Горькое, горькое вино

 


Любовь и верность – истины извечные,
Сотворены до нас давным-давно…
А мы? Что мы?
Случайные мы встречные …
Ох, горькое, ох, горькое вино!
Лина Костенко


Вера Борисовна проснулась, словно от толчка, и в первые секунды даже не могла понять ни где она, ни что с ней – так глубоко уснула. Потом вспомнила, что спать легла еще в девять часов – так намоталась за неделю, что даже очередной фильм любимого сериала решила не смотреть и в постель рухнула, как убитая, мгновенно уснув. И вот,   проснулась. Она прислушалась. Да, вроде ничего особенного, в квартире тишина, вот только … Она еще прислушалась и чуть смущенно улыбнулась – из соседней комнаты слышался равномерный скрип пружин дивана … Вот приглушенный смех дочери … вот что-то Игорек пробасил,…. снова смех… и непрекращающийся скрип пружин…. Вера повернулась на бок и прикрыла голову одеялом – всё не так слышно. Но она все равно всё слышала … да еще внизу живота сладко заныло. А что? Она ведь еще не старая! В этом году ей только – или уже? – сорок два исполнится.
- Да что это со мной? – подумала она, поглаживая живот. – О чем думаю, дура старая! Дай Бог им счастья, дай Бог им счастья, – прошептала она и, откинув одеяло, села на кровати: «Неужели все наладится, неужели все невзгоды закончились, неужели дочка стала взрослой?»
- Хотя какая она взрослая? Только пятнадцать лет исполнилось, – подумала Вера Борисовна, прикрывая ноги одеялом. Потом она снова легла, но, поворочавшись с боку на бок, поняла, что сон пропал. Тогда она легла на спину и, закинув руки за голову, задумалась, вспоминая…
Все невзгоды в их семье начались два с половиной года назад, когда без вести пропал Игорь – ее муж и отец их дочери Иришки. Тогда, в конце ноября он, как всегда утром, ушел на работу и больше его никто и никогда не видел. На работу он так и не пришел, а вечером не вернулся домой. Куда исчез, где его тело – если погиб или просто умер – так не известно до сих пор. Он был объявлен в федеральный розыск, но все впустую – Игорь будто растворился, причем никаких предпосылок к тому, что он мог сбежать, уйти из семьи – не было. Они жили дружно, а с дочерью вообще был неразлучен. Да и дочка … Ох, дочка, дочка! Ей тогда не было еще и тринадцати, но она с полгода ждала, кидаясь на любой телефонный звонок, когда же любимый папа вернется к ней. А он все не приходил и не приходил. И тогда ушла дочь. В тот день Вера, придя с работы, не сразу заметила на столе записку, что оставила дочка, а увидев, ахнула:
- Мама, я ухожу искать папу, потому что сильно его люблю. Мы вернемся с ним вместе.
И ушла, а Вера осталась одна. Дочь не вернулась вечером, не пришла ночью, не объявилась и утром. Вера, не сомкнув глаз, всю ночь металась по квартире, бегала по улице, а рано утром пришла в милицию. В итоге, через несколько дней Иришку тоже объявили в розыск. Как тогда Вера не сошла с ума – она и до сих пор не знает. В те дни она даже на веревку поглядывала – жить-то не к чему и не для кого. И только мысль о дочери, надежда о том, что ее найдут, остановила тогда Веру Борисовну от такого шага. И ее, конечно, нашли, но в каком виде!!! Вера, прибежавшая тогда в милицию, не сразу её и узнала: грязная, оборванная, одетая в какие-то обноски, а запах …  Иные бомжи и то лучше бывали одеты. Была она пьяненькая и, когда Вера, плача, попыталась ее обнять, Ира ее грубо оттолкнула и, грязно выругавшись, спросила:
- Мать, у тебя вроде знакомые гинекологи есть – и, сплюнув на пол, закончила, – а то мне аборт надо делать. Я ж не собираюсь рожать очередного ублюдка – и снова выматерилась. – И только тогда Вера увидела, что у ее Иришки нет двух передних зубов.
- Лучше бы я умерла, – тихо и отчетливо  подумала в тот момент Вера Борисовна – лучше бы умерла! – и заплакала, а дочь её добила:
- Нечего выть! Мужа просрала, теперь поздно плакать! 
И Вера стала жить с тем, что есть, стала бороться за дочь. Ирина больше не уходила, и временами становилась похожей на себя, прежнюю, но иногда … Иногда ничего не помогало и никакой управы не находилось – открыто курила, временами приходила с отчетливым запашком спиртного, и в такие моменты Вера ничего с ней поделать не могла. У них даже до драки дело доходило. Ирина тогда сказала матери:
- Еще раз тронешь – зарежу!
