С Новым годом!

Вот уж не знаешь, где найдёшь, где потеряешь!?

Кэбмен из художественного фильма: «Собака Баскервилей».


Дорога повернула на север, за поворотом показалась деревня Сябреницы. Заглядевшись на деревянный, двухэтажный дом-музей писателя Успенского, я чуть не налетел на пожилую женщину! Женщина усиленно жестикулировала, пытаясь меня остановить. «Вижу у вас ленинградский номер, — умоляла меня женщина. — Не довезёте ли вы меня до Ленинграда? Очень нужно! Автобус уже ушёл, к сожалению, а следующим я могу опоздать! Сын приезжает с Севера! Ну, пожалуйста, очень нужно!»
 — Ну, хорошо! — и я открыл дверцу машины. — Садитесь!
 — А, что у вас сын приезжает, что-то случилось?
 — Он же у меня морской офицер, в Североморске служил, а вот теперь направляют на Дальний Восток, на Тихий Океан! Едут всей семьёй, а уже вечером из Пулково самолётом на новое место! А я ещё внуков ни разу не видела! Если опоздаю, — когда ещё сведётся встретиться!? Километра через три я стал тормозить, чтобы посмотреть на то самое место.
 — Вон оно, озеро! — воскликнул я! Женщина непонимающе посмотрела на меня: «Какое ещё озеро? Мне бы побыстрее доехать!»
 — Я на минутку! — и съехал на обочину встречной полосы. — Вон видите, — показал я женщине, — то самое озеро, с которого началась эта удивительная история! Всё! Увидели, поехали!
 — А, что за история такая? — спросила меня женщина.
 — Это удивительная история, — невероятно, но это так!

Дима подъезжал к Калинину со скверным настроением! Сквернее не придумаешь! «Командировки ей, видишь ли мои не нравятся! Зарабатываю мало! Простой работяга! Ей подавай крутого, при деньгах! Так бы и сказала, что рожа моя ей не нравится... — вот уже косой десяток раз прокручивал Дима этот „магнитофон“. — Вот дурак! А я ей чуть было не сделал предложение после трёх лет нашего, знакомства! Как пить дать, завела себе на стороне...» Объяснение со Светкой было бурным и нелицеприятным! Даже долгая дорога никак не повлияла на настроение, скорее наоборот! Разгрузившись на объекте, Дима даже не стал искать попутный груз, а в подавленном состоянии, налегке решил возвратиться обратно домой! «Да, — думал он, — год явно не удался! Не даром, что високосный!» Но вспоминая слова своего напарника и наставника Рамиля Шарифуллина, немного поостыл и решил-таки переночевать и уже с утра на свежую голову гнать домой. Утром с трудом разогрев свой старый «Камаз» в плохом настроении выехал на трассу. Его напарник заболел и Дима теперь один заруливал на сравнительно небольшие расстояния!

Он уже проехал: Вышний Волочек, Валдай, Новгород... «Что за хрень там стучит!? — прислушиваясь к странным звукам, спрашивал сам себя Дима. — Надо бы проверить, пока что-нибудь не отвалилось по дороге!» Зимняя трасса была явно уже, нежели летом и пристроиться на обочине никак не получалось! И вот вдруг повезло, небольшой „карман“, накатанный кем-то? Дима резко затормозил и съехал вправо с трассы. Вышел на дорогу и разминаясь на ходу, стал осматривать машину. Ничего особого он не обнаружил кроме всякого барахла болтающегося по кузову. Он уже собрался закрыть дверцу, как вдруг откуда-то донёсся истошный крик! Дима от неожиданности замер и встав на ступеньку, стал озираться вокруг, пытаясь понять откуда слышен крик!? И вдруг снова: «Помогите, помогите!?» И как-то резко на полуслове оборвался! И тут Дима увидел через дорогу, на заснеженном поле, внизу чью-то фигурку размахивающую руками! Фигурка то появлялась то исчезала! «Чёрт! — воскликнул Дима, — это же не поле, а река или озеро. Там кто-то тонет!? Наверное под лёд провалился!?» Дима запрыгнул в кузов, там он только что видел длинную доску! Рывок в кабину: с лёгким, буксирным тросом и доской, не разбирая дороги Дима помчался прямо на виднеющуюся в сумеречном свете уходящего дня, фигурку! От берега до тонущего было метров тридцать!

