В Георгиевском зале

Георгиевский  зал Кремля блистал светом, алмазным переливом граней драгоценных подвесок люстр, бравурной музыкой и шумом голосов. Президент вручал награды, жал руки, обходил гостей с бокалом игристого шампанского, улыбался и шутил.
Двое мужчин в штатском стояли у дальней колонны и вели не слишком активную беседу. Сначала она была похожа на одиночные выстрелы двух снайперов в засаде.
- Сколько  здесь  тех, кто решает судьбы страны, - сказал Семен Семенович со свежим орденом «За заслуги перед Отечеством» II степени на груди.
То ли это был вопрос, то ли констатация факта.
- Один, - ответил собеседник Федор Матвеевич с той же свежей наградой. Степень в степень. Это их как-то сразу и сблизило, тем более они стояли рядом. – Это он Сам. Никто здесь не решает ничего, кроме своего отношения к делу.
Семен Семенович помолчал. Затем раздумчиво сказал:
- Элиты здесь нет. Она в банках, в концернах, в Думе, в регионах.
- Об армии, вы забыли сказать…
- С приходом Шайгу – да, соглашусь.
- Насчет регионов – там мало влиятельных.
- Поддерживаю. Тех, кто шел с Ельциным, уже нет.
- Баланс сил изменился, - «выстрелил» Федор Матвеевич». - И в лучшую сторону. Стало надежнее. Болотных «задавили».
- Придавили, - усмехнулся Семен Семенович. – В политике не бывает окончательных решений. Помните судьбу  сталинского Ежова? Сам стрелял и был расстрелян. Кстати, ваш покорный слуга тоже что-то решил в свое время. 
- Вы меня заинтриговали. Насколько я помню, вы много лет отдали Министерству иностранных дел. Предупредили войну?
- Не дал закончиться развалу. Вы же понимаете, что Штаты вложили миллиарды, чтобы развалить СССР…
- Которые они при Ельцине быстро вернули… - вставил Федор Матвеевич.
- Которые до сих пор отзываются Чечней, Грузией, Украиной, да и другими территориями. Вы знаете, в момент ухода Ельцина и становления Путина в правительстве лежал очень интересный документ так сказать локального свойства. Одна из национальных республик просила соседнюю область отдать ей кусочек небольшой территории, никчемной по своей экономической ценности до тех пор, пока республика не начнет горные разработки для ближайшего обогатительного комбината. В области сидел дружок Ельцина. Вот он и позвонил первому президенту, мол, не будет особой кройки территории, это больше надо для того, чтобы отдать район национальной идентичности республике. Ельцин, памятуя о национальном суверенитете, дал добро. Стали ходатайствовать на местном уровне, привлекая региональные законодательные органы.   Затем бумаги прошли  правительство и по конвейеру плыли к финишу.
- Это какая республика?
- Вы поймете, если представите карту России.
- Нет уж, сначала об интриге доложите окончательно.
- Так вот этот небольшой клочок, необходимый республике, мог сделать ее пограничной.
– Ах, вот оно в чем дело! В этой республике были сильны сепаратистские настроения?
- Не просто сильны. Они раздувались в кабинетах и умах…
- А вы причем?
- Мой давний товарищ Станислав Наумов работал в то время в аппарате правительства, в секретариате. Увидел документ, встревожился и обратился к начальнику. Тот отмахнулся. Ну, ты знаешь эти аппаратные отношения. Каждый в своем болоте. Позвонил Станислав мне. Разобрались.
- Так вы с Ельциным на короткой ноге были?
- Нет. Мой министр быстро сообразил. При мне позвонил Ельцину. Тот в ответ по громкой связи, как будто и не помнил своего «добро»: «Что они  там себя Туркменбаши почувствовали? Кто президента республики окружает? Вы разберитесь! Узнайте, куда он ведете свой народ?» Ну и в таком духе. Чистка аппарата была там хорошая.
- Хорошо, Семен, ну вышли границей на бывшую союзную республику. В чем там особый криминал? Мало ли у нас регионов таких?
- В те годы бывшие коммунисты из национальных окраин быстро перекрашивались в разные цвета. Но не это страшно, хотя приспособленчество приводит к потере истинных ориентиров. Наши друзья на Западе, а это и Америка, только и ждут любого проявления сепаратизма, сразу включают весь механизм поддержки таких отщепенцев. Так замутят воду, что мать родная не узнает правды. Таковы возможности нынешних политтехнологий. Что потом, через отколовшиеся территории мосты строить на Сибирь и Дальний Восток?
Два кавалера и не заметили, как рядом оказался президент.
- Вы самыми крайними оказались, - смеётся. – Хочу еще раз поздравить с наградами. Вы так увлечены беседой. О чем, если не секрет?
- О жизни. Былые времена вспоминаем, - уклончиво ответил Федор Матвеевич.
- Так за что выпьем: что было лучше или стало лучше?
- Чтобы в России дураков было меньше! – предложил Семен Семенович.
- Их меньше станет, - засмеялся глава государства, - если таких как вы станет больше.
Они чокнулись бокалами.