Вера тогда заплакала и ушла в свою комнатку. Как дальше жить и что делать она не знала.
А тут еще мальчики. После того, как дочке сделали аборт, она вообще с катушек сошла. Парни вокруг нее крутились как мухи, и было понятно чего от дочки «эти кобели» хотели. И, похоже, получали. Все разговоры с Ириной на эту тему были бесполезными. Хоть домой она домой никого не водила – и на том спасибо.
Но как ни странно – Ирина продолжала хорошо учиться, учиться практически без троек. Вот так они и жили: сорокалетняя мать и пятнадцатилетняя дочь.
* * * * *
Игорек «дембельнулся» в начале июля. Весь следующий день он по просьбе бабушки, носил форму сержанта ВДВ, а потом снял и больше – как бабуля ни просила – не надевал. За два года надоела. Понятное дело – возвращение из армии они отметили с соседями, и даже единственный родственник – родной дядюшка – пришел поздравить племянника. После этого Игорек неделю отдыхал, а потом набрал книг и стал вспоминать позабытые за два года науки – ведь его призвали в армию с третьего курса технологического. И вот однажды, когда он шел из библиотеки по тропинке, что была за детским садиком, услышал:
- Ты чё, Ирка, зазналась, идем в гараж! Ты ж раньше … с удовольствием …
- А сейчас не хочу … отстаньте! – и тут же раздался звук оплеухи и вскрик:
- Ах, ты, сука … Витек, держи ее … вот так, тащи ее, тащи ….че ты пинаешься? … дура, … матрасик там мягонький, … потом тебе вообще хорошо будет! – и все эти слова перекрывал негромкий, но отчетливый женский визг, перемежаемый грубыми матюгами, слетающими с того же женского язычка.
Игорь положил пакет с книгами у забора и свернул за угол. Там он увидел совсем маленькую – как ему сначала показалось – девочку и двух довольно здоровых лбов – явно учеников последнего класса.
- Эй, орлы, – негромко сказал Игорь, – быстро разбежались и девочку оставили в покое.
Как ни странно, но они тут выпустили руки девчонки и встали чуть ли не по стойке смирно, видимо озадаченные почти двухметровым ростом Игоря и немалой шириной его плеч.
- Пошли, я тебя провожу, – девочка подошла к Игорю, и он повел ее прочь, краем глаза контролируя, где находятся пацаны и не предпринимают ли они чего-то.
- См-а-а-т-ри, Ируха, – издевательски пропел один из них, – у него-то, наверное, больше! – И оба гнусно рассмеялись, впрочем, с места при этом не тронулись. Игорь притормозил было, но девочка несильно потянула его и он, плюнув, пошел с ней.
- Тебя куда проводить? – спросил Игорь – Где ты живешь?
- Дядя Игорь, а вы меня разве не узнали? – как-то робко спросила Ирина, и, увидев озадаченное лицо Игоря, как-то сконфуженно улыбнулась:
- Ну, ваш класс над нашим шефствовал … а я живу в соседнем подъезде! Ну, вспомнили?
Игорь несколько секунд вглядывался в лицо девочки, а потом улыбнулся:
- Ирка-занозка? – неуверенно спросил он. – Ты здорово выросла, … изменилась то есть!
И Ирка, всегда такая независимая и горделивая, вдруг заплакала. Нет-нет, не зарыдала. Она смотрела на Игоря, а слезы катились и катились по ее лицу! Потом девочка всхлипнула и, взяв его за руку, потянула к лежащему бревну. Там они сели и она рассказала ему все: и про то, как потерялся отец, и про то, как она искала его. Не скрыла ничего и о своих похождениях – в том числе про аборт, сделанный с полгода назад.
Игорь молча и несколько растерянно выслушал столь неожиданную исповедь девочки и, когда она замолкла, он не знал что и сказать. Он всей душой сочувствовал этой крохе, тому, что пришлось пережить девочке, потом откашлялся и сказал чуточку невпопад:
- Ну, теперь никто тебя не тронет, пока я здесь! – и, помолчав, сказал, – давай дружить?
И девочка, вытерев еще не высохшие слезы, ответила:
- Давайте! Я вас, дядя Игорь, никогда не обману!
Так они стали друзьями. Он, двадцатитрехлетний солдат, и пятнадцатилетняя школьница. То есть сначала они были друзьями. А потом, в конце лета, они стали близки.
Вы хотите сказать, что это безнравственно? Со школьницей-то? Может и так, может и так, но жизнь многогранна – и, формально нарушая закон, они что-то сделали хорошее. Это поняла даже мама девочки. Не без внутреннего сопротивления, но она приняла неожиданного зятя, мужа ее дочери-школьницы, и разрешила им жить вдвоем. Тем более что Ирина изменилась, резко и в лучшую сторону.
