Солнечный трон Шамбалы

 Отрывок из произведения "Солнечный трон Шамбалы"


Путевые заметки

Солнечный трон Шамбалы

Тибет... Край сильных, мужественных людей, край вершин и снегов, край земли и неба. Я отправился туда, чтобы быть ближе всего к солнцу, луне, звездам...
Я всей душою живу Вечной Весной, но поехал отме¬чать праздник Середины осени, который проходит в это время года по всем странам дальневосточного региона. Полная луна восьмого месяца по лунному календарю счи¬тается наиболее яркой, красивой и максимально прояв-ленной в своей мистической эманации. Кроме собственно луны, принято любоваться ее отражением. Для тонкого вкуса подобное зрелище намного изысканней, ведь и са¬ма луна отражается в лучах солнца! Говорят, что в эту ночь можно найти такое место на каком-нибудь горбатом мо¬стике, откуда в отражении на воде видны целых две пре¬красных луны. Счастливому очевидцу небывалого явле¬ния смело можно загадывать любое желание — оно обя¬зательно сбудется!
Конечно, в такие ночи я захотел быть как можно бли¬же к волшебству ночного светила!
Более двадцати лет назад я написал небольшую повесть о жизни отшельников в Гималаях. О конфликте поколе¬ний, о красоте и любви, которая привела к разрыву меж¬ду пожилым наставником и его молодым учеником. Тог¬да рецензент из Союза писателей сказал, что вещь зре¬лая, увлекательная, написана убедительно, но выразил со¬мнения в ее достоверности. По его мнению, я вряд ли бывал в далеких Гималаях и могу объективно описывать происходящие в повести события. Чиновник от литера¬туры на тот момент оказался прав. Прав не в том, что моя повесть недостоверна (как раз ее достоверность несколь¬ко позже отмечал непальский ученый, а не так давно, буд¬то по ее сценарию, корейский режиссер Ким Ки Дук снял фильм «Весна, лето, осень, зима и снова весна»), он был прав в своих сомнениях — бывал ли я в Гималаях? Я не сомневался, в Гималаях я не бывал. Не сомневался я и в том, что обязательно когда-нибудь окажусь в любимых мною краях!
Недавно один из моих ранних приятелей, с кем как раз в период написания вышеупомянутой повести я делился своим пониманием жизненного пути через небогатый в то время опыт воинского искусства, передал мне диск с тибетской музыкой и горловым пением монахов. Когда я услышал глубину, мощь и какую-то непередаваемую экзистенциальность религиозного фольклора, то остро ощу¬тил почти необходимость прикоснуться к месту, где все еще царствует девственная первозданность космической проявленности.
Упущение возможно исправить, если оно замечено во¬время и на то есть решимость. Вот я и решил отправить¬ся в путешествие по Китаю в Тибет.
От слов к делу. Сложности с приобретением билетов преодолены, разрешение на посещение особого района получено, и я с группой китайских журналистов, моим другом Ши Пэном выезжаю из сегодняшней столицы Поднебесной, чтобы проехать 4100 км и попасть в Лха¬су — столицу Тибета.
Приобрести билеты на поезд Пекин — Лхаса, да еще иностранцу, действительно очень нелегко. Получение раз¬решения на въезд тоже связано с известными трудностя¬ми. Так, даже сейчас, когда я уже еду в поезде, пока еще не получен пропуск в одно из наиболее заброшенных, а пра¬вильней — нетронутых мест Тибета — Линчжи. С мест¬ного языка это название можно перевести как «Солнеч¬ный трон», туда я очень надеюсь прорваться.