Дима с десяток метров пробежал по льду, а затем лёг и толкая перед собой доску, ползком направился к полынье. Наконец он в трёх метрах от тонущего и его можно разглядеть! Оказывается это девушка из последних сил пытается выбраться на лёд, но он всё время ломается и девушка опять погружается в воду. Дима надвигает доску на полынью и бросает туда же трос. Трос извивается и только с третьей попытки удаётся подвести его к девушке! «Держись за трос! — кричит Дима. — Залезай на доску и не вставай, как можно шире распластайся по льду! Только не вставай на ноги! Лежи я тебя потяну за трос! Крепко держись...» Наконец-то, после бесчисленных попыток Дима подтащил „утопленницу“ к самому берегу! «Ну, теперь вставай, если сможешь!?» — помогая девушке, устало сказал Дима.

«Бегом, бегом к машине!»  — подгонял девушку Дима! До трассы было метров сто по глубокому снегу! Наконец-то с трудом добрались до дороги! «Залезай в кабину!» — скомандовал Дима!
 — Не могу, пальцы не слушаются! — стуча зубами и дрожа всем телом, еле проговорила девушка! Наконец общими усилиями девушку погрузили. Дима включил обогрев на всю „катушку“ и постепенно тепло стало растекаться по кабине.
 — Тебе куда? — спросил Дима.
 — Туда! В Ленинград! — трясясь от холода, еле смогла сказать девушка!
 — Да! Это часа полтора — два ехать! Ты ведь так и околеешь у меня! Не довезу я тебя! Дима был в растерянности не зная что и предпринять!? Где-то в глубине сознания он понимал, что нужно поступать так и только так, но воспитание и все эти нравственные препоны тормозили его! Но ведь она может погибнуть глупо и теперь уже по его вине! Всё, надо действовать решительно, и другого решения быть не может! Решение единственное, и самое верное!

Дима включил свет, и полез на свою полку — лежанку, прямо за его спиной. Достал одеяло, полотенце и какую-то типа пледа, тряпку неопределённого происхождения! «Ну-ка давай, раздевайся догола!» — решительным тоном скомандовал Дима!
 — Зачем!? — испуганно возмутилась девушка.
 — За спросом! Давай раздевайся и не возникай! И начал ,быстро расстёгивать бесконечные пуговицы, крючки, „молнии“ и прочую женскую хрень! Девушка испуганно, сначала сопротивлялась, но Дима был неумолим!
 — Что и это!? — трясясь от холода пролепетала девушка.
 — Я сказал всё! Ты, что хочешь подхватить воспаление лёгких и застудить все свои женские дела!? Тебе ещё жить, рожать нужно, а ты выделываешься!? Сейчас не место разводить телячьи нежности! Дима взял своё дорожное махровое полотенце и стал обтирать девушку. Перед ним было синее, худенькое тело „утопленницы“. Тщательно вытерев девушку, Дима стал сам быстро раздеваться, оставшись в одних трусах!
 — Давай одевай моё! И стал помогать девушке: майка, рубаха, свитер, брюки, носки и поверх старое „солдатское“ одеяло! Одев на себя грязную фуфайку и накинув как бы плед себе на ноги, нажал на газ. Улучив момент они влились в поток и двинулись в сторону Ленинграда.

«Заберись с ногами на сидение, — уже не так строго сказал Дима, — так теплее будет!»
 — А как же вы? Вам ведь холодно!?
 — Ничего! И не такое бывало! Сейчас обогрев накрутит понемногу! Кстати тебя-то как звать?
 — Катя, Катерина, — всё ещё дрожа от холода, еле смогла сказать девушка.
 — А меня Дима! И глянув на Катю, добавил, — Можно на ты!
 — Хорошо! Где-то минут двадцать ехали молча. Катя первой нарушила молчание: «Спасибо тебе Дима! Я ведь точно утонула бы, сил больше не было, да и мороз, совсем окоченела!»
 — Да будет тебе! А как тебя туда занесло? Вроде бы и жилья поблизости не видно?
 — Стыдно говорить о таком!
 — О каком!?
 — Я же из деревни ехала на попутке... А этот козёл, ну водитель начал ко мне приставать! А потом в том самом месте остановился и хотел изнасиловать! Он же здоровый, мне с ним не совладать было! Когда он полез со своей рожей типа, целоваться, я увернулась и укусила его за ухо, со всей силы! Он не ожидал такого и как взвоет благим матом! Я выскочила из кабины и понеслась, не оглядываясь как я думала в поле, а там оказалось озеро покрытое тонким льдом! Когда провалилась и стала тонуть, то увидела, что он, сволочь спокойно уехал! А тут и вы, почти следом, то есть ты, подъехал!
 — Да! История, однако! Дима искоса посмотрел на Катю: «А она ничего, симпатичная! Какая-то красота нетронутая!»
 — А ты Катя не очень обиделась за раздевание!? Ты уж прости, что я так с тобой, грубо...
 — Да, ладно уж! Не очень! Поначалу, ну сам понимаешь, а потом как прояснение наступило, что по другому-то нельзя, сидела как парализованная от холода! Всё было вроде как у гинеколога, хочешь, не хочешь, а надо. Деваться-то некуда!?
 — Ладно Катя, проехали! Вид у тебя конечно был как у „цыплёнка табака“! — засмеялся Дима.
 — Наверное, — слабо улыбнулась Катя.
Проехали: Тосно, Никольское...
 — Ну, как ты Катя!? Лучше стало, хоть немного? Катя молча кивнула головой. Видно было, что она всё ещё не может согреться...

