Крестный ход

В мёртвом аббатстве два жёлтых скелета
Бродят в недвижимости лунного света:
Дама и рыцарь, склонившийся к даме
(Череп безносый и череп безглазый):
«Это сближает нас — то, что мы с вами
Оба скончались от Чёрной Заразы.
Я из десятого века, — решаюсь
Полюбопытствовать: вы из какого?»
И отвечает она, оскалясь:
«Ах как вы молоды! Я из шестого».

И. А. Бунин. «Ночная прогулка».


Подхожу к дому, и вижу сидящих на лавочке бабушек – старушек. «Милок, — обратилась ко мне одна из бабушек, — слышала я, что ты ходишь на работу мимо церкви? А не трудно ли тебе купить мне свечки, скоро Рождество, надо бы свечку дома зажечь!»
 — Хрошо, куплю конечно. «И мне, и мне», — заголосили остальные бабушки!
 — Ладно, куплю!

Вечер следующего дня был морозным. А зайду-ка я в Софийский собор если уж там нет, то подскажут где эти свечи взять. Глядя на золочённые купола, вдруг поймал себя на мысли, что столько лет ходил мимо и ни разу не был внутри! Обошёл вокруг, вот и северные врата. Снял шапку и вошёл и не столько из-за религиозных соображений сколько из уважения к верующим! Ведь основная их часть — старики!

Внутренний вид собора меня поразил! Нет, не иконами, убранством, фресками — своим мрачным видом, какой-то тяжестью, угрюмостью, тёмными, словно закопчёными стенами! Я стоял в нерешительности глядя вверх, где высоко, под куполом из маленьких оконцев струился мрачный, синий, вечерний, зимний свет! Вот значит где всё это и произошло, и в памяти всплыла эта давняя, давняя история...

День выдался солнечным. Заверения синоптиков о дожде на сегодня, не подтвердились — дождь пролился ещё вчера! Ну не согласовали они с небесной канцелярией, всякое бывает! После полуторачасовой пятиминутки вдруг появляется большой начальник: «Ну, что братцы — кролики поступила вводная, всю работу по боку и на уборку территории!» «Ты и ты, — ткнул он пальцем на меня и старшего инженера Серёгу, — пойдёте туда и наведёте там порядок! Соберёте весь мусор в одно место, а потом придёт машина и увезут! Если придёт, если увезут, ухмыльнулся он!»

Добираться до объекта долго не пришлось — не более ста метров от нашей конторы. «Работу надо начинать с перекура», — философски заметил Серёга и уселся на валяющееся неподалеку дырявое ведро. Я огляделся вокруг. Бывал я здесь очень редко и как-то не очень интересовался, что, где и как!?
 — Странно как-то всё это?
 — Что странно?
 — Ну вон там дома понастроили и там и там, а здесь какой-то пустырь и никто ничего не делает!? Можно ведь дом большой забабахать!
 — А никто, ничего здесь строить не будет!
 — Это почему же?
 — Там, — Серёга показал пальцем вниз, — древнее кладбище!
 — Ну и что? Вон около моего дома было старое еврейское кладбище, так его перезахоронили и дом впёрли на его место! Если вдуматься, так везде где-нибудь, чья-нибудь могила, какое-нибудь захоронение — столько веков прошло!
 — Это особое место, его никто и никогда не тронет!
 — Почему!?
 — А! Это давнишная история! Вообще-то это секретая информация, так, что не брякай где попало! И тут я вспомнил, что знакомая женщина Серёги работает «ТАМ», не-то в обкоме, не-то в облисполкоме!? Понятно откуда «утечка»!

