Житейская история

- Остап дома? – под окном раздался голос, не вызывавший никаких сомнений в том, что его обладатель слегка под шафе…
Однозначно имевшая охотничий нюх на подобные голоса, Оксана немедленно высунулась в окошко:
- Ну, дома, - неприязненно отозвалась она. - А тебе какая с того радость?
Обладатель нетрезвого голоса сдулся, как воздушный шарик на морозе…
Оксану он дома застать никак не ожидал… Вдохновленный ужасом близкой расправы, он быстро заговорил, но почему-то фальцетом:
- Та я ж на минутку всего ж… Он вроде хотел забор чинить. Так я и думаю, помочь чы шо?

Оксана подозрительно глянула на соседа. На лице красавицы проявлялись поочередно - то желание донести мужика до забора и помочь найти калитку, то желание все же поиметь оный забор починенным, на что у ее супруга рук сроду не хватало… Наконец она решила, что ситуацию стоит просто держать под контролем, а починенный забор в хозяйстве всегда пригодится…
- Остап, - певуче протянула она. – Тут до тебя Митяй приперся… И плетет мне сказки про то, что вы забор чинить затевали. То правда али нет?

Глаза у Остапа можно в тот момент было вправлять назад только хирургическим путем. Но он нервно сглотнул и нашел, что сказать перед лицом, как он четко осознал, неминуемой гибели. В конце концов, починить забор легче, чем вылечить пару переломов, кому как не Остапу то было знать. Помнится, только женившись, он, еще ничего не зная о том, насколько ему повезло с женой, задержался с друзьями на вечеринке… Потом пьяный пришел домой и попытался, прямо скажем, поскандалить с супругой. Попытка была первая, сильно неудачная и потому последняя. Правда, в больницу жена носила борщи и котлеты, которые вызывали нервно-голодные спазмы у всего медперсонала. Но вывих челюсти несколько мешал наслаждаться изысканным харчем…

Итак, Остап глянул на супругу, на сжавшегося в комочек под оным забором соседа… И кивнул:
- А как же, кровиночка моя, как раз таки и собирались чинить. Я мужик в доме или как?
Оксана задумчиво провела взглядом по щуплой фигурке мужа, глаза ее затуманились от каких-то странных мыслей, но она, усилием воли прогнав морок, тряхнула головой и ответила:
- Мужик… Конечно, мой коханый… Вот только сейчас молоток вам принесу и гвозди.
Мужики, искренне намеревавшиеся сходить за молотком самостоятельно, приуныли еще сильнее…
Дородная красотка исчезла в сарае, гремя там инструментом.

Остап кивнул соседу, опасливо косясь на дверь:
- Это, Митяй, ты изверг однако… Ничего лучше придумать не мог?
Митяй вяло брыкался:
- Я ж с неожиданности. Я ж думал, ее дома нету. А она – вон… Как глянет, у меня аж душа в пятки ушла…
Остап пробормотал что-то по поводу вопроса наличия той самой души у соседа… Но тут появилась Оксана. В одной руке она несли ведерко с гвоздями и молотком, в другой легко тащила пару досок для починки…

- Значит так, - деловым тоном сказала она. – Вон ту дыру заделать, вон те доски заменить и калитку укрепить. И чтоб у меня потом пришли и все показали, что починили. Все понятно?
Мужики кивнули, тоскливо глядя за забор, где на полной воле гуляла молодежь, оглашая воздух веселым смехом…
Оксана кивнула удовлетворенно и ушла. Дел у красавицы и правда было много. Вот только душу грызла какая-то тревога…