И вот наконец-то Ленинград! Дима въехал в какой-то двор и остановился у подъезда старой хрущёвки.
 — Всё приехали! Дима взял Катю на руки и донёс до подъезда. Ты Катя сейчас быстро за мной, так чтобы тебя меньше видели! Дима поднялся на третий этаж, Катя за ним.
 — Это, что за дом? — спросила Катя.
 — Я здесь живу! Пойдём ко мне. — Дима открыл дверь квартиры и пропустил Катю внутрь.  — Ты подожди меня, я сейчас! Он взял с антресолей какой-то пакет и быстрым шагом спустился к машине собрал всю одежду и обувь Кати и закрыв кабину, вернулся обратно.
 — Ну вот мы наконец-то и дома, располагайся я сейчас приготовлю тебе ванну, тебе обязательно надо прогреться, обязательно! Добавляй горячую воду пока тебя пот не прошибёт! Можешь попутно и помыться, если считаешь нужным!? Перцовочки бы тебе дать выпить!? Не стесняйся я здесь один живу. И ты можешь жить здесь сколько хочешь! К сожалению для твоих красивых волос фена у меня нет, а вот с одеждой пожалуйста! — Дима открыл дверцы шкафа. — Выбирай что тебе понравится, не ходить же тебе в моём рабочем, грязном рванье!?
 — А где же моё, в машине осталось?
 — Не беспокойся всё в порядке, всё уже здесь. Вот только одного носка не досчитался. Ладно, купим тебе новые... Время от времени Дима спрашивал Катю, через закрытую дверь ванны о самочувствии. Как бы ей плохо не стало от резкой смены температур!? Где-то часа через полтора, Катя вышла из ванны.
 — Надо бы постирушки устроить, там ведь всё бельё грязное и мокрое!
 — Уже!
 — Что уже?
 — Уже всё постирано!
 — Да, ты чё? Когда?
 — Пока ты в ванне грелась!
 — Что и это тоже?
 — Конечно! Уже висит, сохнет. Я же на стиральной машине!
 — А я-то думаю, что там за стенкой так громко шумит? Думала у твоих соседей!? Ну, Дима! Мне так неудобно! Ну, что ты в самом деле? Это же...!
 — Не бери в голову! Всё это условности... Я ведь в машине стирал, точнее прополоскал! А машина-то она же железная, ей всё равно, что стирать! Да и глаз у неё как оказалось нет! И успокойся пожалуйста! Если я тебя видел во всей красе, то остальное уже не имеет никакого значения! Твоя главная задача сейчас, — не заболеть! Выбирай одежду и одевайся потеплее!
Вот уже на дворе и ночь наступила:
 — Катя тебе не кажется, что ужин приближается, пойдём-ка на кухню, что-нибудь сообразим!?
 — Давай! — обрадовалась Катя. — Пошли. Они долго сидели на кухне, болтали обо всём и Дима как-то незаметно забыл о позавчерашней ссоре со Светкой! Всё стало удаляться, дальше и дальше! «Ну и чёрт с ней! — подумал про себя Дима. — На ней свет клином не сошёлся! Хорошо, что Катя появилась, пусть даже вот так, как бы слегка прикоснувшись...»
 — А где мы спать будем? — вдруг спросила Катя. — Что-то я после ванны и ужина совсем раскисла, страшно в сон клонит!
 — Всё будет нормально! — Дима посмотрел на часы — потерпи немного, я сейчас! Дима пошёл на кухню и вскоре вернулся с бутылкой шампанского и коробкой конфет. — Ты как, Катя наши конфеты любишь или импортные? Мне так, больше наши нравятся!
 — Мне тоже!
 — Так, а где же бокалы? — Дима растерянно поглядел вокруг. — Всё, вспомнил!
 — А, что это ты вдруг придумал, на ночь глядя? — недоуменно спросила Катя. — У тебя сегодня день рождения, что ли!?
 — Да! У тебя после купания подо льдом, амнезия стопроцентная наступила!
 — Почему это!?
 — По кочану! Какое сегодня число? А!? Десять минут осталось до Нового года!
 — Ё, моё!? Вот это да! Точно у меня память отшибло! К тебе наверное гости придут, а я тут, вот в этом! Катя приподняла димин свитер, — димины спортивные штаны были Кате чуть ли не до подбородка, заменяя ей сразу и верхнюю и нижнюю одежду! Дима увидев всё это, от души рассмеялся!
 — Не беспокойся! Для всех я уехал в командировку на неделю! Водилам все эти праздники как-то по барабану! Транспорт по своим законам живёт! Когда вся страна пьянствует, мы работаем! Но бывает и наоборот! Только вот слишком редко!