«Ну, в общем не мне тебе говорить, что нас время от времени посещают всякие эпидемии болезней. Вот этой зимой, — грипп и прошлой и позапрошлой, это уже как бы нормальное явление», — начал свой рассказ Серёга.
 — Я вообще-то плохой расказчик, так, что ты уж извини!
 — Да валяй, чего уж там!
 — Так вот, всякие болезни пережили люди с давних времён, но вот так, чтобы погибали сотнями тысяч... Начиная где-то с конца пятого века люди начали членораздельно повествовать о страшных последствиях этих эпидемий! Где-то я читал про древнегреческого историка, кторый описывал трагедию тех времён: «Люди поражались без всякого повода, неожиданно, среди полного здоровья, сначала сильным жаром головы, краснотою и воспалением глаз. Внутренние же части — глотка, язык — становились кроваво-красными, а дыхание зловонным... Болезнь в скором времени спускалась на грудь и сопровождалась сильным кашлем... Тело имело синевато-красный оттенок и было покрыто фликтенами (древнегреческий: прыщи) и нарывами... Большая часть умирала на девятый или седьмой день...»

Это он так красочно описал так называемую, бубонную чуму, отправившую на тот свет миллионы... Восемьдесят пять эпидемий и пандемий этой самой чумы было подсчитано за всё время. Болезнь не щадила никого, не развитые, ни отсталые страны и народы. Человечество настолько было потрясено всеми этими ужасами, что естественно всё это нашло отражение как в литературе так и в живописи! Не помню авторов, только два названия: «Безобразная герцогиня»; и «Декамерон». Ну, это всё импорт, а как же у нас? И у нас тоже самое. Где-то я читал, что в летописи упоминается, как в Киеве в 1090 году в течении двух недель, погибло семь тысяч человек! И уже позже, на протяжении XIII — XVIII столетий, чума неоднократно опустошала Киев, Москву, Смоленск, Чернигов. А уж, что творилось на задворках, можно только догадываться!? Наиболее известна эпидемия в Москве с 1770 по 1772 годы. Даже где-то я видел фильм с упоминанием этой эпидемии и графа Орлова. Ну, это тот, который смог победить хаос, панику, эту чумную смуту и саму болезнь! Даже наш Пушкин бросил писать свою лирико-эротическую фигню и выразил по-своему панический страх перед чумой:


Царица грозная, Чума
Теперь идёт на нас сама
И льстится жатвою богатой;
И к нам в окошко день и ночь
Стучит могильною лопатой.
Что делать нам? и чем помочь?

Cерёга посмотрел на часы: «Как бы обед не пропустить, однако?»

 — Ну, вот теперь о самом главном! В XIV веке в Пскове и Новгороде по подсчётам, чума уничтожила две трети населения, а в Глухове и Белозёрске все жители вымерли поголовно! Карамзин тоже в своей «Истории Государства Российского» повествует о событиях эпидемии чумы. Например: суеверные жители Пскова ничего умнее не могли придумать, как сжечь двенадцать женщин, объявленных ведьмами! Естественно это не помогло!

Когда чума вновь вспыхнула в Пскове обезумевшие от ужаса и своего бессилия жители города направили послов в Новгород к епископу Василию с просьбой приехать к ним и вымолить у бога прощения. Епископ прибыл в Псков, обошёл его крестным ходом и по дороге обратно в Новгород скончался от «чёрной смерти» (Чумы). Новгородцы поместили гроб с телом этого Василия в Софийском соборе, и народ повалил толпами для последнего прощания. Естественно в городе вспыхнула эпидемия, унёсшая в могилу не одну тысячу новгородцев! А чума двинулась дальше покорять Россию! По скупым данным, только в Пскове умерло 275 тысяч жителей! А, сколько по всему миру!?

«Так, что вот, — заключил свой рассказ Серёга, — мы сейчас как раз находимся над теми, кто мучительной смертью погиб в то смутное, страшное время! Если конечно секретные архивы не врут!? А, то, что не трогают это погребение, так просто боятся! Говорят, что эта зараза может тысячелетиями храниться! А выпущенная на волю, может нанести удар, нам в спину! Тогда, когда мы меньше всего этого ожидаем!»