Мужики, вздохнув, начали прикидывать, как организовать починку забора в наиболее благоприятном ключе. Осмотрели калитку, многозначительно покрякали, потом присели вниз забора, якобы проверяя, насколько крепки доски внизу…
Тут случилось неожиданное в данный момент происшествие – ко двору подъехал автомобиль, который, видимо, и правда переделывали из швейной машинки Зингер по рецепту классиков, но на полпути забросили это неблагодарное дело, промолвив: А нехай оно катится.
Оно и катилось. И прикатилось под забор, который худо-бедно до того еще все же стоял. Но под натиском чуждой техники дал слабину и рухнул. Аккурат на двух умельцев, которые втихую собирались отхлебнуть из припасенной Митяем посудины…

Сдавленный писк из-под забора свидетельствовал, что мужики живы, но им нехорошо…
Из вражеского авто вышел мужичок в рабочей куртешке… Смущенно поправив очки, он спросил громко:
- Хозяева дома? Бога ради, прощения просим…
Из-под забора что-то ответили, но сильно невнятно…
Автолюбитель заинтересованно прислушался - и тут из дому вышла Оксана…

Молния, нет… просто сверх молния пронеслась во взгляде гостя… Мужики под забором затихли, заранее подсчитывая, во что обойдется лечение автолюбителя… В воздухе повисла предгрозовая, нехорошая тишина…
Прошла минута, вторая. Но тишина все еще не нарушалась ни звуком. Забор тихо шевельнулся и из-под него осторожно, не привлекая на себя внимания, выползли мужики и так же тихо поползли по направлению к углу дома.
- Сто-ять… - тихо скомандовала Оксана.

Мужики замерли.
- Берете инструмент и чините… - безжалостно договорила она. Когда же повернулась к гостю, на лице ее заиграла такая улыбка, что Митяй счел за лучшее эвакуироваться домой. Малодушно предав друга, он ланью перемахнул через уже лежащий забор и дал деру…

Гость подошел к Оксане, неотрывно глядя ей в глаза… И сказал:
- Ах, как приятно познакомиться. И я так сожалею… Ваш забор…
Оксана ручкой махнула, дескать, какие заборы. У нас тех заборов…
И пригласила гостя в дом…

Остап почесал затылок. Казалось, намечался вариант удрать вслед за Митяем и принять на грудь… Но почему-то не хотелось.

А из дома слышался удивительно мирный разговор гостя и Оксаны. Остап побрел в дом, глянуть, как это бывает.
Гость рассыпался в комплиментах. Он заливал такие басни, что соловьи в округе мрачно уселись в стороне и попробовали нервно закурить…

Оксана же… Грозная статная Оксана, которую не боялся только местный бык Рагдай, стояла у самовара и тихо млела от комплиментов…
Остап было совсем ошалел от этой картины. Но вдруг вспомнилось ему, как еще до свадьбы. Да, давненько оно было. Как билось его сердце, когда мимо проходила Оксана. Как сходил он с ума, нечаянно коснувшись ее на улице (нарочно ведь подстраивал, чтоб коснуться). Как таял он и млел, если красавица заговаривала с ним…

И куда? – горько подумал Остап. – Куда оно делось? Ведь вот же она – та же красота, не убитая ни работой, ни хозяйством, ни годами. Та же гордая стать, густая коса и взгляд синих глаз… Эх, - всколыхнулось в душе его. – Сам виноват. Дурак. Как женился, так и решил, все, мое. И смотреть перестал. А вон этот, гонщик швейных машинок, глаз не сводит с его жены, так и вьется. И Остап решительно подошел к мужику.
- Ты это, песни петь заканчивай, - грубовато оборвал он очередную трель. – Забор сломал – идем чинить.

И повернувшись к изумленно застывшей жене, добавил:
- Ксана, сердечко мое. Сделай пока нам поужинать, давно мы с тобой вдвоем не сидели. Все дела да дела…
И вышел легко так, словно крылья выросли, потому как ответный взгляд жены сказал ему: ничего не прошло и любовь по-прежнему есть между ними.

Ох, и дурак же я… - думал Остап, оглядывая забор…
А на кухне весело и многообещающе шкворчала сковорода…