За разговорами и не заметили как начали бить куранты! Дима спохватился и успел-таки разлить шампанское в бокалы!
 — Катенька, С новым годом тебя, с Новым счастьем!
 — И тебя Дима! Катя вдруг подошла к Диме: «А давай на брудершафт!?»
 — Давай, как-то подозрительно и неуверенно ответил Дима. Они выпили шампанское по брудершафтски, неожиданно Катя обняла Диму руками за шею и подтянувшись, поцеловала его в губы!
 — Ты, это чего? — спросил Дима, и вдруг, к своему удивлению, покраснел от смущения.
 — Он спас мне жизнь! У меня теперь по твоей вине, по твоей два дня рождения, а он ещё спрашивает, чего?
 — Да ладно тебе... Дима помолчал немного: «Ты знаешь Катя, ты не поверишь, но мне с тобой почему-то очень легко и ты только не смейся, — комфортно! Ты появилась в трудное для меня время!»
 — А, что у тебя такое? Что за время? Дима рассказал ей свою историю со Светкой и своей неопределённости в этой жизни...
 — Ты очень сожалеешь?
 — Нет не очень! Сожалеть можно только о хорошем, а о её унижении разве можно сожалеть!? Они посидели ещё с полчаса так и не допив бутылку шампанского! Дима посмотрел на часы: «Кать, ты знаешь и хотя Новый год наступил и у всех в основном, время веселья, но я так страшно устал и не могу уже ничего по-нормальному воспринимать! Я сегодня более пятисот километров проехал! Вчера от Ленинграда до Калинина и сегодня обратно! Да и ночью спал плохо! Это только кажется, что работа у шофёра лёгкая, сиди себе и крути „баранку“! Ты не представляешь, я ведь каждый метр дороги через себя пропускаю! В любой момент я должен быть готов принять почти мгновенное решение!.. Прости, давай пойдём спать, сил у меня уже не осталось... Если ты не против, то ты будешь спать на моей кровати, а я на диване! Я привыкший к спартанским условиям, усну где хочешь! А шампанское и завтра допьём, то есть уже сегодня!»
 — Да, тысячи километров дороги, это конечно круто! Я понимаю тебя! Поговорим потом, завтра! Только мне неудобно тебя стеснять, и вообще...
 — Всё! Разговор окончен и никаких возражений! — нарочито сердито сказал Дима. — Иди баинькать!
 — Дима, мне правда неудобно перед тобой, ты столько для меня сделал, а я по-свински... Дима выключил свет: «Спокойной ночи! — и помолчав добавил. — Нравишься ты мне! Очень!»
 — Что ты сказал!? — не поняла Катя.
 — Спокойной ночи я сказал! Спокойной ночи малыши!..

