, и натерпелась я за эти секунды. Вся моя жизнь пролетела в два счета. Я вспомнила детство. Мне было тогда так хорошо. Сейчас я знаю, что буду по-прежнему ходить в лес и танцевать головой вокруг костра. Лес мне дал испытание на веру. Люцифер, ты всего лишь искуситель для меня. Мы очень разные. Я фанатична до безумия и готова ради леса на все пойти. Лес – это все, что есть у меня. Ролевые игры, флейта, журналы мод с одной стороны, а с другой – четки, рясы, и записки от Иоанна Крестьянкина и Серафима Саровского. Лес даст мне приют. Стану отшельницей. Я не знаю, как мне быть, я же все-таки странница. Думаю, что буду все совмещать. Буду бродягой, но крест уж больно тяжелый, а с другой стороны, я могу быть киллером, убивать людей за деньги, чтобы после убийств молитву твердить постоянно, день и нощно буду молить Христа, чтобы помиловал меня грешную.
      Люцифер взял Ниночку за руку, и они медленно пошли по горному плато, что было усеяно красными маками, в центре плато стоял воздушный шар, который должен лететь на юг.
       Они шли, а густые облака глядели на них, молчание как занавес финальной сцены. Ниночка знала, что ей солнце помогает жить. Солнце уже спряталось за макушки деревьев. Ночь наступала на землю. Они сели на воздушный шар и улетели на север, где льдины и полярные мишки с пингвинами танцуют в эйфории вечной.
      На льдине собрался народ, Люцифер читал молитву, и в ней шла речь о том, что люди гибнут за металл. В углу шла исповедь, какой-то мишка в рясе пытался сказать о том, как надо жить. Северное сияние поглощало внимание верующих. Вещи и ум есть орудие эксплуатации. На столике в правой части льдины лежал крест и коран. Ложка меда, плюс чашечка с вином, трапеза  шла полным ходом, все были довольны и благожелательны друг к другу. Огромная льдина вместила всех желающих, старухи каялись в своих грехах, целовали крест и коран, давали обещание, что не будут больше творить грех. Люцифер вальяжно, развалившись в сугробе, произнес застывшим от морозов голосом: «Ну что ж, коль так, то пусть будет так».
      Ниночка в этот момент сидела в компании пингвинов, что были в черных шинелях и платках, и тут Ниночка поняла, что она до ужаса глупа, ей стало так тошно, ведь тут одни пингвины и мишки. Ей захотелось обнять мишку, она решила, что это сон, ведь ясно видела, что никаких старух тут и в помине нет. Айсберг по курсу, он машет руками, будто бы зовет ее, айсберг стоял в северных водах, а за ним уже начиналось нечто такое, от чего у Нины шли мурашки по коже. Ниночка судорожно обнимала тюленя, шептала ему:
- Я буду жить вечно. «Быть или не быть...» Все религии за первое: быть. Лишь только дзен, поднимаясь высоко в голубое небо, провозглашает это явление, это великое таинство — не быть. Быть это просто расширение вашего эго. Ваша самость (self) есть просто отшлифованное эго и ничего больше. О вашей самости можно сказать, что это ваше духовное эго — благочестивое эго, очень рафиниро¬ванное, очень тонкое, однако это не что иное, как эго. Ваша личность, Ниночка, дается обществом, ваша индивидуаль¬ность дается самим вашим рождением. Но перед рождением вы не были индивидуальны, вы были едины с утробой матери. Вы никогда не думали о том, чтобы отделиться - вы не были отдельны. Вас питала материнская кровь, материнский кислород; вы были частью материнского тела. Вы были соединены пуповиной с материнским телом, и оно было самим источником вашей жизни. Мать давала вам жизнь; вы не имели никакой индивидуальности. Поэтому когда вы достигаете окончательной вселен¬ской утробы, снова вы не будете иметь никакой индивиду¬альности. Личность должна быть отброшена очень быстро. Эго лишь одежда, даваемая обществом, чтобы прикрывать вас, сохранять ваше неведение относительно своей индивидуальности, которая более естественна. Поэтому все цивилизованные культуры против наготы. Эго не просто социальный вопрос; они не хотят, чтобы вы узнали свою индивидуальность, они хотят, чтобы вы думали о себе как о личности. Ваша одежда, ваш язык, ваше образование, ваша мораль, ваша религия, ваше хождение в церковь, ваша молитва... все это составляет вашу личность. Все это одежды, которыми общество продолжает прикрывать вас, и вы совершенно забываете о своей индивидуальности. Первое, что должен сделать дзен — это отобрать все эти одежды. Второе, что он должен сделать — это отобрать даже индивидуальность и оставить вас во вселенской утробе, совершенно единым с существованием. Это не духовность, это чистая жизнь, чистое существование. Но не говорите о духовности, или самореализации, или спасении — все это оковы эго.
         Ниночка проснулась дома, в своей постели, на стенах висел портрет императора, отец спал за стенкой, плюшевый мишка лежал у ног, а серый кот спал на шкафу, оловянные солдатики стояли на столе, увидев все это, она весело вскликнула: «Чего только не приснится же мне в эту темную ночь!».