Гость из Америки

Служащий аэропорта уже совсем загрустил – сказывался целый день дежурства, да еще накануне были с женой в гостях. Просидели допоздна, а сегодня все время тянуло лечь куда-нибудь и заснуть. Хоть стоя спи… Глаза слипались. Сознание периодически выпадало в сны наяву.
Вот и этого пассажира служащий сначала принял за продолжение сна. Уж больно необычным был невысокий полненький человечек.
Что за…- служащий протер глаза и вновь посмотрел на вошедшего в зал человека. – Ну да… конечно…
Красная курточка, красные брюки. Шапочка красная. Толстенький. С белой бородой. Ёлки-палки, он еще и с мешком… Ну это уже вообще. Служащий хихикнул. Еще только двадцать четвертое, а тут Санта Клаус, понимаете ли, с мешком подарков. Неужели так и летел в самолете?
Ну, мешок-то у него на входе в самолет проверяли, что на выходе беспокоить. Только зачем так одеваться в полет? Можно было взять костюм с собой. Или его кто встречает? Служащий огляделся – не похоже, зал почти пустой.
Дежурный еще поразмышлял на тему Рождества, Санты и прочих грядущих радостей уходящего-приходящего года. Через некоторое время он оглядел зал и увидел, что тот мужичок сидит около буфета и грустно пьет чай. Именно грустно. Служащему даже почудилось, что по щеке Санты скатилась слезинка. Решение пришло откуда-то извне: подойти, поговорить. Заодно и кофе выпить…
Служащий взял кофе и подошел к столику, за которым сидел Санта.
- Можно, я тут присяду? – спросил он вежливо.
Мужчина в красном костюме грустно глянул на него и ответил:
- Да-да, конечно, я рад, что вы подошли ко мне, Павел.
Служащий, которого и правда звали Павлом, вздрогнул. Хотя кофе удержал и поставил на столик.
- Спасибо, - растерянно сказал он. – А откуда вы знаете мое имя?
- Как же мне не знать, - вздохнул странный человек, - я же все-таки Санта Клаус.
При этом он так горько вздохнул, что салфеточки сдуло со стола, и они запорхали по залу, словно мотыльки.
Павел замер, не донеся бутерброд до рта. В голове мелькнула мысль: «Мне это снится, такого не бывает».
Санта отхлебнул чаю и продолжал:
- Вот и вы мне не верите. А ведь в моем мешке есть подарок и для ваших детей. Да…кому теперь все это нужно?
По щеке странного человечка вновь поползла слеза.
Павел смутился. Даже если это сумасшедший, то вроде тихий и безвредный. «Не буду его переубеждать», - подумал он. И спросил:
- А почему вы так расстроены? Что случилось? Все праздники впереди – самая работа. И подарки развозить…
Санта вдруг стукнул кулаком по столу и горько воскликнул:
- Кому?
Народ в зале начал оглядываться, но Санта уже понизил голос и продолжил с отчаянием:
- Кому развозить подарки? Меня нет, понимаете? Когда в прошлом году они приняли решение, что рождественскую елку нужно называть просто праздничным деревом, - я молчал. Когда они начали говорить о том, что Рождество нельзя объявлять выходным днем – что ж, всякое бывает. Но теперь все кончено. Меня нет. Меня просто нет.
-Как нет? – ошеломленно спросил Павел. – Кто такое сказал?
-Президент американский… Сказал, что толер… торел… толерантность…Во! То есть, нельзя, чтобы подарки разносил христианский святой.
И Санта тоскливо огляделся вокруг. Павел сидел ошеломленный. Он никак не мог понять, что ж они там за рубежом такое творят? И что теперь делать? Он и сам-то еще не очень привык к Рождеству – несколько поколений на этой территории тоже старательно отучали праздновать рождение Христа и вместо святого Николая начал приходить Дед Мороз. Причем с неизвестно откуда взявшейся Снегурочкой. И как-то странно было, что Дед не женат, а внучка все ж имеется. Без промежуточных поколений.
Тут голову Павла посетила некая спасительная мысль. Оглядевшись по сторонам, он, как заговорщик, наклонился к Санте и быстро заговорил:
- Подожди ты страдать. Слышь? Безвыходных ситуаций не бывает, это я тебе говорю. Если с той стороны погнали, коль ты им не нужен, так ты осмотрись… Ведь не зря ты сюда приехал. Тут, правда, у тебя сразу два имени будет: Святой Николай и Санта-Клаус (о Деде Морозе Паша предпочел пока помалкивать, зачем заранее мужика беспокоить). Зато у нас пока до той толерантности, как до Марса…
Санта поднял голову: его глаза засияли:
- И вы думаете, что я здесь нужен? И меня не прогонят отсюда?
- Не прогонят, - твердо заявил Павел.
В глубине души он, конечно, сильно сомневался в этом. Кто его знает, что ждет мир в ближайшие годы с этой, чтоб ее, толерантностью. Но твердо знал одно – он не даст отнять у своих детей праздник. Хватит, наотнимались уже…