Дима с трудом проснулся где-то часов в десять — одиннадцать. Полежал минут пять разглядывая через оконный проём отливающее лёгкой синевой серое ленинградское небо. Вдруг как кирпичом по голове, — Дима враз вспомнил вчерашний день! Он откинул одеяло, сел и туго соображая уставился на пустой диван! «Как же так? Он ведь точно помнит, что Катька была на кровати, а он на диване! Ничего не понимаю!?» — подумал в расстройстве Дима. Он встал и посмотрел на кровать, Катька лежала отвернувшись к стене и во сне недовольно пыталась поправить откинутое Димой одеяло! Дима укрыл Катю и к своему удивлению поймал себя на том, что сделал это с какой-то нежностью! Трезвея ото сна он вдруг понял, что видно ночью ходил в туалет и возвращаясь обратно на „автомате“ по привычке, припарковался на свою кровать, в постель к Катьке! «Во дела! — подумал он. — Расскажи своим раздолбаям в автобазе, вот смеху-то будет!» Умывшись он пошёл на кухню, поставил чайник на плиту, и подошёл к окну. Низкое Ленинградское солнце лениво и как-то нехотя поднималось над городом, оставляя за домами длинные, синие тени. Двор был пустынным. То там, то сям валялся новогодний мусор, остатки ночных развлечений! Лишь изредка кто-нибудь выходил из подъездов. Народ решительно отсыпался от бурно проведённой новогодней ночи! Чайник настойчиво шумел, готовясь закипеть, как вдруг за спиной Дима услышал шорох! Он оглянулся в дверях босяком, укрывшись одеялом, как приведение стояла Катька!
 — Явление Христа народу! — прокомментировал Дима. — С добрым утром страна!
 — Привет! — хмуро, спросонья сказала Катька. — Ты чё, чай пьёшь?
 — Ещё нет, только собираюсь! А вы мамзель уже встали или как? Или только людей решили попугать?
 — Встала!
 — Ну, тогда иди умойся хотя бы!? Там в ванной твои принадлежности, думаю что уже готовы! А то ходишь как басурман! Голоштанная команда! Иди, иди!
 — Ладно! Сейчас!
 — Кстати Катерина, вот на столе градусник, — померь-ка ты себе температуру, а то не пришлось бы врача на дом приглашать!? Надо бы тебе всё-таки горчичники поставить, — воспаление лёгких дело серьёзное!
 — А куда горчичники?
 — На попу конечно, куда же ещё!? Чтобы кровь погонять и розовость твою повысить!
 — Хорошо уж, сделаю!

Выпроводив Катьку Дима подошёл к окну: «Странно всё это, кто она мне? Случайная знакомая. И эта неожиданная двойственность, такое чувство, что она для меня и женщина и ребёнок, всё в одном лице, — одновременно! Странно всё это! Может это от одиночества? Где-то там, далеко внутри мне не хватает ни того ни другого!? И вообще надо определиться, что дальше делать? Вчера с этой эйфорией спасения, как-то всё отошло на второй план...» И как бы читая димины мысли, вошедшея Катя вдруг спросила: «Дима, а что ты не спрашиваешь кто я и откуда? Вот так просто взял и привёл к себе в дом, чёрт знает кого!?»
 — Я слушаю свой внутренний голос! А он не возражает против твоёго присутствия... Давай садись завтракать будем, хотя это уже можно назвать обедом! Заодно скажешь, зачем это ты всё-таки свалилась на мою больную голову!
 — Ты меня хочешь выгнать?
 — Пока нет! Ещё твои вещи не высохли, да и на улице мороз... И вообще ты мне нравишься и это правда! И я боюсь сглазить, — даже более того!
 — Мне тоже с тобой хорошо! Первый раз со мной такое! Я серьёзно!
 — Жил-жил, тихо сказал Дима, — и вот те раз, как снег на голову! Неожиданно — вдруг!
 — А может это и хорошо, что вот так, без каких либо условностей! Ну, вот просто так, не зная друг друга! Только одни чувства и не более! И ничего! Может это самое настоящее! То что и зовётся любовью!?
 — Не знаю Катенька? Честное слово, не знаю!?
 — Дима, а можно я у тебя ещё поживу немного?
 — Ну, что ты! Я же не гоню тебя, конечно оставайся! Я буду только рад тому, что ты есть! И вообще, ты знаешь, я не хочу чтобы ты уходила от меня! Оставайся! — Дима помолчал. — Насовсем оставайся! Если ты не против конечно!? Катя подошла к Диме и прижавшись к нему тихо сказала: «Я очень даже не против! Спасибо тебе Дима за всё!»