Наш путь начался с Западного вокзала — внушитель¬ного комплекса, выполненного в традиционном стиле китайской архитектуры. Вместе с морем, нет — океаном разношерстной толпы мы втекли внутрь громадного зала. Перед выходом на платформу, откуда отправлялся поезд на Тибет, каждому пассажиру вместе с билетом необхо¬димо предъявить справку о соответствующем состоянии здоровья, позволяющем находиться в высокогорье. Справ¬ки предъявлены, и мы грузимся в поезд. Современный со¬став, оснащенный по последнему слову техники, с элект¬ронными табло, телевизорами, кондиционерами и спе¬циальными кислородными распылителями над каждой полкой. В высокогорье ощущается нехватка кислорода со всеми вытекающими возможными проблемами: крово-течением из носа, тошнотой, сильной одышкой, голов¬ной болью и учащенным сердцебиением. Пока все эти удовольствия еще впереди.
Наряду с комфортностью поезда, это все-таки китай¬ский поезд. Тип российского плацкартного вагона, но пол¬ки расположены с одной стороны — в три ряда. Конечно, мне достается верхняя — третья полка, на что я не очень сетую. Когда втискиваешься в расстояние от нее до потол¬ка, остается совсем немного пространства — вытягиваешь перед собой локоть, и он почти касается крыши вагона. Определенный дискомфорт от ощущения «прилипнутости» к потолку, конечно, есть, но ведь ты стремишься к вершинам Тибета!
Ощущение заоблачности придают и ползущие по ваго¬ну клубы табачного дыма. Китайцы довольно шумный, эмоциональный народ, они громко обсуждают свои лич¬ные вопросы и для комфорта разговора курят прямо в купе. На станциях пассажиры выбегают подышать све¬жим воздухом на перрон в пижамах и кальсонах. Забавное и повторяющееся от станции к станции зрелище: накра¬шенные модницы в ночных пижамах и модельных туф¬лях. Вспоминаются студенческие годы, когда по общежи¬тию скучающими тенями целый день шныряли в разные стороны кубинки в пижамах и бигуди, для того чтобы расцвести красой причесок и нарядов к вечерним танцам. И ты, вконец было разочаровавшись их искусственно-фальшивой «симпатикой», вечером вновь очаровывался кружащимися в обворожительной румбе неземными кра¬сотками со смуглой кожей цвета майского меда.
По пути следования нашего поезда станции появляются довольно часто, хотя далеко не на каждой, к счастью, по¬является возможность продефилировать по бетонному подиуму пижамным моделям. Остановки происходят толь¬ко в крупных узловых вокзалах, каких не так уж много.
Сама железная дорога задумывалась давно. Еще Мао Цзэдун не раз пытался осуществить сей грандиозный проект. Мешали то «культурная революция», то бескуль¬турная разруха после нее, то кризис отношений с СССР. Оттого, что каждый участок железной дороги строился несогласованно, на зыбкой почве, когда ее наконец-то построили (случилось это совсем недавно), начались про¬блемы с путями. В любой момент выстраданную ветку могут опять закрыть на серьезный ремонт. Отчасти поэто¬му, отчасти от того, что по ней хлынул поток туристов и вскоре Тибет может превратиться в пошлое загаженное место экскурсий, я поспешил осуществить давнюю меч¬ту — побывать в Тибете.
Стоит только представить — в Лхасу ежедневно по¬шли поезда из Пекина, Шанхая, Гуанчжоу, Синьина, Лань¬чжоу и Чунцина! Духовные и общественные лидеры Ти¬бета забили тревогу по поводу недопустимости подоб¬ной ситуации. Может, от этого и поползли мосты...
Утром мы прибыли в Сиань — древнюю столицу Ки¬тая, дальше проехали через Янцзинь, который тоже одно время являлся резиденцией императора Поднебесной. Здешние места насыщены исторической концентрацией событий. Это первые столицы, политические, торговые и культурные центры. Отсюда начинали тянуться караваны навьюченных шелком, фарфором и пряностями верблю¬дов по Великому шелковому пути в далекую Европу. Уже Клеопатра и римские матроны любили облачаться в ки¬тайские шелка. Китайцев они звали «сера», что значит «шелковые люди». Европейская знать отдавала предпоч¬тение дорогостоящему импортному материалу не только из-за его роскошной легкости и красы. Нить тутового шелкопряда обладает удивительным качеством отпуги¬вать бытовых насекомых, не давая им