Архитектор

Случилось это в славном городе Красноярске. Ну как случилось... Скорее произошло, было. В принципе, ничего особенного. Человечество не было в опасности, на Землю не падал метеорит, никто не прыгал с крыши от безумной безответной влюблённости. На дворе стояла превосходная жара. Середина лета. Высаженные посреди города на американский манер пальмы в горшках чувствовали себя прекрасно.


По городу прогуливался с дамой один молодой человек, имевший весьма довольное выражение физиономии. Сегодня он получил работу. Но давайте всё же по порядку.


Молодой человек носил имя Иван, которым очень гордился. Мол он не какой-то там горожанин, а образцовый представитель "Руси первозданной". Весь такой русый, с голубыми глазами. Учился он на профессию, о которой мечтал с детского сада. Учился, учился и стал, наконец, Архитектором с дипломом. А сегодня получил работу в крупнейшей строительной фирме. Ещё бы после этого не носил он на передней части головы довольное выражение.


Теперь же он бродил по центру города и рассуждал о планировке и о том, что многие дома и расстановка строений несут вовсе не ту информацию, что хотелось бы восприять.
 

Рядом с ним шла невеста. Хотя она об этом ещё не знала: вечер обещал ей именно сюрприз в виде предложения от Ивана.
 

Оба счастливых лица находились под большим влиянием книжек некоторых западных философов, да кроме того, Иван, где только мог, блистал знаниями в физеономике и теории лжи, неизвестно где почерпнутыми. Развлечением молодой, насмотревшейся фильмов и начитавшейся книг пары было прогуливаться по местам скопления разносортной публики и "читать" окружающий мир, особенно - населявших его людей. При этом Иван довольно много пошлил, дабы развлечь спутницу:
 

- Ну вот, погляди на вон ту девушку. Что скажешь?
 

- Что скажу... Нет, ну посмотри только, как безвкусно она подобрала украшения! Мне кажется, ей просто не хватает внимания. Смотри, она постоянно дёргается, как на иголках и бросает кислые взгляды всем проходящим мужчинам.


- Ага... Ты учти, что ей не хватает не просто внимания. Погляди как она виляет бёдрами. Да и одета с ног до головы в фиолетовое... Тревожные звоночки, верно? Хаха...


- Ну да. Мужчины у неё давно не было. А странно. Она такая красивая...


- Не красивее тебя.


Пожалуй, стоит отвлечься от их диалога, ведь это мелочи. Правда. Иван имел огромный талант "считывать" всё что угодно. И почти всегда оказывался прав. Сейчас они бродили в поисках что называется "сложной" цели. Светлана (его спутница) часто шутливо называла Ивана Шерлоком и просто мечтала увидеть наконец затруднение. Поставить Ивана в такую ситуацию, чтобы все его навыки не дали очередного красивого результата.
 

Всё это происходило только потому, что Светлана была твёрдо уверена, будто саму её он давно "считал", как детский рассказ. Она просто не знала, что именно рассказы для детей есть самое сложное, философски "накаченное" неблагодарное чтиво.


Так бродила парочка в тщетных попытках найти сложный случай весь божий день. Мир вокруг был до омерзения понятен. Даже радость от получения работы куда-то пропала. Уставшие и погрустневшие, встретили они закат, стоя посреди большого моста, не имея ни желания ни цели куда-то ещё двигаться. Настала пора идти домой. Стремительно темнело.


Наконец, выбралась влюблённая парочка в родные места. Вы обращали внимание когда-нибудь на бумажную десятку? Их правда уже отменили, однако многие помнят, что на десятирублёвой купюре была изображена часовня. Так вот именно она была видна из новой квартиры Ивана.


Город окончательно поглотила тьма. Пара просто шла, молча, в ожидании горячего чая, ванны и такого мягкого, призывающего в негу лености, дивана. Осталось пройти пару дворов, лишённых какого бы то ни было освещения, кроме витрины ларька, в условиях запрета на "ларьковую" продажу алкогольных напитков, совершенно никчёмного и запущенного.


Вот собственно и оно. То, что случилось, или вернее будет сказать, - произошло в славном городе Красноярске: навстречу паре из тьмы кромешной вышла компания. Пятеро спортивного вида молодых и совершенно нетрезвых людей. Шли прямо к Ивану и Свете.


Инстинкт самосохранения требовал от Ивана решительного отступления в любом направлении, однако любые инстинкты повиновались при виде идущей рядом Светланы, бросить которую было ну никак нельзя.


- Эй, погоди ка! - Послышалось от приблизившейся компании.


У Ивана с собой был только дорогой телефон и более никаких вещей, стоивших внимания, а вот Светлана... Вот она была "увешана" хорошими украшениями, несла в руке дорогую сумочку, да и сама по себе выглядела неподходяще для подобной ситуации.


Компания парней оказалась не очень разговорчивой: ближайший к Ивану парень нанёс ему безо всяческих прелюдий сокрушительный удар в челюсть, чем сбил его с ног. Началось просто "избиение младенцев". Света попыталась кричать и тут же получила ногой в живот, после чего могла только тускло хрипеть и всхлипывать. Ивана топтали. Изверги ногами били в лицо, прилетало палкой от одного из нападавших ублюдков.


Вдруг, Ваня услышал истошный крик Светланы. Он совершил титаническое усилие и поднялся на ноги. Затем... Геройство не удалось. Не в этот раз. По голове прилетело палкой. Кроме шума и брызнувших перед глазами звёзд, Ваня уже ничего не мог видеть, слышать, чувствовать... Мир на время куда-то пропал.