«Катя, ты сама понимаешь я тебя вообще не знаю, кто ты и откуда!? — начал после завтрака, разговор Дима. — Расскажи хоть немного о себе! Ну, так, самую малость!?»
 — Нет, — хитро прищурилась Катька, — ты первый рассказывай! Ты должен даме пойти навстречу! Дима посмотрел на Катьку.
 — Тоже мне, Дама из Амстердама! Мне и рассказывать-то нечего!? Ну родился, учился. Потом курсы шоферов. В армии, в Средней Азии шоферил. Теперь вот на автобазе... Отец умер сразу же после войны, ранений много было и всяких операций! Мама после его смерти уехала жить в деревню, в Всеволожском районе, вот езжу ей там помогать по хозяйству... Старший брат, офицер женился на местной, сейчас во Владивостоке живёт! Сестра младшая учудила, вышла замуж за иорданца, вместе в медицинском учились, сейчас там живёт, в Иордании! Не знаю, говорит нравится ей там!? А, я вот в Ленинграде один, хозяин — барин! Семьёй как видишь не обзавёлся, увы!
 — Да! Интересно, интересно! У меня ещё более скудная автобиография! Я сама из Новгородской губернии, из деревни, недалеко от Новгорода. Новоселицы называется, может слышал?! Родители рано умерли, я их почти не помню! Тётка меня вырастила, старая дева! Ну, почти старая, не повезло ей в жизни, так уж получилось... А, я на каникулах ездила её проведать, она же, уже старенькая! Учусь я в институте медицинском, точнее в этом году заканчиваю! Буду терапевтом, если получится!?
 — Да! — удивился Дима. — А я-то старый дурак распинаюсь про горчичники...
 — Ну, во-первых ты не старый, очень даже не старый! А во-вторых, врачи ведь тоже люди, со всеми вытекающими... Я как ушла под лёд, так все мои медицинские знания тут же вместе со мной и утонули! Всё враз отшибло! Сидела перед тобой как дура! Курица общипанная!
 — Да будет тебе! Я правда рад тому, что мы с тобой встретились! Правда!

Они лежали в полной темноте. Лишь свет фонарей да окон, в доме напротив. Где-то тренькал трамвай, доносились бурные крики молодёжи, которая была готова праздновать хоть всю неделю! Время от времени кто-то запускал фейерверки... «Кать, а что ты всё время в ванную бегаешь? — спросил Дима, — что-то не так было!?» Катя легла рядом и выводя у Димы на груди пальцем какие-то каракули, шёпотом сказала: «Ты только не смейся пожалуйста! Ладно!? Всё было очень даже замечательно! Я не ожидала, что так может быть!? Просто ты у меня, как бы это понятней выразиться, — ну, в общем, ты мой первый мужчина!»
 — Катька, да ты просто уникум! Девушки твоего возраста уже давно перевелись! Катька ты меня удивила! Нет! Тебя надо прямо на доску почёта!
 — А я не перевелась, как видишь! И не надо мне никаких досок! Ну почему, скажи я должна равняться на всех остальных!? Моя жизнь, это моя личная жизнь и никого это не должно касаться!
 — Верно говоришь, никого это не касается! Кать как ты вот так решилась, да ещё и со мной!? Ведь ты меня совсем не знаешь!
 — Я никому не доверяю так, как тебе! Человек рисковавший своей жизнью ради меня, не может поступить со мной плохо, предать меня! Дима молча лежал и нежность переполняла его, переливалась через край! Ему так хотелось сказать ей: «Катька как мне хорошо с тобой, нет, ты не представляешь, как мне хорошо!» Но он сдержался... Слишком уж часто мы говорим высокие слова, которые впоследствии оказываются пустыми, и ничего незначащими! «Вот уж когда будет совсем невмоготу, тогда и скажу...» — прижимая к себе Катьку, решил он.

Проехали Тосно, Ульяновку, Никольское, Шушары, и вот окраина Ленинграда!
 — Ну всё! Считайте, что приехали! Вас куда подвести!?
 — Мы договорились встретиться на Московском вокзале в час дня, — женщина посмотрела на часы. — Вроде бы успеваю! Если вам не трудно конечно!?
 — Конечно не трудно! Долго пробирались через перекрёстки и светофоры, и наконец Московский вокзал!
 — Сколько с меня?
 — Нисколько! Я ведь тоже как бы морской офицер! Счастливо!
 — Сынок, а что же ты мне не рассказал как у них-то всё сложилось? Как они? Что с ними?
 — Да всё нормально, мамаша! Свадьбу сыграли через три года, и обвенчались!
 — Это, что он три года за ней ухаживал!? Как-то даже не по-современному!?
 — Ну, что вы? У них к тому времени уже двое детей было! Девочка и мальчик, — двойняшки! Ведь штамп в паспорте ничего не решает! Другие всю жизнь живут не расписываясь!
 — И то правда! Ну, спасибо тебе сынок, что довёз так быстро! Спасибо!