* * * * *
Прокурор района Геннадий Георгиевич Агурдяев ехал с коллегии областной прокуратуры в крайне дурном настроении. Во-первых, его никто заранее не предупредил, что она вообще состоится, во-вторых, так называемые «друзья» из облпрокуратуры уверили, что его заслушивать не будут, а в-третьих, … да что там, в-третьих. Его неожиданно подняли и задали вопрос о том, почему он, прокурор, не контролирует соблюдение закона на территории района. Когда же он робко осведомился, какие статьи УК РФ нарушаются, то тут-то и получил. В основном речь шла о том, что за последние годы не было возбуждено ни одного дела по статьям 134 и 135 УК РФ.
- У вас, что? Никто эти статьи не нарушает? У вас все благополучно? Или Вы «не в курсе?» – сурово вопрошал областной прокурор, на что Геннадий Георгиевич только растерянно пожимал плечами и Областной прокурор, не слыша вразумительного ответа, разъярился еще больше:
- А может, вы и сами покрываете возможных нарушителей закона? Преступников? А?
В общем, получил Геннадий Георгиевич выговоряку и срок на исправление, …на выявление и пресечение действий сластолюбцев. Потому где-то с половины пути он позвонил начальнику районной милиции Андрею Михайловичу Гарькавому и предложил собрать оперативников и участковых уполномоченных к его приезду и на возражения полковника так рявкнул, что и сам испугался.

* * * * *
 Судмедэксперт Огурцов нетерпеливо поглядывал на часы: еще полчасика поработать и все, рабочий день кончается, и он свободен как вольная птица и … Но тут раздался стук в дверь, и в кабинет нерешительно вошла заплаканная женщина – вроде даже знакомая, только в первую минуту он не сообразил, кто же она такая.
- Доктор, … Дмитрий Иваныч, …  помогите, … только Вы можете …, – и слезы потекли сплошным потоком. Вот тогда он ее узнал. Это у нее пару лет назад пропал муж и так до сих пор и не нашелся. Она тогда чуть ли не каждый день приходила к нему, спрашивая, не поступали ли в морг безымянные трупы.
- Вера Борисовна, кажется?- спросил он, и женщина закивала головой. – Ну, рассказывайте, что стряслось? – мягко спросил судмедэксперт.
- Да история проста …  – и она рассказал ему историю про дочь и про зятя, про свою и их жизнь.
  Рассказ этот она закончила словами:
- Вы понимаете, мне, в этой ситуации плевать и на закон и на его нарушение. Мне дочь и ее жизнь гораздо важнее. Ну да, пусть Игорек нарушил закон. Пусть. Но ведь он спас мою дочь от улицы. Ведь если его посадят, то все… она опять по рукам пойдет. А если это снова повторится, я не переживу. У меня сил не хватит. И он ее любит, а Иришка – она же строптивая! – так она ему в рот заглядывает, слушается беспрекословно. Порой я и сама удивляюсь этому, … зная Иркин-то характер!
- То есть, вашему Игорю светит статья за совращение малолетнего и еще… – Огурцов взял со стола толстую книгу Уголовного кодекса РФ и полистал:
- А, вот! Вступление в половую связь с лицом, заведомо не достигшим половой зрелости ….
- Да-да, – прервала женщина – прокурор так и сказал: Вот проведем экспертизу и посадим голубчика. А то ишь, распоясались. И как я его только не уговаривала, он отвечал одно:
- Садить мерзавца и точка!
Доктор Огурцов поднялся и постоял, глядя в окно. Потом, повернувшись, спросил:
- То есть, вы не хотите, чтобы зятя наказали?
- Нет, Доктор, нет!
- Хорошо! Вот бумага, вот ручка и пишите, что вы, как мать несовершеннолетней, отказываетесь категорически от того, чтобы девочка была подвергнута осмотру – и женщина написала.
 - А что теперь?
- А теперь идите домой и забудьте об этом, поняли?
- Так прокурор … милиция  … они же … меня …
В ответ на это доктор Огурцов снова достал книгу, только другую:
- Это федеральный закон о судебно-экспертной деятельности и там указано, что никакое лицо – кроме преступника, конечно – не может быть подвергнуто осмотру против его воли. Так что идите и впредь не грешите. А раз нет осмотра, то нет экспертного заключения, и никто вашему зятю обвинение не предъявит.
И женщина ушла. А доктор Огурцов, вздохнув, взял трубку телефона и набрал номер прокурора района. Ох, что сейчас начнётся …..