гнездиться в склад¬ках одежды. Так, став доступным, шелковое белье до пос¬леднего времени выдавалось офицерскому составу армий многих стран в целях гигиены. Вначале же шелк прирав¬нивался к золоту и ценился на вес один к одному с благо¬родным металлом. Если каждый товарный вьюк весил двести — двести пятьдесят килограммов, а в среднем кара¬ван состоял из пяти сотен животных (иные караваны на¬считывали тысячу и более вьючных верблюдов), неслож¬но подсчитать, сколько золота возвращалось в Поднебес¬ную с продажи товара. Купцы получали тысячи процен¬тов прибыли. Другой вопрос, что трудности, лишения, риск и длительность оборота капитала (путь в один конец
занимал время немногим меньше года) делали подобную торговлю занятием если не исключительным, то, во всяком случае, для мужественных людей выдающихся способно¬стей, являвших собой скорее воинов, нежели торговцев. Европейские государственные мужи хоть и сетовали на чрезмерный вывоз драгоценностей и не раз объявляли запрет на ношение шелковых одежд, ничего не могли по¬делать, так как их мануфактура с грубыми, плохого каче¬ства тканями не выдерживала никакой конкуренции с изысканным китайским шелком.
Поля вдоль железнодорожного полотна, на которых частенько возвышаются могильные холмики предков их владельцев и напоминают о бренности всего мирского, все чаще сменяются холмистой местностью, переходящей в предгорье. Есть какая-то логическая завершенность — ос-таться в том месте, которое возделывал, холил всю жизнь; отдавая свои силы, понимать: что кормит тебя сегодня — завтра станет твоим последним пристанищем. Послед¬ним ли? Многие местные жители верят в реинкарнацию.
Весной 1974 года в двадцати километрах от Сианя ме¬стный крестьянин копал среди поля колодец и наткнулся на терракотовую фигуру воина. Так было сделано одно из самых грандиозных археологических открытий ново-го времени — обнаружен беспрецедентный по размерам погребальный комплекс Цинь Шихуана — первого ки¬тайского императора, более двух тысяч лет назад объеди¬нившего Китай и заложившего основные принципы уп¬равления единым государством на все времена Средин¬ной империи. Тысячи терракотовых воинов натурального роста с настоящим оружием выстроились в боевом по¬рядке для охраны их усопшего могущественного патрона. Сегодня здесь крупный музей с панорамным кинозалом, где крутят ролики реконструированных событий; ком¬фортабельными ресторанами, где в налаженном конвейе¬ре кормят нескончаемый поток туристов со всего света. Поразительное зрелище уникальных экспозиций того сто¬ит. В свое время при посещении погребального комплек¬са мне удалось пообщаться с тем самым везучим крестья¬нином, раскопавшим подземное царство. Зазнавшийся землекоп вел себя как знаменитость мирового масштаба — капризничал, ни за что не соглашался со мной фотографи¬роваться. Наверное, он чувствовал себя Генрихом Шлиманом, когда тот, тоже, в общем, непрофессиональный археолог, обнаружил Трою. Шлиман, впрочем, посвятил поиску легендарной крепости всю свою жизнь, твердо ве¬ря, что этот город — реальность, а не простой литератур¬ный вымысел Гомера. Нашему же крестьянину для вели¬кого открытия стоило лишь захотеть выкопать колодец. В конце концов, невольный заложник славы снисходительно подписал мне альбом с фотографиями захоронения, открытие которого, по счастливой случайности, круто изменило его доселе трудную крестьянскую судьбу.
   

Продолжение можно услышать на аудиокниге или прочитать в печатном издании. Информацию можно узнать по телефонам 9501082, 8 960 2777073...


О произведениях автора можно узнать по ссылке: http://triada-kungfu.ru/izdatelstvo.htm . приобрести произведения в печатном виде и аудиозаписи можно узнать по телефонам 9501082, 8 960 2777073...