Очнулся наш герой почему-то стоя. Ничего не чувствуя, не осознавая. Только майка казалась мокрой и тёплой и говорить не получалось. Только тихо хрипеть. Откуда-то из тьмы, наподобие призрака, подошёл мужчина, похлопал Ивана по плечу и сказав "пойдём", повёл его куда-то. Различились мигалки скорой помощи. Мир понемногу приобретал очертания. Возле скорой суетились какие-то люди, поднимали с пола нечто, что Иван как ни силился, разглядеть не мог.


Наконец, Ваня увидел... Собравшийся народ погружал в машину скорой помощи окровавленное тело Светланы с торчащей между рёбер рукоятью ножа. Ваня смог только слегка застонать и потерял сознание.


Вот и всё. Пресса, хвалёные всезнающие телевизионные новости как-то обошли это происшествие. Да и интернет в целом молчал.


Света умерла. Её даже не успели довезти до неотложки.


Иван провёл всего полторы недели в больнице. Сотрясение мозга, сломанная в двух местах челюсть, выбиты пять зубов с правой стороны, сломаны три ребра, множество ушибов. Лечение прошло успешно и от дальнейшей госпитализации Иван отказался. Пока он лежал в больнице, пришла новость, едва не приведшая его к суициду. Умерла Мать. Тихо в своей квартире. Легла спать и не проснулась. Всегда была тихоней, вот и теперь никого постаралась не побеспокоить. И всё. У Вани больше никого не осталось. Вообще.


Одиночество неотвратимой дикостью свалилось на совершенно неготового к нему Ивана, охватило, липкой бездной заполнило его душу.


Убийц Светланы нашли быстро. Увидев их на опознании, Иван чуть не сотворил нечто, что сделало бы и ему приличный срок, однако всё обошлось. 


На работу Иван так и не вышел. Он продолжал бродить периодически по городу, но теперь только удивлялся своей невежественной простоте, с которой он подходил к людям и вещам во времена прогулок с Той, которой не стало.


Больше не видел он в окружающих ни одиноких скучающих девушек, ни успешных бизнесменов с проистекавшей из их лиц ложью. Не видел он больше знаков, которые так любил. И они его оставили. Вместо них пришли события... Люди рождались и умирали, дома строились и разрушались, лето приходило и уходило. И всё. Всё, что было между этими событиями, было только в головах ничего не подозревавших людей вокруг Ивана. Никто не хотел видеть, что наполни они секунду большим и возьми её за меньшую величину, -  будут жить по 600 лет, словно Адам или Ной. Но самое страшное, что Иван ощущал, как неизбежно отставал от жизни. Вещи менялись, менялись вне времени, цельным потоком и любое заключение о них казалось теперь абсурдным, убивало вещь, отрывало её от изменений жизни и заключало в гроб секунд, минут, часов. Иван понял, что умер сам в своей голове, отродясь умер, а смерть Светы - это просто событие, за которым он не поспел. Не сумел ни предотвратить ни сам умереть вовремя.


Как-то в руки ему попала Книга. Библия. Однако читать её долго Иван не смог. Он увидел, что смерть Адама была в нём самом, почувствовал, как она в нём поселилась, как что-то чужеродное, но намертво приросшее, от чего казалось, никак не избавиться. И ему стало противно. Ваня чувствовал себя жутко беспомощным и одиноким перед поселившейся в нём смертью.


Архитектором Иван не стал. Обидно, но он вдруг стал думать, что человек по-видимому не может сотворить ничего, кроме себя самого. Построенный человеком дом был так же мёртв, как и сам человек. Поэтому дома и стареют, что человек не смог наделить их способностью к изменению и развитию. Человек не творит системы, - он творит механизмы. А мир вокруг меняется. Вот и стареют дома.


Но и это ещё не всё. Худшее стал видеть Иван в уже построенных домах. Он стал видеть в них, в том, как  они украшены Человека. Иван бродил целыми днями по городу и видел в каждом доме что-то человеческое. То глаза, то руки, уши, а то и вовсе такое, о чём писать неприлично. Помните "Сталинский ампир"? Так вот в нём у некоторых домов Иван видел так украшенный вход, что правомерно было заключить, будто из этого дома люди по утрам не выходят на работу, а рождаются на Свет Божий. Мерзко было видеть дом напротив бара, где любил бывать Иван, как он (дом) смотрит своими окнами-глазами, окружившись высоким тротуаром, будто сложив на груди руки.


Кончилась философия Ивана так же, как и началась - внезапно. Он увидел Храм. Это было уже в другом городе, ведь оставаться в родном, но пустом теперь Красноярске у него не находилось сил.


Храм привлёк его тем, что в нём не видел Иван Человека. Не было видно ни тех привычных украшений, ни мёртвой обездвиженности. Хотелось подойти и обнять этот Дом Бога.


Ничего о Храме Иван не знал, ни того, что это типовая постройка, ни того, что сама архитектура его сворована Бог весть откуда... Просто что-то делало эту груду кирпичей с водружённым сверху крестом Храмом. Чьё-то незримое участие. Что-то нечеловеческое.


Здесь ветхие мысли Ивана умерли. Осталось лишь неописуемое приятное тепло.

Где-то глубоко внутри.
 
В душе.